Дмитрий Саламатин назначен министром обороны внезапно. Оппозиция сразу расценила такое решение как готовность власти к политическому применению армии
“Вместо министра обороны назначили министра нападения”, – написал на своей доске в Фейсбуке известный журналист Алексей Мустафин. Такая оценка очередного кадрового прорыва Банковой была еще не самой жесткой. В состоянии недоумения пребывала журналистская и часть политической тусовки. Шоковые ощущения публики транслировались через соцсети, блогосферу и даже в сюжетах некоторых новостных программ эфирного ТВ. Новоиспеченному министру обороны припомнили драки в Верховной Раде и увечья, которые он наносил депутатам-оппозиционерам в Раде. Припоминали Саламатину и его довольно непродолжительное украинское гражданство, и отсутствие какого-либо опыта работы в силовых ведомствах, не говоря уже об авторитете в Вооруженных Силах. В общем, главным стал вопрос о том, почему именно активного бойца парламентской коалиции решили поставить на должность отправленного в отставку Михаила Ежеля.
Анамнез
Примечательно, что вопросов об отставке самого Ежеля не возникло ни у кого. И зря. Формальным поводом к увольнению министра обороны стал конфликт на заседании Кабмина с Валерием Хорошковским. Последний жестко раскритиковал Ежеля за проект отчуждения земельных участков Минобороны и доложил об инициативе министра президенту Виктору Януковичу. Однако, если вспомнить другие описываемые в СМИ земельные истории Михаила Брониславовича (например, отчуждение территории балаклавского завода “Металлист” в пользу структур, связанных с сыном президента Александром Януковичем), то поверить в то, что министра уволили за разбазаривание имущества, непросто.
Поэтому заслуживает внимания и другая версия: по данным масс-медиа и собственных источников в оборонном ведомстве, многие операции с имуществом и контрактами Минобороны Ежель проводились в интересах так называемой “енакиевской группы”. В частности, как говорят, представителям этого достойного сообщества государственных мужей доставались самые крупные подряды на поставку армии продуктов питания и ГСМ. Таким образом, увольнение Ежеля автоматически означает передел рынка, сформировавшегося вокруг украинской армии. Что в общем-то вписывается в уже высказанную в ряде СМИ версию о том, что в последнее время окружение президента урезает угодья вертикали Юрия Иванющенко. Кроме того, источники во власти давно рассказывали о пораженческих настроениях Ежеля, желании уйти с должности и его общей пассивности на рабочем месте. Вопрос о неэффективности Ежеля в качестве министра мог ставиться и ставился неоднократно.
Таким образом, дав хотя бы примерный ответ на вопрос о том, почему сняли Ежеля, можно приступать к анализу назначения Саламатина. Репутацию нового министра обороны обрисовывают в буйных тонах. О его горячем темпераменте ходят легенды. В свое время сотрудники Укрспецэкспорта, например, увлеченно рассказывали автору о грубой манере общения с подчиненными. Хотя эти штрихи к портрету вряд ли смогут дополнить и без того боевой имидж нового главы Минобороны. Личность Саламатина ярко была раскрыта сломанным носом депутата-нунсовца Владимира Карпука и пятью оппозиционерами, доставленными в “Феофанию” после уличной драки у парламентской трибуны. Однако помимо этих эмоциональных выводов стоит понять, каким именно был механизм назначения и долгосрочные цели отправки Саламатина в Министерство обороны. С этим не все так просто, как рассказывают в своих язвительных комментариях депутаты от оппозиции.
Деньги и голоса
Саламатина всегда называли представителем стародонецких. Однако, по сути своей ни к Борису Колесникову, ни к Ринату Ахметову он близок никогда не был. По крайней мере, их интерес не просматривался в работе Саламатина в должностях главы Укрспецэкспорта и Укроборонпрома, занимаемых им последние полтора года. При этом свергнуть с пьедестала Дмитрия Альбертовича не могло ничто. Проблемы с полумиллиардным иракским контрактом, передел рынка экспорта вооружения, странные как для хранителя высшей строжайшей гостайны еженедельные поездки в Москву.
