5 марта 2018 года военнослужащие инженерно-саперных подразделений так называемой "народной милиции" ОРЛО провели учения, в ходе которых осуществили подрывы управляемых минных полей.
“Сегодня прошли занятия по изготовлению электросетей, таких как параллельные, последовательные и смешанные с применением детонирующего шнура для дальнейшей работы с проведением подрыва элементов железобетонных и деревянных конструкций, – рассказал руководитель занятий саперов террорист “военнослужащий народной милиции” ОРЛО Сергей Федоров террористическому изданию ЛИЦ, – пишет Олена Степова для Спротив. – В условиях боевых действий электрический способ взрывания применяется для установки минных полей на управление. Управляемые минные поля не приводят к подрыву военнослужащих с нашей стороны, так как данные взрывные устройства постоянно под контролем. Таким образом, управляемые минные поля качественно отличаются от установки обычных мин и растяжек”.
04 марта 2018 в 11-50, в Первомайскую ЦГМБ с д/з: МВТ, поверхностные ссадины правой кисти, лица, обратилась гражданка Храмцова Лилия Александровна, 1966 г.р., проживающая город Золотое-5, ул. Гоголя, 72. Установлено, что 04 марта 2018 в 11-00, гражданка Храмцова Л.А. со своим мужем Храмцовым Сергеем Васильевичем, 1961 г.р. и сыном Храмцовым Александром Сергеевичем, 1988 г.р., на а/м ВАЗ-2102 выехали из дома в городе Стаханов. По пути следования, в районе ул. Ватутина города Золотое-5, по причине неблагоприятных погодных условий, автомобиль вынесло на обочину дороги, где произошел взрыв неустановленного устройства, в результате чего гражданка Храмцова Л.А. получила телесные повреждения. Всю массу осколков принял на себя кузов авто и люди чудом не пострадали.
Это обычные новости из зоны оккупации. На минных полях, на растяжках каждый день подрываются люди. Начало 2018 года принесло уже случайных 7 жертв.
В 2017-м году на минах и растяжках вне зоны боевых действий подорвалось 83 жителя ОРЛО (по ОРДО у меня нет статистики). Сколько их этих минных полей и где они, уже никто и не помнит. Ни в ОРЛО, ни в ОРДО. Новые наносят на карту, а вот старых 2014-2016 годов, и полей, заминированных “ихтамнетами” на картах ОРЛО нет.
О растяжках, раскиданных по посадкам и берегам рек, я вообще промолчу. Иногда их ставят даже школьники-кадеты в рамках учений НВП.
Есть в этом и хорошее, часто на минных полях подрываются сами террористы. В сепарских группах даже возмущенно писали о том, что “батальоны ДНР” продают карты минных полей при ротации. Судя по тому, что на минных полях больше всего подрывается “ихтамнетов”, то “жадность фраера” все же губит.
О том, что все обочины дорог заминированы я узнала летом 2014 года. Об этом, не скрывая рассказывали и местные жители, и местные террористы города Свердловска (после деоккупации Должанск), из террористического формирования “РИМ”. Тогда обочины и посадки массово минировались, пояснялось это тем, что “укры наступают, нужно ограждать города”. Конечно же, замечаний “нам здесь жить” “защитники и освободители” не слышали. Теперь на минах и растяжках подрываются все, и свои, и чужие, и гости-ихтамнеты, и отчаянные “наварасы” с иконками и колорадками на машинах. О том, что Донбасс – это сплошное минное поле понимают в Украине, но до сих пор не понимают на Донбассе. Как и того, кто и за какие средства будет это все разминировать.
Вообще, любая ситуация или новости из зоны, это повод порассуждать, проанализировать и позадавать неудобные вопросы. Из них и составляется карта войны.
Ну, начнем с саперов из “народной милиции”.
В ОРДЛО нет армий. Есть “народные милиции”, которые в обиходе местные жители называют “ополчение”. Так вот, все “военнослужащие” “народной милиции” при амнистии могут избежать наказания, так как сапер и минер в “народной милиции” всего лишь постовой и дежурный, не принимающий участие в боевых действиях. При амнистии все “сотрудники” “народной милиции” скажут, что просто охраняли порядок мирных граждан, опасаясь повышенной криминогенной ситуации. И что тогда?
Поэтому нужно фиксировать все вот эти “новости” из первых рук самих террористов, чтобы потом было чем доказывать, а ведь придется. После ввода миротворцев, а это уже, судя по риторике России, вопрос решенный, все эти бравые “милиционеры” первыми будут бежать и “оказывать помощь и содействие” миротворческим силам, как “правоохранители”, “вынужденно оказавшиеся в условиях оккупационного режима”. 80% “сотрудников” “народной милиции” терзая нас на фронте, в быту, окажутся студентами Лугандонских ВУЗов, которые все это время были на занятиях. Да, да, с 2015 года “народными милициянтами” в приказном порядке сформировали “учебный” корпус никому не интересных ВУЗов Лугандонии. Поэтому почти все “народные милиционеры”-саперы-снайпера-танкисты числятся студентами и милиционерами. Не подкопаешься!
В вот таких “учениях” принимают участие сейчас и резервисты, шахтеры, слесаря, сантехники и даже бюджетники-учителя. С 2016 года резервисты ОРДЛО 2 раза в год “призываются” на “учения”. Люди идут в большей части на такие сборы резервистов добровольно. Не пойму, почему новость со сборами резервистов ОРДЛО в этом году стала открытием для украинских СМИ. Это обыденная жизнь ОРДЛО, о которой я пишу в группе “ИС” с 2015 года. На шахты и предприятия ОРДЛО приходят из военкоматов списки резервистов, за людьми сохраняется зарплата и рабочее место, выплачивается 500 рублей в день “командировочных”, и это даже больше, чем зарплата. Поэтому те, кто считает жизнь в “рыспублике” нормой, смело идут на сборы и учения. Уклонистов очень мало.
Правда, в этом году, когда о сборах резервистов все же начали писать массово, жители ОРДЛО чуть испугались пристального внимания, и только из-за того, что будут трудности с поездкой в Украину. Участников “военных сборов” террористов, правда, на КПВВ с украинской стороны никто не задержал, а вот со стороны ОРДЛО установлены ограничения. Все резервисты, участники “военных сборов” подписывают ознакомительно-невыездные бланки, то есть в любой момент ограничение их передвижения может инициировать само ОРДЛО. Такая себе уздечка для народа.
Так что грань между мирным населением и террористами потихоньку исчезает. Кто его знает, кто в этих учениях саперов принимал – шахтеры, прокуроры, судьи, учителя, врачи, сварщики, предприниматели, стоматологи, трактористы?
ОРДЛО – это не страна, конечно же нет, скажем так, территория милитари. Там все ассимилировано милитаризировано: школа, церковь, работа, и даже “милиция”.
Жители ОРДЛО о том, что обочины минируют, знают. Ездят. Не боятся. Главное, не вилять с трассы и не ходить до ветра в кустики. Минирование территорий жители ОРДЛО ( в их пророссийско-навараской части) оправдывают, так внезапно не заскочат в города “хунта” и “бандеровцы”.
А вот мой вопрос, почему “защитники” и “освободители” минируют тыловые города, если верят в силу своих “накопанных в шахте армий”, снова вызвал у “народа Донбасса” приступ обострения. Ну, посудите сами: Свердловск стоит на самой границе с РФ, то есть в глубоком тылу, “освобожден” по самое не могу. Смысл его минировать? Нет, конечно же, в самом городе мин нет, а вот все выездные дороги и посадки, заминированы.
