Борьба против «дезинформации» сегодня становится важнейшим условием самого выживания демократических стран. Очевидно, что пришло время совместными усилиями стран цивилизованного мира закрыть этот мутный поток лжи и дезинформации Кремля навсегда.
Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
В советские времена в Москве больше двух тысяч специалистов занимались только «активными мерами». Для выработки, планирования и распространения «дезинформации» СССР располагал довольно сложной организационной «структурой», где каждая ячейка была связана с «верхушкой» — Политбюро КПСС.
На самой вершине пирамиды находился Международный отдел Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, которым руководил кандидат в члены Политбюро, многолетний идеолог КПСС Борис Пономарев. Отдел был создан в 1943 году после роспуска Коминтерна и несколько раз менял вывеску, прежде чем в 1957 году окончательно обрел постоянное название.
По мнению западных специалистов Роя Годсона и Ричарда Шульца, «Международный отдел собирал и анализировал сведения, представлявшие интерес для советской внешней политики, которые он получал от министерства иностранных дел, КГБ и различных аналитических групп, действовавших под прикрытием Академии наук СССР. Он размещал также своих представителей во многих посольствах за границей для изучения политических тенденций в той или иной стране и установления контактов с прогрессивными организациями и видными общественными и политическими деятелями тех стран, где им приходилось работать.
В условиях идеологической войны все мероприятия Международного отдела осуществлялись в тесном контакте с аналогичными отделами в странах восточного блока, с коммунистическими партиями, находящимися в оппозиции, с другими революционными движениями. В действительности Международный отдел не только покровительствовал некоторым крупным международным объединениям, но также размещал своих агентов в советских посольствах за границей, с тем чтобы те подстрекали эти партии и движения на политические акции и пропагандистские кампании, открытые или тайные, в интересах Советского Союза».
Международный отдел при этом контролировал, координировал и финансировал деятельность целого ряда массовых организаций, которые в свою очередь были призваны оказывать влияние на международное общественное мнение, всемерно популяризируя разного рода советские пропагандистские кампании.
Среди этих, только известных сейчас, так называемых “международных организаций”: “Организация солидарности народов Азии и Африки” (г. Каир, Египет, информационные центры в г. Женева, Швейцария; г. Никосия, Кипр; г. Ханой, Вьетнам; г. Багдад, Ирак); “Всемирный совет мира”, (г. Хельсинки, Финляндия), “Всемирная федерация демократической молодежи” (г. Будапешт, Венгрия), “Всемирная федерация профсоюзов” (г. Прага, Чехословакия, “школы профдвижения” в г. Москва, СССР; София, Болгария; г. Берлин, ГДР; Гавана, Куба); “Международный союз студентов” (г. Прага, Чехословакия), “Международная организация журналистов” (г. Прага, представительства в Париже, Будапеште); “Христианская конференция за мир” (г. Прага, Чехословакия, региональные представительства на Ближнем Востоке, в Африке и Латинской Америке); “Международная демократическая федерация женщин” (г. Берлин, ГДР; всего 11 региональных представительств на Ближнем Востоке, в Африке, Латинской Америке и Азии); “Международная ассоциация юристов-демократов” (г. Брюссель, Бельгия, 64 организации; представительство в ООН, г. Нью-Йорк, США); “Всемирная федерация научных работников” (объединяла 33 организации, региональные представительства в г. Алжир, Алжир; г. Берлин, ГДР; г. Дели, Индия).
С прицелом на современность, логично предположить, что метастазы в виде большинства из “журналистов” и других “специалистов” из этих “организаций”, особенно на которых имеется компромат в российских спецслужбах, и далее исправно выполняют “работу” уже не для КГБ СССР, а СВР, ГРУ ГШ ВС и ФСБ Российской Федерации.
В 1978 году для оказания помощи Международному отделу была создана новая организация Отдел международной информации, которым руководил член Центрального Комитета КПСС Леонид Замятин. Этот отдел, отвечавший за пропагандистскую работу, контролировал подготовку радиопередач на зарубежные страны (две тысячи часов радиовещания еженедельно на 40 языках), работу важнейших газет, таких, как «Правда» (на то время печатный орган ЦК КПСС), и двух агентств печати: ТАСС — официального рупора советского правительства, имевшего свои представительства в 83 странах мира, и «Новости», созданного в 60-х годах для пропаганды советского общественного мнения.
