На европейском направлении Украина терпит одно поражение за другим. Об этом свидетельствуют результаты недавнего саммита Восточного партнерства Евросоюза, на котором ЕС отказался даже записывать в итоговую декларацию слова о перспективах вступления Украины в ЕС хоть когда-нибудь. Также Евросоюз отказал в выделении Украине третьего транша макроэкономической финансовой помощи в размере €600 млн.
Напомним, что в мае 2015 г. Украина и ЕС подписали меморандум о выделении Украине макрофинансовой помощи на сумму в €1,8 млрд. Средства должны были перевести тремя траншами по €600 млн. каждый в качестве кредита на 15 лет.
К Украине было выдвинуто множество требований. Это, в частности, активизация борьбы с коррупцией, создание прозрачных условий в управлении государственными финансами, модернизация государственной администрации, реформирование экономики, усовершенствование среды для ведения бизнеса и системы социальной защиты.
Первый транш Киев получил в том же 2015-м, второй — в феврале 2017 г., хотя должен был поступить до конца 2016 г. Планировалось, что оставшиеся 600 миллионов евро поступят в начале 2018-го. Но остались невыполненными пять важнейших требований, и Еврокомиссия решила отказаться от дальнейшего финансирования.
«Комиссия не может выплатить последний транш текущей программы. Мы призываем Украину сохранить импульс реформ во многих областях, которые успешно продвинулись вперед, и завершить мероприятия, которые были выполнены в рамках текущей программы», — говорится в заявлении Еврокомиссии.
Едва ли не самое главное оставшееся требование ЕС — это снятие запрета на экспорт из Украины леса-кругляка.
Украина ввела мораторий практически сразу же после подписания с Евросоюзом меморандума о выделении макрофинасового кредитования. Целью моратория является защита интересов украинских деревообработчиков, которые в результате массированного экспорта необработанной древесины могут остаться без сырья и, соответственно, без работы. Увеличение объемов экспорта древесины грозит сокращением рабочих мест.
В Евросоюзе мораторий рассматривают как нарушение международных обязательств Украины в рамках ВТО и Соглашения об ассоциации между Евросоюзом и Украиной. К тому же Брюссель защищает интересы европейских, прежде всего немецких, деревообработчиков, заинтересованных в получении сырья.
Мораторий Украины на экспорт круглого леса стал причиной задержки второго транша помощи. Первоначально планировалось, что он будет выплачен в конце 2016 г., но средства поступили только в феврале 2017 г. после того, как в Верховную Раду поступил проект закона об отмене моратория. Несмотря на то, что транш был получен, запрет на экспорт древесины так и не был отменен.
Остальные требования касались не конкретных рынков, а более общих вещей. К этим требованиям относятся: 1) запуск системы автоматической проверки электронных деклараций; 2) закон о кредитном реестре Нацбанка; 3) допуск к информации о конечных бенефициарах всех компаний; 4) создание Высшего антикоррупционного суда.
Напомним, что относительно запуска системы автоматической проверки электронных деклараций буквально недавно имел место скандал.
Систему автоматической проверки электронных деклараций должно запустить Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) во главе с Натальей Корчак. Скандал же вспыхнул как раз вокруг возможных фальсификации в НАПК проверок электронных деклараций чиновников.
С таким заявлением выступила бывший руководитель департамента финансового контроля и мониторинга образа жизни НАПК Анна Саламатина. Она утверждает, что в ведомстве проверки е-декларирования фальсифицируются, а деятельность ведомства контролирует администрация Порошенко. Некоторые другие сотрудники также заявили о фальсификациях в стенах НАПК.
В частности, Соломатина обвинила главу НАПК Наталью Корчак в том, что последняя упорно отказывается внедрять автоматизацию проверки деклараций, чтобы максимально затягивать процесс. В результате, проверено мизерное количество деклараций, хотя общее их количество составляет около полутора миллионов.
Кроме того, по словам Соломатиной, Нацагентством руководят из администрации Порошенко, где для этого имеется даже специальный «куратор», в роли которого выступает первый заместитель главы главного департамента стратегического планирования и оперативного обеспечения администрации некто Алексей Горащенков.
Соломатина утверждает, что «куратор» давал ей и другим сотрудникам указания в электронном виде и дважды вызывал Соломатину на Банковую для дачи указаний.
Таким образом, проблема стоит намного шире, чем только автоматизация проверки электронных деклараций. Можно сказать, что НАПК как ключевой орган контроля и управления рисками в вопросе противодействия коррупции в кратчайшие сроки сам превратился в рассадник коррупции.
Очевидно, что Евросоюз внимательно следит за ситуацией, и такое положение дел Брюссель не устраивает.
Кроме того, до сих пор окончательно не принят закон о создании кредитного реестра НБУ, а возможность получения сведений о бенефициарах компаний на Едином государственном портале открытых данных поддается резкой критике за неполноту информации.
Эпопея с антикоррупционным судом и вовсе уже стала притчей во языцех.
В Раду поступило два законопроекта о создании специализированного судебного органа, но оба эти проекта не устроили Венецианскую комиссию. По мнению европейских экспертов, антикоррупционный суд должен быть отдельным институтом, а не частью разветвленной судебной системы, состоящей из нескольких палат. Кроме того, недопустима политизация процесса назначения судей, а процедура их отбора требует дополнительной конституционной защиты. Порошенко обещал внести свой законопроект, но пока этого не сделал. Единства в парламенте тоже нет, поэтому принятие любого проекта является вопросом крайне проблематичным.
Причины опасения власти и депутатов очевидны. Правящая верхушка боится получить в лице антикоррупционного суда судебный аналог Национального антикоррупционного бюро Украины, которое вышло из-под контроля власти и принялось работать по высшим чиновникам, вплоть до Порошенко и его окружения, не говоря уже о разной депутатской «мелочи».
Перспективы создания антикоррупционного суда пока что выглядят крайне призрачными, не говоря уже о том, будет ли этот орган действительно оправдывать свое название и возлагаемые на него надежды.
Позицию Еврокомиссии дипломатично, но достаточно конкретно высказал ее глава Жан-Клод Юнкер: «Украина добивается заметного прогресса, но не в той степени, в которой бы мы желали. Нужно проводить реформы, необходимые для укрепления демократического управления, твердо и решительно бороться с коррупцией».
При этом Евросоюз до сих пор был одним из важнейших кредиторов Украины, вторым после МВФ. С 2014 г. Украина получила от Европейского союза €12 млрд., в том числе €3,4 млрд. в виде макрофинансовой помощи.
«Она является самой большой макрофинансовой помощью, которую мы когда-либо выделяли. Усилия, которые страны-члены Евросоюза прилагают для помощи Украине, беспрецедентны», – заявил глава представительства ЕС в Украине Юг Мингарелли.
По окончании провального для Украины и лично Порошенко саммита «Восточного партнерства», который прошел 24 ноября в Брюсселе, Порошенко сообщил о новой договоренности с Европейской комиссией. По его словам, достигнуто соглашение о предоставлении его стране в 2018-2019 гг. очередной макрофинансовой помощи, объемы которой не разглашаются.
Официального подтверждения его заявления со стороны Еврокомиссии пока не последовало.
И вообще, складывается впечатление, что финансирование со стороны ЕС и вообще отношения с Европой замораживаются до грядущих в 2019 г. президентских и парламентских выборов в Украине. Вполне возможно, что Европа окончательно устала от нынешней украинской власти и ждет ее смены.
