Во Львове я очень добросовестно пыталась найти следы фашизма, которым так стали пугать людей в моей стране. Меня ждало глубокое разочарование: ничего не находилось, пишет российская журналистка.
Часть Седьмая моего путешествия – мандрівки – через всю Украину ровно четыре года назад. Почти день в день – 8 апреля 2014 года
ЛЬВОВ.
В львовский поезд я вскочила в последнюю минуту: расходящиеся импульсы свободы Майдана ― идеального анархического государства, в котором каждый, без лидера и принуждения, самоорганизовывался и делал то, что от него потребно, ― завораживали настолько, что хотелось тут же зайти в любой из раскинувшихся на площади шатров, так напоминавших бродячий цирк, остаться в нем жить и быть максимально независимой и полезной.
Я думаю, когда-нибудь Майдан будут рассматривать еще и как выдающееся художественное явление нового века, инсталляцию, которую, увы, невозможно сохранить, и будут проводить научные семинары о роли Майдана не только в становлении новой нации, но и в разрушении сложившейся веками и ставшей со временем пошлой городской среды…
А меня ждал самый красивый город Украины ― Львов.
Быть во Львове — уже счастье, как счастье просто быть в Венеции или Петербурге. Сюда хорошо сбегать влюбленным, и Ромео мог бы спокойно стоять под каким-нибудь львовским балконом, просто Шекспир выбрал почему-то Верону.
Мои три львовских дня были посвящены в основном бандеровцам. Не тем мифическим бандеровцам, которыми внезапно начали нас пугать с экранов, из репродукторов и со страниц, да пугать так, как будто на Западной Украине за годом 1942 наступил сразу 2013 и по ночам из лесов, крадучись, выходят вооруженные люди в фуражках-мазепинках с отворотами, ― а настоящим членам ОУН-УПА, людям, которым Советский Союз, их новая непрошеная Родина, изуродовал жизнь, отомстив за желание быть свободными и иметь свою страну.
Общеизвестный, но вечно ускользающий факт ― до 1939 года Западная Украина никогда, ни единой секунды не была в составе ни Российской империи, ни СССР (за исключением небольшого кусочка современной Волынской области). У здешних украинцев, в отличие от жителей Центральной и Восточной Украины, не было негативного опыта революции, Голодомора, коллективизации, показательных процессов, и главное, ГУЛАГа, стукачества и тотальной несвободы, при которой убивалась человеческая и историческая память. Зато было страстное желание иметь свое национальное государство и оторваться от Польши, под властью которой эти земли были с начала 20-х годов, пока они не стали добычей Молотова‒Риббентропа.
Мне сдается, что в сложных и тяжелых отношениях с Польшей и в невозможности иметь свою страну лежит ключ ко многому, что будет происходить в этих краях потом и что составит и прекрасные, и ужасные страницы украинской истории.
Но вернемся во Львов. Советские войска в 1939 году здесь встречали хлебом-солью, солдат закидывали охапками цветов и мечтали о новой счастливой справедливой жизни. Не сбылось ничего или почти ничего — вместо счастливой жизни начались массовые репрессии, крушение надежд и обман.
Надо сказать, что во Львове я очень добросовестно пыталась найти следы фашизма, которым так стали пугать людей в моей стране. При этом какого-то такого украинского фашизма, возникшего внезапно, но, по мнению поверивших в него, сразу с особой жестокостью. Я внимательно рассматривала стены львовских домов и заборы, зная, что подсознательное всегда выплескивается на них, я расспрашивала всех про эту проклятую москаляку и ее гиляку, я выискивала на улицах людей в допотопной военной форме и с деревянными ружьями наперевес… Меня ждало глубокое разочарование: ничего не находилось. Ну разве что одна стекавшая по стене маленькая свастика, почти замазанная серой краской. И все. Ни тебе замечательной надписи “Чюрки ― лохи”, ни жирных цифр 88 и такой же толстой свастики (видено лично в Красноярске и Чите), ни настенных панно украинского варианта толерантной надписи “Россия для русских”…
Москаляку знали только те, кто смотрел российское телевидение, ну и еще студенты из города Дрогобыча, запустившие ее в оборот 25 ноября 2013 года, аккурат, когда Янукович стал отказываться от сближения с Евросоюзом. В Дрогобыче, наверное, даже и не догадываются, каким хитом российского телевидения они стали…
Мне же задавали вопросы про Кондопогу, погромы в Бирюлеве, русские марши и этнические убийства. И я вдруг поняла, что для тех, кто последние лет двадцать живет от теракта к теракту и проецирует злосчастную москаляку на свою жизнь, она и впрямь может показаться черт знает чем, тут ведь главное ― как повернуть…
Единственно действительно неприятной вещью, которую я увидела, были рекламные щиты, сделанные на деньги одного из депутатов, с надписью “Смерть оккупантам!”. Один мой товарищ из местных, когда я посетовала на смертельные призывы, сказал: “Ты на рекламу зубной пасты реагируешь? Вот и на это так же реагируй”.
