Realpolitik от турецкого султана Эрдогана выглядит не слишком затейливо, но достаточно эффективно. Выглядит это примерно так: агрессивно действуя сразу на нескольких направлениях, он может привлекать внимание на одном из них, отвлекая внимание от других, поскольку на эти другие у внешних акторов не хватает времени и ресурсов.
Именно это сейчас наблюдается, если рассматривать пару, состоящую из двух конфликтов: с одной стороны, конфликт Турции с Грецией и Кипром по поводу нефтегазовых месторождений в Средиземном море, а с другой – армяно-азербайджанскую войну в Нагорном Карабахе, в которой Турция совершенно открыто поддерживает Азербайджан.
Эрдоган и другие
И все же, начать тему разборок с участием Турции на тему средиземноморской нефти придется с Карабаха, который весьма удален от восточного Средиземноморья, но все сильнее отвлекает внимание и ресурсы внешних акторов от нефтегазового конфликта между Грецией и Турцией, в который втягивается все больше стран.
Если до сих пор Анкара поддерживала своего сателлита Азербайджан политически, экономически, дипломатически, а также поставками вооружений, военными советниками и, по слухам, наемниками, то, когда писался этот текст, появилось сообщение о том, что Турция готова направить в Нагорный Карабах свои войска для участия в конфликте на стороне Баку. Об этом в эфире телеканала CNN Turk заявил вице-президент Турции Фуат Октай, заметив, правда, что Турция направит свои войска только в том случае, если получит официальную просьбу о помощи со стороны Азербайджана, а такой просьбы пока не было. От себя отметим, что, учитывая, скажем так, “клиентские” отношения Баку и Анкары, просьба если и появится, то только тогда, когда Анкаре будет выгодно и удобно прямое военное вмешательство. Но такое вмешательство будет крайне негативно оценено всеми ведущими мировыми акторами, и если Анкара пойдет на такой шаг, то последствия могут быть крайне разрушительными для Турции.
Воевать с ней, конечно, вряд ли кто-то будет. Но достаточно вспомнить, что значительная часть вооружений Турции – американского производства, а теперь к этому добавляется еще и российское вооружение. Достаточно оставить все это хозяйство без запчастей и технического сопровождения, как американские F-15 и российские С-400 перестанут взлетать или того хуже – начнут падать.
Однако главное, это критическая зависимость Турции от европейского рынка. Достаточно Европе ввести против Турции серьезные экономические санкции, и Эрдогана не спасут даже самые сказочные запасы нефти и газа в Средиземноморье, тем более что в последнее время цены на нефть пока падают, соответственно на газ тоже, правда, с оговорками на сезонные колебания. К тому же финансово-экономическая ситуация в Турции буквально недавно подошла к рубежу возможного дефолта и сейчас остается крайне нестабильной как из-за коронакризиса, так и по причине авантюрной политики Эрдогана.
Пока Евросоюз воздерживается от резких движений в отношении Турции, хотя Франция, прежде всего ее “молодой и горячий” лидер Эмманюэль Макрон, занимают все более воинственную позицию по отношению к Турции из-за ее вмешательства в конфликты в Сирии, Ливии, а теперь в Нагорном Карабахе, не говоря уже о конфронтации между Грецией и Турцией из-за нефтегазовых месторождений в Средиземном море. В этом противостоянии Франция приняла сторону православной Греции, хотя “исконно православная” Москва предпочла занять выжидательную позицию, не высказывая особой поддержки “православным братьям” Эллады и не желая пока что слишком сильно портить отношения с Эрдоганом, который стал важным торгово-экономическим партнером Москвы.
Правда, Макрон преследует свои цели. Во внутренней политике, прежде всего в социальных вопросах, нынешнему главе Пятой республики похвастать особо нечем, а социальное недовольство никуда не исчезает, даже нарастает, регулярно в течение уже почти двух лет прорываясь массовыми протестами вроде движения “желтых жилетов“. Удовлетворяя свои и национальные амбиции, а также стремясь отвлечь внимание от внутренних вопиющих социальных и этнонациональных проблем, Макрон озаботился повышением геополитической роли Европы вообще и, прежде всего Франции. Стремления Макрона стимулируются все более изоляционистской политикой США во время президентства Трампа, и этот вакуум пытается заполнить Макрон. В этом смысле, Эрдоган и его авантюрная политика могут стать для Макроном находкой, поскольку позволяет лидеру Франции вести достаточно агрессивную политику, не затрагивая напрямую глобальных игроков, то есть Китай, Штаты и Россию. Особо резко Макрон выступает против вмешательства Турции во внутренний конфликт в Ливии, а также фактическое участие Турции в Карабахском конфликте на стороне Азербайджана.
