Главный промышленник страны Анатолий Кинах — фигура в правительстве не новая. Он был премьер-министром при президенте Кучме и зарекомендовал себя как лояльный к той власти политик. Никто не ожидал от Анатолия Кирилловича в самом начале избирательной кампании заявлений о том, что человек с криминальным прошлым не может быть президентом страны. Как никто не ожидал и того, что меланхоличный Кинах будет подтанцовывать в такт майданным песням в период «оранжевой» революции и организовывать стачки. В нынешнем правительстве он, сторонник взглядов Президента Ющенко, оказался на посту первого вице-премьера. Трудно отделаться от мысли, что опытный Кинах был приставлен к Юлии Тимошенко на всякий случай, в качестве дядьки-наставника. Юлия Владимировна своей «правой рукой» недовольна и даже заявляла о том, что пребывание Анатолия Кирилловича в его кресле — явление временное. Комментируя гневные выпады со стороны начальника, г-н Кинах отшучивается: «Женщинам свойственна вспыльчивость, но я их прощаю».
— Анатолий Кириллович, последние несколько месяцев правительственная команда демонстрирует отсутствие единства взглядов по многим важным вопросам. В частности, после принятия бюджета на этот год, отдельные нормы которого фактически уничтожили стимулы развития для малого и среднего бизнеса, ваша фракция предложила законопроект, который возвратил «упрощенцами» налоговые льготы. В период бензинового кризиса, когда премьер пыталась урегулировать ситуацию административными методами, вы извинились за нее перед нефтетрейдерами. Как подобная разобщенность сказывается на эффективности работы Кабмина?
— У нас проходят дискуссии по поводу того, как следует поступать. Но решения не должны выходить за рамки правового поля. Власть первой должна демонстрировать выполнение закона. В случае с принятием поправок к госбюджету был грубо нарушен Бюджетный кодекс, поскольку одновременно были внесены изменения в более чем 100 законодательных актов о налогообложении. Причем сделано это было менее чем за шесть месяцев до вступления документа в силу. Без диалога с бизнесом были существенно ухудшены условия инвестиционной деятельности. Такие шаги я никогда не поддержу.
Да, у нас идут дискуссии. Взять тот же кризис на рынке нефтепродуктов. Я считаю, что он был создан искусственно. Была попытка выйти из него при помощи силового давления, ручного управления экономикой, директивных цен, «охоты на ведьм». Но такую проблему нельзя решить подобным образом. Безусловно, контроль со стороны государства необходим. Но я никогда не поддержу ручные методы управления экономикой. Мы наделали много вреда, и повторять такие ошибки ни в коем случае нельзя. Это касается и рынка продовольствия, в частности мяса, где были использованы те же методы.
— Не пора ли наказывать за решения, вредящие экономике?
— Повторюсь, нам — правительству — необходимо осознать всю меру ответственности за свои действия. Нельзя допустить, чтобы общество и деловая элита становились заложниками политической конфронтации.
— Сейчас действия правительства напоминают тушение пожаров, принимаются противоречащие друг-другу решения. Не кажется ли Вам, что это следствие отсутствия продуманной экономической политики и единой стратегии?
— Мы уже допустили ряд ошибок, это следует признать. Нельзя было в одностороннем порядке ликвидировать условия инвестиционной деятельности в СЭЗ и зонах приоритетного развития. Безусловно, провести инвентаризацию этих зон было необходимо так же, как и бороться с проявлениями коррупции в этой сфере. Нарушения были, но это не значит, что надо наказывать всех. Мудрая власть должна уметь признать свои ошибки. Возвращение льгот «упрощенцам», которое мы предусмотрели в своем законопроекте, как раз демонстрирует способность власти быстро исправлять оплошности. Я думаю, что надо вернуться к тем инвестиционным проектам в СЭЗ, которые давали эффект. К сожалению, в разгар финансового года мы приняли еще одно решение, которое теперь надо пересмотреть. Речь идет о введении НДС на инвестиционный импорт. Инвесторы просто в шоке от этого, и их можно понять.
