Война и все что с ней связано отвлекает внимание от того, что творится в социально-экономической жизни Украины, переживающей наиболее драматический период. Но последние телодвижения власти в финансово-экономической сфере вызвали шоковое состояние у любого, кто хоть немного «дружит с головой» и хотя бы на минимальном уровне понимает, что происходит. Здесь налицо широчайший спектр событий и действий власти, но особо следует выделить всплывшие недавно вопиющие подробности последней программы кредитования Украины Международным валютным фондом, а также не менее вопиющие планы премьера Шмыгаля на тему «превращения Украины в ресурсный центр Европы». Также шокируют планы власти по распродаже за бесценок остатков отечественных промышленных предприятий – это во время войны!!! В связи с этим особо обострился вопрос об адекватности власти и вообще существующего в Украине социально-политического уклада.
И если вопрос адекватности и до начала полномасштабной агрессии стоял крайне остро, то сейчас, когда Украина истекает кровью, а значительная ее часть лежит в руинах, остроту проблемы властной адекватности невозможно выразить не только приличными, но даже неприличными выражениями «повышенной этажности».
Неадекватность власти – это «наше всьо»?
Автор этих строк по возрасту наблюдал все украинские власти, как говорится, «со времени зачатия» при развале Советского Союза в 1991 году и даже намного раньше, когда эти власти были еще республиканскими и подчиненными московскому центру. Но о советских временах сейчас уже вспоминать смысла нет, и достаточно лишь сказать, что после развала Союза Украине досталась мощная армия и мощная индустрия. И все это было разворовано, развалено и сдано за гроши в шкурных интересах. О том, как, начиная с 1991 года, происходило бездарное и преступное разоружение Украины, и это стало одной из важнейших причин нынешней трагедии, в частности, подробно говорилось в публикации «Трагедия украинского пацифизма от 1991 года до путинской агрессии-2022. Что теперь делать?..».
Степень неадекватности отечественной власти, в том числе, в социально-экономических вопросах неуклонно росла. Каждый раз, когда казалось, что эта неадекватность уже достигла апогея, оказывалось, что может быть еще хуже. А во время такой кровопролитной и разрушительной войны, которую учинил Путин, подобная ситуация становится просто катастрофической.
В течение уже более года, пока идет война, в числе многих других, приходилось о необходимости перевода экономики страны на военные рельсы, срочного развития военной промышленности и вообще машиностроения, включая энергетическое.
О необходимости срочного подъема военпрома шла речь в публикации «Военпром Украины: социально-экономические рельсы для долгой войны» еще в июне прошлого года, когда стало очевидно, что это война надолго.
Уже в начале июля эта тема получила дальнейшее развитие в публикации «Готовиться к долгой войне на истощение настоящим образом!». В ней, в том числе, со ссылками на не самых плохих отечественных специалистов речь шла о необходимости мобилизации всех имеющихся материальных и человеческих ресурсов страны на долгую войну на истощение.
Буквально вскоре предыдущая публикация была расширена и дополнена следующей под красноречивым названием «Тупиковые рельсы войны в комментариях и постах соцсетей».
В декабре прошлого года, когда Москва принялась уничтожать энергосистему страны и встал вопрос о нехватке трансформаторного оборудования, в публикации «Некоторые особенности энергосистемы, или Зачем и куда Путин наносит ракетные удары» шла речь о том, что практически всю номенклатуру высоковольтных (авто)трансформаторов и иного высоковольтного оборудования Украина может и должна производить сама, в частности на предприятии «Запорожтрансформатор», которое на тот момент государство вроде бы, наконец, отобрало у российского олигарха запорожского происхождения Григоришина, доведшего это предприятия «до ручки», то есть до банкротства. К тому же, целый ряд используемых в Украине типономиналов (авто)трансформаторов Запад не производит и не использует в принципе, то есть получить их от западных союзников практически невозможно, но они с советских времен производились именно в Запорожье.
