Путин довел Россию до того, что ее устойчивость зависит от одного человека: прошлое печально, настоящее - отвратительно, будущее - непредсказуемо.
Об этом пишет Виталий Портников для ЛИГА. В советские времена попытаться оценить, что происходит за кремлевскими стенами, можно было разве что по отрывочным слухам да наличию тех или иных подписей под официальными некрологами – только так составлялось мнение об авторитете или опале того или иного чиновника перед смертью.
Еще одним нехитрым приемом, впрочем, почти недоступным западным советологам, зато известным всем интересующимся политикой советским гражданам, был порядок размещения портретов членов политбюро ЦК КПСС перед празднованием 1 мая и 7 ноября. В отличие от привычного по газетам алфавитного порядка портреты развешивались по спущенному сверху ранжиру – и так можно было определить уровень влиятельности советских вождей. В этих портретах было больше сакрального знания, чем в аналитических статьях – так, 7 ноября 1982 года на фасаде киевского Оперного театра вообще не появился портрет члена политбюро и секретаря ЦК КПСС Андрея Кириленко – хотя официально этот давно впавший в маразм чиновник считался вторым человеком в партии. Именно благодаря этому обстоятельству западные СМИ узнали о падении Кириленко. И когда на случившихся спустя несколько дней после праздника торжественных похоронах Брежнева его многолетний заместитель оказался уже не среди членов политбюро, а среди родственников покойного – это уже никого не удивило.
История с “исчезновением” Путина напомнила мне детские прогулки по Киеву – когда я с замиранием сердца следил за тем, на какое окно повесят портрет Романова или Устинова и пытался понять, что может означать перевешивание изображений. Такая политическая жизнь – это даже не смерть публичной политики, это смерть политики вообще. Зато это буйный расцвет всевозможных предположений, домыслов, информационных вбросов, попытка создать конспирологические версии буквально на пустом месте. Для меня происходящее – очередное доказательство той эпохи турбулентности, в которую Россия вошла год назад, с оккупацией Крыма. Но до убийства Немцова команда тонущего корабля подрывала снаряды вокруг себя, стараясь забросать боеприпасами соседние корабли и шлюпки и не замечая, что от занимающегося пожара страдает собственное судно. А вот убийство Бориса стало взрывом прямо в машинном отделении – и таким, что даже на палубе и в капитанской рубке это мгновенно почувствовали.
Что мы знаем наверняка об “исчезновении” российского президента? Прежде всего то, что он с пятого марта не появлялся на публике. Но в этой новости нет ничего чрезвычайного, как и в сообщениях о том, что встреча Путина с главой Карелии произошла ранее, чем об этом было объявлено. В таких поздних объявлениях о встречах – фирменный путинский стиль: глава государства может не появляться на рабочем месте неделями, а его пресс-служба все это время будет клепать сообщения о встречах с руководителями регионов, спортсменами и ударниками производства. Путин – не из тех, кто работает. Он – из тех, кто отдыхает. И, кстати, другие высшие руководители России стараются от него не отставать. Это – власть отпускников. А вы думали, отпускники только в Донбассе бывают?
Но в момент важных международных встреч надо появляться в срок. У Путина на момент исчезновения таковых было две. 11 марта он должен был подписать договор с Южной Осетией, окончательно превращающий эту оккупированную Москвой грузинскую территорию в российскую колонию. А 12 марта должен был прибыть в Астану на встречу с президентами Беларуси и Казахстана, намеченную на 13 марта. Собственно, слухи о нездоровье Путина пошли именно от анонимных источников в Астане.
Подписание договора с Южной Осетией отменили буквально в самый последний момент, когда часть делегации непризнанной республики находилась в Москве, а часть – в столице Северной Осетии Владикавказе. Отменили без объяснения каких-либо причин. Но уже сегодня было заявлено, что подписание просто перенесено – на 18 марта. Что касается встречи в Астане, то и о ней с самого начала говорилось – правда, только пресс-секретарем президента России – что она переносится на несколько дней. Правда, в отличие от подписания договора с Южной Осетией никакой конкретной даты саммита не было названо. Зато появились сообщения о возможности появления Путина на митинге в Москве, приуроченном к годовщине захвата Крыма. Опять-таки, 18 марта.
На практике это может означать либо то, что президент, по своему обыкновению, просто решил отдохнуть – на этот раз в ущерб и своему, и международному протоколу, решив, что Лукашенко с Назарбаевым и тем более президент Южной Осетии, фамилию которого он и сам не помнит, на него не обидятся; либо мы имеем дело с незначительным недомоганием, после которого Путин вновь появится на публике 18 марта для подписания договора с Цхинвали и выступления на безумном митинге. Ну а после этого можно будет и в Астану слетать. Хотя, конечно, не исключен и третий вариант: пресс-служба Кремля врет и происходят совершенно другие события. Придумать эти события – от серьезного заболевания Путина до борьбы царедворцев – нельзя. Обо всем этом можно знать либо не знать. И, в отличие от огромного количества политических фантастов, в том числе и из бывшей кремлевской челяди, не собираюсь имитировать знание.
Интересно другое: насколько вопрос состояния здоровья вождя стал определяющим для устойчивости российского режима. Путин с компанией довели Россию до такого состояния, что никто больше не знает, что случится со страной после Путина. Население может участвовать в решении судьбы государства только если решится на какой-нибудь привычный русским бунт, бессмысленный и беспощадный – избирательное право у него отобрано. О подлинных настроениях групп влияния у трона мы не знаем на самом деле ничего, потому что эти настроения созвучны нынешнему состоянию психики первого лица и легко изменятся после его ухода – так уже было 5 марта 1953 года, когда верные сталинские “соколы” вдруг оказались сторонниками совершенно различных путей развития СССР, далеких от представлений околевшего хозяина. Словом, прошлое России печально, настоящее – отвратительно, будущее – непредсказуемо.
