Известный журналист Олег Дорошенко в своей публикации рассказывает, как Эстония и Финляндия противостоят гибридным угрозам РФ
Все началось с Чечни. Но на массовые убийства в Чечне Запад не отреагировал, а в 1996 году даже принял Россию в Совет Европы. Следующим поворотным моментом стала Мюнхенская конференция по безопасности в феврале 2007 года. На ней российский президент Владимир Путин послал четкий сигнал Западу, что РФ готова добиваться своих национальных интересов, пренебрегая суверенитетом других. Его не услышали. Уже через год – на саммите НАТО в апреле 2008-го – Украина и Грузия не получили планы действий по членству из-за разногласий среди членов Альянса. Летом того же года Россия воспользовалась слабостью Запада и провела полномасштабную агрессию против Грузии. Занимавший пост президента России Дмитрий Медведев, да и сам Путин, позже объясняли “августовскую войну” желанием остановить расширение НАТО. Переломным в отношениях России и Запада стал 2014 год: закрывать глаза на аннексию Крыма и войну на Донбассе европейцы не стали, введя против России санкции. “Холодная война” между Россией и Западом продолжается.
Так глава комитета парламента Эстонии по международным делам Марко Михельсон, журналист в прошлом, обрисовывает ключевые этапы нынешней заморозки отношений между Россией и Европой. Эстонский политик убежден, что стратегическая цель России – создать как можно больше разделительных линий между Европой и США, а также между самими европейскими союзниками. В то же время РФ пытается воспрепятствовать любой интеграции ЕС или НАТО в страны Восточного партнерства. Именно страны Восточного партнерства – Украина, Грузия, Молдова, Армения, Азербайждан и Беларусь – переживают последствия давления России в виде замороженных или горячих конфликтов на своих территориях.
Или, как в случае с мирной Беларусью – в виде попыток “интеграции” в Российскую Федерацию. Непростые отношения с Россией и у стран Евросоюза, особенно тех, которые непосредственно граничат с РФ. Так, Эстония и Финляндия – всецело поддерживают санкции против опасного соседа, в то же время РФ остается торговым партнером для этих стран. В Эстонии проживают много выходцев из РФ, есть русскоязычное меньшинство, работают российские СМИ. При этом Эстония, в отличие от Финляндии, – член НАТО. В прошлом обе эти страны были частью Российской империи, а Эстония – входила и в СССР. В случае стран Восточного партнерства такое прошлое послужило основанием для агрессии со стороны Кремля.
“Когда я делал интервью с Дудаевым в феврале 1995 года, я был первым журналистом, который взял у него интервью после падения Грозного. Он сказал мне, что если Чечня потерпит поражение – следующим будет Крым. Также он сказал, что Россия будет преследовать длинные тени Российской империи во всех направлениях, и не остановится только на границах бывшего Советского союза”, – вспоминает Марко Михельсон.
Весомая роль в достижении стратегических целей РФ отводится кибератакам и фейковым информационным кампаниям. Министр обороны РФ Сергей Шойгу открыто заявлял: “Настал тот день, когда мы все признали, что слово, камера, фотография, интернет и вообще информация стали еще одним видом оружия, еще одним видом вооруженных сил”. История операций с применением такого оружия уходит еще в 2000-е.
Так, Эстония пережила серию враждебных спланированных кибератак в 2007 году в период обострения отношений с Россией из-за переноса памятника Бронзовому солдату в Таллине. В результате тех кибератак была нарушена работа государственных и частных структур, возникли проблемы с работой сайтов правительства, парламента, банков и СМИ. Все это сопровождалось и информационной кампанией. Сейчас эстонцы признают, что избежать жертв тогда удалось буквально чудом.
“Некоторые люди говорят, что это была первая кибервойна. Но после событий в Украине стало понятно, что это была не война. Это был хорошо организованное хулиганство, причинившее только ущерб низкого уровня, символический. Серьезные атаки мы увидели в случае с электростанциями в Украине и другими инфраструктурными объектами”, – поясняет командующий киберподразделением Лиги защиты Эстонии капитан Андрус Падар.
Для Эстонии атака 2007 года послужила хорошим уроком. Сейчас в стране с населением 1,3 млн человек есть свои кибервойска, она входит в лидеры глобального рейтинга кибербезопасности (а в 2017 году даже возглавила рейтинг). Причем кибербезопасность на национальном уровне обеспечивают не военные или полиция. В первую очередь защиту обеспечивают поставщики услуг – банки, интернет-провайдеры, операторы энергосетей и т.д. А для предотвращения и сдерживания атак привлекают ученых, которые помогают прогнозировать возможные угрозы.
Также киберподразделение Лиги защиты проводит тренинги и учения для гражданских и государственных структур. К примеру, в 2012 году в Эстонии провели учения на уровне правительства по действиям в условиях холодной зимы, враждебных информационных кампаний, атак политически мотивированных хакеров, ядерного загрязнения, нарушения работы банковских систем и системы соцвыплат, нарушения поставок энергоносителей и т.д. А уже в этом году в Эстонии провели учения Cyber Coalition 2019 под руководством Командования НАТО.
