Официальный Минск уже не скрывает своего разочарования Евразийским экономическим союзом.
Почему интеграционная эйфория, которой еще недавно было подвержено белорусское руководство, сменилась устойчивым пессимизмом относительно перспектив евразийской «пятерки»?
“Критическая масса накопившихся вопросов вызывает и в Беларуси тревожные настроения по поводу перспектив не только СНГ, но и ЕАЭС», — заявил Лукашенко, выступая 28 октября в Минске перед главами правительственных делегаций стран ЕАЭС и СНГ.
Выравнивание цен на газ – ключевое условие Беларуси
Накопившихся вопросов к функционированию ЕАЭС у белорусского руководства немало (кстати, оно откровенно озвучивает их на разного рода евразийских саммитах). В частности, несмотря на постоянные призывы, интеграционной «пятерке» так и не удалось прийти к согласованной промышленной политике. «Единственный путь для превращения ЕАЭС в центр экономической силы — это развитие мощной и современной производственной базы на основе кооперации. Теоретически с этой идеей согласны все. А где ее практическая реализация?» — задал риторический вопрос диктатор 28 октября.
Пока в ЕАЭС не получилось создать общий рынок транспортных услуг, из-за чего несут потери белорусские автоперевозчики. Белорусскую сторону беспокоит также неурегулированность вопросов функционирования ЕАЭС в условиях применения одним из государств-членов односторонних мер защиты рынка в отношении третьих стран. «Нам нужен четкий механизм взаимодействия в таких ситуациях, — в первую очередь для того, чтобы на ровном месте не возникали трения между участниками союза», — заявил Лукашенко.
Беларусь также не удовлетворена отсрочкой создания общих рынков энергоносителей в ЕАЭС. «Нас не устраивают отдаленные сроки создания общих рынков энергоносителей», — сказал правитель. По его словам, если даже условно определены сроки создания единых рынков, то не следует ждать до последнего с их запуском.
Белорусский президент дал понять, что ЕАЭС следовало бы поторопиться с созданием общих рынков газа и нефти, которые отнесены аж на 2025 год. На фоне недавнего белорусско-российского газонефтяного конфликта эта тема для Беларуси – едва ли не самая больная сейчас.
Беларусь хочет также добиться снижения цены на импортируемый из России газ, учитывая уже скорый, – с 1 июля 2019 года, запуск общего рынка электроэнергии в ЕАЭС. Однако белорусская сторона убеждена, что нельзя создать общий электроэнергетический рынок в союзе до формирования общего рынка газа (а он должен быть создан к 2025 году). ибо из-за разницы в ценах на газ (в Беларуси сейчас 95% электроэнергии вырабатывается на природном газе) с российскими предприятиями невозможно обеспечить равные условия конкуренции в ЕАЭС. Поэтому сейчас белорусская сторона настаивает на выравнивания цен на газ уже к 2019 году, пишет «Белрынок».
Товарооборот евразийской «пятерки» не оправдывает надежд
На долю РФ приходится более 80% совокупного ВВП Евразийского союза После вступления с 6 июля 2010 года Таможенного кодекса в рамках интеграционной «тройки» (Россия, Беларусь и Казахстан), экспорт Казахстана в Россию в 2010 году вырос на 38%, в Беларусь – в 2,5 раза, экспорт России в Казахстан – на 25%, а товарооборот между Беларусью и Россией увеличился почти на 50%.
А в 2015 году из-за обострившегося кризиса в России взаимный товарооборот стран интеграционной «пятерки», ростом которого они еще недавно гордились, резко снизился. Экспорт Беларуси в РФ упал на — на 31,5%, у Армении – на 45,1%, у Казахстана – на 32,6%. Лишь Кыргызстану удалось увеличить свой экспорт в РФ на 5,7%.
В этом году за девять месяцев Беларусь экспортировала товаров на 17,2 млрд. долларов, в том числе поставки в Россию составили 7,8 млрд. долларов (минус 0,8% к аналогичному периоду 2015 года). Импорт товаров по итогам января-сентября сократился на 11,9% до 19,6 млрд. долларов. Здесь основной объем поставок также приходится на Россию — 11,1 млрд, долларов (минус 13% к аналогичному периоду 2015 года).
На этом фоне понятен упрек, который высказал недавно в адрес Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) белорусский премьер Андрей Кобяков. По его словам, сейчас ЕЭК плотно занимается вопросами по заключению соглашений о зоне свободной торговли с третьими странами, и белорусская сторона это поддерживает. Тем не менее, подчеркнул Кобяков, «хорошие и выверенные отношения с третьими странами будут по-настоящему таковыми, когда мы внутри союза выстроим отношения без каких-либо исключений, изъятий».
Внутренняя конкуренция в ЕАЭС обострится
Это обусловлено тем, что в ЕАЭС в течение 2017-2019 гг. в соответствии с обязательствами, взятыми Россией при вступлении в ВТО, снизятся импортные и экспортные таможенные тарифы. Если в 2015 году ввозные ставки в ЕАЭС были снижены до 6,1%, то в 2016 году снижение должно составить еще 0,8%, а в 2017-2018 гг. – по 0,1-0,2% в год. В итоге к концу 2019 года единый таможенный тариф ЕАЭС должен снизиться до 4,9%.
