Вчера Верховная Рада проголосовала за состав нового правительства, в полку которого прибыло: депутат от блока президента Петра Порошенко Юрий Стець стал министром информационной политики. Следом последует создание самого министерства. Эта идея вызвала резонанс: с одной стороны, можно получить новый бюрократический объект, с другой — давно необходимы активные шаги в условиях информационной и реальной войны. Как и разработка информационной политики в целом.
В эти выходные советник министра внутренних дел, депутат Верховной Рады Антон Геращенко на своей странице в Facebook он написал об идее создания министерства по делам информационной политики, которое тут же обозвали «министерством пропаганды» и даже «министерством правды». Написанное было лишь постом в соцсети, но стало поводом для многочисленных обсуждений, которые подняли один из острых вопросов: как Украине победить в информационной войне? Уже в начале этой недели стало понятно, что это была лишь информационная подготовка к решению, возможно, вынашиваемому какое-то время — о создании единого гьсоргана, который будет заниматься информационной политикой государства.
В свете недавних событий, вопрос инфо-политики и инфо-войны действительно обострился. 17 ноября центральная площадь Праги покраснела – в 25-летнюю годовщину «бархатной революции» более десяти тысяч людей показали «штрафные» карточки президенту Чехии Милошу Земану. Они были возмущены высказываниями лидера страны о событиях 1989 года и его внешней политикой.
В этот же день в Будапеште и других городах Венгрии прошли массовые акции протеста, названные «днем народного гнева». Как и в начале Евромайдана, ключевую роль сыграли социальные сети — именно так за короткий срок удалось собрать десятки тысяч людей, организовав масштабные митинги, вызвавшие резонанс в мировых СМИ.
В обоих случаях имела место и тема украинско-российского конфликта. Чехи критиковали своего лидера за лояльность к Кремлю, освистав его во время выступления и забросав яйцами, из-за чего под раздачу попал ни в чем не повинный президент Германии, которому яйцо угодило в голову. Участники демонстрации в Венгрии, помимо плакатов с лозунгами о борьбе с коррупцией, приверженности европейским ценностям и требованиями отставки премьер-министра Виктора Орбана, размахивали флагами, на которых портрет последнего был изображен рядом с портретом президента РФ Владимира Путина, протестуя против внешнего курса страны.
Последним не преминули воспользоваться российские СМИ, позиционируя обе акции как направленные против России в рамках острого противостояния РФ и Запада. По их версии, недавнее решение Будапешта продолжить строительство «Южного Потока», вопреки запрету ЕС, вызвало негативную реакцию Запада, который запустил отлаженный механизм массовых протестов, а события в Чехии также обусловлены пророссийской политикой Милоша Земана.
В рамках же украино-российского конфликта информационная война приобрела невиданные для стран бывшего СССР масштабы. Потоки лжи и пропаганда с обеих сторон в условиях современных информационных технологий подливают масла в огонь реальной войны и порождают вражду, граничащую с ненавистью не только между народами, но и среди жителей Украины, что несет прямую угрозу ее целостности.
Ничто не ново под луной
Впервые термин «информационная война» появился в отчете, подготовленном в 1976 г. для компании Boeing советником по науке министерства обороны США и Белого Дома Томасом Роном. Документ назывался «Системы оружия и информационная война». Автор анализировал влияние информационных потоков на действия противника. Публикация отчета вызвала живое внимание со стороны СМИ и заинтересовала американских военных, которые начали активно обсуждать эту тему начиная с 80-х годов в контексте использования информации в качестве цели и оружия.
Впрочем, информация как инструмент для достижения целей, в том числе в период военных действий, использовалась человечеством из глубины веков. Так, американский военный аналитик Джон Аркилла, который одним из первых изучал феномен информационных войн в современном мире, в ряде исследований ссылается на историю Золотой Орды, слухи о жестокости которой приводили людей в панику, из-за чего многие города сдавались без боя, после чего покорно платили дань завоевателям. Кроме того, в государстве существовала отлаженная система оперативной доставки информации с гонцами по всей огромной территории, что давало существенное преимущество перед противниками.
Хрестоматийным примером роли информации в распределении сил является история феноменального обогащения Натана Ротшильда после битвы при Ватерлоо. Узнав одним из первых о поражении Наполеона, когда все думали об его победе, он начал демонстративно продавать свои акции за гроши, что повлекло панику и стихийную продажу акций за бесценок. Тем временем Ротшильд при помощи своих агентов тайно скупил и свои, и чужие акции, сколотив состояние в 40 млн. фунтов до того, как вести пришли с фронта.
