Если мы не уделим достаточного внимания технологическому прогрессу, то в будущем нас ждет такой же хаос, как тот, что охватил Ближний Восток
Об этом написал Богдан Данилишин, академик НАН Украины.
В своих предыдущих колонках я уже писал о важности прогнозирования будущего, как одного из основных элементов деятельности состоявшегося государства. Очень важно, чтобы в государстве был орган, который занимается прогнозированием будущего на качественной и системной основе. Ни того, ни другого в Украине сейчас нет, а, следовательно, в представлениях современной науки, нет и государства Украина, как формирования, которое моделирует себя, и на основании этих моделей транслирует себя в будущее, как это делают все развитые государства мира. И которые, кроме настоящих высоких показателей экономического развития, именно этим отличаются от неразвитых и несостоявшихся государств, такого представления о себе не имеющих.
Дональд Рамсфельд, бывший министр обороны США, в 2002 году произнес, ставшей знаменитой, фразу: «Есть известное известное – это вещи, о которых мы знаем, что знаем их. Есть известное неизвестное – это вещи, о которых мы знаем, что не знаем их. Но есть также и неизвестное неизвестное – вещи, о которых мы не знаем даже того, что именно о них мы не знаем». Последнее предложение в приведенном изречении Рамсфельда стало потом предметом детального обсуждения в международном бестселлере 2007 года – книге «Черный лебедь» американо-ливанского интеллектуала Нассима Талеба, который утверждал, что в будущем содержатся элементы (совершенно невероятные события – «черные лебеди»), которые делают его (будущее) непредсказуемым в «некоем абсолютном смысле».
Стоит ли после таких заявлений заниматься предсказанием будущего, спросит читатель. Конечно, стоит, просто нужно понимать ограничения таких предсказаний. Так, как делаем мы, например, по поводу прогнозов погоды. Несмотря на благоприятный прогноз, глядя на пасмурное небо, мы берем с собой зонтик.
Сегодня я хотел бы обсудить вероятность наступления в будущем «технологической сингулярности» и то, почему это важно для украинцев. Технологическая сингулярность – это гипотетический момент в будущем (эксперты относят его к 2030-45 гг.), по прошествии которого технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию. Произойдет это предположительно после создания искусственного интеллекта и самовоспроизводящихся машин, интеграции человека с вычислительными машинами, либо значительного скачкообразного увеличения возможностей человеческого мозга за счет биотехнологий.
Данные выводы были сделаны учеными на основании действия «закона ускоряющейся отдачи», от сохраняющегося на протяжении 110-ти летнего периода, включая две мировые войны, Великую депрессии, холодную войну, распад СССР, расцвет китайской экономики, экспоненциального (попросту, очень и очень быстрого) закона «роста цены – производительности вычислений». Скорость вычислений – важнейший пример действия закона ускорения отдачи. Это связано со значительным количеством данных, повсеместным применением компьютеров и их ключевой роли в обновлении всех технологических процессов в промышленности и других сферах человеческой деятельности. Множество технологий сегодня становятся информационными, и этот процесс безусловно будет продолжаться в будущем, в соответствии с приведенным мною экспоненциальным законом.
Тот факт, что сегодня мы может достать из кармана прибор, с помощью которого получаем доступ к знаниям, накопленным всем человечеством, продвигает нас далеко за пределы воображения большинства людей, живших всего несколько десятилетий назад. Этот прибор – смартфон – в миллион раз дешевле и в тысячи раз мощнее того компьютера, с помощью которого американцы осуществили Лунную программу. Это соответствует увеличению показателя «цена – производительность» в несколько миллиардов раз за последних 40 лет, и продвижение этой тенденции мы будем наблюдать еще в течении следующих 15-25 лет.
То, что когда-то устанавливалось в зданиях (огромные компьютеры 1950-х годов), по мнению американского футуролога Рэя Курцвейла, будет помещаться в одной клетке крови, с помощью нанороботов, введенных в наши организмы. Новые возможности человеческий разум сможет получить с помощью этих новых нанокомпьютеров, которые позволят достичь качественно иного, еще более высокого уровня мыслительной абстракции. Это откроет совершенно удивительные возможности и в производстве, и в здравоохранении, и в образовании и других сферах человеческой деятельности.
Все это достаточно сложно для понимания, но, я убежден, что читателям «НВ» в этом необходимо разобраться и понять (это критично важно для их выживания в будущем и для повышения качества их жизни), что «будущее в будущем» будет меняться в значительно более высоком темпе (экспоненциальном темпе), чем это происходило, скажем, в ХХ веке, который также характеризовался невиданными за всю историю человечества изменениями. И это будет происходить не в каком-то там далеком будущем, а в течении следующих 15-30 лет: вот о чем говорит теория технологической сингулярности. Многим из нас, даже тем, кому за 50 лет, еще предстоит пожить в этом удивительном и где-то даже устрашающем мире, где скорость технологических изменений будет превосходить скорость изменений, которые предшествовали нашему времени в последние 30 лет, как минимум в тысячи раз, а, скорее всего, в миллионы раз. Готовы ли украинцы к этому?
Учитывая тот темп, с которым мы, украинцы, избавляемся от остатков здравого смысла, уничтожая свою промышленность, образование и здравоохранение, приходится сказать, что место украинцев в этом будущем будет, скорее всего, среди тех народов мира, которые не смогут вписаться в новую технологическую парадигму – парадигму технологической сингулярности. Так же, как не смогли вписаться в прошлом, в индустриальную парадигму (в которой, кстати, украинцы были успешны – в XX веке) страны когда-то развитого исламского мира, где теперь идет перманентная гражданская война вот уже более 100 лет. Да, безусловно, какая-то часть украинцев сможет стать частью новой технологической реальности. Но смысл моей колонки в том, что мы должны всей нацией, а не частями, туда перейти, как переходят туда страны развитой Европы и Юго-Восточной Азии.
Если мы не хотим, чтобы у нас происходили такие же события, как сейчас в Сирии, мы должны внимательнейшим образом разобраться в таком сложном социальном и научном явлении, как технологическая сингулярность, чтобы войти в число стран, которые получат все выгоды от этого явления, будут готовы к его наступлению, а не станут «покинутыми странами», такими, как Сомали или Судан, в которых вряд ли что-то изменит ту гуманитарную катастрофу, которая у них произошла и происходит в настоящее время.
Необходимо понять, что прекрасное будущее само по себе не приходит, его нужно добиваться и подготавливать, а отсутствие интереса украинцев к своему технологическому будущему, если эта тенденция сохранится и дальше, не позволяет нам надеяться на то, что мы окажемся в развитом мире будущего, а не рядом с такими странами, как Ирак и Сирия, как бы невероятно это сейчас не казалось нынешним украинцам. Но экспоненциальные законы развития технологий в будущем говорят именно об этом. Сирия и в целом Ближний Восток в периоде от III столетия до нашей эры и до XIII столетия нашей эры, были одним из самых развитых в экономическом и культурном отношении регионов мира. Значительно более развитым, чем Западная Европа того времени. То, что произошло с ними, явилось следствием того, что они перестали интересоваться технологиями. Боюсь, чтобы украинцев не постигла такая же судьба. Поэтому я и бью в набат, постоянно предупреждая о рисках, которые ждут украинский народ.