Наряду с другими авторами, везде красной нитью доводилось проводить мысль о том, что помощь Запада – это очень хорошо, и за это Западу огромное спасибо, но Украина многое сама может, а главное, должна изготавливать. Тем более что это обеспечит занятость населения, поступление налогов, общее развитие экономики и технологии, наконец, укрепит суверенитет и независимость страны.
Но насколько можно понять, в этих вопросах властью мало что было сделано. Основная ставка делается на выпрашивание, даже на «выклянчивание» у западных союзников всего, что можно и что нельзя.
Еще немного в развитие ранее сказанного
Об одном из последствий неадекватности отечественной власти шла речь буквально в предыдущей публикации. Ведь можно сколько угодно обвинять Евросоюз и соседние страны Восточной Европы в эмбарго на импорт и даже транзит украинской сельхозпродукции в эти страны и через них, но в происходящей сейчас катастрофе для нашего сельхозэкспорта через Европу огромная доля вины лежит именно на отечественной власти и конкретных персонажах в ней, которые не сделали все, от них зависящее, чтобы этого не произошло.
В результате, с экспортом, соответственно, с поступлениями от экспорта складывается, по мнению автора, поистине катастрофическая ситуация. Напомним, что незадолго до начала полномасштабной агрессии, в частности, в 2020 году, в порядке убывания поступлений, было три главных источника внешних валютных поступлений – экспорт сельхозпродукции, переводы заробитчан, экспорт сельхозпродукции, а также экспорт продукции металлургии и горнодобывающей промышленности (железная руда и концентрат). В подробности вдаваться не будем, поскольку об этом приходилось много писать, в частности в публикации «Теневые лоббисты: отрасли-драйверы роста экономики не участвуют в наполнении бюджета».
С началом полномасштабного вторжения Путина в Украину ситуация с переводами заробитчан стала сложной и запутанной. Прежде всего, как бы к этому не относиться, но многие работали в России, пересылали оттуда деньги, и этот канал поступлений закрылся. С работавшими на Западе тоже все сложно. Многие мужчины мобилизационного возраста остались в Украине и выехать на заработки не могут. К тем, кто остался на Западе работать или сумел туда каким-то образом уехать, во многих случаях, приехали семьи, и от них поступлений в Украину теперь либо нет вообще, либо они резко упали. Словом, этот канал поступлений валюты в страну если не иссяк совсем, то сильно обмелел.
С экспортной выручкой от металлургии все плохо или почти плохо. Во-первых, здесь, как и в случае с зерном, порты закрыты наглухо, потому что в отношении металла отсутствуют даже такие «сделки», как с зерном. Во-вторых, в результате войны, металлургия Украины понесла невосполнимые потери в виде двух комбинатов в Мариуполе, ряда других предприятий отрасли и/или смежных отраслей, а также разрыва логистических цепочек, в результате которого оставшиеся предприятия едва выживают.
Оставался единственный канал значительных поступления валюты, который хоть как-то работал. Это экспорт сельхозпродукции. Но на данный момент и этот канал находится в «полумертвом» состоянии, поскольку экспорт в Европу остановлен, а экспорт через порты в рамках «зерновой сделки» может остановиться в любой момент, правда, уже по вине Москвы. Тем более что яйца, молокопродукты, мясо, курятина, мука – это товары преимущественно не для экспорта по морю.
Впрочем, претензии следует выдвигать не только нынешней власти, но «папередникам», которым уже давно следует понести ответственность (причем не только политическую!) за так называемую «евроассоциацию», которая даже была одной из причин очередной «революции», выродившейся в смену у власти одного мафиозно-олигархического клана на другой. Если в общих чертах, то эта «евроассоциация и зона свободной торговли с ЕС» вылились в то, что хотя пошлины на экспорт в Европу украинский продукции были отменены, но вместо них возникли квоты, смехотворные в сравнении с нашими объемами производства. Кроме того, Европа ввела жесткие технические условия. В результате такой «ассоциации с зоной свободной торговли», экспорт основных украинских товаров, то есть продукции агропрома и металлургии, в Европу оказался крайне затрудненным, зато на украинский рынок беспошлинно хлынули иностранные товары, вытесняя отечественного производителя.