Самые высокие ввозные ставки планируется сохранить на продукцию легкой промышленности и металлургии, а самые низкие – на импорт машиностроительной продукции и минеральных товаров. При этом снижение уровня тарифной защиты для стран ЕАЭС вряд ли пройдет бесследно – в частности, в Минэкономики РФ прогнозируют возможные негативные последствия на рынках рыбы, молочной продукции, сахара, лекарств, косметики, пластмасс, лесо- и пиломатериалов, бумаги и картона.
Напомним, что общую картину таможенно-тарифной политики ЕАЭС завершило вступление в 2015 году в ВТО Казахстана. Уровень тарифной защиты казахстанской экономики в рамках ВТО оказался на порядок ниже, чем российской. После присоединения к ВТО средневзвешенный тариф Казахстана должен был снизиться с 10,4% до 6,5%. При этом по сельскохозяйственным продуктам он составил 10,2%, тогда как для других стран ЕАЭС — 17%, а по промышленным товарам — 5,6% и 8,7% соответственно.
Чтобы урегулировать вопрос членства Казахстана в ЕАЭС и ВТО, пришлось согласовывать отдельный протокол (вступил в силу 11 января 2016 года). Согласно ему, товары, которые Казахстан ввозил по сниженным пошлинам, предназначались только для его внутреннего потребления, а случае их реэкспорта на территорию других стран ЕАЭС они должны были дооблагаться ввозными пошлинами согласно единому таможенному тарифу союза. В целом Казахстану были предоставлены изъятия из Единого таможенного тарифа ЕАЭС по 3512 товарным позициям — это автомобили, пищевые продукты, лесоматериалы, ювелирные изделия, провода, кабели, напитки и т. д. Кроме того, Казахстан обязался либерализовать внутренний рынок услуг, разрешив иностранным компаниям приобретать операторов дальней связи и напрямую открывать филиалы банков.
Очевидно, что в нынешней непростой экономической ситуации снижение уровня тарифной защиты внутреннего рынка ЕАЭС увеличит приток зарубежных товаров на евразийский рынок, что в свою очередь ударит по интересам национальных производителей. А они, в свою очередь, будут лоббировать решения по защите от нежелательного импорта. Таким образом, следует ожидать роста евразийского протекционизма в разных формах его проявления.
Россия подошла к пределу финансирования Беларуси?
Согласно данным Института экономики Национальной академии наук Беларуси, в течение прошедшего 2012 года Беларусь только за счет льготных цен на российские энергоносители сэкономила около 10 млрд. долларов. В целом по итогам 2012 года сумма российских энергосубсидий составляла около 16% от всего белорусского ВВП.
Немногим более года назад Беларусь предлагала реализовать целую программу по снятию торговых барьеров в ЕАЭС. Одновременно она рассчитывала получить от РФ 500 млн. долларов компенсационного кредита – для компенсации белорусским экспортерам курсовых разниц из-за резкой девальвации российского рубля. Однако антикризисный план, в который Минск включил финансовые механизмы компенсации внешних шоков, стараниями российских чиновников был хорошо откорректирован, и в результате финансовой поддержке Беларуси в нем не нашлось места.
Очевидно, что в условиях кризиса (отметим, что в РФ доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете по итогам I полугодия 2016 года снизилась до 36% против пиковых 53% в 2014 году) Россия тоже снижает ресурсную поддержку своих союзников по евразийской интеграции.
Отчасти этим, вероятно, обусловлена твердая позиция Кремля на недавних переговорах по газу с Беларусью. Судя по всему, Москва заявила о готовности оказать финансовую поддержку белорусским производителям электроэнергии, но, опять же, – в целях создания общего энергетического рынка ЕАЭС.
Но сначала Москва хочет получить гарантии: что Беларусь воспользуется финансовой по прямому назначению. А для этого белорусская сторона должна продемонстрировать, что она нацелена на создание общего евразийского рынка электроэнергии. То есть, прежде всего Беларусь должна принять закон «Об электроэнергетике», предусматривающий создание оптового и розничного рынков электроэнергии в стране.
Показательно, что недавно, 1 ноября, после сложнейших газонефтяных переговоров с РФ, президиум Совета министров Беларуси одобрил концепцию проекта закона «Об электроэнергетике» (этот документ в 2016 году рассматривался в правительстве во второй раз). В ближайшее время она будет направлена на рассмотрение президенту Беларуси.
Опрос населения стран СНГ и государств, входящих в ЕАЭС, показал, что уровень поддержки евразийская интеграции в последний год снизился. В Киргизии произошло снижение общественной поддержки участия в ЕАЭС — с 86% до 81%, в Казахстане — с 80% до 74%, в России — с 78% до 69%, а в Армении — с 56% до 46%. При этом в Беларуси выявлен рост общественной поддержки евразийской интеграции за год — с 60% до 63%.
Такие результаты были получены в ходе исследования Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЦИИ ЕАБР) «Интеграционный барометр ЕАБР». В 2016 году участие в опросе приняли 8,5 тыс. граждан в семи странах СНГ: Армении, Беларуси, Казахстане, Киргизии, Молдавии, России и Таджикистане (Таджикистан является наиболее реальным кандидатом на вступление в ЕАЭС, — в этой стране общественная поддержка потенциального вступления в союз в 2016 году составила 68%.
