Завершился монетарный 2016 год. Совет Национального банка одобрил деятельность его правления за прошлый год.
Вместе с тем Общественная коллегия Совета НБУ выразила свою негативную позицию относительно оценки денежно-кредитной политики (ДКП) Нацбанка.
Решение независимых профессиональных экспертов я лично донес до членов Высшего экспертного совета при Совете НБУ 23 февраля с.г., а также до членов Совета НБУ на заседании 28 февраля в ходе заслушивания отчета и оценки деятельности правления в 2016 г.
А что на самом деле происходит в реальной социально-экономической жизни страны от реализации такой ДКП?
Попробую ответить на языке цифр.
Прежде всего хочу напомнить, что выполнение правлением НБУ Основных принципов денежно-кредитной политики на 2014-й, а также на 2015 г. оценивались Советом НБУ неудовлетворительно. Были все основания дать такую же негативную оценку работе правления и в 2016-м.
Парадокс заключается в том, что на прошлый год Основные принципы ДКП фактически вообще не утверждались, а правление НБУ в своих предложениях по разработке этого документа на 2016 г. (постановление №541 от 18 августа 2015 г.) в виде “Стратегии монетарной политики на 2016–2020 гг.” провозгласило целью ДКП ценовую стабильность.
Таким образом НБУ отмежевался от проблемы экономического роста в стране, обеспечения финансовой стабильности, регулируемого валютного курсообразования и т.п., ведь теперь безоговорочной целью является только выполнение показателя инфляции (ИПЦ).
ежду тем к реалистичности этого показателя в обществе возникает все больше недоверия и замечаний. Своими достижениями в 2016 г. правление НБУ, отчитываясь перед Советом НБУ, определило: достижение количественной цели относительно инфляции; увеличение объемов международных резервов; выполнение количественных критериев согласно Меморандуму с МВФ; соблюдение режима плавающего валютного курса; усовершенствование операционной работы; усиление подотчетности и прозрачности ДКП.
Что же в действительности скрывается за этими достижениями? Привожу основные тезисы своих выступлений на Общественной коллегии, Высшем экспертном совете при Совете НБУ и заседании Совета НБУ в ходе заслушивания отчета и оценки деятельности его правления.
1. Учитывая продолжительное отсутствие Совета Национального банка, Основные принципы денежно-кредитной политики на 2016 г. не были утверждены, что создает юридическую коллизию относительно оценки их выполнения правлением. Предложения последнего о разработке Основных принципов денежно-кредитной политики в виде стратегии на 2016–2020 гг. от 18 августа 2015 г. не имеют никакого юридического статуса, потому что они не были утверждены Советом НБУ. Принимая это во внимание, Общественная коллегия согласно п. 3 ст. 9 Закона “О Национальном банке Украины” считала, что в условиях указанной коллизии наиболее приемлемым путем проведения оценки деятельности правления НБУ в 2016 г. является оценка влияния денежно-кредитной политики на состояние социально-экономического развития Украины.
2. Согласно ст. 6 закона о НБУ при выполнении своей основной функции Национальный банк должен исходить из приоритетности достижения и поддержания ценовой стабильности в государстве. Статья 1 определяет ценовую стабильность как сохранение покупательной способности национальной валюты путем поддержания в среднесрочной перспективе (от трех до пяти лет) низких, стабильных темпов инфляции, измеряемых индексом потребительских цен. На протяжении последних пяти лет показатель потребительской инфляции в Украине составлял (в расчете декабрь к декабрю предыдущего года): в 2012 г. — минус 0,2%, 2013 г. — 0,5, 2014 г. — 24,9, 2015 г. — 43,3, 2016 г. — 12,4%. Между тем рост цен производителей в 2016 г. составил 36%. Результаты такого роста украинцы почувствуют уже в первом полугодии текущего года через очередное облегчение их кошельков. Указанное выше не свидетельствует о достижении и поддержании ценовой стабильности в государстве на протяжении 2014–2016 гг. Таким образом, вопреки снижению темпов инфляции в 2016-м, нельзя считать, что Национальный банк выполнил свою основную функцию, как это определено ст. 6 закона о НБУ и ст. 99 Конституции Украины.
