Перенос контроля на российские международные пункты пропуска стал индикатором гораздо более глубоких политических процессов
Россия продолжает ужесточать контроль на границе с Беларусью: с 1 октября 2017 года она ввела на своей стороне специальные пропуска, жестко регламентирующие пребывание в пятикилометровой пограничной зоне граждан третьих стран. Беря под строгий контроль границу с Беларусью, Россия фактически отказывается от самой концепции охраны границы Союзного государства как единого целого и ставит под вопрос другие интеграционные проекты.
После двадцати лет совместного контроля внешних границ Беларуси и России, Москва, в феврале 2017 года, в одностороннем порядке ввела на российско-белорусской границе собственный контроль граждан и грузов из третьих стран, а также проверки паспортов на авиарейсах Минск-Москва.
Можно было бы предположить, что поводом для этого стал безвизовый режим, который Беларусь самостоятельно установила для граждан 80 государств в начале января. Но указ о безвизе был подписан президентом Лукашенко 9 января 2017 года, а три приказа об установлении пограничной зоны на территории Псковской, Смоленской и Брянской областей директор ФСБ Александр Бортников подписал еще 29 декабря 2016 года. Кроме того, Россия в одностороннем, без согласования с Минском, порядке тоже ввела безвизовый режим при въезде во Владивосток и Санкт-Петербург. «То есть, Российская Федерация раньше пошла по этому пути, введя безвизовый режим для активизации бизнеса, туризма», – заявил посол Беларуси в России Игорь Петришенко, комментируя ситуацию.
Таким образом, идея общей границы Союзного государства Беларуси и России оказалась похоронена. Это поставило под вопрос и жизнеспособность остальных интеграционных процессов.
У Москвы и Минска до настоящего времени не сложилось согласованной позиции относительно режима на российско-белорусской границе. Это проявилось в ходе двух рабочих встреч на высшем уровне – заседаний Совета министров Союзного государства 16 июня и Высшего госсовета Союзного государства 30 июня – на которых, в числе прочих, обсуждались проблемы пограничного контроля.
Впрочем, тревожные звонки, указывающие на крах российско-белорусского проекта, раздаются уже давно. Президент Беларуси Александр Лукашенко ввел режим приграничной территории в административно-территориальных единицах, примыкающих к границе с Россией, ещё в 2014 году, хотя сейчас белорусские комментаторы и подчеркивают его принципиальное отличие от российской погранзоны. С 24 ноября 2014 года российская сторона начала проверку грузового автотранспорта идущего из Беларуси. С 30 ноября 2014 запретила транзит товаров из Беларуси в Казахстан через территорию России и ввела запрет на ввоз продукции ряда белорусских предприятий. А с осени 2016 года иностранных граждан стали пускать из Беларуси в Россию только через международные пункты пропуска даже при наличии российской визы. Россия объяснила это тем, что «ситуация в мире кардинально изменилась» и »резко возросли риски, связанные с террористическими, миграционными вопросами». Глава МИД РФ Сергей Лавров, парируя недовольные реплики белорусских коллег, заявил, что проблему решит создание единого визового пространства двух государств. Но Минск не желает ссориться с соседями так же широко, как это делает Москва. Лукашенко предпочитает прагматично поддерживать отношения со всеми. Его ответом Лаврову стал уже упомянутый январский безвиз. Процессы согласования единого визового режима формально продолжаются, но безрезультатно.
Беларусь недовольна ужесточением контроля на границе с Россией. По мнению Лукашенко, в отношениях стран сейчас видна отрицательная динамика, а российские таможенники «начинают себя вести непонятно как, блокируют товары». Последняя реплика очень важна. Используя как европейские санкции против России, так и ответное российское эмбарго на ввоз продуктов питания из ЕС, Минск, по сообщениям, извлекает из реэкспорта серьёзные доходы, и стремится удержать эту позицию за собой, балансируя на грани Союзного государства, но уклоняясь от фактической реализации этого проекта.
Лукашенко есть за что бороться. Только за первое полугодие 2017 года Беларусь увеличила экспорт продовольствия в Россию на 28%. Экспорт рыбы и морепродуктов за первый квартал 2017 года по сравнению с первым кварталом 2016-го вырос в 15 раз (кто покажет на карте, где у Беларуси выход к морю?). А экспорт в Россию яблок и грибов в 2015 году в пять раз превысил их сбор в Беларуси.
Впрочем, не только Минску, но и Москве, а также функционерам аппарата Союзного государства Беларуси и России, в равной степени невыгодно хоронить этот проект окончательно. Стремясь удержать рушащийся на глазах статус-кво, они стараются представить ситуацию как чисто техническую, не несущую принципиальной значимости. Так, госсекретарь Союзного государства Григорий Рапота, комментируя ситуацию на российско-белорусской границе, заявил: «Когда мы проанализировали нашу [Союзного государства] нормативно-правовую базу, то увидели, что, действительно, там есть некие пробелы, которые надо просто заполнить и создать нормы, которые бы обеспечивали и для граждан третьих стран относительно свободное пересечение этой границы».
«Получается, что все предыдущие годы гости из-за рубежа незаконно въезжали в РФ, а российские госорганы закрывали на это глаза», – комментирует аналитик варшавского исследовательского центра Eurasian States in Transition Андрей Елисеев, по мнению которого, Россия ставит под сомнение и другие документы, устанавливающие единое таможенное и миграционное пространство в рамках Союзного государства.
Суммируя сказанное, представляется, что перенос контроля на российские международные пункты пропуска стал индикатором гораздо более глубоких политических процессов. В частности, руководитель аналитического центра Belarus Security Blog Андрей Поротников расценил его как «одностороннюю волевую денонсацию Москвой договора от 21 февраля 1995 года между РБ и РФ о совместных усилиях по охране государственной границы Республики Беларусь». «Это та ситуация, когда следующим логичным шагом будет полноценная граница», – считает он.
Пограничный контроль на белорусско-российской границе неизбежно влияет на все интеграционные инициативы на постсоветском пространстве. Ведь если принять точку зрения Григория Рапоты, считающего, что Беларусь и Россия «составляют не только ядро Союзного государства, но и Евразийского экономического союза, являются устойчивыми двигателями интеграции» и даже «пилотным проектом для других интеграционных структур», то отказ в рамках «пилотного проекта» от совместного контроля за передвижением граждан и грузов третьих стран через внешние границы Союзного государства автоматически ставит крест и на других интеграционных проектах.
