Добровольное медицинское страхование (ДМС) в Украине потихоньку увеличивает объемы, в основном за счет дорогих полисов для клиентов, желающих пользоваться услугами частных клиник. Государственные медицинские учреждения (ГМУ) из-за нежелания «светить» свои финансовые потоки постепенно становятся аутсайдерами ДМС, ограничивая владельцев более дешевых полисов в выборе лечебного учреждения. «ЭИ» решили расспросить «бюджетных» медиков о том, что мешает им лечить застрахованных пациентов.
За последний год полисы добровольного медицинского страхования (ДМС) подорожали в среднем на 10-15% (рост стоимости медикаментов, медуслуг, курса евро и т.д. — Ред.). Тем не менее количество клиентов страховых компаний, пользующихся этим видом страхования, растет. Страховщики объясняют это тем, что больший интерес к медицинским страховкам стали проявлять крупные корпоративные клиенты, а также обеспеченные граждане, желающие обслуживаться в частных клиниках. «Если судить по нашей компании, то за прошлый год количество клиентов и суммы страховых выплат увеличилось на 20%»,— говорит начальник отдела медстрахования СК «Инвестсервис» Виктория Замкевич.
Как правило, владельцы полиса ДМС могут пользоваться несколькими лечебными учреждениями на выбор. И чем дороже полис, тем выбор богаче. За самый дешевый годовой полис для частных лиц страховщики просят $150. Уплатив такие деньги, клиент не может рассчитывать на обслуживание в дорогих коммерческих клиниках. Речь идет скорее о предоставлении необходимого минимума в государственных и ведомственных учреждениях.
Сегодня можно услышать нарекания владельцев страховок на то, что наличие страхового полиса не дает им особых преференций при лечении в ГМУ, да и выбор лечебных учреждений не богат. По словам начмеда Главного военного клинического госпиталя (г. Киев, ГВКГ) Льва Голика, иногда СК пытаются сэкономить, определяя больных в клиники с более низкими расценками. «В погоне за экономией некоторые СК заключают договора с более дешевыми лечебными организациями, не особо обращая внимание на качество их услуг»,— утверждает г-н Голик. Изучая ситуациюс обслуживанием застрахованных пациентов, «ЭИ» пришли к выводу, что многие проблемы сотрудничества СК и ГМУ, о которых говорят в последнее время, во многом надуманы.
Врачи утверждают, что основные сложности у них возникают из-за отсутствия четкой нормативно-правовой базы, регулирующей хозрасчетную деятельность ГМУ. Например, деньги, поступающие от страховых компаний, государственные клиники имеют право тратить на медикаменты и материалы, закупленные исключительно в соответствии с приказом МЗУ №169 (2003 г.). «Для проведения качественного лечения застрахованного пациента часто возникает необходимость в импортных медикаментах. Но мы не имеем права закупить то, чего нет в списке приказа, даже если это для клиента СК»,— сетует экономист одной из крупных столичных больниц. Еще одной серьезной проблемой при лечении застрахованных пациентов является, по словам медиков, система материального стимулирования персонала. «Мы жестко ограничены в вопросе мотивации персонала, и не имеем права напрямую премировать наших сотрудников из средств, получаемых от СК»,— утверждает г-н Голик. Действительно, при таком раскладе медперсоналу невыгодно обслуживать застрахованного пациента. Что с него возьмешь, кроме полиса? Выход из этой ситуации главврачи видят в создании специальных фондов «для развития» больниц. Но, к сожалению, ни один из наших респондентов из числа руководителей ГМУ, так и не решился публично признать существование подобного фонда. Дескать, Минздрав тут же нагрянет с проверкой. Зато рядовые сотрудники больниц охотно подтверждали информацию о наличии неких «спецфондов». И не менее охотно нашептывали корреспонденту «ЭИ» истории о нецелевом использовании руководством клиник средств из них.
Страховщики в свою очередь заявляют, что они не могут нормально работать с ГМУ. В недавнем интервью «ЭИ» начальник отдела туристического страхования СК «ИНГО Украина» Наталья Войченко заявила, что в Украине не всякое лечебное учреждение имеет право оказывать платные услуги. Мол, поэтому медучреждения в счетах за лечение довольно часто указывают вид платежа «благотворительная помощь». «Но такие чеки страховая компания не может оплачивать»,— утверждает г-жа Войченко (см. ЭИ № 152). Данное утверждение полностью опровергает Любовь Васько, начальник городского хозрасчетного центра «Медицина», заявляя, что для результативного взаимодействия СК и ГМУ сегодня существует вся необходимая законодательная база. В частности, постановление Кабмина № 989 от 11.07.02 предоставляет право оказания платных услуг по программам ДМС всем без исключения государственным медучреждениям. А согласно письму МЗО №1.06-80 от 21.05.04 каждое медицинское учреждение обязано знать стоимость оказываемой медицинской помощи, с тем чтобы иметь возможность выставить счет СК. В Киеве, например, при расчете цен по специальным методикам, утвержденным приказами Главного управления здравоохранения КГГА № 7 от 21.04.2000 г. и №5 от 20.10.1998 г., в прямые затраты ГМУ обязательно закладывается зарплата обслуживающего персонала (то есть, в себестоимость платной услуги медучреждение имеет право включать и стоимость работы персонала. — Ред.). На вопрос «ЭИ», почему же руководители ГМУ настаивают на существовании проблем, г-жа Васько ответила: «Главным в этой ситуации является наличие доброй воли руководства медучреждения. Главврачи просто не хотят обременять себя сотрудничеством с СК, потому что деятельность в этом направлении им «дороже» обходится, чем бездеятельность. Оказание платных услуг — это очень контролируемая деятельность. По их мнению, нет услуги — нет проблемы».
Кстати, чиновники управления здравоохранения КГГА существование добровольного медстрахования находят крайне нецелесообразным. «Я считаю, что добровольное медстрахование — это дурость. Нам надо принять закон об обязательном медицинском страховании. Вот тогда решатся все проблемы медиков и пациентов. А сейчас при поступлении от ДМС 5 млн. грн. в год при запланированных в бюджете Киева 500 млн. грн. — это капля в море, от которой только головная боль»,— высказался один из высокопоставленных «посадовцев».