По данным правительства США, «агентство печати «Новости» (АПН) осуществляло обмен информацией со 101 международным и национальным агентством, 120 издательствами, с более чем 100 радио- и телекомпаниями, с более чем 700 наиболее крупными газетами и журналами. Его представительства и корреспонденты работали в 80 странах. По договоренности с рядом правительств АПН предоставляло необходимый материал для 52 журналов, восьми газет и 119 информационных бюллетеней, выходящих за границей с общим тиражом в 2 миллиона 700 тысяч экземпляров. Более того, в последние годы существования СССР за границей работали более 500 советских журналистов подавляющее большинство которых в действительности являлись разведчиками КГБ, в том числе на направлении осуществления «активными мер».
Отдел «А» Первого главного управления КГБ, который был создан в начале 70-х годов по личному указанию председателя КГБ Ю. Андропова для проведения операций «дезинформационного» характера против Соединенных Штатов и стран-членов НАТО. Отдел, значительно увеличив свои возможности, стал преемником отдела «Д» того же управления, появившегося в конце 50-х годов.
Отдел «А», который координировал и одновременно контролировал работу аналогичных отделов разведывательных служб в странах Восточной Европы, превратился в одно из наиболее важных подразделений КГБ. Работники отдела подбирались среди лучших офицеров КГБ, и все они должны были быть прекрасными аналитиками и редакторами. В их задачу входило практическое осуществление решений по «активным мерам», принятым Политбюро, и зачастую они работали в тесном контакте с Международным отделом, которым руководил Б. Пономарев.
Ни один из офицеров отдела «А» не работал за границей. Непосредственное выполнение «активных мер», подготовленных в штаб-квартире КГБ в Москве, было возложено на агентурную сеть за рубежом, местные компартии и «массовые организации», подчиненные Международному отделу. Но в каждом крупном агентурном центре (особенно это касается США и стран Западной Европы) находился офицер, занимавшийся исключительно вопросами политической разведки, который получал от Отдела «А» инструкции и распределял работу среди разведчиков на агентурном направлении. Именно таким образом «приводились в действие» «агенты влияния», завербованные преимущественно среди крупных политических деятелей, преподавателей, профлидеров, священнослужителей и среди журналистов.
Когда вербовка этих агентов проводилась в СССР, отдел «А» использовал Второе главное управление КГБ, чьи многочисленные подразделения осуществляли наблюдение за дипломатами и другими иностранными гражданами на территории Советского Союза с двойной целью — пресечение нежелательных контактов с советскими гражданами и выявление лиц, склонных к сотрудничеству с советскими спецслужбами, что зачастую достигалось после заманивания таковых в специально подготовленные ловушки.
Распределение функций наблюдения и вербовки среди подразделений управления осуществлялось по географическому принципу: 1-й отдел: Соединенные Штаты, Латинская Америка; 2-й отдел: страны Британского Содружества; 3-й отдел: ФРГ, Австрия, Скандинавия;
4-й отдел: все остальные западноевропейские страны, включая и Францию; 5-й отдел: Австралия, Япония; 6-й отдел: развивающиеся страны.
Для иностранных граждан, кроме дипломатов, существует также градация по мотивам их пребывания в стране: 7-й отдел: занимается туристами; 9-й отдел: студентами; 10-й отдел: журналистами.
Журналисты, работавшие в Москве, считались самыми желанными целями КГБ. Они являются идеальными потенциальными распространителями советской пропаганды, как официальной, так и тайной. От степени их понятливости или скорее услужливости, зависело, как быстро, например, им предоставят разрешение на поездку по стране для подготовки необходимых репортажей.
Одним из направлений деятельности Международного отдела во главе с Пономаревым и КГБ было также знакомство иностранных журналистов с обладателями «достоверной» информации для их последующего «оболванивания». Так, например, некоторые информаторы утверждают, что Политбюро делилось на «голубей», сторонников разрядки в отношениях с Западом, и на непримиримых «ястребов». Целью таких манипуляций являлось оказание через прессу постоянного давления на западные правительства, чтобы те становились более покладистыми в отношении СССР как в области политики, так и экономики, что в свою очередь необходимо для укрепления позиций «голубей» и сдерживания «ястребов» — сторонников «холодной» и прочих войн!
