Продолжить начатую ранее тему нефтяного потопа, который вместе с коронавирусом накрывает планету, побудила так называемая «отрицательная стоимость» нефти, имевшая место 20 апреля.
Проблема переизбытка нефти и обвала цен на нее на мировом рынке является вопиющей и влечет за собой тяжелые последствия не только для России, но для всех остальных, причем исчерпывающий перечень этих последствий предсказать невозможно. Но уже налицо новый глобальный кризис, вызванный пандемией, точнее психозом вокруг пандемии. Если быть еще точнее, то кризис назревал давно, и уже появились его признаки в виде перепроизводства нефти и падения цен на нее на фоне торможения глобальной экономики в 2019 году, а эпидемия лишь окончательно сталкивает мир в рецессию и кризис. В этих условиях нефтяные игрища, устроенные некоторыми игроками мирового нефтяного рынка лишь ухудшили общую ситуацию, а нефтяной кризис превратился в одну из граней глобального кризиса, который, насколько можно понять, сейчас лишь только начинается, и окончательные контуры его пока еще не вырисовались.
Здравствуй, кризис, новый кризис!
Итак, новый приступ интереса к нефтяным делам подогрел тот скандальный факт, что особо «удачливым» торговцам пришлось 20 апреля доплачивать за то, чтобы их контракты на покупку нефти кто-то купил. Но несмотря на всю курьезность этого явления, кратковременный уход нефти, а точнее майских нефтяных фьючерсов, в «минуса» оказался самой малозначимой проблемой. Пострадали от нее только некоторые биржевые спекулянты, причем торгующие, как в известной поговорке, «не галошами, а талонами на галоши», то есть торгующими нефтью на бумаге, нефтяными контрактами, а не реальной нефтью. Реальная нефть продается хоть и по баснословно низким, но все же не отрицательным ценам, и это время выгодного наполнения стратегических резервов, чем заняты многие страны от США до соседней Беларуси, и только в Украине об этом все больше только разговаривают, о чем ниже.
Более того, нефтяной рынок нервно ищет дно, цепляясь за любую возможность в виде слухов, тенденций, трендов. Уже после 20 апреля цены на июньские фьючерсы обозначали тенденции к росту после слухов об очередной эскалации отношений США с Ираном. Напомним, Штаты дали команду своем кораблям обстреливать иранские военные суда в Персидском заливе, на что иранцы пообещали в случае атак всенепременно ответить тем же, а заодно в очередной раз испытали очередную ракету. Затем появилась информация о достаточно уверенном восстановлении после пандемии экономики Китая, что должно привести к росту потребления нефти.
Наконец, в момент написания этих строк появились данные о некотором росте цен на нефть после информации о сокращении добычи нефти в США и Катаре. Так, 24 апреля цена нефти Brent составила 22,19 долларов, а WTI – 17,29 долларов за баррель. Опять-таки, речь идет не о «живой» нефти, а о бумажных фьючерсах на июнь.
Однако здесь есть интересный момент. Например, сообщение Reuters на эту тему было озаглавлено: «Oil rises, but ends wild week lower as coronavirus slashes fuel demand», что можно перевести примерно так: «Цена нефти растет, но «дикая неделя» опять оканчивается снижением, поскольку коронавирус снижает спрос на топливо».
Этот заголовок как нельзя лучше характеризует ситуацию, акцентируя на следующем. Проблема уже не только в избытке нефти и низких ценах на нее. Проблема даже не в нефтяных разборках саудов и Москвы, для которых они крайне «талантливо» выбрали самое что ни есть «удачное время», да еще, по слухам, с ведома советника и по совместительству зятя Трампа Джареда Кушнера, который тем самым подложил своему тестю «большую свинью». Проблема в кризисном обвале мировой экономики, которое плавно началось давно, а эпидемия послужила детонатором, многократно разгоняя кризисные явления.
Следует сделать еще одно замечание. Первоначальные радости по поводу того, что нефтяной кризис больно ударит по России сменились пониманием того, что пострадают все и очень сильно. Попытка свести нефтяной кризис исключительно к разборкам в треугольнике «Москва-Саудиты-Штаты» не выдерживает критики, поскольку проблема отнюдь не только и не столько в срыве договоренностей в формате ОПЕК+ в начале марта при якобы участии США на стороне саудов. Проблема даже не в самих договоренностях, их наличии, отсутствии, содержании, выполнении. Сокращение добычи, то есть те договоренности, к которым все же удалось прийти, уже ничего не решает, независимо от того, кто больше пострадает – авторитарная Россия, Саудовское королевство, в котором на днях наконец-то отменили наказание плетьми, или Америка, в которой широко разрекламированная демократия на фоне кризиса все более вырождается в свою противоположность.
«Трясёт» уже всех, а не только сырьевые страны вроде Украины, поскольку нефтяной кризис, опять повторим, наложился на общий глобальный обвал, вызванный пандемией. Поэтому налицо обвал уже не только сырьевых рынков, туризма, авиаперевозок и прочего, что лежало на поверхности. Начинает впадать в кризис и высокотехнологичное производство с высочайшим уровнем добавленной стоимости, которое вроде бы считается альтернативой сырьевой экономики.
