Пока внимание мировой общественности приковано к американо-иранскому конфликту и гибели украинского Боинга в Иране, в североафриканской Ливии все сильнее разгорается еще один давний конфликт, грозящий новыми трагедиями и волнами мигрантов.
цей текст також доступний українською
Кроме внутреннего конфликта имеет место вмешательство внешних интересантов, одним из которых стала Турция, заявившая устами Эрдогана о военной поддержке базирующемуся в Триполи Правительству национального согласия (ПНС). Но здесь интересы Анкары могут столкнуться с интересами Москвы, которая давно и весьма успешно поддерживает противоборствующую сторону в лице Ливийской национальной армии во главе с Халифой Хафтаром.
Но если учесть демонстративную дружбу Эрдогана и Путина, а также выгодные совместные коммерческие проекты, вроде газопровода «Турецкий поток» и атомной станции «Аккую», то вполне может быть, что «турецкий султан» и «московский царь» планируют разделить Ливию между собой на зоны влияния. Безуспешные пока переговоры о мирном урегулировании, проходившие в Москве 13 января 2020 года при посредничестве Турции и России, лишь подтверждают эту догадку.
Начнем с истории и географии
После свержения в 2011 году Джамахирии Муаммара Каддафи в Ливии отсутствует реальная власть, а сама страна распалась на ряд территорий, воюющих друг с другом и внутри себя. На войну различных группировок, часто исламистского толка, за власть, нефть и доходы от нефти, наложилось возобновившееся многовековое противостояние трех основных территориально-племенных регионов, ведущих родословную со времен античности. Это западная часть страны Триполитания, где расположена столица страны Триполи, давшая название региону, впрочем, сейчас эта столица скорее номинальная. Триполитании издавна противостоит восточная часть страны Киренаика с центром в Бенгази.
И, наконец, Феццан (Феззан) представляет собой юг страны, значительную часть которого занимает пустыня с вкраплениями оазисов, где, собственно, и существует социальная жизнь. С развалом каддафиевской «джамахирии», что с арабского (جماهيرية) можно перевести примерно как «республика народных масс», Феццан объявил о своей автономии. Сейчас здесь главенствуют различные вооруженные группировки, то есть говорить о государственности на этой территории практически невозможно.
То же самое следует сказать о Триполитании и Киренаике, каждая из которых обладает своими колоритными особенностями. Формальную власть в формальной столице страны Триполи олицетворяет Правительство национального согласия (ПНС) во главе с Файесом аль-Серраджем. Опять же таки, формально это правительство считается признанным ООН и многими странами мира, но далеко не всеми. Главная проблема в том, что это правительство никто не избирал, в нем сильны противоречия из-за интересов различных лоббирующих групп, также в нем наличествуют исламисты. Сейчас все они кое-как объединились против наступающего с востока местного «наполеона» Халифы Хафтара, который издавна бредит стать «главным на районе». Но если вдруг эта угроза исчезнет, то среди ПНС начнется, как это было сразу после его появления и свержения Каддафи, раздрай и доминирование исламистов, вплоть до самых крайних.
Собственно, именно активизация после падения Каддафи исламистов и их доминирование в Триполи и дало Хафтару формальный повод начать из Киренаики поход на запад против исламистской опасности, а реально в попытках взять власть и стать «верховным правителем всея Ливии». Насколько это возможно в нынешней ситуации – это уже другой вопрос.
В свою очередь в Киренаике, во второй неформальной столице страны Бенгази существует еще одно правительство, которое еще недавно называлось «временным правительством Ливии». Но после объявления Анкары о вводе в Ливию войск по просьбе правительства Триполи, правительство Бенгази было переименовано с «временного» на просто «правительство Ливии».
