Уже сейчас можно говорить о двух составляющих визита Бориса Грызлова в Киев: форме и содержании.
Об этом пишет политолог Олеся Яхно.
С точки зрения содержания, то есть возможных обсуждаемых вопросов, никаких рисков и потенциальных угроз для Украины нет. Украина четко и ясно обозначила свою позицию по политической части Минских соглашений и российского варианта трактовки. Во-первых, никакой федерализации. Во-вторых, все законодательные изменения, тот же закон об особенностях самоуправления в ОРДО и ОРЛО, который, кстати, принят еще в конце 2014 года, вступает в силу после выборов по украинским законам, с соблюдением стандартов ОБСЕ, допуском украинских СМИ, демилитаризацией региона, выводом иностранных войск и т.д. Уже только этот процесс де-факто вернет контроль Киева, если не полный, то частичный, над регионом. Нет выполнения этих условий – нет выборов. Нет выборов – нет особенностей самоуправления. Киеву совершенно нет необходимости идти на какие-либо уступки Кремлю сегодня, в то время, как для России продление экономических санкций со стороны Запада и цена нефти 30 дол за барель – далеко не оптимистичные условия.
С точки зрения формы, публичная сторона визита Грызлова – это “гибридная война” в действии. Даже там, где у Украины на 100 % выигрышная ситуация, ее пытаются представить или как “зраду”, или как проявление силы, а не слабости Кремля. Привязка приезда Грызлова к обсуждению изменений в Конституцию и озвучивание этой версии в отдельных СМИ имеет следующие цели. Во-первых, дискредитацию изменений в Конституцию в украинском варианте (а этот вариант, напомню, критикуется Путиным). Во-вторых, дискредитацию украинской власти, в том смысле, что вариант изменений в Конституцию якобы обсуждается с представителем РФ.
Хотя потенциально обсуждаемые темы, в частности с Леонидом Кучмой, вообще могли не касаться конституционных изменений, а, скажем, вопроса украинско-российской границы. Или многочисленных судебных исков Украины против России.
Назначение Бориса Грызлова представителем РФ в контактной группе в Минске (с учетом его опыта в российской вертикали власти), как и предпринятые в связи с этим с этим комуникационные попытки, могут иметь три мотивации. 1.Создавать и дальше видимость переговорного процесса, якобы стремления Кремля выполнять Минские соглашения. 2. Нащупать слабые места украинской стороны и потенциальные возможности для продавливания какого-либо “гибридного” варианта. 3. Наработать условия “отползания” России из Донбасса.
Так или иначе, любая из целей, независимо от первоначальной мотивации, закончится третьим вариантом. И предметом переговоров России – как с Украиной, так и с Западом – будут условия “отползания”, то есть попытка избежания/сокращения масштаба ответственности России за жертвы и разбомбленный Донбасс.