Один лишь пример. Пассажирские авиаперевозки по всему миру сильно сокращены, а в Украине они вообще остановлены, хотя в Европе и в некоторых других странах полеты выполняются. Это резко снизило потребление светлых нефтепродуктов в виде авиакеросина и соответственно объемы переработки на нефтяных заводах. Но это только одна цепочка сворачивания экономических процессов. Вторая такая цепочка – это массовое увольнение или отправка в отпуска без содержание летного и наземного состава авиакомпаний и аэропортов, простаивание воздушных судов и аэропортов, которые все равно требуют расходов на поддержание их в рабочем состоянии, ибо тот же самолет, если его должным образом не обслуживать во время простоя, может уже не взлететь или, взлетев, превратиться в источник опасности. О всякого рода сервисных и туристических фирмах, бизнес которых связан с авиаперевозками, говорить не будем, этот бизнес просто исчез как таковой.
И это еще не все. Резкое сокращение авиаперевозок привело к тому, что начались отказ, откладывание на время заказов, прекращение или резкое сокращение финансирования в авиастроительной отрасли. Авиастроительные корпорации уже бьют тревогу в связи с замораживанем строительства воздушных судов, необходимостью отправлять по домам огромное количество персонала. При этом пострадают не только Boeing, Airbus, Embraer Bombardier и другие, но также огромное количество смежников, поставляющих комплектующие, предоставляющие сервис и так далее. Вдобавок к этому, останавливаются научно-изыскательские и опытно конструкторские работы по созданию новой и модернизации существующей техники. Действительно, кому нужны в «коронавирусном мире» новые самолеты, если уже существующие массово стоят на приколе. И это если говорить только об авиационной отрасли, подобные примеры можно привести в области строительства, металлургии и так далее. Даже агропром и актуальные ныне медицина и фармакология могут в итоге уйти в пике из-за банального падения покупательной способности населения.
Таким образом, вопрос уже давно вышел за пределы цен на нефть и нефтяного рынка вообще, превратившись в глобальную проблему, но вернемся, все же к нефти.
С чего все началось и к чему идет
Ситуация с нефтью, в том числе для России, сложилась действительно аховая, причем речь идет уже не о «бумажной» нефти нефтяных контрактов, а о поставках реального товара, цена на который падала ниже 10 долларов. Например, в начале апреля цена физических поставок экспортных партий российской нефти Urals в порту Усть-Луга опускалась ниже 9 долларов. Руководство Беларуси информировало о якобы имеющих место покупках больших партий российской нефти по цене даже 4 доллара за баррель.
Считается, что проблемы начались с того, что 6 марта в Вене проводилось заседание так называемой группы ОПЕК+, в которую кроме членов ОПЕК вошли Россия и ряд других крупных производителей нефти. Речь шла о продолжении ограничений на добычу, которые были введены еще в 2016 году. Поводом для собрания стал тот факт, что в январе цена на нефть падала до 26-28 долларов. «Виновником дальнейшего торжества» в виде нынешнего самого катастрофического с 1999 года падения цен на нефть стала Россия, которая вышла из переговоров, полагая, что дальнейшее падение цен выгодно Москве, поскольку оно убьет добычу сланцевой нефти в США. Расчет России частично оправдался, поскольку в Штатах начались банкротства нефтяных компаний, которые, к тому же, запросили помощи государства на огромные суммы, что во время кризиса и эпидемии создало дополнительные огромные проблемы администрации и лично Трампу перед выборами, о чем ниже.
В то же время Саудовская Аравия начала демпинговать, нарастив добычу и давая огромные скидки покупателям с целью вытеснения России с рынка. Есть данные, что скидки не давались для американских рынков, чтобы не ухудшать условия бизнеса для американских компаний, также страдавших от падения цен и перепроизводства нефти.
А дальше кризис нанес сокрушительный удар по всем. Потребление нефти в мире упало до 30%, и все игры с выдавливанием конкурентов начали утрачивать всякий смысл, поскольку плохо стало всем, в том числе Америке. Есть версия, что в игру включился лично Дональд Трамп, под нажимом которого страны ОПЕК+ после проволочек и переносов переговоров 9 апреля вынуждены были заключить соглашение о сокращении добычи. Ввиду пандемии министры энергетики стран проводили переговоры в режиме видеоконференции. Условия заключенного соглашения, озвученные министром энергетики России Александром Новаком, выглядят следующим образом.
Соглашение вступает в силу 1 мая нынешнего года и будет действовать два года, то есть до 1 мая 2022 года. В первые два месяца сокращение добычи нефти составит 15 миллионов баррелей в сутки. Во втором полугодии снижение должно составить уже восемь миллионов, а в 2021 году – шесть миллионов баррелей.
В сделке участвуют 23 страны. Десять из них – это страны ОПЕК: Алжир, Ангола, Конго, Экваториальная Гвинея, Габон, Ирак, Кувейт, Нигерия, Саудовская Аравия, ОАЭ. Не входящих в ОПЕК государств в сделке тоже десять: Азербайджан, Бахрейн, Бруней, Казахстан, Малайзия, Оман, Россия, Судан, Южный Судан.
Все эти страны (то есть ОПЕК+) договорились снизить добычу на 10 млн баррелей в сутки. Кроме ОПЕК+ сокращать добычу нефти намерены также Канада (на 1 млн баррелей), США, Норвегия и Аргентина (суммарно на эту группу стран придется сокращение на 5 млн. баррелей в сутки).
