Новейшая история украинской государственности – вечная конкуренция курса на построение собственной страны с желанием быть на побегушках у Кремля.
Двадцать лет назад на первой полосе прохановской газеты “Завтра” появились большие портреты победителей президентских выборов в Украине и Беларуси, Леонида Кучмы и Александра Лукашенко. Шовинистический еженедельник буквально захлебывался от восторга: наконец-то к власти пришли те, кто вернет Беларусь с Украиной русскому царю. Беларусьнаша! Украинанаша!
Спустя двадцать лет Кремль все так же ведет безуспешную, хотя теперь и кровавую, войну за украинские земли, пытаясь заставить бывшую “вторую республику” Советского Союза отказаться не только от курса на возвращение в цивилизованный мир, но и, по сути, от собственной государственности. А вот с Беларусью почти все получилось: страна живет почти на полном российском иждивении, ее экономика ничем не отличается от того “народнохозяйственного комплекса”, который Лукашенко получил от коммунистического начальства.
Беларусь вошла не только в пресловутый Таможенный союз, но и в ОДКБ. На ее территории находятся российские войска, готовые по одному только мановению руки Владимира Путина совершить военный переворот в подведомственном государстве. Белорусская политическая и предпринимательская элита деградировала, оппозиция уничтожена, аппарат власти, армии и спецслужб инфильтрован российскими агентами. Почему же с Беларусью получилось, а с Украиной нет? И это при том, что в 1994 году Москва активно поддерживала на президентских выборах в Украине Леонида Кучму и противилась успеху Александра Лукашенко в Беларуси. Даже накануне второго тура прилетевший в Минск поддержать московского фаворита Вячеслава Кебича премьер-министр Виктор Черномырдин отказался разговаривать с наиболее вероятным победителем выборов. Единственным российским политиком, привечавшим Лукашенко, тогда был Владимир Жириновский. А вот помогать Кучме в Киев прилетал Аркадий Вольский, и своих симпатий к бывшему украинскому премьеру еще до выборов не скрывали высшие руководители России и других стран СНГ.
Можно сказать, что, оказавшись в президентском кабинете, Кучма сразу же стал большим патриотом, чем Бандера с Шухевичем. Но это не совсем так: второй президент Украины в первые и последние годы своего правления был окружен московскими ставленниками. Первый глава его администрации – Дмитрий Табачник. Последний – Виктор Медведчук. Оба никогда особо не скрывали своего презрения ко всему украинскому. Кучма – никак не идеолог. Скорее – типичный “красный директор”, учившийся быть главой государства буквально на ходу.
Но вся новейшая история украинской государственности – это вечная конкуренция курса на построение собственной страны с желанием быть на побегушках у Кремля. И сторонники независимости составляют столь серьезную и уверенную в будущем Украины силу, что с ней не может не считаться ни один глава государства. Вернее, один – мог. Это был Виктор Янукович, превратившийся в разыскиваемого украинским правосудием сочинского пенсионера. Янукович – это и был настоящий украинский Лукашенко. То, что у Москвы не получилось в 1994 году, попробовали провернуть 16 лет спустя. Безуспешно.
А белорусские президентские выборы оказались состязанием людей, начисто лишенных государственного подхода. И Лукашенко, и Кебич стремились к жизни за российский счет. И два других кандидата, действительно болевших за Беларусь, – лидер Народного фронта Зенон Позняк и “отец” белорусской государственности Станислав Шушкевич – оказались далеко позади любителей халявы. Ну а потом никаких настоящих президентских выборов уже и не было. Белорусское общество заплатило за свой выбор страшную цену. И дело не только в застывшем “совке”, политических репрессиях, бедности, отсутствии личных перспектив для талантливых и перспективных людей. Дело даже не в том, что белорусы отказались от своего флага и воспетого великим Богдановичем герба “Погоня”, а их культура находится на положении падчерицы в собственной стране. Самое страшное, что даже сегодня мы не можем с уверенностью сказать, сохранится ли белорусская государственность в обозримом будущем. А вот относительно украинской, я думаю, ни у кого уже никаких сомнений нет.