Пока основные товары украинского экспорта до начала полномасштабной агрессии шли через черноморские порты и преимущественно не в Европу, на всю эту «евроассоциацию» можно было закрывать глаза. Но после 24 февраля 2024 года ситуация катастрофически изменилась. Экспорт через порты в рамках так называемой «зерновой сделки» идет более чем проблемно, с постоянными перебоями, и он может в любой момент прекратиться с выходом из этой сделки России, чем в Москве не прекращают угрожать.
С началом полномасштабной агрессии Евросоюз отменил квоты на ввоз в ЕС продукции украинского агропрома в качестве одного из важнейших элементов поддержки Украины. Правда, по сравнению с экспортом морским путем через порты, такой путь, по свидетельству специалистов, является более сложным и дорогим, но все же он был. И вот теперь этот путь перекрыт из-за введения странами-соседями из Восточной Европы эмбарго на ввоз украинской сельхозпродукции, о чем шла речь в публикации «Скандал с украинской сельхозпродукцией в Европе: со своим овощем в чужой огород».
Более того, на момент написания этих строк проблема с транзитом украинского продовольствия через страны Восточной Европы окончательно разрешена не была. По некоторым данным, эти страны продолжают торги с еврочиновниками с тем, чтобы запретить ввоз не только сырья, то есть зерна, сои и так далее, то также продукции более глубокой переработки, например, мяса, в том числе, мяса птицы, яиц, масла, продуктов переработки молока, муки, кондитерских изделий и прочего.
Повторим, в том, что сложилась такая ситуация, и Украина фактически лишилась возможности экспортировать продукцию агропрома и получать от этого валютную выручку, огромная дола вины лежит, в том числе, на правительстве и нынешней власти вообще.
И это не говоря о политике окончательно деиндустриализации, проводившейся западными интересантами как непосредственно, так и через своих агентов влияния в лице грантополучателей. Чего стоит один лишь категорический «наезд» на попытки закрепить хотя бы минимальный уровень так называемой «локализации», которая должна была стать не только поддержкой отечественного производителя, но также являлась попыткой сохранения остатков промышленного потенциала, включая машиностроение и оборонпром. Сейчас, на фоне массированной поддержки Украины западными союзниками об этом как-то забылось, но следует об этом помнить, тем более об этом в свое время приходилось много писать, в частности в довоенной полуторагодичной давности публикации «Падение промышленного производства в Украине: разрушители машин или Страсти по локализации» и не только в ней. Все это происходило при попустительстве и/или слабой реакции отечественной власти, и сейчас, на втором году войны, Украина не способна хотя бы в минимально возможной степени обеспечивать себя военной и вообще машиностроительной продукцией, которая кровь из носу необходима для победы над врагом.
Вопиющая предыстория деиндустриализации остатков высокотехнологической промышленности, прежде всего машиностроения, включая военпром и смежные отрасли, была усилена неадекватностью нынешней власти, выразившаяся в неспособности хотя бы минимально перевести экономику и производство на военные рельсы, в том числе наладить выпуск хотя бы некоторых образцов военной продукции, о чем сказано выше.
Вернемся в день сегодняшний, поскольку неадекватность власти продолжает проявляться с новой силой. Далее использованы публикации в соцсетях ряда отечественных экономистов на языке оригинала и с некоторыми сокращениями, не изменяющие сути.
Новый кредит МВФ: глупость или преступление?
Недавно вопрос неадекватности власти и ее действий обрел новое звучание в связи с тем, что стали известны некоторые вопиющие условия новой кредитной программы, согласованной МВФ и Украиной.
Скандал разгорелся после того, как руководитель аналитического отдела инвесткомпании Concorde Capital Александр Паращий опубликовал следующие подробности этой программы:
«Що не так» з МВФ.
Чи то МВФ тримає дулю в кишені, пам’ятаючи, як один із підписантів меморандуму послав фонд до дупи з великих екранів; чи то МВФ у найкращих практиках інших поважних міжнародних організацій типу ООН вперто не хоче мінятися; чи то роль Москви у МВФ більша, ніж нам розповідають; а може просто наш уряд недопрацьовує, а наш представник в МВФ дарма їсть свій хліб з маслом? От не знаю чому, але умови програми, яку нам пропонує МВФ, дуже неоднозначні у їх фінансовій частині.
