Под шумок коронакризиса Турция и ее глава Реджеп Тайип Эрдоган, получивший не так давно почти султанские полномочия, все более заявляют о стране как о региональном лидере, пользуясь тем, что глобальные лидеры сейчас ослаблены, и им не до Турции с ее амбициями, гипертрофированными, если сравнивать их с объективными возможностями этой страны.
Получив в 2018 году сверхполномочия, которых президент Турции как институт власти до этого не имел, Эрдоган принялся выстраивать такой себе “султанат” во внутренней и внешней политике. Во внутренней политике он местами замахивается на святое, то есть на наследие основателя современной Турецкой республики Гази Мустафы Кемаля-паши, вошедшего в историю как Мустафа Кемаль Ататюрк. Во внешней политике Эрдоган “метит территорию” в границах бывшей Османской империи, отсюда его экспансия в Сирии, Ираке, Ливии и Восточном Средиземноморье, где Турция намерена прибрать к рукам добычу газа на шельфе Кипра.
Эти игры опасны региональным конфликтом, чреватым глобальными последствиями. Ведь противники у Эрдогана тоже неслабые – это Египет, Саудовская Аравия, возможно, Израиль, а также давний враг и одновременно “друг” по НАТО в лице Греции. Позиция США и даже России (с которой Турция в последнее время то дружит, то чуть ли не до войны дело доходит) в отношении телодвижений Эрдогана тоже является, мягко говоря, настороженной.
Немного о трагической истории
Не вдаваясь в подробности, поскольку это уведет слишком далеко в исторические дебри, напомним, что во времена своего рассвета в XVI-XVII веках Османская империя, основой которой, с рядом оговорок, была сегодняшняя Турция, контролировала огромные территории в Азии, Африке, Европе, в Средиземноморье. Шутка ли сказать, что под Турцией в разное время были Греция, Венгрия, значительная часть Балкан, включая Хорватию, Македонию, Албанию, Боснию и Герцеговину, острова Средиземного моря, в том числе Киклады, Кипр и Крит, Валахия и Молдова, Сербия и Болгария, значительные части Армении и Грузии, территории современных Сирии, Ирака, Палестины, Израиля, значительная часть Аравийского полуострова, Йемен, Кувейт, Оман, Египет, Ливия, Марокко, Алжир, Тунис, даже Эфиопия с Эритреей. Османская империя в свое время дотянулась даже до территории современной Украины, причем не только Крыма, но также Подолии, включая Каменец-Подольский, Хотин и другие исторические места.
На богатое наследие Османского прошлого нынешний турецкий лидер Эрдоган, что называется, “положил глаз” с точки зрения расширения своего влияния и преодоления той замкнутости, в которую Турция попала в начале ХХ века после распада Османской империи, ее поражения в Первой мировой войне и отвоевания ею независимости и территориальной целостности в нынешних границах.
Ведь в начале ХХ годов Турции даже в ее нынешних границах в виде Анатолии, Малоазийского полуострова и маленького кусочка Балканского полуострова не было. Ее отдельные части были оккупированы разными странами, а различные национальные общины образовали обособленные вооруженные анклавы. Именно благодаря, в том числе Ататюрку (1881-1938), независимая в нынешних границах Турция была создана в жесточайших боях с иностранными интервенциями со стороны стран Антанты в начале 1920-х годов. Нынешний практически полный моноэтнизм Турции, с оговоркой на курдов, был создан путем уничтожения и изгнания из Анатолии (древнегреческое название территории современной Турции) путем уничтожения и/или изгнания других этносов, проживавших в этих местах с незапамятных времен.
О геноциде сначала младотурками, а затем кемалистами, то есть сторонниками Ататюрка, армян, собственно так называемых западных армян, хорошо известно. Куда менее известно о примерно таком же истреблении и изгнании греческого населения Анатолии, проживавшго там минимум около 3000 лет до того. Более того, греки и армяне в Анатолии являются куда более коренным населением, нежели сельджуки и османы, пришедшие сюда только где-то в ХІІ-ХІІІ веках после рождества Христова. Все они во время формирования современного Турецкого государства были уничтожены или выселены, в том числе при деятельном участии Ататюрка. Это были кровавые трагические годы, когда счет жертв исчислялся миллионами. Вместо межнационального диалога был избран фактически геноцид. Такова цена возникновения современной Турции в 1920-х годах. Из инородцев, этнически не относящихся к тюркскому этносу вообще и являющихся автохтонами, то есть проживавшими на этих землях с незапамятных времен, в Турции осталась только турецкая часть ираноязычных курдов, о драматической истории которых уже приходилось писать. С курдами Турция по сей день ведет борьбу как внутри страны, так и в сопредельных Сирии и Ираке, где якобы базируются военизированные подразделения Рабочей партии Турецкого Курдистана, и это дает Анкаре повод под видом борьбы с терроризмом вооруженным путем вмешиваться во внутренние дела этих стран, тем самым реализуя задачу реанимации Османской империи, о чем ниже.
