Имея доступ к трансбалканскому газопроводу, Украина и Польша могут создать мощный газовый коридор по маршруту север-юг, который обеспечит энергетическую безопасность всей Юго-Восточной Европы, то есть восточного фланга НАТО, — говорит Сергей Макогон, генеральный директор ООО «Оператор ГТС Украины».
Как информируют Экономические новости, об этом идется в интервью Сергея Макогона для польского интернет-издания Biznes Alert.
– Каковы ваши доказательства того, что русские используют “Северный поток 1” и “Северный поток 2” таким образом, что это противоречит экономической логике? Есть ли цифры, которые показывают, что “Газпром” обходит Украину только по политическим причинам?
– По оценкам “Газпрома”, ежегодные продажи газа в Европу составляют более 200 млрд. куб. м в год. Фактический экспорт в Европейский Союз в 2020 году составил менее 150 млрд. куб. м. Экспорт в Европу, включая Турцию и Великобританию, составил 175 млрд куб. м. Существующие мощности из России в Европу составляют более 270 млрд куб. м, включая украинскую газотранспортную систему, газопровод Ямал-Европа, Северный поток 1 и Турецкий поток, или 286 млрд куб. м, включая Голубой поток. Вы видите, что нет необходимости строить дополнительную газовую инфраструктуру для поставок в объеме, описанном “Газпромом”. Другими словами, в ближайшие годы в системе поставок с востока на запад будет около 100 млрд. куб. м в год свободных мощностей. Если “Северный поток 2” начнет функционировать, свободные мощности достигнут примерно 150 млрд. куб. м в год. Это доказывает, что нет ни коммерческого, ни технического обоснования для обхода существующих трубопроводов.
Тот дефицит газа, который наблюдается на рынке, ясно показывает, что дополнительные маршруты не гарантируют дополнительных поставок в Европу. За 12 месяцев цены на газ удвоились, а затем снова удвоились. Тем временем Россия останавливает увеличение экспорта и отказывается бронировать мощности, которые мы предлагали на каждом ежемесячном аукционе. Газпром сократил поставки в Европу на 20% по сравнению с уровнем до пандемии и опустошает газовые хранилища в сезон, когда они должны пополняться для выполнения контрактных обязательств.
Елена Бурмистрова, генеральный директор ООО “Газпром экспорт”, несколько недель назад высказала предположение, что “Газпром” “сможет удовлетворить дополнительный спрос с запуском “Северного потока – 2”.
Злоупотребление доминирующим положением означает своевольные действий, направленные на нанесение ущерба конкуренции и, следовательно, конечным потребителям, используя доминирующее положение на рынке. Bloomberg назвал сложившуюся ситуацию энергетическим шоком и предупреждает о далеко идущих последствиях роста цен для постпандемического восстановления экономики Европы. Учитывая тот факт, что Европейский Союз зависит от поставок газа из России примерно на 40%, а на долю другого поставщика, Норвегии, приходится лишь 16% поставок, возникает вопрос, что думают о последних действиях “Газпрома” институты, стоящие на страже конкуренции в Европе?
Поскольку строительство “Северного потока – 2” близится к завершению, у Европы все еще есть возможность защитить свой рынок, свои нормы и правила. Германия и Европейский Союз должны настаивать на полной реализации Третьего энергетического пакета для любых новых газопроводов. Знаковое решение Суда Европейского Союза по OPAL является мощным прецедентом. Многие эксперты называют нынешнее сдерживание поставок на газовый рынок формой шантажа со стороны российского “Газпрома”, и мы знаем, что уступка такому давлению никогда не способствовала решению проблемы, а только усугубляла ее.
Я считаю, что Европе следует подумать о диверсификации поставок. Другие маршруты предлагают тот же газ с тех же месторождений тем же потребителям и в нынешних условиях, по-видимому, значительно ослабляют надежность поставок. Чтобы немедленно ослабить ценовое давление, Европейский союз должен потребовать от “Газпрома” отказаться от экспортной монополии и настоять на переносе пунктов приема российского газа к российско-украинской границе, что позволит западным трейдерам напрямую резервировать мощности в Украине.
– Как вы оцениваете соглашение между США и Германией по “Северному потоку-2”, содержащее положения о реверсных поставках газа и рынке водорода в Украине?
– Учитывая, что наша компания не была участником переговоров, я не могу оценить положения соглашения между Берлином и Вашингтоном. Совместное заявление можно рассматривать как декларацию о дальнейших действиях без каких-либо конкретных гарантий. Мы считаем, что такое соглашение должно обсуждаться при обязательном участии Украины и России.
Украина всегда была надежным партнером по поставкам газа для Европейского Союза и неукоснительно выполняла все свои обязательства. В нынешних условиях лучшим вариантом развития событий было бы применение положений Третьего энергетического пакета ко всем маршрутам поставок газа и заключение нового контракта на 10-15 лет на транспортировку российского газа с объемом поставок не менее 50 млрд. куб. м через Украину с четкими гарантиями от международных партнеров. Мы также рассматриваем возможность присоединиться к PGNiG в ее обращении к немецкому регулятору с просьбой принять участие в процессе сертификации оператора Nord Stream 2 AG.
