Согласовывал ли отставку с президентом
— Год назад 3 декабря сразу после своего назначения я озвучил, что у меня есть миссия, состоящая из четырех пунктов, и у меня есть время, ровно год, чтобы выполнить пункты этой миссии, и я обязательно через год подам в отставку. Мне сложно говорить, что будет происходить с Министерством информационной политики, потому что у меня не было по этому поводу разговора ни с депутатами, ни с премьером, ни с президентом. Если оно будет ликвидировано, то это будет большой ошибкой. Такую ошибку уже делали в 1918 году, и когда была объявлена независимость Украины. Если бы подобный орган существовал, тогда мы бы говорили, что Украина имеет свою не только информационную политику, а и геополитику. Она имеет не только видение того, что происходит в стране, но и она понимает свой статус в мире.
Еще десять лет назад, что знали об Украине в мире? Потом со временем, все стали говорить, что Украина — это Чернобыль. Еще где-то там через пару лет, Украина — это Андрей Шевченко и братья Кличко, потом, что это Руслана, и все. То есть Украина никогда не занималась своим статусом в мире, это называется отсутствие информационной политики государства.
Поддержит ли отставку ВР
— Для принятия отставки нужны голоса народных депутатов, 226 голосов. Я буду среди тех, кто будет собирать эти голоса. Сегодня я только обнародовал свое заявление. Я его зарегистрирую в Верховной Раде до конца недели, и в соответствии с процедурой оно будет легитимным с момента регистрации, и соответственно, я начну заниматься этим. Если не наберется 226 голосов, мне трудно говорить, что в этой ситуации будет, но я точно буду выполнять до конца свои функции. В первую очередь, это довести до конца дела, которые я начал. Закончить реформу иновещания. Очевидно, что, пройдя все юридические процедуры, это не будет день, два, три. Мне все равно нужно будет заканчивать этот год, учитывая какие-то бюджетные дела, передачу полномочий, формирование бюджета на следующий год.
Планы на будущее
— На момент назначения министром я занимался также информационной безопасностью, только в другом статусе. Я был руководителем управления информационной безопасности Нацгвардии, главой Комитета по свободе слова и информационной политики Верховной Рады и так далее. Вся моя жизнь — это или media-planning, или медиатехнологии. Я могу сказать, что я точно буду заниматься инфобезопасностью в том или ином статусе. У меня есть четыре возможных варианта развития событий относительно моей карьеры. И ни одно из этих направлений сейчас не определено, поскольку, еще раз говорю, должны состояться консультации с президентом, премьером, депутатами коалиции и только после этого я буду принимать решение.
Об успехах и неудачах в должности министра
— Вещание на Донбассе удалось восстановить процентов на 70, это можно увидеть оттуда. На линии соприкосновения можно услышать “общественное радио”, украинское. Можно увидеть программы “Общественного ТВ Донбасса”, можно увидеть общественное вещание. Но даже в тех белых пятнах, где мы этого не сможем сделать по объективным причинам, например, где идут обстрелы или где рельеф не позволяет поставить передатчики, мы решили по-другому эту проблему. Мы сейчас там установили около 180 спутниковых антенн, спутникового оборудования. И на это оборудование государство не потратило ни копейки своих средств.
Также первым моим заданием было попытаться сделать так, чтобы был предохранитель пожеланий кого-либо от власти, представителя любой ветви власти вмешиваться в работу журналиста. И это плюс, который я могу поставить себе.
Нет ни одного чиновника, который бы пытался давить или влиять на работу независимых средств массовой информации и не получил бы за это по рукам, в том числе меня.
В Украине нет ни одного журналиста, который бы сказал, что мы стали “министерством цензуры”.
Информационное вещание Украины за рубежом
— На финансирование общественного телевидения на следующий 2016 год выделена рекордная сумма в более чем 600 млн грн. У нас есть маркетинговая стратегия, в том числе и рестарта телеканала. Ключевое что мне нужно сделать — это найти мотивацию для тех людей, которые работают сейчас там. Зарплата сотрудника всемирной службы “УТР” 2800-4000 грн. Люди достойны того, чтобы делать более качественный продукт, но нужно чтобы государство это оценило. У меня каждую неделю происходят 5-7 встреч с послами стран, где проживают украинцы, или люди, которые потребляют контент на русском языке. Израиль, Турция, Болгария, Румыния, Кипр, Греция, Канада, Австралия — у меня было очень много встреч с чиновниками этих стран, где они уже сейчас мне помогают включать украинский телеканал “ЮА ТВ” на той территории. Заключен договор, есть телеканал “ЮА ТВ”, его могут смотреть в странах Прибалтики, в Молдавии, в Канаде, в Израиле. На 2016 год задачи, чтобы телеканал “ЮА ТВ” сделал рестарт, сделал гораздо более качественный продукт. Если будут учтены мои предложения по поводу бюджета на следующий год, то я убежден в том, что те люди, которые сейчас работают, и те люди, которые присоединятся к каналу “ЮА ТВ” сделают намного более качественный контент. Это мы сделаем в течение первых месяцев зимы.
Об информационных войсках
— Есть два ключевых примера. Один о “распятом мальчике”, который проиграл информационную битву. И другой о малайзийском самолете — буквально в течение трех часов мы собрали большое количество фото и видеодоказательств того, что малайзийский самолет был сбит с территории, которую не контролирует украинская власть. И мы очень быстро передали эти материалы нашим партнерам, в том числе миссии ОБСЕ, и в другие организации. Были ли попытки доказать аргументами, что никакой истории с “распятым мальчиком” не было? У информационных волонтеров, блогеров были. Они так же доказывали в своих социальных медиа о том, что это неправда. Услышали их? Нет, не услышали. Делали то же эти информационные волонтеры во время этой истории с малазийским боингом? Да, но достучаться до кабинетов руководителей европейских или других стран мира им гораздо сложнее, чем мне. Все, что мы сделали — это собрали все фото- и видеодоказательства и очень быстро передали их. Мы и сейчас это делаем постоянно. Численность добровольных помощников в информационной войне составляет около 50% украинского сегмента социальных медиа. Количество людей, которые действительно активно помогают по собственной инициативе, более 100 тысяч. У нас большое количество меморандумов о сотрудничестве подписано, которые действуют со многими. В том числе со “Стоп фейк”.
Есть две группы людей, которые действительно работают и получают за это зарплату. Они работают в министерстве — это мониторинговая группа и аналитики. Мониторинговая группа отслеживает, появился ли какой-то фейк. Здесь же аналитики быстро находят ответы на эти вопросы и находят спикеров по этим вопросам, и тут же прямо на эту базу разбрасывают информацию.
“Информационные волонтеры” делали это до того, как появилось наше министерство, и они это будут делать после того, как я уйду.
Руководит ли министерство “порохоботами”
— Это слишком примитивно и просто, и это неинтересно. Для того, чтобы создать условно армию ботов, для этого необходим консалтинг в чистом виде — ты платишь деньги и людей принимают на работу. Это примитивно, пошло, неинтересно и недостойно. Боты есть у каждой политической силы и даже у отдельных политиков. Но все это видят и все понимают. Более того, а что мешает зайти на аккаунт человека и посмотреть, что у него три сообщения всего лишь и он создал этот аккаунт всего три дня назад?
