Центр cовременного искусства ДАХ известен и популярен среди неформальной киевской тусовки. Его завсегдатаями, как правило, становятся те зрители, которые весьма скептично относятся к академическим театрам и театрам, боящимся эксперимента. В ДАХе не боятся хулиганить и собственно творить.
Режиссер, он же художественный руководитель данного коллектива — Владислав Троицкий, обладает поразительной, хотя полезной и свойственной не только для художника чертой — смотреть на мир непосредственно и впритык. Но всегда — исключительно с любовью. Заразив, как неким вирусом, этой положительной чертой своих учеников и воспитанников (студентов театрального университета, мастерская Леся Танюка), Влад посредством спектаклей переводит простые и будничные понятия и догмы в категорию духовного.
Практически во всех своих спектаклях Троицкий апеллирует к украинской национальной аутентике. Яркие гуцульские кылымы, рушныки, глиняные глечики и жбаны становятся обязательной атрибутикой его спектаклей и, зачастую, частью сценографии. Но что самое главное, у зрителей не возникает ощущения, что спрятавшись за визуальными фишками, режиссер не доносит самого главного — ради чего происходит все действо. В спектаклях ДАХа все четко повязано между собой. Ритм, слово, музыка создают ту гармонию, которая позволяет перенестись и соприкоснуться с неизвестными ритуалами и обычаями нашей страны. Одна из последних премьер этого театра, спектакль «Театр смеха и греха. Любовный вертеп, или Украинский Декамерон», стал ярким тому подтверждением. Место развития действия — традиционное западноукраинское село. Почему зритель с такой уверенностью верит в это? Та степень наивности, набожности и искренности восприятия мира, которой актеры наделили своих персонажей, свойственна именно жителям гор. Вспомните хотя бы фильмы «Тени забытых предков» или «Украденное счастье».
Как-то ночью к Петру (акт. Дмитрий Ярошенко) является гласангела, что жена его должна понести ребенка от Творца Всевышнего. Мог ли предположить чистый и наивный муж, что это всего лишь проделки сельского попа (акт. Марк Галаневич) и его похотливой жены (акт. Катерина Вишневая)? Ожидая у дома на лавке пока свершится тайный ритуал зачатия, Петро ведет беседу и с соседом — хитрым, но несчастным в семейной жизни человеком, и с Чумой, Смертью, которые поражены его бесхитростностью настолько, что даже не в силах скосить его своей стальной косой. Высшая сила для Петра, это — Бог. Он отказывается верить в какие-то другие истины, кроме религиозных. С каким трепетом он крестит головку своей жены! С каким воодушевлением он рассказывает о силе Творца! На протяжении развития действия он настырно пытается ответить для себя на вопрос: а что есть грех? И приходит к выводу, что это действие, направленное против Бога. Что есть смерть? А смерти и нет как таковой, есть только Бог. Драматургическая реальность пьесы в трактовке автора данного театра — Клима (ученик театрального гуру Анатолия Васильева) преобразовывается и, благодаря этому, конкретные события становятся вневременными. Быстротекущее — вечным. А ведь этому и посвящена вся наша жизнь — стремлению ответить на простые бесхитростные вопросы — какая роль отведена нам в этом нелепом и таком непредсказуемом мире.