Информационные потоки, сформировавшие умонастроения в определенных социальных группах сыграли ключевую роль во время революций во Франции и в России. Однако лишь в конце прошлого века об информационной войне как о явлении стали говорить всерьез, попутно разрабатывая способы и технологии для ее ведения.
После окончания холодной войны этот термин был использован в документах Министерства обороны США, в прессе он стал появляться после операции «Буря в пустыне», а в 1992 г. был официально введен в директиве министра обороны США (DODD 3600 от 21 декабря 1992 г). А спустя шесть лет, в 1998 г. МО США провозгласило «Объединенную доктрину информационных операций», согласно которой информационная сфера также признавалась областью ведения военных действий. Цель — информационное превосходство для обеспечения успеха военной стратегии путем воздействия на информационную систему противника при укреплении и защите собственной информационной инфраструктуры.
По сути, это во многом определило внешнюю политику США на последующие годы, вплоть до настоящего времени. На сегодняшний день США является лидером в сфере информационных войн не только в контексте конфликтов, но и в сфере влияния на общественное мнение внутри страны и за ее пределами. За годы холодной войны штаты научились виртуозно работать с пропагандой, которая в отличие от советской, велась не только в политическом аспекте, но и в социокультурном.
«Пропаганда сильна, когда не заметна» — писал французский философ, социолог и юрист Жак Эллюль. По его мнению, политическая пропаганда чаще вызывает отторжение, так как очевидна для многих, но в случае, когда пропаганда встроена в систему общества, влияние оказывается в неявной форме и постепенно достигает результата. Так, посредством медиа, литературы и искусства постепенно происходит внедрение определенных идей и формируется общественное сознание. Для информационной активности во внешней политике разрабатываются специальные стратегии, основанные на исследованиях специфики разных стран и народов, что позволяет максимально точно воздействовать на целевую аудиторию. Значительную роль в этом играют такие инструменты как реклама и PR.
По мнению Жака Эллюля, США преуспели в социологической пропаганде из-за необходимости интегрировать собственное разношерстное население, выстроив систему общих ценностей и национальной идеи, в то время как в Европе такой задачи не стояло. Этот опыт и сегодня позволяет США с успехом продвигать американский образ жизни и ценности, интегрируя их в социальные системы других стран.
Один в поле воин
Тема информационной войны стала особенно актуальной с развитием интернет-технологий и социальных сетей. Такие ресурсы, как Facebook, Twitter, Youtube и другие позволяют эффективно распространять информацию. Блоггеры стали властителями дум, и как показали события годичной давности, всего один пост в соцсети может стать началом процесса, который приведет к тектоническим сдвигам в мировой геополитике.
Это подтверждает и координатор бюро международных информационных программ Мэйкон Филлипс, бывший специальным помощником президента США Барака Обамы и директором по диджитал-стратегиям в Белом доме. Он неоднократно говорил о потенциале соцсетей, который пока недостаточно осознан и раскрыт. «Не имея достаточных медиа-ресурсов, вам стоит обратить особое внимание на возможности соцсетей, так как сейчас они влиятельнее общественных институтов, и являются инструментом, посредством которого народ может осуществлять реальные перемены», — советует Филлипс.
Особенность современного общества состоит в том, что в руках множества людей оказались инструменты влияния на общественное мнение, которые раньше были доступны лишь немногим — политикам, журналистам, дипломатам, известным личностям, тем, кто имел доступ к СМИ. Сегодня при желании и энтузиазме можно без особого труда аккумулировать серьезные человеческие ресурсы. Это и позволяет устраивать массовые акции, демонстрации и протесты быстрого реагирования, заодно обеспечивая мгновенное распространение информации.
В нынешней ситуации, для Украины стратегия информационной политики является приоритетным вопросом национальной безопасности. На этом настаивают и сторонники создания министерства информационной безопасности. Соседняя страна — сильный противник на поле инфо-баталий. Десятилетия холодной войны, приемы кремлевской пропаганды родом из СССР, которыми руководство РФ с успехом применяет сегодня, медийные ресурсы, ориентированные не только на внутреннюю аудиторию, но и на вещание за рубежом, подконтрольные власти СМИ — такой пул инструментов позволяет Москве плотно заполнять информационное пространство выгодными ей месседжами. Запуск канала Russia Today с трансляциями на английском и испанском языках (два самых распространенных языка германской и романской групп, соответственно) говорит о том, что в информационной войне Кремль делает ставку на страны Латинской Америки, а частности, дружественную Аргентину.