Главный же «цимес» всей мизансцены заключается в том, что правительство Бенгази было формально цивилизованным способом сформировано парламентом Ливии, который заседает в том же Бенгази. Выборы в парламент, он же Палата представителей Ливии, были проведены 25 июня 2014 года. Другое дело, что полномочия его уже истекли, и их сам парламент себе продлевал, а сами выборы трудно назвать соответствующими формальной процедуре уже хотя бы потому, что проводились они в обстановке террора и хаоса, а главное, они охватили далеко не всех избирателей. Иными словами, парламент и правительство Бенгази имеют весьма сомнительную легитимность, но хотя бы видимость легитимности была соблюдена. Первое заседание этого парламента 4 августа в гостинице города Тобрук на востоке Ливии (где во время Второй мировой шли ожесточенные бои англичан с гитлеровской армией генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля, кстати) удостоилось приветствия Евросоюза, то есть парламент Бенгази вроде как когда-то тоже признавали, по крайней мере в Европе.
Итак, что получаем в сухом остатке. С одной стороны, есть абсолютно нелегитимное Правительство национального согласия в Триполи, которое никто не избирал, но которое признает целый ряд стран, в том числе на Западе. С другой стороны, есть находящееся в Бенгази просто Правительство Ливии, бывшее временное, сформированное парламентом, который с огромными натяжками можно назвать «недолегитимным» и который когда-то вроде как признавал Евросоюз, но правительство, сформированное этим «недопарламентом», Запад не признает.
Давать оценку таким признаниям и непризнаниям не будем, а просто напомним известное изречение о «нашем сукином сыне». Авторство этого высказывания приписывают президенту США Франклину Делано Рузвельту, а высказано оно было в отношении диктатора Никарагуа Анастасио Сомосы, который, будучи верным союзником американцев, одновременно прославился террором и открытыми симпатиями к Гитлеру. Это к тому, что правительство в Триполи Запад почему-то считает «своим сукиным сыном», хотя основания для этого более чем минимальны.
По нашему скромному разумению, в Ливии вообще нет никакой легитимной власти. Все, кто выдает себя там за власть, получили ее бандитским путем, следуя знаменитой максиме еще одного выдающего деятеля прошлого Мао Цзедуна, заявлявшего, что «винтовка рождает власть».
Поэтому, какую сторону поддерживать в ливийском конфликте – есть сугубо личное дело поддерживающего. В результате получается, что Штаты и вообще Запад вроде как поддерживают правительство Триполи. Но Саудовская Аравия и Египет, союзники Штатов, поддерживают правительство Бенгази, точнее воюющего формально за это правительство, а реально за свою власть бывшего полковника, затем генерала, а теперь назвавшегося еще и фельдмаршалом Халифу Хафтара, командующего Ливийской народной армией, которая захватила уже практически весь север страны, то есть Киренаику и Триполитанию. Сейчас эта армия уже стоит на подступах к Триполи.
Однако, чтобы слишком просто все не казалось, добавим, что Египет ориентируется не только на Вашингтон, но частично и на Москву. А главное, Хафтара поддерживает Москва, поставляя ему не только обученных наемников из так называемой частной военной компании Вагнера, но также тяжелые вооружения, включая авиацию, и кадровых военных.
Словом, ко всему этому абсолютно неприменимы упрощенные схемы, доминирующие в СМИ, в том числе в отечественных, о том, что есть, дескать, «хорошие и признанные мировым сообществом парни», сидящие в Триполи, и есть «плохой парень» Хафтар, которого поддерживает Москва. Подобный сценарий хорош для одноразового голливудского боевика, но мало соответствует действительности.
Что и подтвердили давние и недавние события. Из давних – именно Халифа Хафтар внес значительный вклад в то, чтобы Ливию во время безвластия не захлестнула волна исламского экстремизма, и там не возникло очередное «исламское государство». Кстати, ИГ пыталось там закрепиться, но особого успеха это не имело.