Ну самі посудіть: МВФ нічого не зробив, щоб підлаштувати умови своєї програми під потреби України. Просто взяв свою «стандартну» програму EFF – і впарює її нам (так, звісно, не забуваємо дякувати МВФ за те, що погодився дати хоч щось під час війни). А саме:
1) МВФ планує заробити на кредитуванні України за новою програмою 6,9% річних у твердій валюті. Це просто грабіжницькі відсотки. Для прикладу, ЄС за своєю програмою на 18 млрд євро не братиме з нас відсотки аж до кінця 2027 року, а Канада за траншем на 2,4 млрд канадських долярів братиме лише 1,5%. Та і наші банки фінансують Україну під 2,5% в євро та 4,85% в доларі (звісно, на коротші ніж МВФ строки, але все ж). То з якої радості МВФ, який ще й умови там всякі виставляє, фінансує нас під очікувану ставку в 6,9%?
2) Ми почнемо погашати транші за 4.5 роки від їх отримання, і повністю погасимо їх за десять років. Такі умови – значно гірші, ніж нам пропонує ЄС (борг на 35 років, погашення після десяти років). Умови МВФ схожі на те, що нам пропонує Канада, от тільки Канада бере з нас менші відсотки.
3) Щедра програма МВФ передбачає отримання Україною до $15,6 млрд кредитів протягом 48 місяців. За цей самий період МВФ планує отримати від України $12,1 млрд відсотків та повернення раніше виданих кредитів. Тобто, чистими ми отримаємо від МВФ лише $3,5 млрд протягом 48 місяців. Це усього лише 3% від чистого зовнішнього фінансування України за цей період (115 млрд доларів, якщо вірити МВФ).
А всього за період 2023-2027, чистими у нас вийде вельми скромні $0,5 млрд доларів від МВФ. І це ще за умови, що ми виберемо усі $15,6 млрд за всіма 12-ма траншами. А якщо раптом не все виберемо (а стільки траншів ми ще ніколи не брали), то маємо усі шанси заплатити фонду більше, ніж отримаємо до 2027 року. Звісно, роль МВФ там полягає в іншому, аніж роздача грошей, але це «інше» ще треба пояснити українцям та і самому уряду.
Особливо важко це буде пояснювати починаючи з 2025 року, коли запланована сума виплат на користь МВФ буде більшою, ніж очікувана/обіцяна сума нових кредитів від фонду. До цього лиха, десь у 2024-2025 почнеться друга стадія програми МВФ, яка передбачатиме серйозні реформи в Україні. От тоді якраз може стати популярним ідея послати МВФ куди подалі, або взагалі відмовитися будь-що платити фонду. У будь-якому разі, дуже схоже, що нова програма більше розрахована на перший етап (той що з війною і без реформ), а на другому етапі (сподіваюся, перший ми пройдемо) доведеться домовлятися про нову програму.
4) МВФ нібито очолює загальну підтримку для України на $115 млрд протягом 48 місяців, хоча фінансова роль МВФ там не така і велика (усього 3% чистими). Але у ці 115 млрд з легкої руки МВФ включено загадкову статтю «debt relief potential» (потенціал звільнення від боргу) на суму $15.3 млрд. Що це таке – МВФ не дуже пояснює. Перша думка, що МФВ нам пробачить борги на $15,3 млрд, виглядає сміливо, але не дуже реалістично (бо фонд такого ніколи не робив, та і дивлячись на те, як він склепав цю програму, гнучкості по відношенню до України від нього годі чекати). Тож із досвіду 2015 року можна зробити висновок, що МВФ буде активно наполягати, щоб український уряд вимагав від приватних кредиторів України відтермінувати боргів, а також часткове списання приватного боргу (десь 20%). Як згадується в меморандумі, такі переговори мають пройти у першій половині 2024 року. З такою допомогою від МВФ (за прогнозами фонду), Україна зможе повернутися на зовнішні ринки боргового капіталу лише у 2029 році (хоча усі сплати на користь МВФ мають бути за графіком завжди). А це означає, що і для приватних позичальників із України буде вкрай важко отримати будь-яке зовнішнє фінансування. Тож незрозуміло, як ми з такою програмою взагалі будемо відновлювати нашу економіку».