Все это — последствия разработанной намного ранее программы. Еще в 2000 г. Владимир Путин подписал доктрину информационной безопасности России, в которой на первое место ставится обеспечение информационной безопасности индивидуального, группового и общественного сознания. Здесь стоит отметить, что в отличие от американской версии, российская программа направлена в первую очередь на защиту, а не на экспансию в информационное поле других стран. При Совете Безопасности РФ работает управление информационной безопасности, контролируя информационные потоки и отслеживая то, что происходит в интернете.
Действия лидера РФ в текущем году явно указывают на мобилизацию в сфере инфо-войны: в мае текущего года он подписал закон, по которому блогеры, чьи интернет-страницы посещают более 3 тыс. пользователей в день, должны придерживаться требований, предъявляемых к СМИ, закон вступил в силу с 1 августа. Также, закон обязует иностранные компании хранить персональные данные пользователей и их активностей на территории РФ. Однако эта часть законопроекта выглядит странно – заставить интернет-компании, которые находятся вне юрисдикции РФ, выполнить эти требования, невозможно, разве что заблокировав доступ к этим ресурсам. Но власть вряд ли пойдет на это, так как это вызовет скандал и поставит РФ в один ряд с Северной Кореей или минимум Китаем, и все успехи Олимпиады и прочие активности сойдут на нет. Но при любом итоге эта ситуация симптоматична — переход на режим контроля и изоляции очень знаком из недавней общей истории и успешно практикуется в ряде стран.
Восток — Запад
В контексте информационной войны часто упоминают противостояние двух систем — коммунистической и капиталистической. Сейчас краеугольным камнем нередко выступает национальная идея, которая должна сплотить общество и стать двигателем прогресса. Согласно всем правилам и тактикам ведения информационной борьбы, в ответ информационной активности Запада, Россия запустила масштабную программу пропаганды, которую иногда называют концепцией «Русского мира». Воспитание молодежи в патриотическом духе, активное участие Церкви в социальной жизни, актуализация православных ценностей, внимание к традиционной русской культуре с акцентом на ее особенность, противопоставление западной и т.д.
В контексте российско-украинского конфликта, ряд украинских и иностранных экспертов говорят о столкновении двух цивилизаций с различными системами ценностей, противопоставляя цивилизованный Запад непредсказуемой и опасной России. «На мой взгляд, Путин не может принять то, что украинцы обладают европейской ментальностью, это его сильно раздражает. Но при этом, я не вижу, чтобы украинцы что-либо делали, противостояли инфо-атакам, не говоря уже о контрнаступлении. Сейчас у вас период формирования национальной идентичности, самосознания и определения своего места в мире, будьте активны», — говорит эксперт в области внешней политики, безопасности и международных отношений Ариэль Коэн.
В свою очередь, российская сторона оппонирует тем, что никому не навязывает свою культуру, свои ценности и образ жизни, приводя примеры из истории и предлагая зарубежным популистам оставить свой устав в своем же монастыре.
«Кто владеет информацией, тот владеет миром» — говаривали в разные времена сильные мира. Информация — ключевой инструмент во внешней и внутренней политике, и тот факт, что в Украине до сих пор не сформирован институт, отвечающий за это направление, говорит о неспособности власти стратегически мыслить, вместо того, чтобы бегать с протянутой рукой и делить портфели. Хотя, заявления в сети очень действенны, мы в этом убедились не раз. Возможно сам факт освещения этого острого вопроса сыграет роль. Хочется верить, что, если новое министерство все-таки состоится, оно будет работать по сути и совести, — в сфере информации возможности и соблазны очень велики.
Для того, чтобы парировать выпады соперника, украинскому правительству необходимо в самом скором времени сформировать стратегии информационной политики, реализация которой будет находиться под контролем руководства страны и гражданского общества. Важно заручится поддержкой зарубежных партнеров, наладить отношения с авторитетными международными организациями и информационными ресурсами, регулярно и ясно доносить информацию до сограждан и вовне. Для того чтобы заслужить доверие представителей ЕС и США и рассчитывать на сотрудничество, необходимо сформировать имидж перспективной страны, которой руководят лидеры, способные контролировать ситуацию и отвечать за свои поступки. Хотя, исходя из опыта прошедшего года, последнее выглядит полной утопией.
Тем не менее, отложив в сторону эмоции и недовольство, а порой и ужас от действий тех, кто дорвался до руля, важно понимать, что впервые за всю историю независимости Украина стала объектом пристального внимания всего мира, который еще год назад не особо представлял, что это за географический объект. Если умело распорядится шансом, за который уже заплачена непомерная цена, и грамотно выстроить информационную политику и стратегию собственного сопротивления инфо-атакам, то все еще большая страна может сохранить территории. И достойно выйти из пике, взяв курс на восстановление и развитие, идя, наконец, своим путем, формируя гражданское общество и занимая достойное место среди европейских государств.