Три страны, входящие в ОПЕК, освобождены от сокращений добычи из-за политических проблем: это Иран, Ливия и Венесуэла.
Таким образом, ОПЕК+ и другие страны суммарно сократят добычу нефти в мае-июне на 15 млн баррелей в сутки. Затем планируется выйти в среднем на 9,5 млн баррелей в сутки, но возможны корректировки.
Кстати, даже в вопросе сокращения объемов добычи нефти называются разные цифры. Например, министерство энергетики Казахстана – страны-участницы ОПЕК+, сообщает о договоренности снизить общую добычу на 9,7 млрн баррелей в сутки.
Осталась непонятной позиция Мексики, которая вроде бы вышла из переговорного процесса.
Российский министр Новак подчеркнул, что ОПЕК+ будет следить за рынком. «В случае необходимости будут приниматься либо дополнительные меры, либо будет более быстрыми способами восстанавливаться добыча странами для того, чтобы не допускать, в том числе, и переизбытка нефти на рынке, потому что мы должны действовать в интересах как производителей, так и потребителей», – сказал Новак.
Действенность всех этих мер и переговоров выглядит весьма сомнительно. По ряду оценок, все указанные цифры являются недостаточными, и для того, чтобы рассосался огромный «навес» избыточной нефти на рынках, необходимо снижать добычу на 20-25 млн баррелей в сутки, но на это никто идти не захотел.
К тому же есть данные, что поскольку соглашение вступает в силу с 1 мая, то Саудовская Аравия до конца апреля якобы продолжит наращивать добычу нефти и давать покупателям все более весомые скидки, лишь бы только вытолкать конкурентов с рынка. Хотя нефть уже никому не нужна, и другие страны, включая Россию, Катар и США, начали сокращать добычу.
Много говорится о том, что в результате всех этих манипуляций саудам вроде удалось получить преимущество перед Россией. Обе страны должны снизить добычу до 8,5 млн баррелей в сутки каждая, но в связи с тем, что с 6 марта за время, когда не могли договориться, сауды резко увеличили добычу, то для Аравии точкой отсчета является сильно увеличенный ею уровень добычи. В результате, по подсчетам главы Наблюдательного совета Нацбанка Украины Богдана Данилишина, сауды должны снизить добычу на 1,4 млн баррелей в сутки, а Россия – на 2,8 млн баррелей.
Трудно говорить о каком-то серьезном выигрыше Саудовской Аравии. В результате, Россия теряет поступления от нефти, но не столько от сокращения добычи, сколько от падения цены и спроса. Но точно такие же потери несут остальные, включая саудов. Правда, у России появляется больше головной боли из-за необходимости перекрывать скважины, а это сложно, дорого, экологически опасно, а в ряде случаев, чревато невозможностью в дальнейшем возобновить добычу, о чем ниже, но у нее будет меньше проблем с излишками нефти.
Кстати, в вопросе повода для последней «нефтяной гонки» и виновных за нее появляются новые любопытные данные. Согласно некоторым «сливам» в зарубежных СМИ, накануне выхода России из переговорного процесса в начале марта между президентом России Владимиром Путиным и наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом состоялся жесткий телефонный разговор. Есть версия, что принц был агрессивен и выдвинул Путину ультиматум о том, что, если соглашение не будет достигнуто, Саудовская Аравия начнет ценовую войну. Но по информации некоего не называемого саудовского чиновника, Путин отказался, что вполне ожидаемо.
Сообщается также, что перед разговором с Путиным наследный принц Саудовской Аравии связался с советником президента США по Ближнему Востоку Джаредом Кушнером, по совместительству зятем Трампа. Если это правда, то Кушнер знал об условии, которое Саудовская Аравия хочет предъявить Путину, но не наложил на это решение вето, а подобные вещи сауды обычно с Вашингтоном согласовывают.
В Кремле факт такого разговора ожидаемо отрицают. Дмитрий Песков, пресс-секретарь Путина, назвал эту информацию «чушью очередной». Но если судить по обилию публикаций в зарубежной прессе на эту тему, то нечто подобное вполне могло быть.
Здесь следует учитывать особенности Саудовской Аравии и указанного принца Мухаммеда бин Салмана. По ряду причин в этом дивном королевстве насчитывается большое количество принцев, являющихся потенциальными претендентами на трон. Указанный принц является одним из них, пока что наиболее вероятным. Но есть данные, что в этом коррумпированном не меньше нас государстве идет жесткая борьба за престолонаследние, и принц сейчас сражается за это право с другими группами влияния. Поэтому он совершает ряд телодвижений, в том числе во внешней политике, пытаясь показать себя эффективным руководителем. Нефтяная война вполне может быть элементом такой борьбы – что-то вроде «маленькой победоносной войны», но нефтяной. Если бы нечто подобное происходило в спокойное время на растущих нефтяных рынках, подобные телодвижения могли бы иметь успех, но в момент жесточайшего кризиса такая нефтяная вакханалия равносильна выстрелу в свою ногу или даже в голову.