Комментарии, как говорится, излишни. Отметим лишь, что важнейшую роль в решении вопроса с МВФ играет нынешний глава Нацбанка Андрей Пышный.
Далее предоставим слово экономисту Алексею Кущу, который продолжает тему указанного кредита МВФ, давая при этом любопытные комментарии, которые многое могут объяснить:
«Чому МВФ кредитує Україну під майже 7% і лише на чотири роки, а державні банки віддають наші гроші сумнівним позичальникам під 3,6% до 2044 року?
І що не так з нашими «головами» НБУ?
Насправді, все взаємопов’язане між собою, і навіть більше, ніж вам здається на перший погляд.
Я вже давно писав, що практика призначення «комерційних банкірів» керівниками Нацбанку – глибоко порочна.
Інші «рефлекси», не творення, а «хапання». Це як гонщика Формули-1 посадити за кермо шкільного автобусу – доїдуть не всі…
Призначення комерційних банкірів керівниками НБУ – це:
1. Інкорпорація у центральних банк кумівських зв’язків та махрового лобізму.
2. Процвітання корупції.
3. Примат приватних інтересів та вузькокорпоративних над державними.
4. Глибоко помилкові монетарні рішення.
5. Втрата монетарного суверенітету та довіри до нас з боку міжнародних партнерів.
Цікавий кейс розглядає у своєму пості на Фейсбуці Сергій Лямець.
Він пише про свій матеріал на EU Reporter щодо деяких епізодів з минулого Голови Національного Банку Андрія Пишного.
Звичайно, всі ці дані треба ретельно перевірити, але всі ми прекрасно розуміємо, які скелети у шафі залишаються після роботи на посадах керівників держбанків.
Сергій Лямець описує історію, яка вже стала майже візитівкою наших держбанків – кредитування операцій з комерційною нерухомістю (ТРЦ та БЦ).
Хоча ще жоден чиновник не зміг доступно пояснити, чому державні банки витрачають сотні мільйонів доларів кредитних коштів на фінансування сумнівних клієнтів і їх операцій з нерухомістю.
А не кредитують малий і середній бізнес, переробку сировини, експортні операції українських компаній, структурну перебудову економіки.
І чому ці проекти з нерухомістю не беруть на обслуговування приватні банки.
Сергій Лямець каже про кредитування Ощадбанком (коли там одним з керівників був Пишний, детальну хронологію треба з’ясувати) будівництва одного з найбільших офісно-торгових центрів Києва – «Гуліверу».
Згідно даними Сергія Лямця, цей проект мав досить заплутану структуру власності і деякі фігуранти ніби виходили по ланцюжку на… колишнього президента РФ Дмитра Медвєдєва.
Сергій Лямець наводить дані розслідування видання «Наші гроші» і пише, що:
«справжніми власниками ТЦ «Гулівер» залишалися Віктор Поліщук та його дружина Лілія Резвая. Напевно, він досі їм належить.
Віктор Поліщук відомий не лише як власник мережі «Технополіс», яку він об’єднав із мережею «Ельдорадо» після придбання у 2013 році.
Бізнесмен також володів збанкрутілим банком «Михайлівський», який залишив тисячі ошуканих клієнтів та завдав збитків українській державі на мільярди гривень.
Але навіть цей факт не є найбільш компрометуючим.
Дружину Поліщука Лілію Резвую часто називають племінницею дружини екс-президента рф Світлани Медведєвої».
Також Сергій Лямець пише, що:
«У вересні 2016 року екс-чиновник Мінфіну надав інформацію про те, що кредит «Ощадбанку» для ймовірного родича Медведєва становив 460 мільйонів доларів, а ринкова вартість заставного майна становила ледве половину цієї суми.