Из совершенно недавних событий – это срыв 13 января подписания в Москве под эгидой России и Турции перемирия между враждующими сторонами в Ливии. Сорвал мирный процесс именно формально подконтрольный якобы Москве Халифа Хафтар, который развернулся и убыл из Москвы восвояси, послав по известному русскому адресу всех, включая своих московских друзей и кураторов. Кстати, Хафтар в свое время учился в Москве на офицерских курсах, и даже был слушателем Военной орденов Ленина и Октябрьской Революции, Краснознамённой, ордена Суворова академии имени М. В. Фрунзе, бывшей Академии Геншаба Российской армии царских времен.
Халифа Хафтар российско-американской ориентации
Здесь следует пару слов сказать о самом Халифе Хафтаре.
Халифа Хафтар родился в 1943 году в Адждабии, принадлежит племени аль-Фарджани. Родоплеменная принадлежность в этой стране имеет по-прежнему большое значение. Окончил Академию Военного университета в Бенгази. В 1969 году, будучи 26-летним кадетом, участвовал в устроенном Муаммаром Каддафи перевороте, свергнувшем монархию. При Каддафи достиг высших офицерских должностей и стал одним из приближенных Каддафи, называвшем Хафтара своим «сыном», для которого он, Каддафи, был «духовным отцом».
В 1977-1978 годах Хафтар окончил в СССР высшие офицерские курсы «Выстрел», а в 1983 году, повторим, был слушателем курсов в Академии имени Фрунзе, а потому неплохо владеет русским языком.
Казалось бы, именно в «советском» прошлом Хафтара кроется секрет нынешнего кураторства Москвы, но и здесь не все так просто.
Во время войны Ливии с Чадом в 1987 году Хафтар не выполнил приказ Каддафи, создав опасность самому режиму Каддафи, и попал в чадский плен с 400 ливийскими военнослужащими. Каддафи отрекся от пленных публично. После выхода их плена Хафтар порвал с Каддафи, объявил себя оппозиционером и озаботился подготовкой государственного переворота с целью свержения режима Каддафи. Но с переворотом не получилось, а сам Хафтар попал в поле зрения американского ЦРУ и, по слухам, сотрудничал с американской спецслужбой. В 1990-х годах Хафтар получил американское гражданство (ни много ни мало!), проживал 20 лет в США и занимался подготовкой свержения Каддафи, сотрудничая с ЦРУ. Но после того, как в 2003 году Каддафи отказался от ядерной программы и начал сближаться с Западом, США утратили интерес к Хафтару.
Все это к тому, что считать Хафтара исключительно агентом Кремля и Службы внешней разведки Генштаба России не совсем корректно. Хафтар с тем же успехом может быть агентом также ЦРУ.
Кстати, американо-цээрушное происхождение Хафтара подтверждается тем, что сразу после свержения Каддафи Хафтар был членом Совета революционного командования, управлявшего Ливией сразу же после переворота. Напомним, что «ливийская весна» 2011 года, уничтожившая Каддафи и его режим, происходила под чутким руководством и при непосредственном участии Запада. Правда, Штаты, которыми тогда руководил Обама, в военном отношении не усердствовали, оказывая содействие политически, финансово и кадрово, в результате чего Хафтар после «революции» в ускоренном темпе переместился из американского штата Вирджиния прямиком в Ливию. В авиационных ударах тогда больше усердствовала Франция и лично Саркози, стремившийся скрыть свои коррупционные отношения с Каддафи, за что сейчас Саркози во Франции привлекают по криминальному делу.
Москва к ливийскому перевороту отношения не имела, даже осуждала его в 2011 году. Но при голосовании в Совбезе 17 марта 2011 года за иностранное вмешательство фактически в гражданскую войну в Ливии Москва воздержалась, кстати, как и Китай. А ведь Кремль мог бы воспользоваться своим правом вето.