По словам Богдана Данилишина, в российский бюджет закладывалась цена нефти в 46 долларов, и теперь Москве приходится тяжко, переписывая бюджет под цифру 20. Но дело в том, что саудовский бюджет балансируется и вовсе на цене 80 долларов. Расчет строился на том, чтобы вытеснить Россию низкой ценой, занять ее место, а потом поднять цены, наверстав упущенное. Расчет, мягко говоря, сомнительный, ибо если бюджет и ВВП России зависят от нефти и газа, по разным оценкам, на 30%, то саудов – на 70%. К тому же совершенно непонятно, почему сауды вообще заложили в бюджет 80 долларов, если такой цены уже давно не было, она выше 60 долларов давно не поднималась и имела тенденцию к снижению из-за кризисных явлений в 2019 году, а потому российская оценка была куда реалистичнее саудовской.
Однако все это уже не имеет особого значения по причине кризиса, который обвалил потребление нефти и продолжает обваливать его дальше. Поэтому страдать будут все, включая Саудовскую Аравию и Москву, различия в степени страданий будут определяться лишь степенью зависимости от нефти.
Меньше других от падения нефти будет, несомненно, страдать США, поскольку экономика Штатов незначительно зависит от нефтяной отрасли. Но нефтяники имеют в Америке сильное политическое лобби, а также являются одной из основ республиканской партии, а потому у Трампа на фоне эпидемии и кризиса возникает дополнительная проблема.
Богдан Данилишин приводит данные нефтегазовой сервисной компании Baker Hughes Co, согласно которым, количество буровых установок в США только за последний месяц снизилось с 800 до 600 единиц.
Впрочем, есть мнение, что резкое падение цен на майские фьючерсы было спровоцировано или использовано американскими нефтяниками и банками, чтобы выбить господдержку для отрасли. Недаром падение наблюдалось по фьючерсам именно на американскую нефть WTI.
«Минус – это когда вам платят, чтобы вы просто забрали или вывезли нефть. Не обязательно не хватает резервуаров. Просто не хотят останавливать добычу, потому что нужно отдавать кредиты. Будут банкротить компании. На май так пошло, потому что США вошли в пик истории с вирусом. В марте сланцевики шли на банкротство где-то на 120 млрд долларов. Затем традиционная добыча добавила еще прогнозов на банкротство на 250 млрд. Идеальное время, чтобы банки списали долги и взяли на это деньги у правительства США», – полагает аналитик энергорынка Юрий Корольчук, очевидно, имея в виду особенности законодательства США о банкротстве, а также влияние нефтяного лобби, особенно в свете выборов.
Именно поэтому в игру включался Трамп. Ему надо было не только показать, что он отстаивает интересы бизнеса и рабочие места в Америке, но и уменьшить потенциальную сумму, которую придется выплатить из бюджета во спасение американского нефтебизнеса, что неминуемо вызовет критику оппонентов.
При этом Штаты формально себя никакими обязательствами не связывали, получив в будущем свободу действий.
А в это время в России
Однако обратимся к стране-агрессору, то бишь к России, с которой у нас идет вялотекущая война. В связи с нефтяными проблемами, в России все очень непросто, но следует не впадать в расхожее среди отечественных «патриотов» шапкозакидательство, а трезво оценивать ситуацию. На это указывает и глава наблюдательного совета Нацбанка Богдан Данилишин, более чем патриотично настроенный эксперт.
В бюджет России закладывались, повторим, 42 доллара за баррель нефти, что при старых квотах добычи давало 342 млн долларов в сутки. При сниженных квотах и текущей цене можно говорить где-то о 160 млн долларов в сутки. При этом Данилишин предупреждает, что Россия имеет большой запас прочности, а ее экономика, хоть и зависит от нефти, но не настолько сильно, чтобы ожидать скорого «падения Москвы». Данилишин совершенно правильно ставит вопрос о том, что государство в Украине должно усилить поддержку военно-промышленного комплекса, в идеале, машиностроения и высокотехнологичного производства, чтобы не только противостоять агрессии, но и развивать наукоемкие отрасли.
Несмотря на бравурные пропагандистские штампы а ля «Киселев-ТВ», российские власти серьезно оценивают проблему.
По сообщению информагентства ТАСС со ссылкой на официальные «Известия», уже 20 апреля, то есть в день максимального падения нефтяных фьючерсов, прозвучали следующие оценки российских финансов.
По данным издания, в последний раз изменения в федеральный бюджет на 2020-2022 годы официально вносились в феврале. В соответствии с внесенными в документ корректировками, доходы по итогам 2020 года должны были быть на уровне 20,6 трлн рублей, а расходы – 19,7 трлн. Таким образом, профицит бюджета должен был составить около 900 млрд рублей. Теперь уже очевидно, что никакого профицита не будет, а наоборот, будет дефицит.
Нового варианта бюджета еще нет, но, по данным «Известий», уже есть «рабочая версия» из расчета цены на нефть в 2020 году, равной 20 долларов. Прогнозный уровень поступлений в федеральную казну составляет 15,2 трлн рублей, но пока не учтены поступления от покупки Сбербанка у ЦБ, поскольку сумму начислений в бюджет в результате этой сделки в 2020 году еще предстоит определить. Вместе с тем более чем на 1 триллион по сравнению с официальным планом увеличатся и расходы казны – до 20,8 трлн рублей.