Отец всех турок и его реформы
В указанном выше смысле вызывают, как минимум, непонимание восторги по поводу личности Ататюрка, который якобы создал “успешное государство”. Но даже если закрыть глаза на те зверства, фактически на преступления против человечности, которыми сопровождалось рождение современной Турции, назвать детище “отца всех турок” каким-то особенным успехом нельзя, хотя, правда, и провалом это не назовешь.
Действительно, Гази Мустафа Кемаль-паша, вошедший в историю как Мустафа Кемаль Ататюрк, внес огромный, возможно, наибольший вклад в создание Турецкой республики и европеизации Турции вообще. Став позднее первым президентом республики, современного турецкого государства, он вначале возглавил национально-революционное движение и войну за независимость страны, ликвидировал оккупационный режим и султанат, создал новое государство, основанное на националистическом принципе суверенитета нации в форме республики.
Кроме ликвидации султаната (1922) Ататюрк провел целый ряд коренных политических, социальных и культурных реформ. Он провозгласил республику (1923), упразднил халифат (теократическое исламское государство, 1924), ввел светское обучение, европеизировал одежду (наподобие Петра Первого в России), принял новый уголовный и гражданский кодексы по европейскому образцу (1926), перевел алфавит турецкого языка с арабской графики на латиницу, очистил турецкий язык от арабских и персидских заимствований, отделил религию от государства (1928), предоставил избирательные права женщинам, отменил титулы и феодальные формы обращения, ввел фамилии (1934), заложил основы национальной банковской системы и промышленности. Будучи председателем Великого национального собрания, то есть парламента, в 1920-1923 годах, а затем с октября 1923 года до своей смерти в 1938 году президентом республики, переизбираясь каждые четыре года, Ататюрк обрел непререкаемый авторитет и огромные диктаторские полномочия. Но надо отдать ему должное, что, будучи диктатором, Ататюрк не использовал это положение для личного обогащения и вел довольно скромный образ жизни.
Фактически Ататюрк железной рукой и в соответствии со своими взглядами на жизнь провел модернизацию страны, не до конца успешную и доведенную, как показывают дальнейшие события, включая нынешние. В этом смысле Ататюрк и его власть похожи на большевиков и Ленина, с которыми, кстати, Ататюрк установил межгосударственные отношения. Более того, большевистская Россия в 1920-1922 годах поддерживала Ататюрка и его движение как борцов с западным империализмом, причем поддерживали финансово, то есть золотыми слитками, ибо доллар тогда еще не был тем, чем он является сейчас, а также оружием. Советская Россия поставляла войскам Ататюрка стрелковое и артиллерийское вооружение, боеприпасы, даже экзотические тогда еще самолеты, другое военное снаряжение. Большевики выступили в 1922 году с предложением пригласить Турцию на Генуэзскую конференцию, обеспечив Турецкому государству международное признание. Большевики отдали кемалистской Турции некоторые районы Закавказья, исторически принадлежавшие Грузии и Армении, входившие в состав Российской империи.
Еще интереснее то, что поначалу Ататюрк склонялся к большевистской модели. В числе его реформ значилась концепция этатизма в смысле государственного контроля в экономике. Наконец, он даже планировал создать в Турции подконтрольную ему коммунистическую партию для получения финансирования от Коминтерна, но местные коммунисты выступили против Ататюрка и его режима, и в январе 1921 года они были уничтожены. Однако по ряду причин большевики закрыли на это глаза и продолжили сотрудничество с Ататюрком и его режимом, подписав в марте того же года “договор о дружбе и братстве”. Взаимовыгодные заигрывания большевиков и Ататюрка очень похожи на весьма сходные современные заигрывания Анкары с Москвой и Эрдогана с Путиным.
Подводя итог в вопросе реформ Ататюрка, отметим его шесть принципов, так называемые “шесть стрел Ататюрка”, которые считаются основой кемализма:
– народность;
– республиканизм;
– национализм;
– светскость;
– этатизм (государственный контроль в экономике);
– реформизм.
Путь от Ататюрка к Эрдогану
Крайне бегло рассмотренные особенности истории Турции, фигуры создателя Турецкой республики Ататюрка и его реформ приведены затем, чтобы показать, что Эрдоган всячески старается разрушить ту основу, на которой Ататюрк создавал государство. Поскольку Ататюрк остается в стране непререкаемым авторитетом, Эрдоган делает это, прикрываясь именем “отца турок”, пытаясь постепенно, по кирпичику менять конструкцию, заложенную Мустафой Кемалем. Складывается устойчивое впечатление, что Эрдоган пытается если не занять место Ататюрка в пантеоне, что едва ли возможно, то хотя бы стать рядом с “отцом турок” в этом пантеоне, существенно, но постепенно и не слишком заметно извращая наследие Ататюрка. Собственно, Эрдоган является кризисом доктрины Ататюрка и его государственных основ.
Впрочем, Эрдоган здесь далеко не первый и не единственный. Чтобы понять, откуда берет истоки “эрдоганщина”, следует опять, хотя бы очень бегло ,взглянуть на историю Турции после смерти Ататюрка в 1938 году. На посту президента его сменил верный соратник Исмет Инёню. Следует отметить, что в Турции при Ататюрке и после его смерти до 1946 года сохранялась однопартийная система. Правящую и единственную Народно-республиканскую парию создал и возглавлял до самой смерти Ататюрк.
