Спустя два года после Майдана власть так и не поняла, что ее партнер — народ, а не олигархи.
Пишет Мустафа Найем, народный депутат (БПП).
Второй год со дня начала революции достоинства на Майдане прошел в надеждах, но заканчивается тревожно. За это время мы не получили ни исторических прорывов, ни выдающихся лидеров, ни решений, вызывающих восхищение. Если коротко: мы продержались. Да, были и позитивные события. Но при этом слишком часто приходилось сталкиваться с явлениями, которых все опасались. А так хотелось думать, что стало иначе.
Я не буду вдаваться в подробности и приводить фамилии фигурантов громких коррупционных скандалов. В конце концов, все это детали большой мозаики, освещаемой президентом и премьером.
Главная ошибка, совершенная Петром Порошенко и Арсением Яценюком,— стратегически неправильный выбор партнера. Получив власть, они разбились на лагеря и вступили в уже привычную позиционную борьбу, опираясь главным образом на олигархов. В этой игре оказались и бывшие регионалы, и новоиспеченные псевдопатриоты, и тысячная армия подконтрольных им чиновников.
Так, пресловутая деолигархизация все чаще напоминает внутриклановые игрища, во время которых кого‑то ненадолго отстраняют, кого‑то пугают уголовными делами, а с кем‑то договариваются под страхом отобрать все. За год войны с олигархами не было обнародовано ни одного производства против кого‑либо из первой лиги. Ни одного.
Люди Рината Ахметова — по‑прежнему желанные гости в Кабинете министров, а СБУ без объяснений закрыла дело о плане ДТЭК Крепость, который предполагал организацию массовых беспорядков и открытую атаку на главу государства. Игорь Коломойский продолжает вести политический диалог с Администрацией президента, а Геннадия Корбана, арестованного под шум фанфар, прокуратура позорно не смогла удержать больше чем на 72 часа. Дмитрий Фирташ все еще планирует вернуться в страну, а его соратники продолжают сидеть в парламенте. Дело о трансформаторах Константина Григоришина положили под сукно — снова‑таки без объяснений.
Но если вы думаете, что об этом не говорят в кабинетах первых лиц, то ошибаетесь.
И всему там находятся причины. Они в разной степени смешные или неуклюжие. Но они есть. И главные звучат банально: в стране война, кризис, не можем же мы воевать против всех, нужно лавировать.
Впрочем, волю власти сковывает не кризис или война, а трусость и нежелание выйти за пределы зоны комфорта. Вместо того чтобы опереться на поддержку избирателей и открыть тотальный фронт против клановости и договорняков, команды президента и премьера предпочли иметь в партнерах олигархические финансово-промышленные группы, для которых единственный шанс выжить — это сохранить коррупцию. Из народа же решили сделать зрителя, которого, как им кажется, можно обмануть, придумывая все новые и новые оправдания.
Год назад люди ждали от первых лиц лидерства и прорыва, но сегодня власть все чаще напоминает загнанного зверя, одолеваемого внутренними страхами перед кровавыми бунтами и подгоняемого гражданскими активистами вкупе с иностранными инвесторами.
Что удивительно: в высоких кабинетах до сих пор уверены в том, что спокойствие в стране — результат их работы. В действительности пора признать: условная стабильность в государстве — это не следствие успешно проведенных реформ, а заслуга общества, проявляющего чудеса терпения и осознанности. Но если год назад общество снисходительно соглашалось, что “эти лучше предыдущих”, то сегодня люди хотят видеть конкретные результаты. Время сравнений прошло.
Главное, чего мы не получили за этот год,— справедливость. И речь не только о судах и прокураторе, дело в разнице между тем, что люди спрашивают с власти и что получают в ответ. Кивая на войну, власть требует понимания, не делая даже видимых попыток выйти из привычных схем и договоренностей.
Реформа прокуратуры все еще буксует. Судебная реформа даже не вступила в фазу реализации. Подковерные игры и передел энергорынка стали главным аргументом для популистов, уничтоживших всякую возможность донести до общества необходимость повышения тарифов. Единственное светлое пятно — реформа полиции, но и она ежедневно сталкивается с необходимостью выгрызать бюджет на зарплату.
Год назад я считал и до сих пор в этом уверен, что самым большим достижением на Майдане было зарождение страха государства перед обществом, а не наоборот, как это принято в таких странах, как Беларусь, Россия, Казахстан, где страх перед репрессивным аппаратом — основа стабильности. Результатом же второго года после Майдана стал огромный прорыв гражданского общества. Ни одна реформа, ни один закон не сравнятся с тем подвигом, который ежедневно совершают тысячи активистов во всех регионах. Медленно, но уверенно и без истерик в стране вырастают новые лидеры.
