Нам все, а им ничего — так, кажется, легче всего охарактеризовать ту тактику, которой регионалы вот уже год придерживаются в социальной сфере. Ведь для тотальной и бескомпромиссной отмены большинства социальных гарантий и льгот применялись практически любые приемы, вплоть до откровенного жульничества и шулерства в стенах Верховной Рады. Потому именно на примере социалки власть четко продемонстрировала, на каком месте для нее находятся интересы и личный карман миллионов украинцев. Но редко какая власть может долго продержаться, не имея и даже не стремясь иметь реальную поддержку граждан в своей стране
Вот уже год регионалы пытаются отреформировать социальную сферу — тихо, скрытно и в исключительно для себя выгодной редакции. Иными словами, в течение всего этого времени нынешняя властная команда всеми силами продавливает лишь ей выгодную конфигурацию в социальной сфере, совершенно не обращая внимания на все остальное. Главная цель — выплачивать социалку в как можно меньшем объеме, а текущую социальную задолженность в размере приблизительно 130 млрд. грн. подрезать в как можно большем объеме.
Регионалы, кажется, не учли только одного — такие жесткие и односторонние действия в социальной сфере являются не чем иным, как недвусмысленной попыткой залезть в личный карман миллионов украинских граждан. Потому своеобразные реформаторские шаги, связанные с косвенной, но при этом весьма реальной отменой многих социальных гарантий и льгот, могут иметь гораздо более серьезные последствия, нежели это предполагает нынешняя властная команда. Подобные вещи, напрямую влияющие на личный доход и финансовый достаток миллионов украинцев, запросто откроют последним глаза на то, с какими целями пришли регионалы к власти. Иными словами, слишком четкими и очевидными становятся ответы на вопросы, пришли ли регионалы к власти исключительно с целью личного обогащения и на каком месте для них в этой связи находятся общественные интересы. А это, в свою очередь, запросто может повлиять на результат любых общенациональных выборов в стране.
Главный парадокс заключается в том, что социальную тему, которую сами же регионалы могли сделать чуть ли не флагманом избирательной кампании 2012 г., они же умудрились обратить против самих себя. Создается стойкое впечатление, что в социальной сфере нынешняя власть преследует только одну цель — нам все, а им ничего. Постановка задачи именно в таком ракурсе вынудила регионалов проводить глобальные социальные преобразования подпольно и втихую, тщательно маскируя масштабную отмену социальных гарантий и социальной задолженности под скромное намерение выполнять требования Европейского суда по правам человека. Это, в свою очередь, подразумевает, что никто не собирался и не собирается достигать открытого компромисса с обществом в социальной сфере. И с течением времени это становится все заметнее, поскольку регионалы упорствуют и категорически отказываются менять описанную выше тактику. Даже в свете протестных выступлений чернобыльцев и воинов-афганцев.
Но совсем иными виделись бы политические дивиденды нынешней власти, если бы ее высокопоставленные представители на примере социальной сферы показали реальное намерение проводить реформы с максимально возможным учетом интересов общества. Для этого достаточно было бы подчеркнуть, что дата принятия разных социальных законов удивительным образом совпадает с датами проведения разных общенациональных выборов. Посему политики, ответственные за принятие этих законов, не особо заботились о реальных финансовых возможностях государства выполнить данные социальные обязательства — лишь бы избирателям нравилось. Как следствие, в существовании заведомо невыполнимого социального законодательства и не менее неподъемного социального долга виноваты не только регионалы (хотя и они тоже). А то, что они именно невыполнимые и неподъемные, можно было бы продемонстрировать за счет соотношения доходов госбюджета и с текущим объемом социальных гарантий, и с актуальным уровнем социальной задолженности.
И тут вполне уместно было бы открыто и публично предложить украинским гражданам покрыть хотя бы часть социальных выплат и выплатить хотя бы часть социального долга — к примеру, через выпуск соответствующих гособлигаций. А взамен добиться от украинского общества согласия на то, чтобы социальные гарантии были приведены в посильное для государственного бюджета состояние, а заведомо нереальная социальная задолженность обнулилась. В дальнейшем эти облигации можно было бы, скажем, выкупить у населения через специально созданные организации — тут вполне пригодился бы опыт с приватизационными сертификатами в 90-х.
Главный вопрос состоит в том, что помешало власти избрать такой или схожий вариант действий и не пропускать тяжелейший репутационный удар, связанный с публичным вскрытием подпольно-аферистических преобразований в социальной сфере? Ответ, вероятно, весьма простой — категорическое нежелание тратить на эти цели хотя бы какие-то средства. И это, кажется, будет вполне уместным назвать элементарной жадностью.
Есть смысл предположить, что эта жадность имеет место не только в социальной сфере — просто именно в этой сфере она более всего заметна и чувствительна для многих украинцев. Но именно такого рода жадность, скорее всего, четко вскрывает цель прихода регионалов во власть — исключительно для достижения своей собственной выгоды или для того, чтобы и украинскому обществу хотя бы что-то перепало.
И тут любопытно — смогут ли сами регионалы назвать пример долгосрочного правления властной команды, категорически не стремящейся обрести поддержку общества и даже игнорирующей важность такого рода поддержки? И как бы не случилось так, что ближайшие годы станут для нынешней власти гораздо более иллюстративными, нежели любые исторические примеры.