После Второй мировой войны не без давления международной общественности в Турции была введена многопартийная система, в частности, образовалась вторая на тот момент по значимости Демократическая партия. Начался долгий этап политических разборок, часто переходящих в военные перевороты, которых имели место дважды – в 1960 и 1980 годах, не считая недавнего переворота в 2016 году, то есть уже при Эрдогане. Несколько раз армия, которая в лице высшего командования во времена кадрового офицера Ататюрка получила статус высшего арбитра и гаранта неизменности кемалистского курса, вмешивалась в политическую жизнь, чтобы уберечь страну от сползания в гражданское противостояние, а также от обратной ползучей исламизации страны, начавшейся после смерти Ататюрка и продолжающейся по сей день.
Ататюрк, открыто заявлявший о своем атеизме, проводил жесткую секуляризацию страны и государства, стремясь загнать господствующий в Турции ислам на самый дальний маргинес, запретив религиозное образование, подготовку мусульманских священников в Турции и многое другое. В этом Ататюрк был очень похож на большевиков, а возможно, брал с них пример. Эти крутые меры в мусульманской, во многих регионах до сих пор достаточно архаичной стране вызывали сильное сопротивление и при жизни “отца турок”, но подавлялись жестко, часто жестоко. После смерти Ататюрка и перехода к многопартийности поползновения в сторону возврата к исламизации возобновились, усилились и достигли определенных успехов. В частности, начали открываться исламские школы, возобновилось чтение некоторых исламских богослужений на арабском языке, что было запрещено Ататюрком, наконец, появились политические организации исламского толка, что при Ататюрке было просто немыслимо. Более того, происламские настроения стали проникать в силовые структуры.
Политической нестабильности не воспрепятствовало вступление Турции в НАТО в 1952 году. Вступление имело конъюнктурно-международные причины двойного характера. С одной стороны, при Сталине имели место территориальные претензии СССР к Турции, что якобы после смерти “кремлевского горца” признавал Никита Хрущев, сокрушаясь, что эти совершенно бессмысленные претензии превратили турок из союзников во врагов Советского Союза, в результате чего Турция стала искать и нашла защиту под зонтиком НАТО, прежде всего США. С другой стороны, нарастающее противостояние Запада и СССР после начала холодной войны и создания НАТО побудило США вовлечь в НАТО максимально возможное количество соседей СССР, чтобы разместить там военные базы, тем более что межконтинентальных стратегических вооружений в те времена еще не было, и Турция в географическом плане представляла идеальный вариант. При этом, как видим, Запад, прежде всего Вашингтон, закрыли глаза на перманентную политическую нестабильность в стране. Если исходить из нынешних требований к кандидатам в НАТО, то Турцию однозначно в альянс не приняли бы.
Кстати, трудно однозначно сказать, как к вступлению Турции в НАТО отнесся бы Ататюрк, если бы дожил до этого момента.
В то же время вступление Турции в НАТО существенно ускорило ее модернизацию с прямым участием США. В стране была создана сеть военных объектов и разветвленная инфраструктура, проведена модернизация армии, резко увеличена ее боеспособность.
Однако такая модернизация проходила где-то в параллельном мире. С начала 1950-х годов страну накрыла череда бесконечных смен правительств, политико-уголовных процессов, иногда оканчивавшихся казнями, политических покушений и даже убийств. Достаточно сказать, что при покушении был ранен даже бывший президент и соратник Ататюрка Исмет Инёню. Не решаемые социальные и национальные проблемы вели к эскалации левого и правого экстремизма, а в 1980-х годах активизировали свою деятельность курдский терроризм и сепаратизм в лице Рабочей партии Курдистана, борьба с которой продолжается по сей день.
Все это является свидетельством того, что, вопреки расхожим мнениям, детище Ататюрка в лице современной Турции едва ли можно однозначно назвать успешным проектом.
Эрдоганизм против кемализма
На этом фоне путем переформатирования предшествовавших политических сил в 2001 году была создана возглавляемая Эрдоганом Партия справедливости и развития (ПСР, по-турецки – Adalet ve Kalkınma partisi). Эта партия выиграла выборы в 2002 году (34,3% голосов), в 2007 году (46,7%), затем 2011 (49,83%) годах. Партия Эрдогана изначально позиционировала себя как партия мусульманской демократии консервативного толка. Трудно понять, насколько ислам соотносится с демократией, но известно, что “восток – дело тонкое”…
Здесь же важно другое. Налицо фундаментальное противоречие с кемалистской доктриной светскости государства.
Любопытно, что ПСР изначально объявила одной из своих стратегических целей вступление Турции в Евросоюз. Сейчас же от Эрдогана звучит скорее антиевропейская риторика, впрочем, достаточно оправданная, поскольку принимать Турцию в ЕС в обозримом будущем Европа не намерена, но вовсю использует Турцию в качестве барьера на пути в Европу беженцев из Азии и Африки, откупаясь от Турции денежными подачками. В то же время в Турции были проведены серьезные реформы по демократизации ряда сфер, гармонизации законодательства с европейским.
После парламентских и президентских выборов 2007 года партия полностью взяла всю полноту власти, заняв посты президента, спикера и премьера.