Молчание Путина в вопросе нефтегазового конфликта в Средиземноморье на фоне активности Макрона можно также истолковать как возможный “договорняк”, согласно которому Макрон берет на себя функции”терминатора” в отношении Эрдогана там, где Путин предпочитает помолчать. На такую мысль косвенно наводит тот факт, что в последнее время Макрон заигрывает с Кремлем, а также призывает Европу учитывать интересы Москвы и объединяться с ней в противостоянии Америке и растущему гегемонизму Китая.
Но Европа – это не только Макрон, а прежде всего Германия, по крайней мере в экономическом плане. Экономические вопросы, включая вопросы санкций, в Брюсселе не решаются без Меркель, которая пока что старается сохранять в отношении Эрдогана относительный нейтралитет, надеясь его образумить. Эрдоган остается важным элементом той конструкции, которую пришлось выстраивать Меркель, чтобы минимизировать последствия ее же непродуманной политики “открытых дверей” для беженцев с Ближнего Востока и Африки на более ранних этапах, в результате чего Европа оказалась наводненной “чужими” со всеми вытекающими социально-экономическими, национальными и культурными противоречиями. Спасая ситуацию, Меркель была вынуждена сделать ставку на Эрдогана, чтобы он обеспечил на своих границах с Европой заслон и перекрыл потоки мигрантов. С этой целью Меркель продавила в ЕС выделение определенной суммы на обустройство лагерей беженцев, укрепление границ и так далее в Турции. Была информация о сумме в 3 млрд евро, плюс некие торговые преференции для турецких товаров в Европе. Эрдоган на сделку пошел, но не устает повторять, что 3 млрд евро – это мало, цифра 30 млрд ему нравится намного больше. Кроме того, Эрдоган постоянно угрожает, что откроет границы, потому мигранты ринутся в Европу, и пограничникам соседних с Турцией стран придется резко усилить свои контингенты, и вообще дело может дойти до стрельбы на границах, что повлечет огромные репутационные и иные потери для Европы вообще и лично для Меркель как автора всего этого миграционного “безобразия”. Известно, что Меркель ранее заявляла о своем решении уйти из большой политики в 2021 году, но она хочет уйти красиво, а рейтинг ее партии ХДС падает на фоне социальных проблем, в том числе вызванных беженцами. Кроме того, равноценной замены Меркель пока не просматривается.
Все эти подробности важны, чтобы пояснить, что ситуация с Эрдоганом не столь однозначна, и просто так “поставить в угол” его не получится по причине серьезной взаимозависимости. Это позволяет Эрдогану играть на противоречиях и ввязываться во все новые авантюры, включая войну в Карабахе и конфликт вокруг нефтегазовых месторождений в Средиземном море.
Фактически только США и НАТО, которые не особо зависят от Турции, располагают определенными рычагами воздействия на Эрдогана, но и они пока не могут остановить его в экспансионистских нефтегазовых устремлениях. И как бы цинично это ни звучало, но трагические события на Кавказе, в ходе которых гибнут армяне и азербайджанцы, которые ранее вполне мирно, часто даже очень дружно жили вместе на одной земле, являются весьма благоприятным фоном для агрессивной политики Анкары в Средиземном море.
Терминатор по имени НАТО
Конфликт между Турцией и Грецией в Средиземном море вокруг открытых там запасов нефти и газа длится уже несколько лет, но он резко обострился в августе нынешнего года, когда дело чуть ли не дошло до войны. Поскольку об этом тогда приходилось писать в материале “Конфликт Греции и Турции. На греко-турецком фронте погибших пока нет”, то в подробности этого конфликта, а также векового греко-турецкого противостояния вдаваться не будем и лишь кратко напомним наиболее важные моменты.
В сентябре 2020 года напряженность конфликта была снижена, по имеющимся данным, именно за счет вмешательства НАТО. Напомним, что основной конфликт разгорелся между Турцией и Грецией вокруг спорных акваторий Средиземного моря. Эти акватории примыкают к греческим островам, опоясывающим турецкий берег с юго-запада. Острова и, соответственно, примыкающие к ним водные пространства, под которыми предположительно находятся значительные запасы нефти и газа, находятся очень далеко от континентальной части Эллады, но буквально в двух шагах от турецкого берега. Например, греческий остров Кастелоризо расположен в сотнях километров от материковой части Греции, но всего в двух километрах от берега Турции в районе города Каш. На основании этого турецкие власти утверждают, что это водное пространство принадлежит Турции, игнорируя греческую принадлежность. С обеих сторон в ход идут манипуляции международным морским правом, нормами о территориальных водах и исключительных экономических зонах и прочим юридическим словоблудием, которое плохо применимо в тесном Средиземном море, где расстояния измеряются несколькими километрами, как в случае с указанным островом Кастелоризо, но вдаваться в эти тонкости не будем.
