Коллекционирование винтажных граммофонных пластинок и приспособлений для их проигрывания снова входит в моду у филофонистов, приобретая черты серьезного инвестирования в антиквариат
Коллекционирование винтажных граммофонных пластинок и приспособлений для их проигрывания снова входит в моду у филофонистов, приобретая черты серьезного инвестирования в антиквариат. В наши дни интерес к собирательству хрупких шеллачных дисков на 78 оборотов начала-середины XX века может показаться курьезом, однако фанаты этого дела считают свое увлечение не просто хобби, а и выгодным капиталовложением, рассчитанным на перспективу.
Правда, умело инвестировать в создание коллекций из старых и, на первый взгляд, совершенно невзрачных пластинок совсем непросто. Ценятся далеко не все, а только по-настоящему раритетные экземпляры. «Рассчитывать на то, что у вас где-то на чердаке или в кладовке завалялись уникальные грампластинки начала века, в общем-то, не стоит,— считает киевский филофонист Леонид Мотицкий.— Как правило, в поисках нужного предмета необходимо познакомиться с множеством людей, от известных собирателей до наследников великих людей ушедшей эпохи, а новичкам лучше всего обратиться к грамотным специалистам, которым можно доверять».
Процесс создания филофонических коллекций чрезвычайно затруднен еще и тем, что доступной и исчерпывающей информации о тиражах пластинок, многих фирмах, которые их выпускали, практически не существует. Во многих случаях приходится идти на риск, который, как правило, себя оправдывает. «Однажды мне предложили купить очень редкие прижизненные записи Александра Вертинского. Я знал, что самые первые его записи датируются 1930 г. Тогда известными фирмами Parlophon и Odeon в свет были выпущены около 50 песен уже знаменитого барда,— рассказал господин Мотицкий.— Не верилось, что это они, но решил приехать и посмотреть. К своему удивлению и восхищению, понял, что мне чрезвычайно повезло. В картонном коробе, тщательно и аккуратно замотанном в какие-то тряпки, лежало 10 пластинок в отличном состоянии. Сейчас за каждую из них любой коллекционер отдаст не одну тысячу долларов».
Основных критериев для оценки коллекционных шеллачных грампластинок три. Прежде всего их редкость, если не сказать уникальность. Пластинки с записями вальсов, танго и военных маршей, равно как и речей Ленина, в те времена печатались громадными тиражами. Даже учитывая, что все эти «Брызги шампанского», «На сопках Маньчжурии», «Кирпичики» и так далее нередко во время танцев под пьяную лавочку разбивались уже в день приобретения и до наших дней их дошло не так уж много, они все не представляют существенной коллекционной ценности. По словам антиквара Бориса Станкова, исключение составляют только такие записи, как, например, раритетные фонограммы живого голоса Сергея Есенина, Марины Цветаевой, Александра Блока и других великих поэтов той поры, декламирующих свои стихотворения, а также… речей Льва Троцкого. Сейчас за такую пластинку коллекционеры у нас и за рубежом, в зависимости от сохранности, готовы выложить сумму от $1 тыс.
Коллекционерам — жителям столицы Украины поиск шеллачных раритетов облегчает тот факт, что в начале прошлого века Киев прославился достаточно мощной пластиночной индустрией. Все началось с того, что в 1909 г. сюда из Петербурга переехал филиал берлинской фирмы грамзаписи International Extra Records. В одной из первых звукозаписывающих студий на Крещатике создавалась первая пластинка корифея украинской музыки Николая Лысенко. В том же году на Шулявке построили фабрику грампластинок с полным циклом производства от записи до тиражирования и даже распространения в сети городских магазинов.