В дальнейшем многое пошло не так. В Ливии начал набирать обороты исламский экстремизм. Признанное непонятно за какие заслуги Западом ПНС, находящееся сейчас в Триполи, разрывало от противоречий различных группировок, включая исламистские. Хафтар объявил крестовый поход против исламизма и, надо сказать, изрядно преуспел. Но одновременно с этим он возомнил себя главным претендентом на должность «верховного правителя всея земли ливийской», и тоже, надо сказать, весьма успешно, поскольку, стартовав, из Тобрука, уже дошел со своим войском до предместий Триполи. А это почти 1300 км, если по кратчайшей дороге вдоль залива Большой Сирт и по пескам, да еще с боями. Для сравнения – это почти столько же, сколько в 1943-1945 пришлось идти с боями от Киева до Берлина. Запад в этом вопросе был Хафтару не помощник, хотя надо отметить, что американцы как-то вяло реагируют на подвиги этого местного «наполеона», очевидно, здесь не все так просто, учитывая американский отрезок биографии Хафтара.
Хафтар обратился за помощью тех, кто не одобряет поддержку близкого к Западу правительства в Триполи. Среди таковых, повторим, числятся региональные лидеры Саудовская Аравия и Египет, а также Москва, которая имеет в Ливии свои интересы еще с советских времен, когда убиенный разъяренной толпой Муаммар Каддафи строил некий «социализм с арабским лицом», активно пользуясь масштабной поддержкой Советского Союза. С падением Каддафи многие советские и российские вложения в эту дивную североафриканскую страну, в которой то королевство, то джамахирия Каддафи, то нынешний бардак, казалось были утеряны навсегда.
Однако появился Хафтар с его амбициями, и для Москвы жизнь заиграла новыми красками. Очевидно, после относительного успеха в Сирии, в Кремле решили начать еще одну игру: сыграв на стороне правительства в Бенгази и ЛНА Хафтара, вернуться в Ливию, получить свою часть нефтяного и иного пирога
Здесь-то в Москве и вспомнили о бывшем слушателе Военной академии имени Фрунзе Халифе Хафтаре, который получил негласную, но серьезную поддержку от Кремля.
Москва и Анкара возжелали ливийского
Самое интересное здесь – это то, почему глава Турции Рэджеп Эрдоган обратил внимание на эту поддержку только сейчас. Собственно, почему он вообще «нарисовался в ливийском вопросе? То, что Эрдоган стремится дорасти до регионального уровня и играть некую геополитическую роль, понятно. Но хотеть и мочь – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. В отличие от США или России, Турция не имеет ни мощной армии с оружием массового поражения, ни огромных ресурсов, ни финансово-экономического и политического доминирования. Даже вести длительную и серьезную войну Эрдоган едва ли сможет, поскольку у него банально не хватит вооружений, а Россия, тем более, Штаты могут вооружения и комплектующие к нему дать, а могут и не дать.
Как бы там ни было, но Эрдоган решил влезть в ливийскую авантюру, о чем громко заявил 25 декабря 2019 года. Возмутившись наличием в Ливии на стороне Хафтара двух тысяч наемников российской частной военной компании (ЧВК) Вагнера, а также наемников из других стран, в частности из Судана, Эрдоган объявил о готовности ввести в Ливию свои войска, правда, если будет «любезное приглашение» ливийской стороны. Под ней Эрдоган понимает заседающее в осажденном Триполи Правительство национального согласия, о поддержке которого Эрдоган и заявил, обозначив себя противником Хафтара и его Ливийской национальной армии.
Кстати, позднее Путин, не особо стесняясь, признал, что ЧВК Вагнера в Ливии таки присутствует, но якобы «не представляет государство российское». Подобную ерунду можно рассказывать только тем, кто никогда не жил в этом государстве и не представляет, как в нем дела делаются.
Бенефису Эрдогана предшествовало сделанное 13 декабря Хафтаром заявление о том, что он во главе своей ЛНА отправляется в «последний и решительный бой» за Триполи, в непосредственной близости от которого в тот момент уже находились его войска.
В свою очередь, Эрдоган решил показать, что он «порожняк не гонит». В свете этого 5 января он объявил, что турецкие подразделения начинают выдвижение в Ливию, чтобы «обеспечить безопасность легитимного правительства», то есть ПНС. Где Эрдоган нашел в Ливии легитимность хоть в каком-то виде, осталось непонятным.
