Что банкиры думают по поводу официальной ревальвации, корреспонденту «i» рассказал предправления «ВТБ Банка»
После снижения Национальным банком официального курса гривни представители крупных банков собрались в офисе «ВТБ Банка», чтобы обсудить дальнейшие действия. Что банкиры думают по поводу официальной ревальвации, «i» рассказал предправления «ВТБ Банка» Вадим Пушкарев.
Вопрос: Расскажите о встрече крупнейших банков, которая состоялась на следующий день после ревальвации официального курса гривни.
Ответ: На наш взгляд, произошли стратегические изменения в валютно-курсовой политике. Мы оперативно договорились встретиться с председателями правлений крупнейших банков и обсудить, в какой ситуации мы сейчас находимся. На встрече присутствовали Сергей Тигипко (Сведбанк), Анатолий Гулей (Ощадбанк), Александр Одарич (УкрСиббанк), Ярослав Колесник (банк «Форум»), Денис Горбуненко («Родовид Банк»), Николай Лагун («Дельта Банк»), Сергей Волков (директор представительства, ПриватБанк) и Роман Шпек (вице-президент, Альфа-банк). Наша главная цель состояла в том, чтобы выработать единую реакцию и точку зрения на происходящее. В результате мы поручили господину Тигипко, как первому вице-президенту Украинского кредитно-банковского союза, обратиться к премьеру с просьбой дать комментарий финансовой политике правительства и оценить происходящее.
Сегодня мы не можем объяснить нашим клиентам, в какой валюте заключать контракты, брать кредиты и давать гарантии. Мы не понимаем, как будет развиваться ситуация дальше. Ведь экономических причин для ревальвации гривни нет. Рост ВВП продолжается, платежеспособность клиентов удовлетворительная, ликвидность рынка удовлетворительная. Между тем курс гривни уже покинул законодательно установленный коридор 4,95-5,25 грн./$1. Исходя из этого коридора, осуществлялось планирование макропоказателей украинской экономики, бюджета страны и бизнес-планов предприятий. Существующий сейчас курс выпадает из заложенного в бюджет коридора. Мы бы хотели понять, как нам действовать в условиях такой разбалансировки.
Вопрос: Обсуждалась ли на встрече политика Минфина по сжатию средств в Госказначействе?
Ответ: Безусловно. На счетах ГКУ скопилась огромная масса денег, что вызывает дестабилизацию в банковском секторе. Да, стерилизация денежной массы может быть использована для подавления инфляции как один из инструментов монетарной политики. И Национальный банк использует его аккуратно и точно, как хирург скальпель. То же, что делает Минфин — банальное зажимание денег в казначействе,— включает очень сложные инерционные механизмы, которые ставят под угрозу деятельность банков в Украине.
В: Господин Пинзеник обычно отвечает на такое обвинение фразой о том, что темпы роста кредитования увеличиваются.
О: Прирост кредитов продолжается только в валюте. А валютная составляющая в кредитном росте увеличивается за счет роста внешнего фондирования, которое заходит в Украину, в том числе и под ревальвационные процессы. Помимо этого происходит увеличение капитализации банков с иностранным капиталом, который в системе составляет 40-45%. Кстати, здесь возникает и другая проблема — банки с иностранным капиталом заводят в Украину деньги для пополнения капитала в валюте. Она не выкупается, а затем курс рушится. Согласно нашему (участников совещания) экспресс-анализу, убытки из-за этого понесли практически все банки. Короткая валютная позиция оказалась только у двух банков…
В: …Брокбизнесбанка и «Райффайзен Банка Аваль»…
О: Вы сами это сказали.
В: Но ведь все курсовые убытки являются одномоментными. Между тем ревальвация позволит удешевить обслуживание внешнего долга для многих банков и компаний.
О: Если смотреть на витрину происходящего, это так. Но давайте просматривать всю цепочку. С одной стороны ревальвационного процесса существуют банки с иностранным капиталом и зарубежные инвесторы. Для всех существует понятие доходности на вложенный капитал. Капитал вкладывается в валюте. С учетом инфляционной составляющей и ревальвации для инвестора становится непривлекательным вкладывать сюда валюту. Соответственно, замедляются темпы роста капитализации банковской системы, что не замедлит отразиться на сокращении предложения кредитов. То же происходит и с инвесторами. По линейке падение предложения выльется в удорожание займов. Во-первых, это не замедлит сказаться на темпах роста экономики. Во-вторых, приведет к росту ее долларизации — валютные кредиты будет намного дешевле отдавать. С другой стороны, ревальвация наносит вред части экспортеров. Конечно, металлурги и химики могут выдержать еще не одну ревальвацию. Однако сектора среднего и тяжелого машиностроения уже хватают убытки. Также это касается легкой промышленности. Отсюда проводим следующую связь — проблемы экспортеров не замедлят сказаться на объемах валютной выручки и платежей в бюджет. Мы и так сейчас имеем огромное негативное сальдо торгового баланса. И покрываем этот дефицит только за счет инвестиционных средств, поступления которых будут замедляться.