Принялся Эрдоган методично разрушать еще один важнейший фактор выстроенной Ататюрком конструкции в виде армии как гаранта светского кемалистского государства. Это хорошо видно на примере судебного процесса по делу “Эргенекона” (2007) – некоей тайной организации националистической направленности, которой инкриминировалась подготовка свержения действующей власти, в состав которой входили, в том числе, ряд действовавших на тот момент и отставных генералов. То же самое касается дела “Бальоз”, по которому также в заговоре обвинялись, в том числе, высшие офицеры армии. В 2011 году тогдашний президент Абдулла Гюль, выдвиженец партии Эрдогана, бывшего в то время премьером, подписал решение Высшего военного совета о смене всего высшего военного командования и командования родов войск.
Правда, ряд мер, проводимых партией Эрдогана, находит поддержку в армии, в том числе меры по долгосрочному перевооружению и по участию в зарубежных операциях.
Политика Эрдогана и его партии, опирающейся в значительной мере на консервативное, религиозное, часто просто архаичное сельское население, вызывает протест у значительной части граждан страны, особенно среди продвинутых городских жителей. Подтверждением этому стали масштабные протесты на площади Таксим в Стамбуле, перекинувшиеся затем на другие районы этого огромного мегаполиса и на другие города страны.
В августе 2014 года в Турции прошли первые прямые президентские выборы. До этого президент избирался парламентом, сильна была роль премьера, назначаемого парламентом, и вообще форма республики была скорее парламентско-президентской. На выборах победил Эрдоган, но его успех был не слишком впечатляющим, поскольку он набрал 51,79% голосов. Это означает, что в симпатиях и антипатиях к нему страна расколота примерно пополам.
А затем в июле 2016 года имела место нашумевшая неудачная попытка государственного переворота. После провала путча масштабные чистки противников Эрдогана прошли среди госслужащих, журналистов, в судебной системе и сфере образования, в полиции и армии, то есть Эрдоган воспользовался ситуацией, чтобы вновь нанести удар по несогласным среди армейского истеблишмента. Бытует мнение, что неудавшийся путч вполне мог быть спровоцирован самим Эрдоганом и его приспешниками для укрепления власти.
Во всяком случае Эрдоган использовал ситуацию сполна. В апреле 2017 года был проведен конституционный референдум, на котором внесен ряд поправок к конституции. Они предусматривали переход к президентской республике, устранение поста премьера, укрепление президентской власти, увеличение численности парламента, реформу суда и прокуратуры. Фактически это был референдум об усилении личной власти Эрдогана. В этом вопросе страна также раскололась почти пополам, поскольку за конституционные изменения проголосовали немногим более 51% избирателей.
В апреле 2018 года укрепление власти Эрдогана и его партии было окончательно закреплено на досрочных парламентских и президентских выборах, в ходе которых Эрдоган набрал 52,59% голосов, то есть его победа была отнюдь не разгромной. Его исламистская партия ПСР также получила большинство в парламенте. Об этих выборах и их последствиях доводилось подробно писать два года назад в материале “Султан Эрдоган и его последствия”, поэтому не будем повторяться и вдаваться в подробности.
В итоге политическая история Турецкой республики в течение без малого столетия совершила круг, возвратившись к тому же, но в иной системе координат. Эрдоган получил сверхполномочия Ататюрка, но уже путем прямой демократии и в условиях достаточно реальной многопартийности, поскольку Ататюрка, каким бы авторитетом он ни пользовался, граждане напрямую не избирали, а сформирована им была однопартийная диктаторская система. Эрдоган же, как видим, получив полномочия Ататюрка, отнюдь не обладает ни его авторитетом, ни его харизмой. К тому же, повторим, в нынешней Турции налицо существенно иные политические реалии в виде значительного смещения в сторону исламизма, урезания полномочий и влияния армии. И думается, демонтаж кемалистской конструкции в Турции будет продолжаться далее, если Эрдогану удастся задержаться у власти…
София антикемализма
Ярким примером такой политики Эрдогана стал разгоревшийся скандал вокруг собора Святой Софии (всемирно известного памятника византийского зодчества, символа «золотого века» Византии), расположенной в Стамбуле, бывшем Константинополе. Вначале был Константинополь, а потом Стамбул.
Кстати, это уже второй религиозный скандал относительно православной церкви за последнее время. Буквально недавно турецкие власти предприняли попытку реанимировать уголовное дело против Вселенского патриарха Варфоломея, этнического грека, имеющего турецкое гражданство, относительно того, что Варфоломей якобы поддерживал упомянутую выше попытку государственного переворота в 2016 году.
На сей же раз турецкие власти заявили о намерениях превратить в мусульманскую мечеть собор Святой Софии. В Турции его называют Айя-София. Первый вариант этого бывшего христианского собора был построен при императоре Константине І, при котором христианство стало господствующей религией, а Византий был переименован в Константинополь в его честь. В современном виде храм был сооружен 537 году, и после некоторых разрушений и восстановлений примерно в том же виде дошел до наших дней. Более тысячи лет оставался самым большим храмом в христианском мире до постройки Собора Святого Петра в Риме в 1626 году.