Возникающий таким образом дефицит бюджета в 5,6 трлн планируется профинансировать за счет нескольких источников: 2 трлн рублей хотят выделить из Фонда национального благосостояния (ФНБ), более 1 трлн найдут в дополнительных источниках, а остальные деньги займут на рынке. При этом источник газеты не уточнил, какую именно сумму планируется привлечь в долг. В соответствии с официальной версией бюджета, в 2020 году Минфин предполагал занять 1,7 трлн на внутреннем рынке и 207 млрд ($3,15 млрд по курсу на тот момент) на внешнем. Объем Фонда национального благосостояния РФ на 1 марта 2020 года составлял $123,4 млрд, или 8,25 трлн рублей по данным Минфина России (1 апреля – $165,4 млрд, или 12,86 трлн рублей, удивление вызывает неожиданный рост на фоне кризиса), а международные резервы (золотовалютные резервы) России на 17 апреля 2020 равнялись $569,7 млрд по данным Центробанка РФ.
Также есть данные, что российские чиновники пока не питают надежд на повышение цен на нефть после заключения соглашения ОПЕК+, что скорее оправданно. Словом, в Москве серьезно готовятся к длительной жизни в условиях низких цен на нефть, что неминуемо снизит цены на газ, являющийся еще одним важным источником поступлений валюты и бюджетных доходов.
От себя отметим, что это обстоятельство может хотя бы на время отодвинуть планы Кремля по достройке второй очереди «Северного потока».
Кроме финансовых проблем Россию ожидают серьезные технические проблемы в связи с необходимостью сокращать добычу нефти, о чем говорит известный российский нефтяной эксперт Михаил Крутихин в «Новых известиях».
По словам Крутихина, российские компании получили от министерства энергетики указания – насколько уменьшать добычу, но как именно это делать они не знают. Вся российская нефтедобыча изначально была заточена на увеличение добычи, но не на снижение, причем примерно на 20-25%, по оценкам эксперта.
Если следовать инструкциям по консервации скважин, то это сложнейшая и дорогостоящая операция, на которую в масштабах России может не хватить ни сил, ни средств. По данным Крутихина, в России 180 тысяч работающих и 40 тысяч неработающих скважин. Но многие скважины уже сильно выработаны, из них идет специально закачиваемая вода с тонкой пленкой нефти, и перекрытие таких скважин большого эффекта в сокращении добычи не даст, но потребует много средств и времени. Средняя скважина в России, по словам эксперта, дает в сутки всего 9,5 тонн нефти. Доля тех скважин, из которых нефть бьет фонтаном, составляет менее 2%, а по остальным нужно извлекать погружной насос или останавливать качалку.
Чтобы законсервировать скважину, вначале её надо прочистить, закачать под горизонт цементный мост, закупорить, сверх этого закачать жидкость, которая не нарушит перфорацию, то есть приток нефти в будущем сохранится, а затем опять поверх накачать цементные мосты. А уж если горизонтов несколько – то так на все по отдельности. Для выполнения таких работ в масштабах страны, по словам Крутихина, банально не хватит квалифицированного персонала. Кроме того, многие низкопроизводительные скважины после этого восстановить может и не получиться.
Михаил Крутихин прогнозирует, что могут начаться разного рода злоупотребления с целью скрыть истинные объемы добычи, которые реально будут выше тех, которые отражаются в отчетности. Многие, включая самую главную «Роснефть», будут прикрываться некими обязательствами перед контрагентами, например перед китайскими потребителями, которые вкладывали инвестиции, причем многие договоры с китайцами защищены межправительственными документами. То есть будут привилегированными, на которых ограничения не особо распространяются.
Однако, по словам Крутихина, если Россию уличат в невыполнении обязательств, которые закреплены не только в ОПЕК+, но и решениях G 20, на Москву могут быть наложены серьезные санкции в виде введения тарифных ограничений, эмбарго на российскую нефть и так далее.
Американцы, по мнению Крутихина, в этом случае могут вообще решить проблему достаточно просто, объявив санкции в отношении иностранных сервисных компаний, которые оказывают содействие российской нефтянке. А если уйдут даже всего три такие компании, как Halliburton, Schlumberger, Baker Hughes, – это будет, по словам Крутихина, трагедия, поскольку они оказывают много разных услуг, включая испытание скважин, бурение и многое другое.
Крутихин утверждает, что российские компании, которые обслуживают разведку в Ямало-Ненеском, Ханты-Мансийском автономных округах, где у России самые главные залежи нефти и газа, уже говорят о том, что, если вся эта ситуация будет продолжаться, треть компаний просто обанкротится, а это десятки тысяч работников.
По данным эксперта, только пять самых крупных компаний – «Роснефть», «Лукойл», «Сургутнефтегаз», «Татнефть» и «Газпромнефть» – вместе насчитывают 625 тысяч сотрудников. К ним нужно добавить членов семей, работников компаний, которые занимаются обслуживанием по части технологий, оборудования, транспорта, электроэнергии… В результате, речь может идти о 2-3 млн человек, многие из которых могут остаться без средств к существованию.
Крутихин дает неутешительные для России прогнозы по дальнейшей ситуации на нефтяном рынке в смысле сомнительности перспектив повышения цен на нефть.