Дійсно, у витягу з реєстру прав власності на нерухоме майно сума боргу була 440,99 млн доларів – 352,79 млн доларів – перед «Ощадбанком» і 88,2 млн доларів – перед «Укрексімбанком».
У 2020 році група журналістів-розслідувачів «Наші гроші» оприлюднила витяг з держреєстру речових прав на нерухоме майно, в якому йдеться про борг «Гулівера» перед «Ощадбанком» на 537,2 млн доларів, а перед «Укрексімбанком» – на 137,8 млн доларів (тобто загалом – 675 млн дол).
Крім того, власник «Гуліверу» отримав нові, фантастичні для українського ринку умови нових кредитів.
Згідно з оприлюдненими документами, термін погашення заборгованості компанії перед держбанками продовжено до січня 2044 року, а ставку кредиту встановлено на рівні 3,65% у всіх валютах».
Ще раз повторюю, ці дані треба ретельно перевірити, і це мають зробити уповноважені на це державні органи, які мають або підтвердити цю інформацію, або спростувати.
Але проблема полягає у тому, що такі справи дійсно стають «гачками» для керівників НБУ, як у Кирила Шевченка – «кейси», пов’язані з Укргазбанком, у Пишного – із Ощадом.
Саме тому, у нас така бездарна програма співробітництва з МВФ і такі високі процентні ставки по ній.
Тому що такі «зачіпки» з минулим, не додають бажання нашим міжнародним партнерам кредитувати Україну на пільгових умовах та списувати борги.
Все рівно, їх гроші потім опиняться на… будівництві приватних торгівельних центрів із досить непрозорою структурою власності.
Не може бути аргументом призначення на високі державні посади те, що кандидат «з потрібними людьми за однією партою колись сидів».
С упомянутой публикацией Сергея Лямца англоязычном издании EU Reporter под красноречивым названием «A Russian trace is likely to undermine the head of the Ukrainian Central Bank Andriy Pyshnyy’s future», то есть «Российский след может подорвать будущее главы украинского ЦБ Андрея Пышного» желающие могут ознакомиться самостоятельно.
Собственно же публикацию А.Куща тоже комментировать особо смысла нет, а выводы каждый может сделать самостоятельно.
Мания ресурсной деградации прогрессирует!
Представители отечественной власти с маниакальным упорством стремятся окончательно низвести некогда авиационно-космическую и вообще машиностроительную Украину до состояния сырьевого придатка Запада и Китая. В том, что такая политика, как минимум, в отношении Европы является провальной, показало эмбарго на поставку сельхозпродукции в Евросоюз. Но эти и другие доводы нашу власть не останавливают, и на днях премьер Шмыгаль в очередной раз заявил о планах по превращению Украины в «ресурсный центр Европы».
О последствиях этого и общей безрадостной «картинке» пишет экономист Алексей Кущ:
«Пост посвящается стратегическому плану Шмыгаля по превращению Украины в «ресурсный центр Европы».
Именно такой тезис сейчас фигурирует под номером один в его программе экономического развития.
Большое видится со стороны…
Нынешние политические «элиты» не замечают скрытой пока истины: мы стоим на пороге возникновения рисков, которые могут при их быстротечной активации стать причиной утраты государственного суверенитета.
Ресурсное проклятие – именно так называют состояние стран, которые понадеявшись на богатые недра или пользующиеся спросом монотовары, утратили тонус национальной экономики и в результате оказались у разбитого корыта.
Сырьевое проклятие характерно для стран, которые специализируются на добыче полезных ископаемых, например нефти, производстве промежуточных товаров, например сельскохозяйственных, выпуске монопродуктов, например металла.
Если при власти в стране находятся люди, понимающие опасность скрытых рисков, то они должны понимать, что:
а) невозобновляемые природные ресурсы рано или поздно закончатся;
б) цены на сырье подвержены цикличным колебаниям и резко снижаются в периоды мировых кризисов;
в) ставка на производство монотоваров, исходя из местных абсолютных конкурентных преимуществ, может принести рост благосостояния на среднесрочном интервале, но обречена на поражение в долгосрочном временном горизонте.