После взятия Константинополя османами в 1453 году собор был преобразован в мечеть, в результате чего, в частности, к нему были пристроены четыре минарета, что в мусульманской традиции говорит о высоком статусе мечети. Часть внутреннего убранства собора также была изменена, в частности роспись. Христианскими фрески с изображениями святых, которые в исламе запрещены как изображения человеческих фигур, были скрыты под штукатуркой, благодаря чему сохранились и были вскрыты уже при реставрациях в ХХ веке.
В 1935 году декретом правительства Турции, подписанным Ататюрком, собор был превращен музей, в том числе по просьбе мировой общественности как памятник культуры всемирного значения. В 1985 году Софийский собор в числе других памятников исторического центра Стамбула был включён в состав Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Вопрос об изменении музейного статуса Софии начал подниматься с обеих сторон. С одной стороны, в 2006 году, то есть уже при премьерстве Эрдогана, который реально возглавлял страну, в Софии было выделено помещения для совершения религиозных мусульманских обрядов сотрудниками музея. С другой стороны, в США началось движение за возврат Софии статуса христианского храма, поскольку в нем сейчас проводятся выставки, ярмарки, а в 2016 году во время Рамадана читался Коран, что вызвало крайне резкую реакцию со стороны Греции.
Правда, в сентябре 2018 года конституционный суд Турции отклонил обращение частной организации «Управление по историческим памятникам и окружающей среде» о возвращении собору статуса мечети, назвав данное требование «недопустимым».
И вот, в 2019 году власти Турции заговорили о возврате Софии статуса мечети. В частности, о такой возможности заговорил сам Эрдоган. Можно с уверенностью сказать, что при Ататюрке подобные телодвижения едва ли были бы возможны…
Намерения Анкары в отношении Софии вызвали возмущение в православных странах, где этот собор считается святыней. Прежде всего возмутилась Греция, которая имеет с Турцией целый ряд других противоречий, о чем ниже. Заговорили даже о возможном военном столкновении двух стран, хотя надо признать, что в военном отношении Турция намного сильнее Греции.
Резкие заявления уже последовали. “Единственный способ для Греции справиться с таким поведением, которое в целом имеет тенденцию к агрессии, это, с одной стороны – использовать все свое дипломатическое оружие, а с другой – обеспечить увеличение сдерживающей силы вооруженных сил. Мы не хотим этого, но мы хотим дать понять, что сделаем все возможное, чтобы защитить наши суверенные права в максимально возможной степени”, – заявил Никос Панайотопулос, министр национальной обороны Греции.
Турки ответили в стиле “не ваше собачье дело”, но в несколько более мягкой форме: “Разве мы должны спрашивать разрешения у других по поводу того, где в Турецкой Республике нам читать азан или Коран? Греция – последняя страна, которая может поучать Турцию в этом вопросе. Афины являются единственной столицей в Европе, где нет мечети. Айя-София – собственность Турецкой Республики, и она завоевана”, – отреагировал Мевлют Чавушоглу, глава МИДа Турции.
Он также подчеркнул, что “все решения, касающиеся собора Святой Софии, являются вопросом национального суверенитета”.
Формально, конечно, правильно, но согласитесь, что в ХХІ веке несколько эксцентрично апеллировать к завоеваниям османов 600-летней давности, да еще после того, как основатель Турецкого государства и почитаемый в Турции в качестве непререкаемого авторитета Ататюрк лично принял решение о передаче Софии под музей, уважая мировое значение этого историко-культового сооружения.
Кроме Греции демарш Анкары относительно Софии привел к дополнительному обострению отношений и с Россией, с которой недавно у Турции едва не случился вооруженный конфликт в Сирии из-за раздела сфер влияния. На 14 июня был намечен визит в Анкару главы российского МИД Лаврова и главы минобороны Шойгу, но накануне запланированной даты визит был отменен без объяснений, и есть версия, что скандал вокруг Софии имел при этом немаловажное значение, добавившись к турецко-московским противоречиям в Сирии и Ливии.
Российская власть пока на тему Софии конкретно не высказывалась, но к вопросу активно подключился “идеологический отдел” Кремля в лице Русской православной церкви. “Любые попытки сейчас изменить статус храма Святой Софии, который на сегодняшний день является музеем, приведут к изменению и нарушению тех хрупких межконфессиональных и межрелигиозных балансов, которые сложились”, – говорится в заявлении.
Однако, пожалуй, самое любопытное заключается в отрицательной реакции мусульманских духовных лидеров Египта, которые обвиняют Эрдогана в использовании в личных целях религии под предлогом установления халифата. Кстати, в том же Эрдогана обязательно обвинил бы и Ататюрк, если бы вдруг ожил.
“Эрдоган продолжает использовать религию ради своих амбиций, чтобы усилить преследования у себя дома и поддержать идею о халифате за рубежом. Завоевание Стамбула является высшим завоеванием, которое было выполнено османским султаном Фатихом Султаном Мехметом. Мехмет не имеет никакого отношения к Эрдогану”, – говорится в заявлении египетского муфтията.
