Путин почувствовал себя на сковородке. Причем потенциальная опасность стала исходить из двух-трех ближних слоев окружения.
Об этом написал на своей странице в «Фейсбуке» Георгий Сатаров, политический и общественный деятель РФ
“Последние комические посадки вызвали к жизни публикации под общим лозунгом «В России началась системная борьба с коррупцией». Так вот, в нашей стране есть только две системные вещи. Первая – кризис (она же – полная жопа). Вторая – имитация властью всего (чего бы то ни было). В губернаторских арестах не больше борьбы с коррупцией, чем культуры в Мединском или борьбы за гуманизм в процессе над Савченко. Собственно, я намерен кратко обосновать две мысли. Первую я уже сформулировал. А вторая такова: природа имитации борьбы с коррупцией за последнее время очень сильно изменилась.
Коротко про первую мысль. Не надо путать аресты с коррупционерами с борьбой с коррупции. Коррупционеры – конкретные преступники по нашему УК. Их арест имеет такое же отношение к борьбе с коррупцией, как приговор мужу-подонку за пьяное убийство жены к борьбе с домашним насилием в стране. Коррупция сложное социальное явление, и его спорадическими арестами не побороть. Чтобы что-то с ней делать, надо менять эту власть, налаживать нормальное независимое правосудие, разрушать рентную ориентированность власти, а также многое другое столь же непростое. И конечно сажать. Только для начала – раз этак в семьдесят шесть чаще.
Теперь про имитацию. С коррупцией начинали бороться и раньше. По инициативе с самого верха. Причина была банальна – полная неработоспособность «вертикали власти». Я об этом писал давно. И неработоспособность эту на самом верху заметили давно. Конечно, вертикаль работает. Но только в двух случаях. Первый – когда надо что-то дружно своровать. Второй – когда надо защититься. Все. Больше нигде и никогда. Время от времени на самом верху решали, что это опасно. И тогда пытались восстановить управляемость вертикали имитацией борьбы с коррупцией. Безрезультатно.
После 12 года природа борьбы с коррупцией изменилась. Путин почувствовал себя на сковородке. Причем потенциальная опасность стала исходить из двух-трех ближних слоев окружения. Поэтому все меры были направлены на них: декларации возвращение активов и т.п. Не помогает. Осталось одно – террор. Он и начался. Могут возразить, мол это борьба за ренту. И это есть. Но для победы в этой борьбе достаточно, как уже делалось, снять губернатора, а потом тихо поменять команду. Тут же – типичная акция устрашения. Не поможет. Андропов вот пытался. И где теперь Советский Союз? Продолжение террора против своих создаст условия, при которых даже небольшие слабости и поражения центральной власти будут подстегивать к внутреннему сопротивлению и бунту.
Короче: будет весело”.