За пять последних месяцев наблюдаются негативные тенденции в экономике. В частности, уменьшились объемы промышленного производства. В мае 2005 г. этот показатель составил всего 4,3%, в то время как в мае прошлого года он равнялся 17%. За четыре месяца положительное сальдо торговли товарами уменьшилось почти в три раза. А доля машиностроительной продукции в общем объеме производства упала с 20% до 10-12%. Это недопустимо, поскольку у нас и так сырьевая экономика, нам надо увеличивать удельный вес технически сложной продукции.
— И все-таки, Вы считаете, что у нынешнего правительства есть стратегия развития экономики?
— Стратегия есть. Во-первых, это программа Президента, которая рассчитана как минимум на пять лет, и в которой четко указано, что за этот период необходимо создать 5 млн. рабочих мест. А этого можно достичь только за счет привлечения инвестиций и создания благоприятных условий для промышленности и предпринимательства. Во-вторых, сейчас мы готовим детализированную программу действий правительства на 2006 г., а также программу социально-экономического развития страны. На основе этих программ будем формировать проект бюджета на 2006 г., который не будет содержать тех нарушений в налоговом законодательстве, которые мы допустили, приняв бюджет текущий. В нем будет соблюден баланс между улучшением социальных условий и экономическим развитием. В нем мы предусмотрим снижение уровня налоговой нагрузки, в частности на фонд оплаты труда. Сейчас отчисления на зарплату носят запредельный характер и суммарно доходят до 50% от фонда заработной платы. Надо разработать стратегию единого социального налога, выйти на оптимальную цифру, когда нагрузка на фонд оплаты труда не будет превышать 20-25%. Также мы планируем заняться наведением порядка в банковской системе. Нельзя допускать, чтобы учетная ставка Нацбанка отличалась от реальной ставки банковских коммерческих кредитов в два-три раза. Это несоответствие приводит к тому, что, по сути, отсутствует доступ к средне и долгосрочным кредитным ресурсам.
— На Ваш взгляд, команда Юлии Тимошенко способна справиться с этими задачами?
— Считаю, что да. Нас должен стимулировать кредит доверия народа. Это шанс, который бывает раз в сто лет.
— В последнее время часто можно увидеть, как государственные люди позволяют себе принимать решения сразу после встречи с «заинтересованной стороной». Как Вы объясните в частности тот факт, что после встречи с американским послом Виктор Ющенко дал поручение о немедленном возмещении экспортного НДС американской компании «Каргилл»? Одобряете ли Вы такой подход к решению проблем?
— Я думаю, что это вынужденное решение. Правительство должно быть на равном расстоянии от всех субъектов экономики. В том числе, когда речь идет о компенсации НДС малому предприятию или крупной международной компании. Шаги Президента были направлены на то, чтобы не снизить уровень доверия к Украине, тем более, со стороны такой компании, как «Каргилл».
— У Вас наверняка бывают ситуации, когда кто-то просит уладить какие-то вопросы. Как Вы поступаете в этом случае?
— Ситуаций очень много и государство не должно быть сторонним наблюдателем. Все, что приносит экономический рост, увеличение рабочих мест, увеличивает поступления в бюджет, должно поддерживаться. Я буду добиваться того, чтобы в законодательстве появилась норма ответственности чиновника, который своим действием или бездействием наносит вред предприятию, работающему в Украине.
— О реприватизации… Много ли потеряла Украина в ходе этой кампании?
— Не думаю, что многое потеряно. Но меня беспокоит та спекулятивная атмосфера, которая сложилась вокруг реприватизации стратегических объектов. Мы должны понимать, что решение этого вопроса влияет не только на сами предприятия, но и на экономику в целом. Нельзя превращать этот процесс в политическое шоу, в зарабатывание политических дивидендов на предстоящих парламентских выборах. Я поддерживаю Президента, который сказал, что не допустит очередного передела собственности в Украине вне рамок закона и равноправной конкуренции. Речь идет не о списках, а об отдельных вопросах. Возьмем, к примеру, «Криворожсталь». Главная проблема здесь — заниженная стоимость объекта при его продаже. Мы действуем исключительно в рамках закона и готовим объект к повторной приватизации. Это будет сделано прозрачно, в максимально сжатые сроки, чтобы не допустить дестабилизации ситуации на предприятии. На других объектах есть проблемы с выполнением инвестобязательств. Государство должно на это отреагировать.