Правда, истинной целью Эрдогана в скандале вокруг Софии вполне может быть получение дополнительного козыря в переговорах с Грецией по поводу добычи газа на шельфе, а также с Россией по ситуации в Ливии и Сирии. Кроме того, инсинуации вокруг Софии служат хорошим отвлечение граждан страны от падения своего рейтинга по причине нарастания внутренних экономических трудностей, на фоне которых Эрдоган продолжает упорно втягивать страну в разного рода зарубежные военные аферы.
На греко-турецком фронте напряженность растет
Демарш в отношении Софии резко обострили отношения Анкары с Грецией, которые и без того были крайне напряженными от самого основания Турецкой республики. Несколько раз эти страны-члены НАТО находились едва ли не в состоянии войны. Началось, повторим, выселением и уничтожением турками малоазийских греков в 1920-х годах. При распаде Османской империи многие территории, прежде всего прилегающие к Анатолии острова Средиземного моря, при содействии Антанты были переданы Греции, к которой они принадлежали с античных и византийских времен, поскольку Византия, хоть и имела статус “Второго Рима”, но была прежде всего греческим государством. В свою очередь турки считают эти острова, как и Софию, своими, поскольку они были завоеваны османами, но воспрепятствовать отторжению островов и присоединению их к Греции в 1920-х годах вооруженным и дипломатическим путем Турция не смогла по причине слабости, поражения в Первой мировой войне и нахождения на тот момент в положении изгоя, которого мировое сообщество не признавало. С тех пор территориальный спор не прекращается, то немного затухая, то вновь вспыхивая вплоть до локальных вооруженных конфликтов между двумя странами, которые мировому сообществу приходилось гасить.
Наиболее серьезным актом этого противостояния стал конфликт на Кипре между турецкой и греческой общинами в 1974 году, в который вмешалась Турция, введя свои войска. Правда, Кипр, в том числе его греческая часть, является независимым государством, но сути это не меняет. В результате, Кипр до сих пор остается расколотым на две части:
Правда, там все было неоднозначно, и было бы несправедливым во всем обвинять только Турцию и турков-киприотов, составлявший 18%-е меньшинство на острове, поскольку греки составляли большинство. После получения в 1960 году независимости от Великобритании на Кипре было создано дуэтничное государство на принципах равноправия, хотя межэтнические столкновения имели место. В июле 1974 года на Кипре произошёл военный переворот, в ходе которого террористическая организация греков-киприотов ЭОКА-В, связанная с тогдашним фашистским режимом “черных полковников” в Греции, свергла власть президента архиепископа Макариоса III, которого поддерживали левые политические силы, включая коммунистов, а также Советский Союз, поэтому есть версия, что в этом деле были замешаны американские спецслужбы. Ввиду меньшинства турок Турция посчитала переворот опасным для турецкой общины и ввела 30-тысячный военный контингент, занявший около 37% территории. Возникла линия размежевания на Южный греческий и Северный турецкий Кипр, существующая по сей день. В Северной турецкой части были проведены этнические чистки в целом смешанного населения, в результате чего греки оттуда были выдавлены и вынуждены были переселяться в греческую часть острова или вообще за его пределы. Вооруженный конфликт постепенно затухал, но разделение на две части остается по сей день, а в 1983 году турецкая община самопровозгласила себя Турецкой республикой Северного Кипра, которую по сей день никто не признал, кроме Турции. Южный греческий Кипр, международно-признанная Республика Кипр, известная как оффшор, с 2004 года является членом ЕС.
Международное сообщество и Евросоюз в рамках переговоров о вступлении Турции в ЕС долгие годы пытаются склонить Анкару к признанию территориальной целостности острова в рамках общепризнанного государства и отказаться от поддержки непризнанного Северного Турецкого Кипра, но Турция упорно поддерживает турок-киприотов. И здесь также проходит один из глубочайших разломов между Турцией и Грецией, которых, похоже, до сих пор держат в НАТО, в том числе затем, чтобы они не устроили между собой полномасштабную войну.
В последние годы между странами существует также конфликт на почве миграции. Известно, что через Турцию в Евросоюз, прежде всего через греко-турецкую границу, стремятся массово проникнуть мигранты из Африки и Азии, в основном из Сирии и Ирака, где идут перманентные вооруженные конфликты. Взяв на себя обязательство не пропускать мигрантов в ЕС, Турция, ситуация в которой обостряется, в том числе из-за мигрантов, исчисляемых миллионами, периодически приоткрывает границу с Грецией, пропуская мигрантов в ЕС,
Кипрский конфликт получил новый мощный экономическо-сырьевой импульс в связи со спором между Турцией и Кипром относительно прав на разведку и последующую добычу нефти и газа в восточном Средиземноморье в исключительной морской экономической зоне Республики Кипр. На стороне Кипра в спор вступила Греция, поддерживающая греков-киприотов.
Конфликт начался с того, что в 2011 году одна американская компания обнаружила в прибрежных водах Кипра газовое месторождение “Афродита”, запасы которого оцениваются в 140-170 млрд кубометров. В 2017 году ЕС и Кипр достигли договорённости о поставке газа с этого месторождения в Европу по Средиземноморскому магистральному газопроводу. Разведочное бурение у берегов Кипра начали французская компания Total и итальянская Eni.