Основная причина сырьевых рисков: ориентация на монопроизводство с убывающей отдачей и неправильное применение теории сравнительных преимуществ.
Данная теория, была сформулирована еще в 19 веке английским экономистом Давидом Риккардо и говорит о том, что торговля выгодна не только в случае ее базирования на абсолютных преимуществах, но и на использовании относительных.
Применительно к Украине – этот капкан бедности выглядит следующим образом:
раз у нас благоприятные условия для сельского хозяйства, то у нас есть абсолютные преимущества в этой отрасли по сравнению с другими странами, поэтому мы будет концентрироваться на производстве кукурузы, зерна и подсолнечного масла, то есть сырьевых монотоваров с убывающей отдачей.
Но в отличие от товаров с высоким уровнем добавочной стоимости, на выпуске продукции сельского хозяйства нельзя получить эффект от масштаба.
Так, при производстве легковых автомобилей, увеличение объемов производства приведет к уменьшению издержек, а в аграрном секторе и добыче полезных ископаемых наоборот:
каждая дополнительная тонна пшеницы или новая тонна добытой руды требует все новых затрат: плодородные почвы исчерпываются, запасы истощаются.
К чему могут привести подобные нашим дисбалансы в развитии?
До 1960 года, экономика Сомали опережала качественные параметры Южной Кореи. Но последняя, благодаря ставке, сделанной на развитие творческой и инновационной экономики (правда, перед этим, была реализована независимая промышленная политика), сумела вырваться из порочного круга абсолютных и относительных преимуществ в виде дешевой рабочей силы и ставки на сельское хозяйство, а Сомали продолжает их поиск в таком увлекательном занятии, как «ловля» чужих танкеров.
Долгое время курсовая стабильность гривны «покупалась» не эффективностью нашей экономики и ее инвестиционной привлекательностью, а ростом экспортной выручки от продажи сырья, металла и аграрной продукции.
Как эта болезнь проявилась на состоянии здоровья украинской экономики, можно увидеть в результате применения так называемой теоремы Рыбчинского (экономист США). Как гласит эта теорема, в случае появления возрастающего фактора производства, интенсивно будут развиваться те отрасли экономики, где этот фактор является преобладающим.
В этой модели нет места отраслям, обеспечивающим потребности внутреннего рынка, они просто не могут выдержать конкуренцию за ресурсы и деньги с «факторными» направлениями развития.
Нет в ней места и сложному машиностроению, не говоря уже об инновационных направлениях.
Мало кто заметил, но накануне войны произошло знаковое событие – удельный вес продовольствия и сельскохозяйственного сырья в структуре нашего экспорта вполне возможно впервые в истории превысил 50% от общих экспортных потоков.
Это апогей нынешней экономической политики, которую красиво упаковывают в термин «зерно и мозги».
За последние годы мы видим стремительный взлет кривой «продовольствие и сырье» и такое же стремительное падение кривой «машины и оборудование».
Маркерным здесь можно считать 2005-й год, когда эти две кривые совпали в одной точке – 13% в структуре экспорта у каждого направления.
В течение короткого периода времени (до 2008-го года), рост машиностроительного экспорта превышал сельскохозяйственный, но после глобального финансового кризиса, начиная с 2009-го ситуация кардинально изменилась: Украина встала на путь деиндустриализации и параллельного наращивания сырьевого аграрного вала.
В 2021-м, продукция машиностроения в общей структуре экспорта у нас составила всего 7%, сократившись почти вдвое, по сравнению с 2005-м годом.
Зато аграрный вал возрос до 48%, увеличившись к упомянутому периоду почти в четыре раза!
Сегодня, важнейшие статьи нашего экспорта – это зерно и подсолнечное масло. Мы уже давно не в десятке стран мира по выплавке металла, пропустив вперед даже Вьетнам.
И эта ситуация возникла еще до войны.
Сегодня наше экономическое благополучие – это 70-80 млн тонн зерна и 6-7 млн тонн подсолнечного масла.
Из страны, производящей ракеты и самолеты, мы превратились в страну – маслобойку и страну – кукурузное поле.
