В конце октября, более трех лет назад, жительница США Джессика Оберт стояла со своим мужем и двумя маленькими дочерьми на Киевском вокзале в ожидании ночного поезда в Измаил, небольшой город на юге Одесской области.
Взволнованные и немного обескураженные, они спешили впервые увидеть своего будущего сына. Как информируют Экономические новости, об этом пишет The Kyiv Post.
“Мы зашли в детский дом и увидели его – очень маленького и очень тихого мальчика”, — рассказал Оберт.
Это была конечная точка путешествия семьи из Теннесси в Украину. В итоге они усыновили украинского малыша, которого первоначально назвали Иваном, а теперь Джессией.
“Как только мы увидели его в первый раз, мой муж сказал: “Это тот самый”, — вспоминает Оберт. “Мы сразу же полюбили его”.
Но усыновление было непростым. Семье Оберт понадобился почти год, две дорогостоящие поездки в Украину и тонны бумажной работы, чтобы найти Джессаю и забрать его домой.
Чрезмерно бюрократизированная процедура часто останавливает людей от усыновления украинских детей. По состоянию на январь 2021 года в детских домах по всей Украине находилось более 91 000 детей, что является одним из самых высоких показателей в Европе, говорят эксперты.
Разрушенные личности
Когда Оберт впервые увидела Джессаю в детском доме в 2017 году, почти трехлетний мальчик был такого же роста, как и ее годовалая дочь. Он был необычайно тихим и совершенно не хотел играть.
“Было похоже, что он вообще не знал, как играть”, — говорит Оберт.
По словам Марии Артеменко, основателя благотворительной организации “Клуб “Добродия”, которая предоставляет воспитанникам детских домов консультации по вопросам карьеры, такие дети часто сталкиваются с вопиющим жестоким обращением, которое приводит к низкой самооценке и проблемам в развитии.
“Детские дома разрушают личность”, — сказала Артеменко в интервью.
Леонид Лебедев, бывший помощник министра социальной политики, говорит, что большинство детей, которые выходят из детских домов, не готовы к самостоятельной жизни. Стигматизированные обществом, сироты часто испытывают трудности с трудоустройством и социализацией после детских домов. Некоторые из них оказываются бездомными.
Лебедев, который вместе со своей женой усыновил шестерых детей, говорит, что усыновление – это шанс для них не только выжить, но и начать жить счастливой, полноценной жизнью.
“Дети должны жить в семьях и чувствовать взаимную любовь”, — сказал Лебедев.
Сейчас Джессае почти семь лет. Оберт говорит, что он больше не тихий мальчик. Когда они привезли его домой в США, он сразу стал “радостным малышом”, который любит свою семью и с удовольствием играет со своими сестрами.
“Как только вы забираете ребенка из учреждения, вот тогда вы видите настоящую личность”, — говорит Оберт. Артеменко соглашается, говоря, что любовь – это самый важный фактор, которого не хватает в детских домах.
К сожалению, процесс усыновления детей из детских домов в Украине происходит сложнее и реже, чем процесс помещения туда детей.
По данным сайта Di Platform, который отслеживает реформу детских домов в Украине, начатую бывшим детским омбудсменом Николаем Кулебой, только 7 344 из более чем 91 000 детей в детских домах действительно являются сиротами или лишены родительской опеки – юридического статуса, необходимого для усыновления ребенка.
Остальные 84 165 детей – это “социальные сироты”, у которых есть хотя бы один живой родитель, но они часто происходят из неблагополучных семей, которые не хотят или не могут позаботиться о них.
Эти дети не могут быть усыновлены
“Это катастрофа”, — говорит Лебедев. “Скорее всего, они будут жить в этой системе до 18 лет, и мы ничего не сможем сделать”.
Чтобы уменьшить количество социальных сирот, Украине необходимо лучше поддерживать нуждающиеся семьи. Сотрудники детских домов также должны осуществлять мониторинг ситуации. Если родители не навещают своих детей более шести месяцев, они должны незамедлительно подавать документы на получение юридического статуса для усыновления детей.
Но поскольку государство выделяет средства на содержание детей в детских домах – в среднем около $760 на ребенка в месяц – их сотрудники зачастую не заинтересованы в том, чтобы детей становилось меньше, говорит Лебедев.
“Система просто не дает им шанса”, — добавляет он.
Это лишь одна из многих проблем”.