В этом смысле представление западной прессой Юрия Андропова, во время его прихода к власти в 1982 году, послужило одной из самых блистательных операций по одурманиванию, когда-либо предпринятых в отношении западных журналистов. Многие из них, сами того не подозревая, стали послушными орудиями упомянутых манипуляций. То, что бывшего шефа КГБ, вдохновителя почти полной ликвидации диссидентского движения в СССР, удалось представить в глазах всего мира этаким либералом, приверженцем западной культуры, большим любителем джаза и виски, является, несомненно, одним из главных успехов политики «дезинформации».
Особенно скрытые и трудные для обнаружения операции такого рода могут выполняться как завербованными по всем правилам и действующими по прямому приказу агентами, так и некими «доверенными агентами», которые хотя формально и не завербованы, но готовы добровольно служить СССР. Можно, наконец, воспользоваться услугами некоторых лиц таким образом, что те даже не догадаются об отведенной им роли.
Известный исследователь деятельности спецслужб СССР во Франции Тьерри Вольтон (Thierry Wolton) очень подробно описал использование советскими спецслужбами разного рода журналистов страны операций. Во Франции, в этом плане особую активность проявляли советские спецслужбы КГБ и ГРУ ГШ. По их мнению, журналист, является идеальным «агентом влияния» (или доверенным агентом) благодаря своим многочисленным контактам, а также эффекту, который могут вызвать его публикации в том органе массовой информации, где он работает. «КГБ особенно интересуют обозреватели, прекрасно разбирающиеся в политических, экономических и военных вопросах, — объяснил Станислав Левченко, бывший офицер КГБ. Завербованный журналист не должен выступать простым рупором советской пропаганды, чтобы не быть быстро разоблаченным и, следовательно, обезвреженным.
Левченко уточняет: «Я им давал лишь общие указания, лишь основные темы; я снабжал их только общей информацией. Но они всегда должны были сами писать свои статьи. Мне казалось неловким навязывать им заранее составленные тексты. Причина тому была проста: у каждого журналиста есть свой стиль, своя собственная манера представления фактов. В этих условиях статья, написанная мною или кем-то другим в Москве, неизбежно привлекла бы внимание контрразведки. В общих чертах я представлял лишь направление, тему, определял цель. Впрочем, я мог дать некоторые советы, как лучше достичь намеченной цели…»
Бывший заместитель начальника службы дезинформации чехословацкой разведки Ладислав Биттман, подтверждает такие высказывания: «Насколько мне известно, ни одному из наших агентов не передавались заранее подготовленные статьи. В оперативном плане это было бы оплошностью, способной разоблачить наши с ними связи. Я особо выделяю этот нюанс, так как крайне трудно сымитировать стиль другого человека. В сущности, я передавал лишь общий план, которому агент должен был следовать. Речь шла о двух или трех страницах, где уточнялись задачи статьи, а также некоторые темы, которые следовало раскрыть. Затем, получив указания, агент должен был лишь сформулировать их в своей статье. Иногда, чтобы помочь ему лучше справиться со своей работой, я снабжал его определенной документацией».
Касаясь характера этой работы, Биттман, в чьем подчинении находилось достаточно много журналистов, конкретно указывает цели, преследовавшиеся чехословацкой разведкой в Европе, которая в свою очередь действовала по прямым указаниям КГБ: «Главной задачей журналистов было написание статей, в которых им следовало не столько активно поддерживать политику СССР, сколько поносить Соединенные Штаты и НАТО, с тем чтобы создать атмосферу недоверия между Западной Германией и Францией или между США и их союзниками.
К примеру, если речь шла о Федеративной Республике Германии, то Соединенные Штаты обвинялись не только в преднамеренном игнорировании интересов немцев во время всего периода оккупации, но также в стремлении навязать глубоко чуждые им политические и культурные институты. И наоборот, во Франции и других европейских странах мы представляли Западную Германию как нацию, сохранявшую сильные нацистские тенденции, в правительстве которой важные посты занимали многочисленные военные преступники. Такое положение вещей должно было создать видимость серьезной угрозы для всей Европы».