А теперь представим, что в ближайшее время закончится «зерновой век».
Несмотря на то, что нас убеждают в «вечности» спроса на продовольствие, не стоит забывать, что законы мировой экономики действуют неумолимо: высокие цены и спрос приводят к развитию альтернативных технологий и последующему циклическому обвалу.
Что это будет, мы пока не знаем: или развитие альтернативных способов производства, или появление модифицированных заменителей, или появление новых мировых игроков (сейчас активно обсуждается идея превращения Африки в мировую «житницу», во всяком случае, Китай уже сделал свою аграрную ставку на Черный континент).
Но это обязательно случится.
Если не через год, то через пять. Или раньше. Или позже.
И тогда Украина может столкнуться с колоссальными рисками, когда цены на зерно и подсолнечное масло резко снизятся, а возможностей возродить национальную промышленность уже не будет.
Нечто подобное произошло когда-то с Речью Посполитой: если в 17-веке, голландские купцы кланялись шляхтичам и в Польше печатали гравюры «зерно платит», то в 18-веке, после открытия новых международным торговых маршрутов, кланялись уже сами шляхтичи, а на гравюрах начали писать: «зерно не платит».
Похожая ситуация наблюдалась и в Египте в 19-м веке, когда местный правитель Исмаил-паша привлекал огромные внешние займы, пользуясь благоприятной мировой ценовой конъюнктурой на хлопок.
Но гражданская война в США закончилась и вместе с ней, на рынке появился хлопок из южных американских штатов, обваливая ценовые котировки.
В результате чего, Египет фактически перешел под прямое управление внешних кредиторов («комиссия хедивского долга»), с «европейским кабмином» и контролем за долгами страны, таможней и налоговой со стороны иностранцев.
Наши «политические элиты» слишком жадные и чрезмерно нацелены на получение сиюминутной выгоды.
Они заинтересованы лишь в том, чтобы засеять рапсом, кукурузой, пшеницей или подсолнечником, очередную сотню тысяч гектар пашни и репатриировать полученные миллиарды на свои оффшорные счета.
Они как польские шляхтичи готовы сдать страну в аренду, чтобы беззаботно проигрывать «в картишки» в Куршевеле будущее своей страны на вечеринках с гимном, ряжеными и бутылками шампанского, стоимостью каждая как десять минимальных пенсий в их стране.
Когда наступит время Х и зерно перестанет «платить», у них и их семей есть запасные аэродромы за границей.
Но сможет ли ставшая в один миг системным банкротом 40-миллионная страна сохранить себя?
Мы как никогда близки к построению крайне неустойчивой сырьевой экономики с валютой, больной «голландской болезнью».
И как никогда близки к пониманию, что стоим, по сути, над пропастью».
Похоже, даже война ничему не учит наших чиновников. Ведь очевидно, что Украине крайне необходимо восстановление и развитие машиностроения, включая оборонпром и массу отраслей, без которых оборонпром работать не может. Но власть опять развивает какую-то подозрительно неадекватную идею низведения Украины до состояния производителя исключительно сырья.
Все на продажу во время войны за копейки!
Напоследок еще один штрих к портрету преступной неадекватности власти, вознамерившейся затеять во время войны распродажу крупных государственных компаний по бросовым ценам.
Об этом недавно поведало издание Bloomberg в публикации с этаким издевательским названием «Ukraine Pitches High Returns in Wartime Fire Sale of State Firms», то есть «Украина обещает высокую прибыль от распродажи госфирм во время войны» со ссылкой на главу Фонда госимущества Украины Рустема Умерова.
Целью этого «гениального плана» является, как и водится, «наполнение бюджета и снижение коррупции».
Издание отмечает, что потенциальным инвесторам обещают компенсировать значительный риск покупки ее «высокой прибыльностью после завершения войны».
«Киев может заработать более $400 миллионов долларов за счет продажи госкомпаний, и еще $190 млн может поступить от аренды сельскохозяйственных угодий», – заявил глава Фонда госимущества Рустем Умеров.
Комментировать не будем. Чтобы не выйти за рамки приличий…