В свою очередь, Турция заявила, что разведка и добыча газа в Средиземном море без учета ее интересов противоречит международному праву. Анкара пригрозила силой защищать свои интересы. Турция не признает договоры о морских границах между Кипром и Ливаном, Кипром и Египтом, Кипром и Израилем. Согласно этим договорам, указанные государства разделили между собой значительную часть морского дна вокруг Кипра. В феврале 2018 года турецкие военные суда принудили буровое судно итальянской компании Eni уйти из прибрежных вод Кипра. В 2019 года у берегов Кипра под охраной военных кораблей начали работу турецкие буровые суда.
Это вызвало протесты не только Кипра и Греции, но также ЕС и США. В октябре 2019 года ЕС в своей излюбленной манере ввело в связи с указанным конфликтом санкции против ряда юридических и физических лиц Турции, что не возымело на последнюю никакого воздействия.
Однако напряженность в отношениях между Грецией и Турцией продолжает возрастать, тем более что наметилась еще одна горячая точка в Эгейском море, где Греция начала разведку нефтегазовых месторождений в непосредственной близости от берегов Турции. Министерство обороны Греции уже заявило, что готово защищать суверенные права своей страны всеми возможными силами.
Ожидается, что Греция может обратиться к США за помощью. В последнее время отмечен дрейф Греции в сторону США вместо традиционной ориентации на Россию. Но пока непонятно, насколько Греция может рассчитывать на Америку. Анкара в последнее время демонстрирует стремление усилить свое влияние в регионе и избавиться от американского влияния. К тому же отношения США и Турции сильно испорчены из-за проповедника Фетуллы Гюлена, который получил убежище в Штатах как подвергаемый политическим преследованиям на родине, а в Турции его считают пособником терроризма. С другой стороны, Штаты сейчас погрязли в своих проблемах в связи с коронакризисом, эпидемией, массовыми беспорядками, поэтому их вмешательство пока является далеко не очевидным.
Османские миражи султана Эрдогана
Наконец, Эрдоган демонстрирует экспансионистские устремления, утверждая, что Турция имеет право на все территории Османской империи. Этот реваншизм через сто лет, с одной стороны, выглядит весьма эксцентрично, но с другой – представляет собой огромную опасность для региона и мира в целом.
Опасность состоит в том, что в процессе реваншистской экспансии интересы Анкары сталкиваются с интересами других центров силы, и это чревато тяжелыми последствиями вплоть до серьезных военных конфликтов. Напомним, что в период своего расцвета Османская империя занимала огромную территорию от Крыма до Марокко, а также от предместий Вены до Персидского залива и Йемена.
Описанное ранее вмешательство на Кипре в 1970-х годах имело место давно, 45 лет назад, а нынешний конфликт вокруг нефти и газа в Средиземноморье имеет сугубо экономическую, но никак не историко-идеологическую и реваншистскую подоплеку.
Пытаясь же установить контроль и/или обеспечить присутствие Турции в ареале бывшей империи Османов, Эрдоган действует избирательно, вмешиваясь в те страны, которые ославлены внутренней междоусобицей и внешним вмешательством. Здесь следует выделить вмешательство Анкары в бывших окраинах Османской империи в Ираке, Сирии и в Ливии.
Из последнего недавно Анкара объявила о начале операции “Коготь тигра” против баз Рабочей партии Курдистана, находящихся в горных районах Иракского Курдистана, примыкающих к юго-восточным границам Турции. Операция проводится под излюбленным российско-американским лозунгом “борьбы с терроризмом”. Предварительно Анкара добилась международно-правового обоснования вмешательства в дела другого государства, заручившись поддержкой центрального правительства в Багдаде. Напомним, что в Ираке уже скоро 20 лет идет война, центральная государственная власть очень слаба, и во многих регионах страны ее суверенитет является сугубо номинальным. Последнее, прежде всего, касается Иракского Курдистана, который превратился фактически в независимое государство. Это очень не нравится центральной власти в Багдаде, а потому она достаточно легко дала свое согласие на вмешательство Анкары в этом регионе. Но вмешиваясь в Иракский Курдистан, Турция входит в конфликт с американцами, которые, хоть и не дают добро на создание независимого государства в Иракском Курдистане, но де-факто признают его суверенитет и покровительствуют ему. Кроме того, ряд американских компаний связаны с добычей нефти в этом регионе, а потому имеется дополнительный стимул к покровительству. Хотя в нынешней ситуации падения цен на нефть экономический интерес к Иракскому Курдистану должен несколько снизиться.
Вторым примером экспансии Анкары в османском ареале является вмешательство в Сирии, о чем приходилось неоднократно писать, поэтому в подробности вдаваться на будем, отсылая интересующихся к соответствующим ранее опубликованным материалам. Здесь интересы Анкары сталкиваются с целым букетом региональных и глобальных центров силы. В Сирии интересы Турции сталкиваются с интересами США, России, Ирана, Израиля.
Прежде всего вмешательство Турции было направлено против сирийских курдов, а конкретно обусловлено стремлением воспрепятствовать созданию в Сирийском Курдистане Рожавы. Эрдоган получил возможность, аргументируя борьбой с курдским терроризмом и базами РПК, ввести войска в Сирийский Курдистан после того, как оттуда ушли американцы, ранее покровительствовавшие курдам в своих интересах, а Москва, которая ранее курдов всегда поддерживала, решила в этот раз не вмешиваться, стремясь проучить курдов за то, что они отдавали предпочтение американцам.