В: Если продолжить цепочку, то мы увидим картину падения темпов экономического роста…
О: Совершенно верно. При этом я бы хотел подчеркнуть, что корень зла находится не в ревальвации гривни, и поэтому все претензии сейчас направляются не по адресу! Национальный банк был вынужден ревальвировать курс гривни из-за безграмотной политики Минфина по сжатию денег в казначействе. Претензии за рост цен должны быть направлены в Минфин и Минэкономики. Потому что на инфляции и ее раскручивании сидит именно Виктор Пинзеник, отвечающий за финансовую политику страны. А Национальный банк как регулятор, отвечающий за денежные агрегаты, служит в этой ситуации лишь инструментом. Ведь не может НБУ с помощью монетарных рычагов стерилизовать постоянно возрастающее количество гривни, которое постоянно выливается в виде социальных выплат и надбавок из бюджета. Национальный банк со своей стороны пытался провести какую-то стерилизацию денежной массы, потому что он отвечает за стабильность денежной единицы. Но социальная составляющая бюджета сжатию не поддается. Поэтому отвечать за инфляцию должен, в том числе, министр Пинзеник. Правда, нужно отдать ему должное, он сумел выиграть войну нервов и не прикрутил социальную составляющую бюджета, вынудив НБУ пойти на ревальвацию.
В: А почему ревальвация должна помочь бороться с инфляцией? Ведь гривня, эмитированная НБУ под выкуп валюты, попадает на счета производственных предприятий. Они получают возможность развивать производство и гасить т.н. инфляцию спроса…
О: Давайте взглянем на ситуацию под другим углом. Финансирования производительного сектора экономики явно недостаточно. Банки поголовно ударились в кредитование розничного потребителя, в результате чего мы все стали жить в долг. В кредит покупаются, прежде всего, импортные товары. Это означает, что банки кредитуют зарубежного производителя. На кредитование внутреннего производства направляется весьма малая часть ресурсов. Связано это с дисбалансом доходности: если сегодня 5% маржи на кредите предприятию считается за счастье, то маржа на потребительском кредите, с учетом невозврата, превышает 20-25%. Корпоративный сектор сейчас кредитуют только несколько банков с иностранным капиталом.
Если говорить о любом крупном отечественном банке, то там кредитуют корпоративный сектор только в рамках погашения старых займов. Ни о каком приросте кредитования производственного сектора в таких условиях не может быть и речи. Дефицит кредитных средств для юридических лиц порождает ряд последствий. Поступающая в страну валюта через межбанковский рынок превращается в гривню и используется предприятиями, прежде всего, на пополнение оборотных средств. После производственного оборота эти деньги снова оседают на счетах Госказначейства мертвым грузом. Получается, что банки кредитуют денежную массу, которая не работает. При этом предприятия оплачивают проценты за эти мертвые деньги!
В: Может быть, население выиграло от ревальвации?
О: На первый взгляд, да. Вроде бы, для населения сейчас отличная ситуация для погашения валютных кредитов. Но через полгода мы придем к девальвации гривни. Еще раз повторяю, процесс капитализации банков уже сейчас замедлен, тем более, банков с украинским капиталом. Отечественные банки, учредителями которых являются предприятия-производители, сегодня испытывают реальную потребность в ресурсах. Им не до увеличения капитала своих банков.
Не стоит забывать, что и внешний финансовый кризис еще не закончился. Денег там тоже нет. Вы взгляните — многие банки с иностранным капиталом начали терять долю рынка, потому что нет финансирования. А нет финансирования — нет кредитов. А это невозможность развивать производство и прямой путь к дальнейшему росту цен. Ревальвация пришлась на тот момент, когда сюда идут танкеры с топливом, эшелоны с польским мясом и т.п. И я могу сделать для себя вывод: если кто-то что-то теряет, то кто-то зарабатывает на этом сверхприбыли. А получит ее импортер. Я сразу вспоминаю бензиновый кризис 2004 г. и пришедшуюся на тот момент ревальвацию. Тогда мы заплатили серьезную компенсацию нефтетрейдерам за просчеты в экономической политике. Теперь заплатим еще и импортерам мяса. Но я еще раз хочу повторить, что Национальный банк подвели к необходимости действовать. И команда регулятора как профессионалы сделали свою работу. И не дай бог, чтобы сегодня эту команду вынудили уйти в отставку. Потому что НБУ является единственным реально работающим государственным органом среди всего того бардака, который творится в финансовой сфере.
