Одна из особенностей гибридной войны заключается в том, что вести ее можно в самых разных, порой непривычных и неожиданных сферах
Национальное законодательство — одна из них, а “закон Савченко” — наиболее яркий на сегодня пример. 26 ноября 2015 года Верховная Рада приняла сразу в первом чтении и в целом 255 голосами закон о внесении изменений в Уголовный кодекс Украины. Согласно документу, день, проведенный в СИЗО, засчитывался за два в колонии. Одним из авторов этого закона стала Надежда Савченко, находившаяся на то время в российской тюрьме. Собственно, этот факт и подтолкнул парламентариев к принятию неоднозначного решения: в Украине продолжали бороться за возвращение военнопленной из российских застенков и были готовы к неординарным решениям.
К тому же, состояние украинских следственных изоляторов вызывает обоснованную тревогу правозащитников. Реальным автором закона был российский адвокат Надежды Савченко Илья Новиков — самый “правильный” из тройки ее защитников, выучивший украинский язык и не скрывавший своей причастности к разработке документа. Как показало развитие событий, самой Надежде этот закон не пригодился, поскольку ее обменяли на двоих российских грушников. Зато для преступивших в Украине закон граждан эта инициатива стала настоящим подарком, причем воспользоваться нею имеют право две трети из 70 тысяч украинских заключенных. Более того — некоторые фигуранты громких уголовных дел благодаря “закону Савченко” уже оказались на свободе.
Среди них — судья-колядник Игорь Зварыч, выпустивший трехтомник своих воспоминаний, “Доктор Пи” Андрей Слюсарчук, оперировавший и “лечивший” доверчивых людей без наличия медицинского образования, депутат-убийца Виктор Лозинский, организатор аферы “Элита-Центра” Александр Шахов. Эти получившие широкую известность персонажи — только вершина айсберга, поскольку из-за решетки вышли сотни опасных преступников. А некоторые, снова совершив преступления, успели вернуться в места лишения свободы.
МВД и другие правоохранители забили в колокола, однако отменять набиравший скандальность закон до возвращения Надежды Савченко в Украине не рискнули. После возвращения же сама нардеп подчеркнула, что считает закон своего имени нужным и правильным. Безусловно, украинская пенитенциарная система — не сахар, однако умело вброшенная инициатива если не выписывает индульгенцию представителям криминалитета, то серьезно облегчает им путь на волю.
Поправка к “закону Савченко”, внесенная депутатами Бориславом Березой и Игорем Луценко, отменяющая его действие в отношении лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, зарегистрирована в феврале 2016-го, но так и не проголосована. Однако политическая конъюнктура для корректировки, а то и отмены “закона Савченко” постепенно обретает зримые формы. Сама парламентарий намерена его всячески защищать, повторяя заученные слова об идеальности документа. Однако за коррекцию норм закона последовательно выступили премьер-министр Владимир Гройсман, министр внутренних дел Арсен Аваков, руководство Национальной полиции и генеральный прокурор Юрий Луценко.
Судьба “закона Савченко” все больше напоминает лакмусовую бумажку для депутатского корпуса. Не только в части исправления допущенных ошибок на фоне нарастающего количества уголовных преступлений, что делает давнишнюю инициативу классическим примером добрых намерений, которыми вымощена дорога в ад. Это еще и пример принятия кажущегося простым решения, последствия которого начинают проявляться в негативной форме достаточно быстро. Для отмены или коррекции скандального закона не нужно много мужества, достаточно политической воли и способности принимать непопулярные решения.
Да и сделать выводы из ситуации законодателям и всему обществу было бы полезно. Сегодня можно признать, что “закон Савченко” на поверку оказался эффективным элементом гибридной войны против Украины, ухудшившим криминогенную ситуацию и негативно повлиявшим на авторитет депутатского корпуса. Поэтому не стоит забывать, что путь к победам начинается с умения признавать свои поражения и исправлять допущенные ошибки.