«Сейчас нефти на рынке больше, чем спрос её может переварить. Навес предложения над спросом в среднем таков: 30 млн баррелей в сутки. И спрос всё время уменьшается. Да, уменьшается кое-где и предложение, так как некоторые нефтяные компании тоже страдают и от коронавируса, и от спада экономической активности. К примеру, в США 27 числа должен закрыться уже третий нефтеперерабатывающий завод. То есть предложение где-то тоже снижается, но не такими темпами. Всё равно нефти больше.
И вот договорились, значит, что в течение двух месяцев надо убирать с рынка 9,7 млн баррелей в сутки. Но это не 30, не 20 и даже не 10. А учитывая, что у ОПЕК и союзников дисциплина выполнения соглашений и так всегда была очень низкой, то на самом деле убирать будут по 6-7 млн баррелей. Может быть. Но это не поможет.
Потому что по морям ходят танкеры, которые не могут сбыть свою нефть. На рейде стоят десятки танкеров, включая супертанкеры, которые не могут продать запасы. И российская нефть, которую закупили некоторые торговцы, тоже никак не реализуется. Идёт серьёзное давление из-за такого дисбаланса. И участники рынка начинают предлагать очень хорошие скидки.
При этом оптимистические оценки звучат даже не только из Москвы, но и от арабских специалистов по нефтяному рынку. Говорят, допустим, что после июня-июля цена дотянется до 40 долларов за баррель, и станет более-менее комфортно. А к концу года, мол, и до 45. И тогда вообще всем будет хорошо. И США, и саудовцам, и россиянам. Но не очень-то в это верится, если честно», – отмечает российский эксперт.
Украина в море нефти разливанном
Формально удешевление нефти и энергоносителей Украине на руку. К тому же сейчас можно по крайне низким ценам закупить нефть про запас. Также можно предоставить иностранным контрагентам услуги по хранению нефти в Украине, поскольку за кордоном мощности по хранению на исходе.
С последней идеей выступил исполнительный директор НАК «Нафтогаз» Юрий Витренко в своем фейсбуке.
По мнению Витренко, Украина может предоставить миру свою нефтетранспортную систему для хранения нефти, поскольку мировые цены на нефть сильно упали, а сырье негде хранить, так как невозможно прекратить добычу без значительных потерь в будущем.
Витренко напоминает, что Украина имеет огромную нефтетранспортную систему, где можно хранить нефть. В частности, он уточнил, что значительные емкости есть как на работающем заводе в Кременчуге, так и на остановленных сейчас нефтеперерабатывающих заводах. В целом мощности по хранению нефти в системе «Укртранснефти» оцениваются в 1,083 млн тонн. Есть мощности и на украинских нефтеперерабатывающих заводах, которые простаивают после «эффективной» приватизации, за исключением Кременчугского, работающего преимущественно на отечественном сырье и находящемся в состоянии перманентных «разборок» государства с олигархом Коломойским.
Еще на 1 млн тонн якобы имеет емкости Министерство обороны Украины.
Также Украина может хранить в своих подземных хранилищах до 10 млрд кубов газа для иностранных потребителей.
«Укртранснафта» уже начала закупку нефти для пополнения собственных резервов. Первый танкер с примерно 80–90 тысяч тонн нефти азербайджанского сорта Azeri Light прибыл 21 апреля на морской нефтяной терминал «Пивденный» из турецкого порта «Джейхан». Ожидается прибытие второго похожего танкера.
Очевидно, что пока это капля в море.
Следует отметить, что до конца 2022 года Украина в рамках обязательств по Ассоциации с ЕС должна сформировать минимальный запас нефти и нефтепродуктов в эквиваленте не менее 2 млн т сырой нефти. При этом 30% должны состоять непосредственно из сырой нефти, 70% — из нефтепродуктов. Но до сих пор отсутствует даже соответствующий закон.
Для справки. Система магистральных нефтепроводов «Укртранснафты» имеет общую протяжность 4,767 тыс. км и проходит по территории 19 областей Украины. Пропускная способность системы на входе 114 млн т/год, на выходе 56,3 млн т/год. «Укртранснафта» владеет 11 резервуарными парками общей емкостью 1,083 млн куб. м. Объем транспортировки нефти в 2018 г. составил 15,43 млн т (-3,7% к 2017 г.)
В состав нефтетранспортной системы входит МНТ «Пивденный». Он введен в эксплуатацию в 2001 г. для перевалки сырой нефти. Его проектная мощность составляет 14,5 млн т в год. Объем резервуарного парка — 200 тыс. куб. м. Причал терминала позволяет принимать суда с дедвейтом от 35 до 150 тыс. т (максимальная осадка судна 13,8 м).
Планы чиновника «Нафтогаза» по заполнению украинских емкостей выглядят слишком сомнительными. Действительно, емкости имеются, но, как показано выше, они должны быть заполнены на 70% светлыми нефтепродуктами, а не сырой нефтью. В Украине же остался фактически один функционирующий перерабатывающий завод в Кременчуге, вокруг которого, к тому же, постоянно, идут скандалы, поскольку кроме государства совладельцем являются структуры Коломойского. Плюс к этому – идут многолетние тяжбы с российской «Татнефтью», с которой Коломойский тоже что-то не поделил.
Остальные простаивающие заводы давно разобраны по частным рукам, и что на них происходит, неизвестно. Насколько там вообще сохранилась инфраструктура для хранения нефти – тоже непонятно.