Кроме того, интересы Турции в Сирии сталкиваются с интересами Саудовcкой Аравии и других стран Залива. Эти страны, во-первых, поддерживали некоторые антиасадовские группировки, часто, впрочем, имевшие террористический душок. Во-вторых, в арабском мире ширится раздражение активностью Эрдогана в арабских странах, поскольку видят к этом попытку возродить халифат и османский реваншизм.
Однако более всего вмешательство Эрдогана в Сирии вошло в противоречие с интересами Москвы, которая упорно претворяет в жизнь план по реанимации режима Асада, с тем чтобы Асад взял под контроль всю территорию страны, а Москва сохранила контроль над Сирией с целью присутствия в таком стратегическом регионе, как Средиземноморье.
В это время появляется Эрдоган, который, мотивируя борьбой с терроризмом, вмешивается в Сирию, причем не только в Сирийском Курдистане, но и в других регионах страны, прежде всего в провинции Идлиб. Турецкие войска и протурецкие парамилитарные формирования начали продвижение вглубь провинции, мотивируя необходимостью создания на сирийской территории зоны безопасности вдоль своей границы для защиты от терроризма и наплыва мигрантов. Дошло до столкновений турецких войск и подразделений Асада, в рядах которых находятся российские военные специалисты и наемники, а также авиационные силы России, официально принимающие участие в кампании по приглашению Асада, которого Москва считает легитимной властью Сирии.
Словом, все это привело к тому, что Москва и Анкара едва не втянулись в боевые действия друг против друга в Сирии. В планы Москвы такой поворот по ряду причин не входил, а потому частью Идлиба пришлось пожертвовать, разделив его на зоны контроля между Турцией и Сирией, то есть Москвой. Фактически речь идет об аннексии Анкарой части Сирии, и здесь Эрдоган идет по тому же пути, которому Путин идет в Украине.
По последним данным, турецкий бизнес, прежде всего строительный, массово заходит на территорию, находящуюся под контролем Турции, что еще раз подтверждает тот факт, что Эрдоган идет на пересмотр границ, и это чревато серьезнейшими последствиями.
Но если военное вмешательство Анкары в Сирии и в Ираке можно хотя бы объяснить террористическими и сепаратистскими угрозами на территориях сопредельных государств, то вмешательство Эрдогана в далекой Ливии трудно истолковать иначе, кроме как попытку империалистической экспансии на территорию, с 1551 до 1911 года входившую в состав Османской империи, хотя в течение этого времени были длительные периоды, когда власть империи была весьма ограниченной, а правили местные царьки, уплачивавшие дань в Стамбул. Правда, вмешательство Анкары в многолетний ливийский конфликт может также объясняться стремлением взять под контроль ливийские нефтегазовые месторождения.
Известно, что с началом в Ливии гражданской войны и после убийства Муаммара Каддафи Ливия как государство фактически перестало существовать, разделившись формально на три исторические области – Триполитанию, Киренаику и Феззан (Феццан). Реально же отдельные боле мелкие регионы контролируются местными вооруженными формированиями и местными царьками.
Актуализировалось известное с античной древности противостояние западной Триполитании и восточной Киренаики. Это вылилось в военный конфликт между подразделениями, которые поддерживают Правительство национального согласия (ПНС) во главе с Фаизом Сараджем, находящееся в Триполи, и Ливийской национальной армией (ЛНА) во главе с Халифой Хафтаром, которое выступает на стороне Палаты представителей Ливии, находящейся в Киренаике, в Тобруке и/или Бенгази. В подробности вдаваться не будем, поскольку они детально излагались ранее. Отметим лишь, что Хафтар со своим войском уже почти взял под контроль Киренаику и Триполитанию, осадив Триполи.
Однако в конфликт на стороне Триполи вмешалась Турция, и это позволило отбросить ЛНА Хафтара далеко от Триполи аж до Сирта, важного в военном и экономическом отношении пункта. Если Хафтар не сможет удержать Сирт, то его дальнейшие перспективы оценивают как весьма сомнительные.
Вмешавшись в конфликт на стороне Триполи, Эрдоган серьезно перешел дорогу Москве, которая стремится вернуть огромные средства, вложенные в Ливию еще с советских времен. Кроме того, Анкара сильно помешала Саудовской Аравии и Египту, которые поддерживают Хафтара в силу своих интересов, поставляют ему вооружения и так далее. Особо возмутились в сопредельном Египте. Дошло до того, что президент Египта маршал ас-Сиси объявил о готовности Каира перейти границу и вступить в конфликт на стороне Хафтара, что приведет к разрастанию местного конфликта до уровня регионального.
Подводя итоги, отметим, что политика Анкары и лично турецкого лидера Эрдогана, направленная на сворачивание кемалистского государства и восстановление контроля над регионами, ранее входившими в Османскую империю, этакий “новоосманизм”, чревата тяжелейшими проблемами вплоть до глобальных.