Деньги, убеждения, шантаж и особенно лесть (с целью создать у «агента влияния» впечатление, что он играет значительную роль в поддержании мира или борьбы за справедливость) — вот лишь некоторые из методов, обычно использовавшиеся советской разведкой с целью добиться согласия на сотрудничество (сознательное или неосознанное) от некоторых журналистов. Вербовка «агента влияния» осуществляется теми же методами, что и «обычных» агентов. Но гораздо труднее доказать предательство какого-нибудь журналиста, политического или профсоюзного деятеля, тайно пропагандирующих просоветские идеи, чем предательство шпиона, переправляющего секретные документы. Ведь, если не считать фальшивок, дезинформация по своей натуре неосязаема: никому не запрещено заявлять, что СССР является свободной страной, а в Соединенных Штатах царит диктатура.
Некоторые, впрочем, так и поступали, хотя и не являлись советскими «агентами влияния» в том значении этого термина, каким его определили.
После знакомства с информацией приведенной выше и оценки деятельности нынешних спецслужб РФ, возникает ощущение полного дежавю, то есть осознания практически полного повтора исторических событий на новом цикле исторических событий. А именно, стоит лишь заменить названия пропагандистских и специальных служб СССР, руководителей и других персонажей на современные как сразу возникает четкая картина информационной войны РФ против Украины и других демократических стран:
вместо КГБ – “разведенные” (хотя есть мнение в верхах про необходимость объединения) Служба внешней разведки (бывшее Первое главное управление КГБ) и ФСБ РФ, а ГРУ ГШ лишь поменяло название страны;
вместо Ю. Андропова — его идейный, до мелочей в подражании, наследник В. Путин;
вместо Политбюро ЦК КПСС с его различными отделами — ближний круг влиятельных друзей (часто по совместной службе в КГБ и деятельности в Ленинграде) В.Путина;
к списку объектов кроме США, НАТО, других демократических стран — добавились бывшие республики СССР, среди которых на острие атаки сейчас находится Украина;
кроме почты, телеграфа, печатной продукции добавились Интернет ресурсы, мобильная связь, другие современные информационные технологии и соответствующие приемы и методы их использования.
Не изменились лишь деструктивные цели влияния на демократические страны и использование демократических свобод и человеческих слабостей для достижения этих целей.
Очевидно, что российские спецслужбы, при этом, откровенно наследуют предельно циничную методику и практику деятельности своих предшественников из СССР по использованию своих западных источников на фронте дезинформации и пропаганды. А именно, из источников, в данном случае предпенсионного и пенсионного возраста, прагматично выжимается весь возможный потенциал информационного влияния на события, после чего эти “сливные бачки” переходят в разряд вскрытых и уже использованных, то есть ненужных, агентов влияния.
На циничном жаргоне специалистов из Кремля “сливные бачки” превращаются в засвеченные протухшие “консервы”, которые за ненадобностью можно и выбросить. До дальнейшей судьбы этих часто обманутых, но непременно жадных и беспринципных людей, у российских “друзей” нет никакого дела. При этом, от этих людей навсегда отворачиваются настоящие специалисты и представители демократического общества, их имена ассоциируются с мелким продажным интриганством, а их деятельностью часто интересуются контрразведывательные структуры демократических стран.
Выводы
Результаты деятельности упомянутых выше и заслуженно неуважаемых “сливных бачков” и использованных “консервов” Кремля хорошо охарактеризовал известный французский журналист и главный редактор ежемесячного журнала «Монд дипломатию», Клод Жюльен, который прямо и честно заявил о том, что одной из наиболее беспокоящих форм ущемления общественных свобод является дезинформация населения. Свобода агитации, по его словам, превратилась в свободу изливать на головы людей потоки информации, составленные из лживых, демагогических и тенденциозных заявлений с единственной целью помешать людям понять то, что происходит вокруг них. Свободный обмен информацией, право каждого думать, говорить и писать все, что он хочет, систематически использовались СССР и сейчас используются нынешней Россией для подрыва общественного мнения и правительств демократических стран.
Из этого следует, что борьба против «дезинформации» сегодня становится важнейшим условием самого выживания демократических стран. Очевидно, что пришло время совместными усилиями стран цивилизованного мира закрыть этот мутный поток лжи и дезинформации Кремля навсегда.
Секция «Дельта» группы ИС