Эстонцы усвоили, что кибератаки сопровождаются кампаниями в информационном пространстве. Поэтому в стране, помимо развития киберзащиты, культивируют также информационную безопасность. В частности, для этого создали проект propastop (https://www.propastop.org/rus/).
Сама российская пропаганда поражает масштабами и финансированием. Как рассказала глава группы East StratCom по противодействию дезинформации Аннели Ахонен на медиаконференции стран Восточного партнерства в Хельсинки, Россия выделяет 1,3 млрд долларов ежегодно на финансирование своих официальных СМИ, в частности 325 млн евро приходятся на Rossiya Segodnya и RT. При этом RT показывают в 100 странах, Sputnik доступен на более 30 языках. Для развенчания фейков российской пропаганды на европейском уровне группа East StratCom создала проект EUvsDisinfo (https://euvsdisinfo.eu/), в котором собраны и развенчаны тысячи российских информационных вбросов и кампаний.
В Эстонии культивируют медиаграмотность с детства и развенчивают мифы российской пропаганды, но не блокируют трансляцию пропагандистских российских телеканалов. Свобода слова – один из столпов государственной политики. “У нас нет необходимости ограничивать в Эстонии какие-то каналы. Люди, особо те, у которых есть связи с Россией, знают правила игры и уровень демократии в Эстонии… Люди, которые говорят на другом языке дома, чувствуют себя в полной безопасности в демократической Эстонии… Эстония – страна со свободой слова и свободой мысли”, – подчеркивает президент Эстонии Керсти Кальюлайд.
В стране хорошо развиты институты гражданского общества, а члены упомянутой гражданской Лиги защиты напрямую сотрудничают с военными. Также граждане, состоящие в Лиге защиты, имеют право владеть оружием самых разных модификаций при соблюдении требований хранения. Ежегодно для участников Лиги проводят сборы в полевых условиях для поддержки навыков. Участие в Лиге добровольно, но без него сложно построить карьеру в политике. Таким образом в государстве с населением меньшим, чем в украинской области, культивируют готовность и умение каждого стать на защиту родной страны.
В последние годы европейцы начали понимать, как действует Россия и насколько серьезны ее устремления. И речь не только о полномасштабных вооруженных действиях в странах Восточного партнерства. Кибератаки, вмешательство в выборы и референдумы, применение химического оружия и убийства на территории Евросоюза – жестокая реальность.
Чтобы системно оценивать подобные ситуации и быть готовыми ответить, в Хельсинки более двух лет назад создали единый в своем роде Центр противостояния гибридным угрозам. Он объединяет участников из стран Евросоюза, а также сотрудничает с НАТО. В Центре анализируют различные инструменты, которые использует противник, а также сферы, в которых эти инструменты или их комбинацию применяют.
На основе анализа разрабатывают рекомендации не только по противодействию угрозам, но и по их предотвращению. В частности, разбирают прорехи в законодательстве и дают рекомендации, как их исправить. А также проводят интенсивные тренинги, например, по противостоянию вмешательства в выборы.
В Центре противостояния гибридным угрозам детально изучали и украинский опыт. Сюда приезжали эксперты из Украины и рассказывали о применении дронов в военных условиях, а также делились выводами после атак, которые были совершены на украинские энергетические объекты. Также в Центре изучали инцидент с захватом Россией украинских кораблей в Керченском проливе.
Много внимания в Финляндии уделили анализу крымского сценария появления “зеленых человечков”. В стране не только провели масштабные учения для противодействия такой гибридной атаке, но и внесли законодательные изменения, расширив полномочия Пограничной службы по применению оружия и технических средств. Если в Финляндии появятся “зеленые человечки” – пограничники вправе быстро открыть огонь.
Печальный опыт показывает, что в случае гибридного противостояния можно проиграть войну еще до осознания ее начала. Но, если знать, где смотреть и оценивать всю картину полностью, распознать гибридную операцию очень просто. “Гибридное противостояние ясно как день. Нужно поднять голову, включить все свои чувства, оценить, определить, а потом – найти политическую смелость и политическую волю, чтобы среагировать”, – поясняет Кирсти Наринен, директор по международным отношениям в Центре противостояния гибридным угрозам.
Чтобы выстроить институты, которые занимаются предотвращением гибридных угроз, европейцам понадобились годы. При этом опыт стран Восточного партнерства стал одним из основополагающих для выработки стратегий противостояния в гибридной войне. В то же время ЕС и НАТО делятся своей экспертизой со странами Восточного партнерства и поддерживают реформы и трансформации, которые делают эти страны сильнее. Значительную роль в поддержке таких реформ, в частности, для заключения соглашений об ассоциации, сыграл Центр Восточного партнерства в Таллине. При поддержке Центра подготовлен и этот материал. В условиях гибридных противостояний и открытых военных конфликтов взаимодействие и поддержка важны как для стран Восточного партнерства, так и для самого ЕС. Ведь на кону не только успех и будущее отдельных государств, но безопасность и стабильность в европейском пространстве в целом.