Кроме того, есть исторический, как нынче модно говорить, бэкграунд. Со времен античности острова Эгейского и Средиземного морей были греческими. Впрочем, потом они были римскими, византийскими, арабскими, генуэзскими – словом, чьими они только не были, но первородство, так сказать, там древнегреческое. С появлением и возвышением Османской империи острова, естественно, стали турецкими, и были таковыми вплоть до начала ХХ века, когда Османская империя начала разваливаться, а затем ее окончательно разделила Антанта, под давлением которой острова были переданы грекам, чему Турция, находившаяся тогда на стадии исчезновения, воспрепятствовать не смогла. С тех пор уже 100 лет турки продолжают считать эти острова своими, фактически это территориальные претензии. По поводу этих островов только после Второй мировой случались пограничные инциденты, а от серьезного территориального конфликта Грецию и Турцию удерживали только НАТО и международное сообщество. Словом, к сугубо меркантильному конфликту вокруг нефти и газа здесь еще примешивается клубок исторических и ущемленных национальных обид.
Отметим также, что Греции и Турции следовало бы полюбовно договориться о совместном использовании этой нефтегазоносной площади, и это было бы наилучшим выходом из ситуации для всех. И будь в Анкаре другая власть, возможно на нечто подобное рассчитывать можно было бы, но с Эрдоганом и его неоосманизмом на это рассчитывать крайне трудно.
Именно НАТО и ЕС в начале сентября хоть и не потушили конфликт совсем, но произвели его существенную деэскалацию и даже на некоторое время усадили стороны за стол переговоров.
А конфликт вполне мог разгореться. Например, в начале сентября Турция начала переброску войск, включая танковые соединения, на европейскую часть Турции к границе с Грецией в провинцию Эдирне. Резко усилилась воинственная риторика должностных лиц обоих государств. Но вмешалось, повторим, прежде всего НАТО…
Генсек альянса Йенс Столтенберг достаточно резко заявил, что НАТО намерено создать механизмы предотвращения военного конфликта и снизить риск вооруженного инцидента в Восточном Средиземноморье. Подключились Штаты: госсекретарь Майк Помпео посетил 13 сентября греческую часть Кипра и заявил, что “региональные акторы должны решить вопросы, связанные с безопасностью, энергетическими источниками и морскими границами, дипломатическим путем”.
С такими уважаемыми людьми в Турции решили не спорить. Скандально известное турецкое судно Oruc Reis, занимавшееся разведкой недр на морском шельфе, уже 13 сентября вернулось в порт Анталии. А министр обороны Турции Хулуси Акар, который буквально накануне прямым текстом угрожал грекам войной, сделал миролюбивое заявление о готовности к диалогу и решению спора мирным путем.
Обращает на себя внимание позиция Франции, которая, повторим, выступила на стороне Греции. Франция поддерживает вариант разграничения морских зон в Средиземноморье, которое легло в основу соответствующего соглашения между Грецией и Египтом и было ратифицировано 27 августа 2020 года. Согласно этому документу, Греция получила право на ту часть шельфа, которую Турция считает своей. В качестве благодарности Греция заявила о намерениях купить 18 французских многоцелевых истребителей Dassault Rafale. Вмешательство Франции привело к тому, что между Макроном и Эрдоганом имела место заочная словесная перепалка с переходом на личности.
В качестве посредника в урегулировании конфликта выступила Германия, которая в лице своего посла в Греции Эрнста Райхеля предложила демилитаризировать территории, прилегающие к спорным зонам, и такое предложение Эрдогану якобы понравилось.
22 сентября после телефонных переговоров Эрдогана с Меркель и главой Евросовета Шарлем Мишелем стало известно о готовности Греции и Турции к возобновлению переговоров по мирному урегулирования территориального спора. Прозвучало также заявление греческой стороны о возможном обращении в Международный суд ООН, если достигнуть договоренностей на переговорах не удастся. Правда, пока непонятно, согласна ли Турция на такой вариант.
Опасное влияние карабахской войны на средиземноморский климат
Как только в начале октября начался кровопролитный конфликт в Нагорном Карабахе при фактическом участии Турции, а внимание мировой общественности и главных акторов оказалось переключенным на армяно-азербайджанский конфликт, обстановка обострилась и в Восточном Средиземноморье. Кроме того, в Америке приближаются драматические и непредсказуемые выборы, и Штатам сейчас не до Средиземноморских шельфов.
