Итак, где же истоки этого самого протекционизма, который так мил правителям и черни?
Почему им хочется непременно указывать, направлять, запрещать и разрешать, одергивать и принуждать? Если собрать в кучу все эти проявления протекционизма, то окажется, что их можно свести к общему знаменателю, который выльется в одно действие: “командовать”. Те, кто застал совок, помнят второй, главный смысл этого действия. Осуществление командно-распорядительных функций, почти автоматически означает, что не надо работать самому.
Стремление любого совка – стать начальником. Переступив порог начальственного кабинета, он уже точно не будет рыть траншеи, убирать мусор на субботнике, его не пошлют на “картошку” и не станут заставлять ходить строем на 1 мая и 7 ноября. Но это половина бонуса, вторая половина состоит в том, что теперь он сам будет заставлять рыть траншеи, и далее – по списку. Мало того, теперь он будет контролировать процесс и в зависимости от настроения – покрикивать, мол не туда копаешь, не так быстро работаешь лопатой или не туда землю выбрасываешь. А случись что, можно еще и написать куда следует, дабы работяга не зарывался. Там его быстро уму-разуму научат. То есть, главное и непреодолимое стремление – отмежеваться от работы как таковой и найти место (коих масса), где можно за имитацию работы получать зарплату, премии, карьерный рост и прочие ништяки. Но главное – не “горбатить” в цеху или поле.
К моменту распада совка, эта ситуация перешла в критическую фазу. Что конкретно делало многомиллионное чиновничество, уже не знали никто. Наверх отсылались отчеты о рекордных надоях с одного центнера зяби или досрочном выполнении плана по добыче белок. Выполнение плана на 101% стало общегосударственным явлением и все за это получали премии. Собственно говоря, искусство начальника состояло в том, чтобы подчиненные постоянно что-то делали, в рабочее время, а наверх ушел отчет о перевыполнении плана. При такой бумажной красоте, сначала исчезли промышленные товары, которые и так уже разыгрывались по карточкам или по результатам “соцсоревнования”, когда городской морг вызывал на соревнование поликлинику и побеждал. Потом исчезли и продукты питания.
Все это произошло не только по причине ущербности социалистической экономики, но и по другой причине. Как не крути, а невзирая на флаг, 1/6 часть суши занимала российская империя. Именно имперский дух пронизывал как метрополию, так и многочисленные колонии. А главной движущей силой метрополии было желание править и ничего более. В результате то, что сейчас определяется как “русские”, не могло и не хотело работать. Совсем. Оно или люто завидовало начальству и пыталось его надурить, либо само становилось начальством. Следствием этого обстоятельства стал простой алгоритм: чернь более-менее работает не потому, что хочет получить больше результатов своего труда и лучшее качество жизни, а потому, что над нею стоит жесткий надзиратель. Все ощутимые достижения и перемены, в истории Московии, происходили именно по этой причине. Приходил некий тиран, который мордовал население наижесточайшим образом. Только тогда население начинало шевелиться. Те правители, которые не были способны создать нужный градус страха, непременно заканчивали плохо.
Неудивительно, что производимые этой страной изделия и продукты, несли на себе несмываемую печать. Вот это определение оружия “простое, но дешевое” — из той же оперы. В результате, совок производил настолько убогую продукцию, что ее никто и никогда не стал бы покупать, кроме самих совков. То же самое и с нынешней РФ. Достаточно посмотреть на их “автотаз”, чтобы понять всю ущербность представления россиян об удобном или просто – достойном товаре, с которым не стыдно выходить на рынок.
Короче говоря, там не умеют и не хотят производить хоть что-то толковое. То, что они делают, уходит за бесценок в отсталые страны, которые потом за это не платят и долги за что потом списываются. Они просто физически не могут испортить полезные ископаемые, которыми торгуют и их жизнь поддержали запредельно высокие цены на нефть и газ. Даже имея гигантские деньги от углеводородов, они так и не смогли начать выпускать что-то достойное. Это потому, что все они – начальники.
Заметим, любое правительство вменяемой страны, кроме всего прочего, стремится к созданию рабочих мест для своих граждан. Уровень безработицы – один из основных критериев оценки качества работы правительства. Всем понятно, что чем больше рабочих мест, тем больше граждан заняты и тем меньше социальная напряженность. Но это – в нормальной стране.В РФ местное население работать не желает в принципе. Оно желает руководить, надзирать, указывать, распоряжаться или в крайнем случае – перепродавать чужие товары. Гигантские средства, вырученные от нефти и газа, обусловили бурный рост строительства жилья, торговых и складских площадей и прочего. Так вот, именно это обстоятельство, в минувшем десятилетии, создало огромное количество рабочих мест, которые были заполнены гастарбайтерами из Украины, Средней Азии или Турции. Россиян эти рабочие места не сильно привлекли, как не привлекают места дворников, слесарей, электриков и прочих. Лучше ничего не делать, чем делать такое. Лучше – бухать.
Но фокус в том, что такое положение дел было обусловлено исключительно перетоком сверхприбылей нефтянки. Сейчас все это заканчивается и в Москве это прекрасно понимают, как понимают, что империя должна расти либо качественно, либо количественно. Без роста она рушится. Возможность качественного роста уже утеряна потому, что на это нет денег, но главное – не произошло изменения отношения к работе самого населения страны. Упрощенно, их устраивает деление на вертухаев и зэков, а это уже не диагноз, а приговор. Поэтому, империя пытается расти количественно, путем захвата новых земель. Но теперь уже всем понятно, что такая схема уже не работает, ибо она входит в противоречие с глобальными процессами, идущими в противоположном направлении, путем стирания границ между однородными, вменяемыми странами. Такие действия вызывают отторжение и исключение РФ из пула вменяемых стран. Грубо говоря, Путин повел свою страну в направлении, противоположном мировому. А раз так, то он уводит ее от того, что во всем мире принято считать благополучием.Вот именно оттуда мы и уходим. Мы простились с многовекторностью и прочим бредом и идем туда, куда идут нормальные страны и народы. Мы можем и хотим этого и мы не боимся работы. Мы умеем работать, и мы построим нормальную, процветающую страну, с крепкой армией, стоящей вдоль забора восточной границы. Нам нечему учиться у восточного соседа, нечего там покупать и у нас уже нет ничего общего, даже истории, в которую Москва нагадила так, что та перестала быть историей. Мы оставили концлагерь в прошлом, где ему и место.
