Правящая в Катаре королевская династия приобрела картину французского живописца Поля Сезанна «Игроки в карты», написанную около 1895 г. за $250 млн. В результате этой сделки живописное полотно Сезанна стало самым дорогим произведением искусства, когда-либо проданным на открытых или частных торгах
Власти ближневосточного государства Катар, занимающего третье место в мире по запасам природного газа и являющегося шестым по счету экспортером этого ценного природного ресурса, потратили рекордную сумму за картину Сезанна отнюдь неспроста. Дело в том, что этот шедевр был известен как одна из немногих знаковых картин музейного уровня, до поры до времени пребывавших в частном владении. А глава абсолютной монархии Катар эмир Хамад бин Халифа аль-Тани с недавних пор вознамерился превратить свою весьма небольшую страну в мощный культурный центр мирового значения. В 2006 г. в столице государства Дохе был открыт Музей исламского искусства, в 2010 г. — Арабский музей современного искусства, а к 2014 г. под руководством ведущего французского архитектора Жана Нувеля планируется завершение реконструкции здания Национального музея. Таким образом, покупка «Игроков в карты» полностью соответствует этим грандиозным амбициозным планам.
Выплата $250 млн. за «Игроков в карты» побила прежний рекорд стоимости, продержавшийся с 2006 г. Тогда картину американского абстракциониста Пола Джексона Поллока под названием «Номер 5, 1948» купили на Sotheby’s за $140 млн., хотя, по некоторым данным, эта цена не получила официального подтверждения. А вот наиболее дорогой картиной самого Поля Сезанна ранее считался «Натюрморт с кувшином и драпировкой» (1893-1894 гг.), проданный за $60,5 млн. в 1999 г.
Бывший владелец картины — греческий миллиардер Георг Эмбирикос решил продать полотно в конце 2011 г., незадолго до своей смерти. Изначально на право приобретения картины претендовали два покупателя — арт-дилер Уильям Аквавелла и галерист Ларри Гагосян, которые были готовы выложить за шедевр около $220 млн. Однако в результате их намерения сумел разрушить монарх Катара.
Беспрецедентная цена, уплаченная за полотно Сезанна тем более поражает тем фактом, что всего в серии «Игроки в карты» в течение 1890-1895 гг. художник написал пять одноименных работ-вариантов, различающихся размерами и подробностями сюжета, причем каждый последующий вариант должен был стать самым лучшим. Ведь мастер не переписывал себя, а лишь совершенствовал достигнутое, стараясь передать свой замысел как можно лучше и точнее. Четверо из «Игроков» хранятся в Музее Орсэ, в Метрополитен-музее, в Фонде Барнса и Институте искусств Курто и только одна работа находилась в частных руках.
Поля Сезанна называют художником, подытожившим сложный и длинный путь, пройденный мастерами кисти в XIX столетии. Его постимпрессионистской живописи свойственен полный отказ от использования светотеней и линий и отдача игре насыщенными цветами. В сущности, все картины «Les joueurs de carte» («Игроки в карты») считаются в творческом наследии Сезанна чуть ли не самыми знаменитыми работами. Сам замысел их создания уходит своими корнями во времена далекой юности живописца, когда «Картежники», картина, автором которой считают Луи Ленена, произвела на него неизгладимое впечатление.
Мысли о воплощении художественного замысла не покидали Поля Сезанна, и в очередной раз приехав на родину в Экс-ан-Прованс, мастер надолго засел за мольберт. Музейная композиция, послужившая идейной первоосновой, была достаточно шаблонна и маловыразительна, но Сезанн с честью сумел выйти за ее узкие рамки. Интересно, что моделями для игроков ему послужили местные крестьяне, покорившие живописца своей степенной сдержанностью, а их терпение, способность долгие часы молча и неподвижно позировать приводили Сезанна в восторг.
«В картине «Игроки в карты», принадлежащей музею Метрополитен в Нью-Йорке, обстановка обрисована лаконично и, скорей всего, скомпонована из того, что постоянно служило художнику в его мастерской,— рассказывает видный российский искусствовед и художественный критик Ксения Богемская.— Эту картину не хотелось бы называть жанровой, настолько ее содержание выше и значительнее, чем могло бы быть изображение бытовой сценки в трактире. Но выразить в словах это содержание так же трудно, как пересказать мелодию. Можно лишь назвать инструменты, на которых она исполняется. В период, когда Сезанна рассматривали исключительно как провозвестника эпохи кубизма, «цилиндра, шара и конуса», авторы, писавшие о нем, утверждали, что и людей он изображает, как предметы в натюрморте, то есть бездуховно. Сейчас мнения изменились. Творчество Сезанна осталось не затронутым стилем, господствующим на рубеже веков, оно утверждало вечность и незыблемость законов живописи, внутреннее достоинство человека, живущего в мире со всей природой. «Вот люди», как бы говорит Сезанн картиной «Игроки в карты». И этого достаточно, он не хочет далее развивать повествование. Он рисует их играющими в карты, потому что игра заставляет их сосредоточиться, сидеть неподвижно. Игра — это форма их социального поведения, то, что их объединяет».