Емкости Министерства обороны следует наполнять не сырой нефтью, а прежде всего светлыми нефтепродуктами для нужд армии, поскольку у нас вообще-то война на Донбассе.
Что же касается хранения нефти иностранных контрагентов, то существуют серьезные правовые, организационно-технические, даже криминальные препятствия, не позволяющие это сделать, поскольку могут быть серьезные проблемы.
В этом месте лучше дать слово экономическому эксперту Алексею Кущу, который четко и критически поясняет ситуацию в своем фейсбуке.
«Помните недавние «прожекты» относительно того, что Украина станет «хранительницей», нет, не благодатного огня, а избыточных объемов нефти. Думаете за сим прожектом скрывается чья-то глупость? Отнюдь. На данный момент, любые товарные потоки нефти в Украине рассматриваются в контексте либо транзита, либо импорта, с начислением всех полагающихся налогов и пошлин или без них. Понятие «хранения» в законодательстве пока отсутствует. Ну, нет по нефти режима таможенного склада, в отличие от газа в наших подземных хранилищах.
Что это значит на практике? В ближайшее время в Украину планируют завести несколько сотен тысяч тонн нефти под видом «накопления запасов». В дальнейшем часть этой нефти будет «незаметно» переработана на известном НПЗ (в Кременчуге – Авт.), который контролируется не менее известным «солистом больших и малых» (Коломойским – Авт.). В перспективе пустые цистерны, наполненные воздухом, вместо нефти, отправятся на запад в качестве возврата «сохранной нефти» и их радостно примет таможня, выдавая необходимые грузовые таможенные декларации. А в это время из ниоткуда взявшаяся нефть будет переработана в Украине и продана на внутреннем рынке, без уплаты НДС и прочих сборов. Схема настолько идеальна, что ее в будущем будут изучать в учебниках: безналогово импортировали под видом наполнения резервов в режиме таможенного склада (который по нефти до сих пор не отрегулирован в отличие от природного газа), фиктивно вывезли из страны и реально переработали для потребностей внутреннего рынка, получив фискальную экономию в миллиарды гривен.
Все это возможно лишь в случае назначения «ручного» главы ДФС. И такова плата за ближайшие назначения в правительстве «человека по реформам», а на самом деле – по связям с МВФ. И такова нынешняя политика. Может ли этот фискальный переворот осуществляться без ведома главы президентской администрации? Пусть каждый решает сам. А пока мы видим «батл» реформатора из солнечной Грузии, который рассказывает нам как все плохо в Украине. Но будет ли в итоге планируемых трансформаций хорошо? Тем более, для малого и среднего бизнеса, интересами которого сейчас «таранится» любой островок суверенности в стране…. Вопрос риторический. Ключевая задача примитивных спикеров, которые пытаются подыгрывать атаке на ДФС сейчас, – это не забота о МСБ (малый и средний бизнес – Авт.). Это банальная попытка: а) вернуться во власть; б) прийти во власть; в) утащить очередной «ярд» на фиктивном импорте нефти или иных схемах.
Да. Капитализация нашей политики сейчас измеряется возможностью заработать один, два, пять миллиардов гривен. Так что запомните, все те, кто сейчас участвуют в атаке на ГФС в интересах малого бизнеса, на самом деле относятся к оному как морские свинки к морю: «ярд», два … пять – вот и все, что они хотят получить в итоге. В ДФС конечно сидят не ангелы, но и нынешнюю атаку организовали те еще черти. Уж поверьте чутью человека, который перевидал руководителей налоговой еще с середины 90-х. Справедливость упомянутых выше утверждений проверим по осени, анализируя, в частности, состояние МСБ», – насмешливо отмечает эксперт Алексей Кущ.
Комментировать этот спич не будем. Каждый может сделать выводы самостоятельно. Отметим лишь для ясности, что, судя по интонациям эксперта, он считает увольнение бывшего главы фискальной службы Верланова негативным, поскольку оный, насколько можно понять Куща, таким схемам якобы мог воспрепятствовать. Кстати, в отличие от главы таможенной службы Нефедова, увольнение которого Кущ одобряет.
Врежем кризисом по нефтяному изобилию!
Что же касается радости по поводу удешевления нефти и энергоносителей для Украины, то такая радость представляется слишком преждевременной.
Действительно, Украина получает возможность существенно уменьшить расходы на энергоносители, снизив производственные и иные затраты. Но возникают так называемые «ножницы цен», поскольку страна потеряет намного больше из-за падения рынков по причине кризиса, чем приобретет, сэкономив на удешевлении энергоносителей. Упомянутый экономист Алексей Кущ оценивает потери Украины от таких ножниц в размере 5-7 млрд долларов. На фоне существенного сокращения поступлений валюты от заробитчан, это может значительно ослабить гривну.
Повторим, нынешнюю нефтяную проблему нельзя рассматривать в отрыве от мирового кризиса, который многократно ускорили пандемия и тотальный карантин. Поэтому обратимся к наиболее вероятной общей экономической картине того, что нас ожидает в ближайшем будущем.
Алексей Кущ дает следующий экономический прогноз, включающий влияние падения цен на нефть и кризиса вообще.