Насколько известно, год назад активные попытки сместить Саламатина с должности предпринимала одна из конкурирующих с ним оружейных групп ВПК. Докладные записки о состоянии дел в отрасли около года назад были положены на стол премьер-министру Николаю Азарову. Однако тот якобы сразу сказал, что Саламатин находится не в его юрисдикции, и сделать с ним он ничего не может. Ничем окончились усилия по наведению порядка на рынке экспорта вооружений со стороны первого вице-премьера Андрея Клюева – попытки вмешаться в ход выполнения иракского контракта успеха не возымели.
Собеседники в Укроборонпроме и Укрспецэкспорте уверены в том, что Саламатин каким-то образом смог наладить прямые отношения с президентом. Что и позволило ему так уверенно чувствовать себя в должности. При этом никаких сведений о конфликтах Саламатина с тем же Хорошковским в бытность последнего главой СБУ не было. Хотя контроль над экспортом вооружений – прямая компетенция Конторы. Напротив, спецслужба даже была замечена в помощи руководству Укроборонпрома. Например, с подачи руководителя одной из дочерних структур госконцерна СБУ возбудила уголовное дело против бывшего топ-менеждера украинской оборонки Дмитрия Понамаренко.
Как оказалось, слухи о том, что Саламатин может быть назначен на должность министра, начали гулять по коридорам Укрспецэкспорта еще осенью прошлого года.
Источники, близкие к оружейному бизнесу, утверждают: якобы во время разговора с Януковичем Саламатин согласовал, что именно он как министр обороны будет одновременно отвечать и за экспорт вооружений. Главой Укроборонпрома – сразу после назначения Саламатина министром – был назначен Дмитрий Перегудов, до сих пор управлявший Укрспецэкспортом . “У нас пока все тихо. Общая канва разговоров: ничего не изменилось. Потому что Перегудов – человек Саламатина”, – отметил один из собеседников в госкомпании.
Если эти предположения верны, то это означает, что после назначение Саламатина украинская оборонка окажется в уникальной ситуации. Ранее спецэкспортеры жили в состоянии постоянного конфликта с Минобороны: они вынуждены были отстаивать свои заказы, убеждать генералов в том, что некоторые изделия надо снимать с вооружения, продавать и менять. Фактически, именно из-за такого управляемого конфликта имущество и вооружение украинской армии пока не разбазарены до последнего винтика. Приход же Саламатина в Минобороны создает удивительный в своей простоте конфликт интересов. Ведь он будет одновременно решать, что именно из имущества Минобороны можно продать, и как куратор Укрспецэкспорта – что нужно купить или, наоборот, отправить на экспорт.
По словам занятых в сфере оружейного бизнеса экспертов, Украина все еще обладает некоторыми видами вооружений, до сего дня не шедшими на экспорт. “В прошлом августе утвердили перечень избыточного имущества Минобороны. Там оказался сплошной неликвид. Какие-то лопаты, портянки. И мне кажется, что изменения в Минобороны приведут к тому, что списочек немного подкорректируют”, – отмечает один из собеседников в Укрспецэкспорте.
При этом Вооруженные Силы страны до сих пор располагают техникой, достаточно привлекательной для внешних покупателей. “Например, мы практически не продавали на экспорт нормальные Су-27 и МиГ-29. То, что реализовывалось, было просто старьем, которое надо было еще пропустить через ремонтный завод. С боевого дежурства хорошие машины не снимались. Есть вещи, за которыми будет просто очередь стоять – БМП-3, вертолеты Ми-17. На вооружении стоят дивизионы С-300. Каждый из них потянет на 200-250 миллионов долларов! Те же Бук-М1, засветившиеся в скандале с Грузией, можно продать миллионов за 90 каждый. Это все в теории. Я не представляю, чтобы кто-то мог снять с боевого дежурства С-300. Нужно быть полным идиотом. Но с нашей властью я ничему не удивлюсь”, – отметил один из сотрудников компании-спецэкспортера.
С поправкой на бюджетный кризис, грядущие выборы и традиционную жадность украинских чиновников финансовые мотивы свежих кадровых новаций в армии выглядят не особо экзотично. Во всяком случае, проще поверить в эти мотивы, чем в готовность властей спустить на новый Майдан танковую дивизию. Не стоит забывать и о роли армейского голосования на выборах. Учитывая явку, избиратели в погонах вместе с семьями составляют около двух-трех процентов избирателей. Ответственность командиров за результаты выборов на участках в военных городках, в воинских частях и на кораблях еще никто не отменял.