3. Жесткая денежно-кредитная политика и непрозрачная и неоправданная политика так называемого очищения банковской системы привели к кредитному кризису, отрыву банковского сектора от реальной экономики и потере доверия общества к Национальному банку и банковской системе в целом. Национальный банк декларирует переход к инфляционному таргетированию, однако де-факто он избрал неэффективные инструменты борьбы с инфляцией путем жестких количественных ограничений чистых внутренних активов и денежной базы (которые даже жестче, чем требует МВФ). То есть по сути используется режим таргетирования монетарных агрегатов на очень низком уровне, который обостряет кредитный кризис, препятствует экономическому росту и вместе с тем не является действенным для валютной и ценовой стабилизации вследствие того, что потребительская инфляция в Украине носит немонетарную природу. В 2014–2015 гг. инфляция было вызвана девальвацией и ростом тарифов, а в 2016-м — также преимущественно административными факторами, в частности тарифы на жилищно-коммунальные услуги за год выросли на 47,2%, цены на алкогольные напитки и табачные изделия (из-за повышения акцизов) — на 22,5%.
4. Де-юре НБУ декларировал режим плавающего обменного курса, а де-факто административные валютные ограничения были даже более жесткими, чем в условиях прежнего фиксированного обменного курса. Это привело к значительному сужению межбанковского валютного рынка, что обостряет риски реализации шоков любой природы. В результате обменный курс в течение 2016 г. снизился с 24,00 до 27,19 грн/долл., или на 13,3%.
5. Процентная политика имеет существенные недостатки и с точки зрения операционного дизайна, и с точки зрения завышенного уровня ставок по пассивным операциям НБУ (по депсертификатам), что разрушает мотивацию банков к кредитованию и искажает рыночные механизмы денежно-кредитной сферы. На протяжении 2016 г. общий объем остатков по кредитам в экономику вырос только на 1,7%. Статистический эффект увеличения объема гривневых кредитов на 16,4% в значительной степени обусловлен конвертацией кредитов в иностранной валюте в национальную (остатки по кредитам в иностранной валюте в долларовом эквиваленте сократились на 20,5%).
6. В условиях денежного голода в реальном секторе Нацбанк продолжал изымать значительные объемы ликвидности из банковской системы. За прошлый год общий объем размещения депозитных сертификатов Национального банка превысил показатель 2015-го и приблизился к 3 трлн грн, что даже превышает размер номинального ВВП. Ежедневные остатки мобилизованных средств в течение года в среднем составляли 55 млрд грн. Объем годовых эмиссионных расходов НБУ в 2016-м по процентным выплатам по депсертификатам составил около 9 млрд грн. Указанные процессы обусловлены поддержанием процентных ставок Национального банка на завышенном уровне. Вопреки снижению учетной ставки (которая с конца апреля 2016-го равняется ставке по депсертификатам на 14 дней) в течение года с 22 до 14%, ее номинальный уровень превышает инфляцию и приближается к ставкам по новым гривневым кредитам, выданным в корпоративный сектор. Более того, в октябре и ноябре 2016 г. среднемесячные ставки по таким кредитам были, по данным НБУ, все же ниже (13,6 и 13,1% соответственно), чем учетная ставка, что свидетельствует об игнорировании Национальным банком рыночных процессов. Такая процентная политика Национального банка обусловила также поддержание на высоком уровне доходности ОВГЗ на первичном рынке (14,9% в среднем за 2016-й) и соответствующий рост госрасходов по обслуживанию долга. Также это привело к значительному наращиванию банками портфеля гособлигаций: в течение 2016 г. остатки ОВГЗ в собственности банков выросли втрое — с 81,6 млрд грн до 255,5 млрд (с учетом облигаций, выпущенных для капитализации Приватбанка). Таким образом, происходит искусственное блокирование ресурсов банковской системы (вложение в ОВГЗ и депсертификаты НБУ), которые могли быть направлены в реальный сектор экономики. Низкая кредитная активность является одним из основных факторов продолжения рецессии в экономике.