Упомянутое турецкое изыскательское судно Oruc Reis 12 октября опять зашло в спорную акваторию в районе острова Кастелоризо и начало разведочные работы. Греция и Франция назвали такие действия провокацией и потребовали рассмотреть вопрос на заседании Совета Евросоюза.
В ответ Анкара завела старую песню о том, что судно ведет разведку в 15 км от Турции и в 425 км от греческого материка, как будто находящиеся рядом греческие острова отсутствуют в природе.
“Министерство иностранных дел Греции в своем заявлении сегодня выдвинуло необоснованные претензии, несовместимые с нормами международного права. Недопустимо возражать против того, чтобы наша страна с самым продолжительным побережьем в Восточном Средиземноморье действовала в 15 км от материка”, – заявила турецкая сторона и подчеркнула, что ожидает, когда Афины “откажутся от максималистских требований и прекратят учения и военные действия, которые усиливают напряженность в Эгейском и Средиземном морях”.
Несмотря на растущую внутреннюю “напряженку”, Штаты выступили с заявлением, в котором резко осудили демарш Анкары.
“США сожалеют об объявлении Турцией 11 октября о возобновлении геолого-разведывательной активности Турции в районах Восточного Средиземноморья, которые Греция считает находящимися под своей юрисдикцией. Заявление Турции усиливает напряженность в регионе и затрудняет возобновление важных предварительных переговоров между нашими союзниками по НАТО – Грецией и Турцией”, – говорится в заявлении госдепартамента США.
Подчеркнув, что “принуждение, угрозы, запугивание и военная деятельность не снимут напряженность”, Вашингтон призвал Турцию “положить конец этой преднамеренной провокации и немедленно начать предварительные переговоры с Грецией”.
Однако Турция в своих демаршах не остановилась. 17 октября Эрдоган лично посетил геологоразведочное судно “Fatih”, с борта которого известил, что турецкие поисковики разведали новое месторождение газа объемом 85 млрд кубов, и таким образом, общий объем разведанных запасов достигает уже 405 млрд кубов. При этом Эрдоган пригрозил, что Греция получит “все ответы, которых она заслуживает” в отношении этих месторождений, и реализовать планы без учета интересов Турции и непризнанной Турецкой республики Северного Кипра никому не удастся.
Буквально на следующий день Греция завила о планах в начале ноября провести на Крите учебные стрельбы из российских зенитно-ракетных комплексов С-300, которые были закуплены в конце 1990-х годов и с тех пор из них стреляли только один раз в 2013 году. Помимо демонстрации силы в ответ на притязания Турции эти стрельбы должны стать ответом на стрельбы Турции из новейших российских ЗРК С-400, недавно закупленных Анкарой, что, повторим, вызвало очень нервную реакцию США и НАТО. Кроме дальнобойных С-300 Греция располагает на Крите также российскими же системами ПВО малой дальности ТОР М-1 и ОСА.
Любопытно, что эти советско-российские системы ПВО прикрывают не только греков, но и находящуюся на Крите американскую военную базу.
19 октября Греция заявила о строительстве нового более мощного заграждения на сухопутной части границы с Турцией в области Эврос, что является также внешней границей Евросоюза. Сообщается также об увеличении на 1680 человек численности личного состава на сухопутном участке, на островах и других участках территории Эллады.
20 октября глава МИД Греции Никос Дендиас в связи действиями Турции на спорном шельфе Средиземного моря направил в адрес руководства Евросоюза послание с просьбой приостановить таможенное соглашение ЕС и Турции, как уже говорилось, это может стать очень сильным ударом по турецкой экономике.
Наконец, Греция увеличивает свои мобилизационные возможности. 20 октября министр национальной обороны Греции Никос Панагиотопулос заявил о повышении срока обязательной службы в армии с 9 до 12 месяцев и не с 19, а с 18 лет в связи с политической ситуацией, имея в виду, надо полагать, конфликт с Турцией. По словам министра, качество подготовки будет улучшено за счет набора профессиональных военных и с помощью увеличения количества кадетов в военных школах. Министр заявил, что “политическое и военное руководство является сильным и обеспечивает вооруженным силам условия для защиты территориального суверенитета и суверенных прав страны, создавая сильный сдерживающий фактор против любого вторжения”.
Как видим, несмотря на то что в начале осени при посредничестве НАТО и ЕС конфликт в Восточном Средиземноморье удалось временно сгладить, в октябре он разгорелся вновь. Пока что трудно сказать, чем окончится этот драматический и крайне опасный сериал…
