В американском сообществе национальной безопасности сложилось четкое и тревожное мнение, что Тайваньский пролив является наиболее вероятным местом для начала крупной войны между США и Китаем, что она может начаться в ближайшее время и что такой конфликт может быстро перерасти в ядерную конфронтацию.
В марте ведущая внешнеполитическая организация США, Совет по международным отношениям в Нью-Йорке, опубликовала доклад, в котором пришел к выводу, что Тайвань стал “самым опасным очагом напряженности в мире”. Уникальный и тревожный набор геополитических событий сделал вероятность войны между Китайской Народной Республикой и Соединенными Штатами более высокой, чем когда-либо ранее. Недавно азначенный командующий американскими войсками в Индо-Тихоокеанском регионе адмирал Джон Акилино отметил, что возможное вторжение Китайской Народной Республики (КНР) на Тайвань “гораздо более вероятно, чем мы думаем”. Как информируют Экономические новости, об этом пишет Daily Beast.
С тех пор как на острове было создано прозападное правительство после победы Мао в гражданской войне в Китае в 1949 году, Пекин ведет терпеливую и методичную кампанию по восстановлению суверенитета над островом, который сегодня является домом для преуспевающей автономной демократии с населением 24 миллиона человек с высокотехнологичной экономикой и стратегически важной полупроводниковой промышленностью.
Тайвань имеет вооруженные силы численностью 300 000 человек и более 400 реактивных истребителей, но главным сдерживающим фактором, не позволяющим Пекину захватить остров силой, является военная мощь Соединенных Штатов. В течение 40 лет политика “стратегической двусмысленности” Вашингтона успешно сдерживала Китай от силового захвата острова и удерживала тайваньцев от провозглашения независимости, что, по словам различных официальных лиц КНР, было бы открытой провокацией к войне. Нынешняя политика США официально признает КНР единственной китайской нацией, но при этом обещает военную и политическую поддержку Тайваню. Закон об отношениях с Тайванем 1979 года декларирует, что США будут “рассматривать любые попытки определить будущее Тайваня не мирными средствами как угрозу миру и безопасности в западной части Тихого океана и серьезную озабоченность Соединенных Штатов”.
Таким образом, Соединенные Штаты не обещали защищать остров, но оставили себе возможность сделать это. Они также сигнализировали Пекину по различным дипломатическим и военным каналам о своем намерении сделать это. Эта политика, также известная как “двойное сдерживание”, в последнее время подвергается значительному давлению. Президент Си Цзиньпин сделал ряд довольно жестких, даже воинственных заявлений о том, что он намерен сделать объединение реальностью как можно скорее. Действительно, сегодня Си рассматривает объединение как неотъемлемую цель своей стратегии “национального развития”, в рамках которой Китай займет свое законное место на мировой арене и начнет формировать основанный на правилах международный порядок таким образом, который он назвал “справедливым и разумным”, учитывая растущее значение Китая. Как сказал Си в своей недавней речи, “Китай должен быть и будет единым… Мы не отказываемся от применения силы”.
Китайский лидер отказался разговаривать с президентом Дональдом Трампом в 2016 году, пока тот не подтвердил, что Америка не изменит свою политику “одного Китая”, а китайские чиновники недавно выступили с резкими возражениями против решения президента Джо Байдена ослабить еще больше, чем администрация Трампа, некоторые ограничения на политические и военные связи США со столицей Тайбэя – Тайванем, назвав это решение необоснованным вмешательством во внутренние дела Китая и военной провокацией.
Между тем, военно-морские силы КНР – самые мощные в мире, не уступающие по силе ВМС США – увеличили частоту и интенсивность учений с боевыми стрельбами в Тайваньском проливе. Китайские корабли и самолеты регулярно беспокоят американские военно-морские и воздушные патрули, действующие в международных водах в Южно-Китайском море. Дипломаты Пекина ускорили свою кампанию запугивания соседей, таких как Филиппины и Вьетнам, с целью заставить их признать его территориальные претензии и подписать контракты с китайскими компаниями.
Большую озабоченность американских политиков и военных стратегов вызывают постоянно совершенствующиеся возможности Пекина по “антидоступу/отрицанию зоны”, которые, как пишет эксперт по вопросам обороны Мишель Флурной в недавнем номере журнала Foreign Affairs, “призваны помешать Соединенным Штатам проецировать военную мощь в Восточную Азию для защиты своих интересов или союзников. В результате, в случае начала конфликта, Соединенные Штаты больше не могут рассчитывать на быстрое достижение превосходства в воздухе, космосе или на море. Американским военным придется сражаться, чтобы получить преимущество, а затем сохранить его, перед лицом постоянных усилий по нарушению и деградации сетей боевого управления”.
Между тем, Пекин также развернул изощренную и сложную кампанию информационной войны на самом Тайване. По словам Раша Доши, директора Проекта китайской стратегии Института Брукингса, эта инициатива направлена на то, чтобы “поддержать благосклонных кандидатов Китая и посеять недоверие к тайваньской демократии”. Пекин контролирует множество СМИ на острове, даже получил контроль над одним из крупнейших медиаконгломератов острова, чтобы сформировать благоприятные представления о том, какой будет жизнь под его властью.
Си и его коллеги по Коммунистической партии Китая, по мнению большинства западных экспертов, разделяют мнение о том, что Соединенные Штаты – это угасающая держава, которая больше не способна играть ведущую роль в международных делах вообще, не говоря уже о Восточной Азии. Это убеждение само по себе является крайне дестабилизирующим фактором для американо-китайских отношений, поскольку оно подпитывает ощущение Пекина, что Америке не хватает воли для защиты своих интересов и союзников в Восточной и Юго-Восточной Азии.