По оценкам НБУ, прирост реального ВВП в 2016 г. составил 2,2%, что на фоне низкой базы сравнения (на протяжении 2014–2015 гг. реальный ВВП сократился на 15,8%, а в долларовом эквиваленте —с 183 млрд долл. в 2013 г. до 90,1 млрд в 2015-м) является стагнацией. Прирост промышленного производства в 2016 г. составил лишь 2,4%, тогда как за два предыдущих года произошло его сокращения на 21,8%. В результате медленного восстановления промышленного производства (в т.ч. из-за низкой кредитной активности и фактического отсутствия структурных реформ) объемы экспорта продолжили сокращаться (на 4,1%), тогда как импорт, после трех лет сокращения, в 2016 г. возобновил рост (на 3,9%). Как следствие, дефицит текущего счета платежного баланса вырос с минус 189 млн долл. в 2015 г. до минус 3,4 млрд в 2016-м. Высокие процентные ставки не позволяли активизировать производство для импортозамещения, поэтому шанс расширить внутреннее производство вследствие значительной девальвации гривни в 2014–2015 гг. был утрачен. А именно импортозамещение могло бы стать ключевым драйвером валютной и ценовой стабильности и вместе с тем стимулировать экономический рост.
7. Деятельность правления НБУ по очищению банковской системы, которая привела к ликвидации более 90 банков с украинским капиталом, проявилась, в частности, и в потере значительной части активов банковской системы, сбережений населения и средств субъектов хозяйствования, снижении кредитной активности, уменьшении денежного мультипликатора, увеличении долговой нагрузки на бюджет и потере доверия общества к банковской системе. Общие прямые убытки, нанесенные государству и обществу такой политикой “очищения”, превышают, по разным оценкам, 500 млрд грн. Становится все более очевидной необходимость проведения независимого аудита эффективности подобной политики и подсчета общих прямых и косвенных потерь для страны.
Учитывая изложенное, экспертная среда, в том числе Общественная коллегия Совета НБУ, предлагала Совету Национального банка признать, что денежно-кредитная политика в 2016 г. оказала негативное влияние на состояние социально-экономического развития страны, а деятельность правления НБУ в сфере банковского регулирования и надзора отрицательно влияла на состояние финансово-банковской системы.
Однако Совет НБУ такую оценку не учел, вместо того в пресс-релизе указано: “Несмотря на финансово-экономические трудности нашего государства, Национальный банк Украины смог мобилизовать все ресурсы и выполнить главную цель, определенную Основными принципами денежно-кредитной политики на 2016 год”.
Вывод. Пока монетарная власть не учитывает мнение профессиональной общественности. Так, в июне 2016 г. всеукраинским научным сообществом и практиками банковской системы был разработан проект Стратегии развития банковской системы Украины на 2016–2020 гг. Этот документ был рассмотрен и одобрен комитетом ВРУ по вопросам финансов и банковской деятельности и направлен в НБУ и КМУ. Реакция со стороны Национального банка — нулевая. В конце 2016 г. независимыми экспертами из числа 33 докторов наук и десятков кандидатов наук были подготовлены и направлены в Совет НБУ предложения к Основным принципам ДКП на 2017 г., принципиально отличавшиеся от проекта правления НБУ в части поддержки экономического роста. Однако окончательный (утвержденный) вариант Основных принципов денежно-кредитной политики на 2017 г. и среднесрочную перспективу в ключевых моментах оказался максимально приближенным к предложениям правления НБУ — политика инфляционного таргетирования, плавающий валютный курс, изъятие денежных ресурсов из банковской системы через государственные ценные бумаги и т.п. Независимую и обоснованную оценку деятельности правления НБУ в 2016 г. и предложения Совет НБУ, к сожалению, не принял во внимание. Да, это его право. Но улучшится ли от этого социально-экономическая жизнь в стране в ближайшее время, теперь уже персональная ответственность членов Совета, ведь такую монетарную политику правления НБУ на 2017 г. одобрил новообразованный Совет Национального банка.
Станислав Аржевитин