Я-то, положим, нет, но ведь находятся и те, кто да…
На следующий день я отправилась в львовскую лингвистическую гимназию на улицу Кирилла и Мефодия. В коридоре на входе висела газета с фотографиями детей из поездок в Крым. Называлась газета “Сумуємо за Кримом”, что по-русски будет примерно “Грустим или тоскуем о Крыме”. Так странно-ласково, без ненависти к тем, кто отнял, и без мести. На кабинете украинского языка и литературы был приклеен стикер “Не будь байдужим” (“Не будь равнодушным”) и рядом другой, про то, что Украина ― это Европа. “Россия до Уральских гор ― тоже Европа, ― подумала я, ― но это, увы, мало что меняет”.
Детей ― все выпускные классы ― собрали в актовом зале, я рассказала про свою мандривку, предложила прочитать со сцены адресованные им письма из Павлыша и Лубнов. Вызвалась очень красивая девочка, а потом еще одна. Всем было так интересно, что после нашей встречи один из классов попросил меня остаться, они вымолили у учительницы урок, чтобы просто поболтать со мной о разных разностях. Мы говорили по-русски, не было никого, кто бы не понимал. Львовские ребята тоже написали письма ― в Россию и на Восток своей страны.
Приведу несколько. (Письма, написанные по-украински, отмечены * и даны в переводе)
1. *Дорогие друзья из Восточной Украины, но правильнее сказать, просто “дорогие украинцы”, я простой парень из Львова, который желает всем вам счастья и мира. Нам нужно держаться вместе как никогда, давайте помнить, что в единстве сила.
2. *Желаю только добра, и знаю, что каждый из вас ― человек моральный. Нет разницы между мной и тобой, брат или сестра. Мы можем говорить на разных языках, думать совсем по-разному, но есть что-то, что нас объединяет, и это что-то ― Украина!
3. *Жаль, но наша власть всегда хотела разделить восток и запад, но мы едины, и никто нас не разделит! Нас годами хотели сделать врагами с востоком, но никто не знает, что мы любим восток! Желаю каждому выдержки и мира в эти сложные времена для Украины! Восток, мы вас любим!
4. *Я думаю, что не должно быть вражды между западом и востоком; я знаю, как тут все относятся к жителям востока, у нас есть очень много укоренившихся стереотипов про вас, я не понимаю их враждебности касательно русскоговорящего населения Восточной Украины. Нам нужно объединиться, сломать все стереотипы о западе и востоке. Я вас всех люблю, надеюсь, все будет хорошо.
5. *Уважаемые соотечественники! Сейчас для вас настало тяжелое время, ведь вы находитесь значительно ближе к этой беде, чем мы. Поэтому хочу вас попросить ― не сдавайтесь! Не дайте никому разделить нашу страну. Если не сдадитесь вы, мы тоже не сдадимся. Без вас нам будет тоже очень тяжело. В этой ситуации мы остались одни, и надеяться нужно только на нас самих. Я хочу жить с вами в одной стране. Мы в вас верим.
6. *У меня есть знакомые на востоке, с которыми я поддерживаю связь. На самом деле мы здесь не знаем, как вы относитесь к событиям, которые сейчас происходят в Украине, потому в новостях мы часто слышим неправду о вас, а вы ― о нас. Но я, моя семья, друзья и родственники верим, что вам тоже не хочется, чтобы нашу страну раздирали на куски.
7. *Я верю, что наша сила в единстве. Мы сильны настолько, насколько мы едины, и слабы настолько, насколько мы разделены…
8. Я бы хотел развеять миф о фашистах и нацистах. Во Львове уважают и хорошо относятся к людям из других стран. “Бандеровцы” ― это не фашисты. Они выступают только за неделимость и независимость своей страны. Их не нужно бояться тем, кто не несет с собой рознь и не старается поработить людей. Посетите Львов и увидьте все своими глазами.
9. Моим сверстникам, что живут в России. Я живу во Львове и, когда смотрю телевизор и читаю новости, не могу понять, почему некоторые россияне делают это с нами и с нашей страной. Я верю, что многие против, но мне больно смотреть, как люди, которые приезжают из вашей страны, срывают наши флаги и действительно в некоторых случаях издеваются над нашим народом. Вы, возможно, хотите лучшего для себя, но если это делать за счет других людей, другой страны, вы не будете счастливы. Подумайте, что будет с теми, кого ваши военные лишили жилья и выгнали из Крыма, эти люди оставили в Крыму жизнь, которую забрал Путин.
8 апреля 2014 года, учащиеся Львовской лингвистической гимназии