Парламент Турции разрешил отправку войск в Ливию.
В ответ на заявления Эрдогана о вводе турецких войск, у Хафтара объявили джихад и всеобщую мобилизацию с раздачей оружия всем без разбору – мужчинам, женщинам, гражданским лицам. Этакий «фольксштурм» по-ливийски…
Непонятно, почему проблемой российского присутствия Эрдоган озаботился именно сейчас, если об этом уже давно и хорошо всем известно, в частности на Западе. Кстати, Запад к этому пока что относился индифферентно.
Еще в октябре 2018 года, то есть более двух лет назад, британская газета The Sun со ссылкой на некие источники в правительстве Великобритании сообщала, о переброске в Ливию не только российского спецназа, но и ракетных вооружений. По данным издания, для поддержки Ливийской национальной армии в Ливию были переброшены спецназовцы ГРУ Генштаба России, которые приступили к подготовке войск Хафтара. Для приема и размещения российского тяжелого вооружения были созданы две военные базы в приморских городах-портах Тобрук и Бенгази. Базы взяли под охрану наемники из ЧВК Вагнера. Если эта информация соответствует действительности, то Путин, заявляя о том, что ЧВК «не представляет государство Россия», откровенно врет. В России не могут поставлять за рубеж вооружения, особенно тяжелые, без ведома государства. Кстати, такое невозможно в Америке и любой другой более или менее серьезной стране. Ну, а если это вооружение охраняет «Вагнер», которым руководят приближенные к Путину лица, то тем более все это происходит с ведома и при прямом участии Кремля и лично Путина. Кстати, частные военные компании очень широко применялись американцами, в частности в Ираке, а в Москве, видимо, решили перенять передовой опыт «американских партнеров» в глобальных разборках на тему «кто круче пацан». За этими разборками с мудрым восточным спокойствием наблюдает Китай, ожидая, кто кого первым уничтожит, но это уже другая интересная тема.
Следуя в рамках западной пропаганды, британское издание сетует, что Путин, дескать, решил создать «вторую Ливию». Но дело в том, что и «первой Ливии» не существует. Повторим, есть территория, где идет перманентная междоусобица, начало которой положил как раз Запад, способствовав свержению Каддафи. Еще раз повторим: что бы кто не говорил, но в Ливии реально нет легитимной власти, и Москва решила это умело использовать. Собственно, появление там рано или поздно Москвы следовало ожидать, а западные сильно умные аналитики эту явную возможность откровенно «прощелкали».
Закрепившись в Сирии, Путин решил распространить свое влияние далее по Средиземноморью. Там более, что в отличие от Сирии, Ливия является богатой нефтью страной, куда, опять повторим, Москва вкладывала деньги и ресурсы еще со времен СССР. Арабский мир издавна считался вотчиной Москвы. Правда, в арабском мире Москву часто и «кидали». Достаточно, вспомнить хотя бы Египет с его Насером и Садатом. Словом, появление Москвы в Ливии было предсказуемым, тем более что Запад не понимает, что с ней делать.
Бывший слушатель Военной академии имени Френзе Халифа Хафтар подвернулся как нельзя кстати. Тем более что, по слухам, Хафтар сам обращался к Москве за помощью. Он лично неоднократно приезжал в Москву, встречался с различными персонажами из путинской власти, например, с Николаем Патрушевым, секретарем совета безопасности России.
Во всем этом самым непонятным и интересным является вопрос о том, почему Эрдоган вдруг озаботился ливийской проблемой и решил вмешаться. Грубо говоря, чего Эрдоган полез в Ливию вообще?!
Заявив о вхождении в ливийский конфликт на стороне ПНС из Триполи и назвав этот ПНС «легитимной властью», Эрдоган выступил не просто против какого-то Хафтара, а против Путина, который этого Хафтара якобы поддерживает, хотя здесь может быть все сложнее, о чем ниже.