В: Какие экономические и финансовые риски вы видите в текущей ситуации?
О: В нынешних условиях правительство вышло победителем — летом Кабмин рассчитается за газ по 4,85 грн., а не по 4,95 грн./$1. Это текущее улучшение финансовых показателей. Но уже осенью цена газа будет, вероятно, намного выше текущей. Валюту для импорта газа придется покупать, и осенью нагрузка на валютный рынок сильно возрастет. И тогда начнется девальвация гривни. В Минфине почему-то забывают, что Украина уже член ВТО и вскоре сюда хлынет поток импортных товаров. В свою очередь, это еще больше подстегнет процесс кредитования импорта, который отразится на конкурентоспособности отечественного бизнеса.
А мы в это время взваливаем ему на плечи ревальвацию курса и дефицит кредитных ресурсов. Мы живем в долг, и все наше финансовое благосостояние в любой момент может испариться с оттоком заемного капитала из страны. Ведь существует серьезный объем спекулятивного капитала, который начал заходить в Украину еще с прошлого года с избранием правительства Юлии Тимошенко — под ревальвацию. Сейчас кто-то получит ревальвационную премию и начнет выводить отсюда свои активы. Этот процесс будет происходить на фоне замедления темпов роста экспорта. С уменьшением экспорта объемы налогообложения также сократятся. В такой ситуации темпы экономического роста однозначно будут замедляться, и мы вряд ли достигнем 6-7% прироста ВВП. Дай бог, чтоб это было 2-2,5%.
В: Какой выход из текущей ситуации вы видите?
О: Первая проблема — это расхождение установленного в Основах денежно-кредитной политики на 2008 г. коридора валютного курса и фактической стоимости валюты на межбанковском рынке. Нам нужно определиться, в какой системе координат мы продолжаем движение. Банкам, в конце концов, необходимо знать, будет ли НБУ поддерживать валютный курс в пределах 4,8-4,85 грн. или нас еще ждет повторение ситуации с обвалом доллара до 4,5 грн. Нужен стабильный и управляемый курс. Да, он должен дышать и быть подвижным, но не с такими скачках. Мировые рынки чувствительны к десяткам долей процента, украинские 4% — радикальное решение. Второе — нужно изыскать пути для высвобождения из казначейства накопленных там денег. Они чего-то стоят и должны работать в кризисный период. Третье — обуздание социальных выплат. Их рост не может опережать рост ВВП. И, наконец, четвертая проблема — отсутствие реальной системы рефинансирования банков в кризисной ситуации. Отсутствует алгоритм действия в таких условиях как банков, так и НБУ. Потому что существующий механизм рефинансирования под залог ценных бумаг не сработает. Банки с иностранным капиталом закладывать акции не будут, и пойдут за деньгами к материнским учреждениям. А потерявшему ликвидность украинскому банку под его акции, которые ничего не будут стоить, денег не дадут. Найдется тысяча причин, чтобы не дать деньги банку, который уже лежит.
Я сейчас говорю о задачах разного калибра. Но отсутствие решения по каждой из них может повлечь очень серьезные последствия. Давайте вспомним причины кризиса 2004 г. — они ведь были банальны. В условиях политической нестабильности один из системных банков не смог поддержать надлежащий уровень инкассации своих банкоматов на востоке страны. Начался ажиотаж, перекинувшийся в другие регионы страны. Потом последовало неосторожное заявление президента Леонида Кучмы, и система оказалась на грани кризиса. В работе с деньгами по-прежнему действует главный принцип: «Не навреди!». Чтобы ситуация не повторилась, сейчас жизненно необходимы консультации между ведущими банкирами с одной стороны и премьер-министром, Минфином и НБУ с другой стороны. Мы можем поделиться с регуляторами видением ситуации изнутри, объяснить то, что не скажут цифры в балансах. Мы можем помочь избежать кризиса.
Вадим Владимировича Пушкарев родился 22 июня 1965 г. В 1987 г. окончил Днепропетровский металлургический институт по специальности «Металлургия черных металлов», в 1999 г. — Киевский национальный экономический университет по специальности «Банковское дело», а в 2006 г. — Киевский государственный университет им. Т.Шевченко по специальности «Правоведение». 1992-98 гг. — зампреправления ПриватБанка. 1999-2002 гг. —предправления банка «Финансы и Кредит». 2003-05 гг. —член правления НБУ, директор Генерального департамента банковского надзора Нацбанка. 2006 г. — зампред Госказначейства Украины, член набсовета Ощадбанка. С 19 декабря 2006 г. — предправления «ВТБ-Банк».