Бюрократический кошмар
Бюрократия – одно из главных препятствий.
Украинцы и иностранцы, желающие усыновить ребенка, должны подготовиться к непростому процессу, который начинается со сбора многочисленных документов и справок о состоянии здоровья и жилищных условиях, доходах, отсутствии судимостей.
На получение последней, по словам Лебедева, уходит около месяца. Полный список документов можно найти на сайте социального министерства.
Украинцы обязаны пройти курсы по усыновлению, что занимает около месяца, и обратиться в местные службы по делам детей. Если в течение года они не найдут ребенка, которого хотят усыновить, им придется заново оформлять все документы.
Иностранцы должны подать заявление на усыновление ребенка из Украины и пройти курс “домашнего обучения”. Затем они должны перевести документы на украинский язык и отправить их в Министерство социальной политики.
Весь процесс может занять около года или больше. Иностранцам приходится ездить в Украину от двух до четырех раз, чтобы пройти собеседование в министерстве, найти и встретиться с ребенком, посетить судебные слушания, которые также могут занять несколько месяцев, по словам Лебедева.
На каждом этапе часто требуются дополнительные документы, например, разрешение на встречу с детьми в детских домах, и многое другое.
“Это долгий процесс”, — говорит Лебедев.
Найти подходящего ребенка также бывает непросто. На сайте Министерства социальной политики можно найти краткие анкеты детей, подходящих для усыновления, но они содержат лишь ограниченную информацию и часто устаревшие фотографии. Есть возможность посмотреть видео анкеты на сайте благотворительной организации Лебедева “Спаси одну жизнь”, которая с 2014 года помогает украинским сиротам найти семью.
Хотя усыновление не должно быть легкой процедурой, по мнению экспертов, оно должно быть менее забюрократизированным: Лебедев говорит, что подготовка семьи должна занимать не годы, а около 6-9 месяцев.
Ирина Суслова, советник главы парламентского комитета по правам человека, говорит, что сбор документов и справок должен быть легким и оперативным, а суды должны рассматривать дела об усыновлении более оперативно.
Однако сейчас количество усыновлений в Украине относительно невелико. В 2020 году было усыновлено 1 239 детей, а в 2019 году – 1 810 усыновлений, по данным Министерства социальной политики Украины.
Снижается и количество иностранных усыновлений. В 2020 году иностранцами было усыновлено всего 247 детей, что на 128 детей меньше, чем в 2019 году.
“Если бы закон был более лояльным, в год было бы не 1 000 усыновлений, а 5 000”, — говорит Лебедев.
Дети превыше всего
Помимо облегчения процедуры усыновления для родителей, Украина должна в первую очередь позаботиться о детях.
Лебедев считает, что Украине необходимо запретить “тайное усыновление”, также именуемое закрытым усыновлением – когда предстоящее усыновление держится в тайне от ребенка и никакая идентифицирующая информация не предоставляется ни родным семьям, ни приемным семьям – что может привести к многочисленным психологическим травмам для всех участников процесса.
Он считает, что закрытое усыновление – это “пережиток СССР”, который был “придуман взрослыми для защиты прав взрослых и нарушает права детей”. Оно также не позволяет социальным работникам проверять усыновленного ребенка и в итоге “не приносит никакой пользы детям”.
Изменение восприятия усыновления в стране имеет решающее значение. Эксперты сходятся во мнении, что волонтеры и некоммерческие организации не должны быть единственными, кто пропагандирует усыновление и работает над разрушением его стереотипов. Этим должны заниматься и другие органы власти.
“Со стороны государства нет никакой информации или образовательных кампаний о том, что усыновление – это нормально, что эти дети – нормальные”, — говорит Суслова.
Артеменко говорит, что для улучшения системы Украине нужно в первую очередь думать о детях, сделать их центром внимания.
По мнению Сусловой, Украине необходимо ратифицировать Гаагскую конвенцию об усыновлении, которая управляет международным усыновлением и защищает детей от отмывания денег и торговли детьми, чтобы сделать иностранное усыновление более безопасным для детей и легким для родителей.
“Они – будущее нашей страны”, — говорит Артеменко.
Но, несмотря на несовершенство украинской системы усыновления, Оберт говорит, что ни разу не пожалела об усыновлении украинского ребенка и “определенно сделала бы это снова”.
“Это было абсолютно лучшее решение, которое мы приняли как семья”, — говорит она.