Такое заявление Эрдогана прозвучало тем более резонансно именно в то время, когда они с Путиным демонстрировали друг другу глубочайшие чувства, помноженные на взаимовыгодный гешефт, в частности, в виде Турецкого потока, который они совместно открыли 8 января в Стамбуле. А ведь еще есть строительство в Турции Россией в кредит атомной станции, поставки в Турцию российских вооружений и многое другое.
Еще интереснее вопрос: почему Путин, по крайней мере внешне, совершенно спокойно воспринимает тот факт, что Эрдоган выступил на противоположной стороне?
Здесь можно дать, скорее всего, такой ответ: Путин и Эрдоган играют в «договорняк». Вполне возможно, они договорились о разделе Ливии на сферы влияния под совместным над ней протекторатом.
Зачем это нужно Эрдогану – понятно. «Турецкий султан» хочет обрести геополитическую значимость, распространив свое влияние, для начала, в Средиземноморье. У самой Турции для этого силенок и влияния маловато, поэтому ему нужен старший партнер, которым выступает Россия, давно присутствующая в Ливии и имеющая там серьезные позиции с советских времен. Кроме того, Эрдогана могут интересовать нефтегазовые богатства Ливии как источник вложения капиталов, обогащения верхушки и, опять-таки, геополитического влияния.
Они вполне могли договориться о том, что Путин продолжает кураторство над востоком Ливии и Хафтаром, а запад Ливии и правительство в Триполи возьмет под контроль Турция. Взяв все под совместный контроль, Турция и Россия должны прекратить бессмысленную ливийскую гражданскую войну, поскольку реализация их интересов, политических и экономических, в Ливии невозможна без прекращения этой многолетней бойни.
Об этом свидетельствуют переговоры о перемирии в Ливии, которые проводились в Москве 13 января – что характерно! – при посредничестве России и Турции с прямым участием министров иностранных дел, соответственно, Сергея Лаврова и Мевлюта Чавушоглу. Переговоры провалились, прежде всего, по вине Халифы Хафтара, который покинул Москву, отказавшись подписывать соглашение о прекращении огня и определении линии разграничения войск.
Сложнее ответить на вопрос, зачем Москве партнерство с Эрдоганом в Ливии. Очевидно, у Кремля там не все так просто, и далеко не все в Ливии в восторге от появления там неверных. В свою очередь, Турция, как и Ливия, является мусульманской суннитской страной, а сам Эрдоган считается исламистом, но достаточно умеренным, как по меркам радикалов Ближнего Востока.
Возможно, Москве нужно влияние на стороне Триполи, которого у нее там нет, но его можно получить, войдя в коалицию с Эрдоганом, которого в Триполи воспринимают.
Напокнец, поведение Хафтара показывает, что он не так прост, и вполне может не согласиться на роль марионетки, а стремится ко всей полноте власти, которую в рамках турецко-российского доминирования вполне может и не получить. Напомним, что Хафтар имеет не только советско-российский, но и американский бэкграунд, и московские чекисты это учитывают, не слишком доверяя Хафтару, который уже несколько раз менял геополитическую ориентацию и кураторов. К тому же, напомним, Хафтара поддерживает не только Москва, но также Каир и Эр-Рияд, а это об очень многом говорит, особенно если вспомнить весьма дружественные отношения с Вашингтоном что Египта, что – тем более! – Саудовской Аравии.
Очевидно, Путин и Эрдоган решили на партнерских условиях «сыграть в Ливию», разделив в ней сферы влияния и «вкусные» экономические интересы. Проблему Хафтара, думается, они решат. Тем более что, по последним данным, наемники Вагнера отводятся от линии фронта, то есть Москва дает понять Хафтару, что поддержка может прекратиться, а без внешней поддержки Хафтар едва ли сможет держаться долго.
Здесь более интересным вопросом является другое: как долго два таких самобытных персонажа, Путин и Эрдоган, смогут «дружить», тем более что оба они не вечны?..