И еще есть в целом тревожный вопрос о долгосрочных замыслах КНР. Подавляющее большинство западных исследователей международных отношений и Китая сейчас отвергают представление Пекина о его новой напористости в Индо-Тихоокеанском регионе как о неотъемлемой части его “мирного подъема” и считают, что он преследует стратегию региональной гегемонии в Азии и, возможно, даже прямого вызова глобальному лидерству США в долгосрочной перспективе.
Среди тех, кто, похоже, купился на такую интерпретацию внешней политики Китая, президент США Джо Байден, который 25 марта заметил: “У Китая есть… общая цель – стать ведущей страной в мире, самой богатой страной в мире и самой могущественной страной в мире. Этого не произойдет при мне”.
По общему мнению, зарождающаяся стратегия Байдена в отношении Китая имеет отличное начало, в основном потому, что он предпринял решительные и радикальные шаги внутри страны и за рубежом, чтобы укрепить пошатнувшийся престиж и репутацию Америки путем установления контактов с ключевыми союзниками и партнерами, присоединения к ряду международных институтов и соглашений и принятия наиболее амбициозного законодательства о внутренних реформах со времен эпохи Нового курса. Более того, он тепло принял страны Четырехстороннего диалога по безопасности – Индию, Японию, Австралию – с целью выработки совместной стратегии по сдерживанию военно-морской мощи Китая и его активных дипломатических усилий по привлечению азиатских союзников и партнеров Америки в свою орбиту.
Но ощущение того, что Китай может поддаться искушению захватить Тайвань как можно быстрее, прежде чем Байден мобилизует союзников и перенаправит американские военные ресурсы с Ближнего Востока на Тихий океан, привело к оживленным дебатам в политических кругах о будущем стратегической двусмысленности. Ричард Хасс, президент Совета по международным отношениям, опубликовал большую статью в Foreign Affairs вместе со своим коллегой Дэвидом Саксом, утверждая, что эта политика изжила свою полезность, и что Вашингтон должен заявить, что его силы действительно придут на помощь Тайваню, чтобы отразить китайское вторжение. Такой четкий сигнал, утверждают Хасс и Сакс, “может укрепить американо-китайские отношения в долгосрочной перспективе за счет улучшения сдерживания и снижения риска войны в Тайваньском проливе”.
Трое других ведущих ученых в области американо-китайских отношений опубликовали критику эссе Хасса-Сакса несколько недель спустя, также в журнале Foreign Affairs, утверждая обратное: что устранение двусмысленности будет рассматриваться Китаем как крайне провокационный шаг, который вполне может спровоцировать вторжение. По мнению Бонни С. Глейзер из Международного института стратегических исследований, такой шаг может вынудить Си, потому что “неспособность предпринять решительные действия [против США и Тайваня] откроет его для внутренней критики и поставит под угрозу его попытку стать пожизненным лидером Китая”. Она утверждает, что при нынешней политике “Си вряд ли поставит под угрозу другие китайские интересы, чтобы срочно достичь этой цели”. Гораздо лучше для нового президента США сохранить официальную двусмысленность и передать президенту Китая личные предупреждения о серьезных последствиях проведения такой операции, если и когда она покажется неизбежной.
Майкл Дж. Мазарр из корпорации Rand согласен с критикой Глейзера в отношении полной гарантии помощи со стороны США: “Если Китай поверит, что Соединенные Штаты собираются дать Тайваню обещание безопасности, эта перспектива сама по себе может стать для Китая стимулом к необдуманным действиям”. И такая гарантия, говорит Мазарр, потребует размещения значительных сил США на Тайване в качестве сигнала решимости, что непременно вызовет военный ответ Китая. “Вместо того чтобы предотвратить войну”, – пишет Мазарр, – “гарантия безопасности может легко привести в движение цепь событий, которые сделают конфликт неизбежным”.
Есть и другие веские причины для сохранения статус-кво, пока администрация Байдена занимается восстановлением американского военного сдерживания и выработкой основных правил и протоколов с Пекином для управления их все более конфронтационным соперничеством. Байдену необходимо серьезно подумать о том, имеет ли стратегический смысл для Америки, учитывая значительное изменение баланса сил в регионе, противостоять силовому нападению Китая на Тайвань, учитывая, что объединение острова с материком является гораздо, гораздо более жизненно важным вопросом для Пекина и китайского народа, чем сохранение автономии Тайваня для администрации Байдена или народа Соединенных Штатов.
Перспектива столкновения в Тайваньском проливе для американских войск, по общему мнению экспертов, не является радужной. Тайвань находится в 100 милях от материкового Китая и в 5 000 милях от базы Тихоокеанского флота США на Гавайях. Учитывая внушительные возможности КНР в области A2/AD, американские силы понесут огромные потери просто при попытке проплыть к проливу, не говоря уже о том, какие потери они понесут при эскалации конфликта. В Вашингтоне уже давно является открытым секретом, что команда Китая регулярно побеждает команду США в военных играх Пентагона. В марте этого года генерал-лейтенант ВВС С. Клинтон Хинот сказал Yahoo News, что американская команда проиграла “несколько” последних военных игр и что в последней игре – в сентябре прошлого года – “мы не просто проигрывали, а проигрывали гораздо быстрее”.
Стоит ли сохранение автономии Тайваня того, чтобы рисковать тысячами американских жизней? Или ядерной войной? Ответ, безусловно, больше не может быть односложным “да”.
