Когда 24 февраля Владимир Путин начал вторжение в Украину, он предполагал, что молниеносная кампания завершится в считанные дни, прозападное правительство Украины будет свергнуто, а страна вновь окажется в российской орбите. Однако все пошло не по плану. Российские военные понесли катастрофические потери и не смогли достичь своих ключевых целей, в то время как Украина упорно сражалась и заручилась поддержкой всего демократического мира.
По мере того как война приближается к трехмесячному рубежу, у Путина стремительно заканчиваются возможности избежать катастрофического поражения, которое разрушит притязания России на статус военной сверхдержавы и поставит под угрозу будущее всего его режима. Об этом пишет профессор политологии Национального университета “Киево-Могилянская академия” Тарас Кузьо для The Atlantic Council.
По британским оценкам, Россия уже потеряла примерно треть от 190-тысячной группировки сил вторжения, собранной в феврале 2022 года. Путин решил вторгнуться с такими явно неадекватными силами из-за комбинации ошибочных разведданных и собственной веры в догмы российского национализма, которые убедили его, что украинское население встретит наступающих российских солдат как освободителей и засыплет их цветами.
Вместо этого его войска были встречены в абсолютной степени враждебно и вскоре были зафиксированы тяжелые потери на поле боя. На фоне нарастающих неудач Россия проиграла битву за Киев и была вынуждена полностью отступить с севера Украины. Совсем недавно российские войска были оттеснены от второго города Украины, Харькова, а долгожданное наступление на Донбассе на востоке Украины продвигается мучительно медленными темпами.
Наиболее очевидным вариантом для Путина на данном этапе могла бы стать эскалация конфликта путем перехода от сегодняшней так называемой “специальной военной операции” к официальному объявлению войны против Украины и полной мобилизации. Это могло бы помочь заполнить растущие пробелы в рядах российских военных, но общественное противодействие мобилизации может также дестабилизировать внутреннюю ситуацию в России в то время, когда Кремль уже параноидально относится к возможным признакам восстания. Возможно, этот страх перед оппозицией объясняет, почему в последние месяцы при подозрительных обстоятельствах погибло значительное число олигархов и членов их семей.
Кроме того, мобилизация не обязательно приведет к созданию такой боевой силы, которая сейчас нужна Путину. Армия, состоящая из призывников и резервистов с ограниченной военной подготовкой, не сравнится с закаленными в боях и высокомотивированными войсками Украины, вооруженными превосходным западным оружием.
В ближайшие месяцы положение Путина, вероятно, ухудшится, что сделает его вторжение в Украину еще более несостоятельным. Западные санкции начнут оказывать все большее влияние, начиная с конца летнего сезона и далее, по мере того, как неспособность России заменить западный импорт станет невозможно завуалированной, а сбережения простых россиян начнут заканчиваться. Уровень безработицы, вероятно, достигнет рекордно высокого уровня, а экономические прогнозы будут ухудшаться, поскольку издержки международной изоляции продолжают расти.
Растущая осведомленность общественности о печальной военной картине в Украине усугубит мрачное настроение. Если исходить из нынешних темпов боевых потерь, то к сентябрю в российской армии погибнет 50 000 человек. Такие потери совершенно беспрецедентны для крупной державы в современной войне и не могут быть полностью объяснены или как-то иначе замаскированы кремлевской пропагандистской машиной.
В настоящее время Кремль сталкивается с рядом параллельных проблем, пытаясь предотвратить полный провал затянувшегося вторжения в Украину.
Нет более актуальных проблем, чем растущее число российских солдат, отказывающихся воевать в Украине. Сообщения о сопротивлении развертыванию войск появились с первых дней войны и продолжают расти. Все большее число российских контрактников увольняются из армии или просто отказываются воевать в Украине, а военнослужащие Национальной гвардии России якобы утверждают, что по закону они обязаны служить только в пределах Российской Федерации.
Другие формы протеста были более неформальными. Большое количество российских войск просто бросили свои танки и бронетехнику в Украине и бежали или сдались в плен. Это позволило украинским военным заполучить более 230 российских танков и принесло России нежелательный статус поставщика оружия номер один для Украины.
Моральный дух путинских сил вторжения сейчас близок к пределу. Злость на некомпетентных офицеров привела, по крайней мере, к одному случаю, когда солдаты задавили своего командира. Между тем, Служба безопасности Украины перехватила многочисленные телефонные разговоры российских военнослужащих, звонивших домой и описывавших ад, в котором они оказались в Украине, и зачастую ошеломляющие масштабы потерь в их отдельных воинских подразделениях.
Кремль особенно стремится не допустить, чтобы российская общественность узнала о преступных реалиях войны. Хотя некоторые перехваченные разговоры по мобильному телефону свидетельствуют о поддержке Россией зверств против украинского гражданского населения, вполне вероятно, что широкое распространение информации о военных преступлениях, совершенных в Украине, вызовет крайне негативную реакцию. Российская пропаганда в значительной степени преуспела в демонизации украинцев, но Кремлю не хватает убедительных оправданий для массовых убийств мирных жителей в русскоязычных городах Украины, таких как Мариуполь и Харьков.
Точно так же российским чиновникам трудно объяснить, почему якобы “вторая по мощи армия в мире” не в состоянии победить государство, которого, как настаивает Путин, не существует. Давние негативные стереотипы об Украине, как о непокорной крестьянской провинции России, сделали современную российскую общественность плохо подготовленной к шоку от впечатляющей военной доблести и сильной национальной идентичности современной Украины. После многих лет пропаганды, настаивающей на том, что только крошечное меньшинство украинских националистов на самом деле выступает против России, Кремль вынужден признать, что весь украинский народ, включая миллионы русскоязычных украинских патриотов, теперь считает Россию своим заклятым врагом.
Несмотря на навязчивую военную пропаганду, россияне все больше понимают, что “специальная военная операция” сталкивается с серьезными трудностями. Серия необъяснимых пожаров и взрывов по всей России подогрела неподтвержденные слухи об украинском саботаже и операциях спецназа в тылу, а такие военные катастрофы, как потопление флагманского корабля Черноморского флота России “Москва” и недавнее поражение России на реке Донец, оказались слишком большими, чтобы их полностью скрыть.
Мрачные реалии войны в Украине будут еще больше доноситься до российской аудитории по мере того, как Украина будет отдавать под суд все больше российских солдат за совершение военных преступлений против украинского гражданского населения. Хотя Кремль будет продолжать отрицать, что эти преступления имели место, полностью заблокировать рассказы о массовых казнях в сталинском стиле и документально подтвержденном изнасиловании более 400 украинских женщин от российской общественности будет невозможно.
Сокрушительные военные потери России и практические ограничения возможной мобилизации означают, что война Путина в Украине быстро становится невыигрышной против противника, который обладает высоким моральным духом и беспрецедентной международной поддержкой. По мере того как украинские войска получают от Запада новое оружие и продолжают проводить успешные контратаки, мы можем ожидать медленной, но неуклонной деградации российских сил. В конечном итоге это может привести к краху в стиле 1917 года, поскольку моральный дух российской армии продолжает падать.
Провал его украинской авантюры будет иметь катастрофические внутренние последствия для Путина лично. Это разрушит миф о всесильном диктаторе и приведет к призывам к радикальным политическим переменам в России. Точный характер последующего кризиса предсказать невозможно, но уже сейчас кажется маловероятным, что Путин останется пожизненным президентом.