— Как?
— Только индивидуально по отношению к каждому объекту. Должна действовать презумпция невиновности.
— Должен ли быть наказан чиновник, нанесший вред национальным интересам при приватизации? Ведь формально не инвестор виноват в занижении стоимости предприятия или искажении конкуренции при продаже…
— Здесь тоже нужен дифференцированный подход. Взять тот же Николаевский глиноземный завод. Он наращивает объемы производства. Но инвестор не выполнил одно условие — не построил алюминиевый завод на территории Украины. Но строить завод, не имея решения о тарифной политике, определяющей конкурентоспособность предприятия, было невозможно. Поэтому это условие было нами снято, как невыполнимое. Завод работает уверенно, но контроль государства, разумеется, остается. Сняты претензии и по отношению к «Ривнеазоту». Мы понимаем, что собственник вынужден был работать в правовом поле того времени. И если сейчас предприятие работает эффективно, не исключен вариант подписания мирового соглашения.
— Закон «О Фонде госимущества принят в первом чтении». Каким лично Вы видите статус этого органа, кому он должен подчиняться?
— Я уверен, что он должен подчиняться Кабмину и быть подотчетным Верховной Раде. Поскольку стратегические предприятия влияют на все аспекты национальной безопасности, оказывают воздействие на экономику и жизнь всей страны, их приватизация — это функция высшего органа исполнительной власти — Кабинета министров Украины. Именно подчиненность Кабмину и подотчетность парламенту позволяют сбалансировать и сделать максимально эффективной деятельность Фонда.
— Эксперты скептически оценивают подписанный правительством и парламентом меморандум. Даст ли он что-то собственникам?
— Подписание меморандума — всего лишь сигнал для общества и инвесторов, но сигнал своевременный и необходимый. Руководители страны публично подтвердили, что право собственности у нас — святое, что реприватизации не может быть в принципе, а проблемы, которые возникали в процессе приватизации, будут решаться в строгом соответствии с законами Украины. Я вижу в меморандуме подтверждение того, что диалог бизнеса и власти должен строиться на равноправных, партнерских началах.
— А какими методами государство должно регулировать топливный рынок?
— Украина сильно зависит от поставок нефти и природного газа. Поэтому необходимо обеспечить диверсификацию поставок и работать над созданием вертикально интегрированной нефтяной компании (ВИНК), чтобы обезопасить себя от монопольного влияния отдельных субъектов на рынок Украины. Крайне важно придерживаться политики энергосбережения. Надо отрабатывать механизмы товарных интервенций, регулировать баланс спроса и предложения, а также позаботиться о запасах топлива как минимум на 90 дней.
Безусловно, важно, чтобы были созданы условия для инвестирования в эту отрасль. Однако я полагаю, что новый нефтеперерабатывающий завод строить незачем. На территории Украины работают шесть мощных предприятий, которые могут ежегодно переработать до 50 млн. т нефти, но перерабатывают 23-25 млн. т. Вместо того, чтобы строить новый завод, надо вкладывать средства в модернизацию уже действующих. Кстати, инвесторы готовы вкладывать в это деньги. Ну и, конечно же, решать проблемы топливного рынка надо не «ручными» методами, а в постоянном диалоге с его субъектами.
— Для этого нужно создать соответствующую законодательную базу…
— В июне мы готовы рассматривать проект энергетической стратегии Украины. Специально созданная рабочая группа также будет заниматься вопросами законодательства. Стратегия государства на этом рынке должна быть долгосрочной и выполняться всеми субъектами процесса, независимо от колебаний политического маятника.