По мнению эксперта, посткарантинный этап будет очень тяжелый. Сейчас экономика живет на старых запасах. Но после карантина ей придется адаптироваться к сложившейся реальности, поэтому основной кризис ждет нас впереди. Посткарантинный период добавит в темпах падения еще несколько процентов. Изменившаяся конъюнктура внешних рынков также добавит несколько процентов падения. Мировая экономика тоже погружается в кризис, сырья потреблять будут меньше. Соответственно, Украина как сырьевая экономика ощутит на себе это первой. Будут падать цены на наши товары – продукты сельского хозяйства, металл. На сельское хозяйство повлияют погода, ситуация с карантином, но есть еще один фактор.
Относительно удешевления энергоносителей эксперт говорит следующее. В Украине довольно радостно восприняли падение цен на нефть. Но дело в том, что если нефть будет стоить очень дешево, производство биотоплива теряет всяческий смысл. Производство биотоплива завязано на подсолнечнике, кукурузе и рапсе. Урожай последних двух культур в Украине составляет примерно 25 млн тонн каждый год, кукуруза является главным экспортным товаром. Также в топ-5 нашего экспорта входят подсолнечник и подсолнечное масло.
Из-за падения цен на нефть подешевеет даже сахар, потому что часть биотоплива в Америке производят из сахарного тростника. Если предприниматели переключатся на производство тростникового сахара, цены упадут. Использование угля из-за дешевой нефти станет неэффективным, соответственно, украинские шахты могут быть закрыты или обанкротиться. Надо полагать, именно здесь возникнут указанные выше «ножницы», на который Украина потеряет 5-7 млрд долларов поступлений от экспорта.
Пострадает не только сырьевой, но и третичный сектор экономики – сфера услуг, торговля, логистика и транспорт, которые зависели от деловой активности и платежеспособного спроса.
Кроме того, при затухании деловой активности всегда сокращается количеством рабочих мест. В Украине количество безработных вырастет примерно на миллион, а сохранившие работу могут почувствовать уменьшение заработной платы.
По мнению А. Куща, для послекарантинного запуска экономики необходимы государственные вливания из резервного фонда. О таком фонде сейчас много разговоров, но эффективность и вообще реальность вызывает большие сомнения.
К осени возможны проблемы в сельском хозяйстве из-за засухи и карантинного ступора. Эксперт обращает внимание, что в Украине в последнее время происходят негативные трансформации в структуре сельского хозяйства. Знаменитая триада из домашних хозяйств, фермерских хозяйств и крупных аграрных корпораций не только насыщала внутренний рынок разнообразными качественными продуктами, но и давала вал продукции, который шел на рынок. Сейчас она постепенно разрушается. В последние годы производство в частных и фермерских хозяйствах падает, а в аграрных корпорациях наоборот – растет. Акцент смещается на производство монокультур, в том числе технических.
Таким образом, Украина может и без всякого кризиса через год-два превратиться в страну, которая будет закупать большую часть продуктов питания. Крупные корпорации окончательно вытеснят фермеров.
От себя отметим, что так называемая земельная реформа ускорит латифундизацию и олигархизацию, вытеснив с земли мелкого предпринимателя и направив агропроизводство только на экспортные монокультуры с последующими социально-экономическими и экологическими последствиями в виде исчезновения села и истощения почв.
Экономист обращает внимание на то, что в Украине уже сейчас имеет место дефицит молочного сырья, вырезается молочное стадо, происходит падение в животноводстве. В результате разрушения СЭС происходят перманентные эпидемии чумы свиней. Сохраняется только производство мяса птицы – и то благодаря олигархической структуре производства и крупным государственным дотациям.
А.Кущ полагает, что после кризиса выживут сильные бизнесы, которые обладали запасами прочности, ликвидности, не были отягощены кредитными обязательствами. По его мнению, в Украине не будет вала банкротства, как на Западе. Но у нас будет посткарантинный период, и такие компании начнут отмирать ближе к осени. У нас большими кусками будут выпадать малый, средний бизнес и микропредпринимательство.
Для олигархов кризис тоже станет экономической удавкой. Олигархические бизнесы отягощены кредитными обязательствами, в том числе на международных рынках. Эти бизнесы плохо структурированы, у них очень неэффективное горизонтальное расширение. То есть они захватывали все экономическое пространство, пытались контролировать всю добавочную стоимость. Они разрослись по горизонтали, как огромные медузы. И сейчас кризис будет их, условно говоря, рассекать, шинковать на мелкие части. В этом плане кризис должен сыграть некую очистительную роль для нашей экономики, так как уменьшатся возможности олигархов давить на власть.
Если бы сейчас государство, воспользовавшись моментом, отсекло олигархов от государственной кормушки, можно было бы на системном уровне перезагрузить нашу экономику. Но дело в том, что рынки будут выжжены напалмом, и если государство не будет создавать средств защиты, под обломками олигархов погибнет и средний бизнес, а под его обломками – малый бизнес, а за ним – микропредпринимательство.
От себя отметим, что в Украине государство срослось с олигархией и выражает ее интересы, поэтому вышеприведенная постановка вопроса является более чем сомнительной.
Такова общая картинка того, как Украина из карантина рискует вместе с глобальным миром вывалиться прямиком в масштабный кризис, и даже резкое удешевление нефти и энергоносителей не особо поможет.