Мы поддерживаем реализацию климатических целей и декарбонизацию, которые являются неотъемлемой частью нашей стратегии развития. Развитие водородных технологий – это не всегда альтернатива текущей деятельности, т.е. транспортировке газа, а скорее эволюционный и долгосрочный процесс, затрагивающий энергетическую инфраструктуру по всей Европе, который потребует десятилетий совместных усилий всех вовлеченных сторон.
– Каковы возможности сотрудничества между вашей компанией и компанией “Газ-Систем” в этой области?
– Безопасность поставок в наших странах является основной обязанностью операторов газотранспортных сетей. Мы должны гарантировать, что наши клиенты получат газ при любых обстоятельствах. Польша планирует значительно увеличить потребление газа, что потребует дополнительной гибкости и источников газа. Украина располагает крупнейшими в Европе газовыми хранилищами, которые находятся всего в 80 км от границы. Она может предложить Польше до 10 млрд. куб. м мощностей по хранению газа для покрытия пиков спроса. Строительство таких хранилищ в Польше потребует миллиардов евро инвестиций. Украина также может предложить польским трейдерам доступ к поставкам газа с юга: из Турции, Болгарии, Румынии и Венгрии. Использование всех преимуществ этой синергии внесет значительный вклад в энергетическую безопасность Польши. Украина также заинтересована в укреплении своей энергетической безопасности через доступ к терминалам СПГ в Польше, что позволит осуществлять прямой импорт в нашу страну.
Все это требует модернизации инфраструктуры между нашими странами. В настоящее время бесперебойные мощности доступны в направлении из Украины в Польшу, но не наоборот. Газ не может поставляться из польской системы в украинскую. С нашей стороны мы провели всю необходимую работу и готовы принимать до 6,6 млрд. куб. м в год на польско-украинской границе, если польская сторона готова предоставить такой объем при определенном давлении в трубопроводе. Мы надеемся, что такая бесперебойная мощность для Украины будет обеспечена и с польской стороны.
Мы твердо убеждены, что Польша и Украина обладают всем необходимым для создания общего интегрированного газового хаба в Восточной Европе. Наши газовые рынки являются крупнейшими в регионе и вместе обеспечивают до 50 млрд. куб. м в год. Польша имеет очень амбициозный план по развитию терминалов СПГ, балтийской трубы и связей с соседями. Украина располагает крупнейшими в Европе газовыми хранилищами и развитой мощной газотранспортной системой, которая соединена с семью соседними странами. Имея доступ к трансбалканскому газопроводу, наши страны могут создать мощный газовый коридор север-юг, который обеспечит энергетическую безопасность всей Юго-Восточной Европы, то есть восточного фланга НАТО.
– Каковы перспективы сотрудничества с Европейским Союзом и важность членства Украины в Сообществе?
– Украина всегда была надежным партнером по поставкам газа, и мы считаем, что она будет продолжать играть эту роль, несмотря на агрессивные действия России. Газотранспортная система Украины отвечает всем стандартам Третьего энергетического пакета. Международные партнеры доверяют нам, о чем свидетельствуют рекордные 10 миллиардов кубометров газа, хранящиеся в наших подземных хранилищах.
Однако было бы неправильно полагать, что украинская газотранспортная система будет существовать вечно в качестве страховочной сети на случай, если что-то случится с Nord Stream 1 или 2. Наша газотранспортная сеть была спроектирована и построена для транспортировки 146, а не 40 млрд. куб. м газа в год. Для эксплуатации таких масштабных систем требуется почти миллиард долларов ежедневно. Без значительной транспортировки газа и уверенности, которую дают долгосрочные контракты, нельзя ожидать, что эти расходы будут покрыты украинскими потребителями. При сценарии значительного сокращения нашей системы все значимые транспортные маршруты в Европейский Союз окажутся под контролем “Газпрома”. А мы уже сейчас убедились, как Россия использует такую рыночную власть.
Газпром продвигает ложную версию о том, что “Северный поток 2” – это всего ли новый маршрут поставок газа в Европу. И в этом нет ничего сверхнового. Если “Северный поток 2” когда-нибудь начнет работать на полную мощность в 55 млрд. куб. м в год, украинский маршрут неизбежно исчезнет.
В украинских газохранилищах общей мощностью 31 млрд куб. м могут храниться стратегические запасы газа Европы для защиты от колебаний цен. Именно поэтому США создали национальные запасы нефти в 1970-х годах.
С декарбонизацией топливного сектора и развитием технологий Украина может стать важным поставщиком биометана и водорода в Европу. Тем не менее этот процесс займет многие годы, если не десятилетия. С другой стороны, поддержание транспортировки газа через Украину является первоочередной задачей, поскольку это также важный буфер безопасности для Украины перед лицом российской агрессии.
