Эксперты считают, что Россия будет дрейфовать в стагнации и беднеть еще 20 лет. Это — как минимум.
Вчерашний Финансовый форум в Москве был похож на собрание экономистов вокруг разбитого корыта. Эксперты констатировали закат эры потребителя, ранее толкавшей экономику России вверх. Драйвером роста теоретически мог бы стать инвестиционный спрос, но надежды на него сегодня нет. Финансовыми или экономическими мерами вернуть страну к процветанию уже невозможно, считают эксперты. Во многих бедах российской экономики они обвиняют беззащитность собственников и «хищничество», поддерживаемое государством.
Мнения экспертов собрала и предложила сегодня российская «Независимая газета» («НГ»).
В 2017 году не стоит надеяться на рост ВВП в России более 1%, и скорее всего следующий год станет для РФ своего рода переходным. Об этом на Финансовом форуме вчера заявил главный экономист Евразийского банка развития Ярослав Лисоволик.
«Вряд ли можно ожидать существенных импульсов с точки зрения экономического роста и со стороны инвестиций. Скорее нам придется ждать 2018 года и каких-то новых импульсов экономического роста», – приводит его слова портал banki.ru.
Не слишком надеется на экономический рост в РФ и бывший первый зампред Центробанка Олег Вьюгин. В нынешней ситуации проводимая властями финансовая политика практически не играет никакой роли для экономического роста. Проблема, как уточняет экономист, глубже: государство уже слишком нарушило баланс в экономике, а также допустило чрезмерный контроль как за капиталом, так и за активами. И все это сдерживает экономический рост.
Курс рубля снизился вдвое, что, по идее, должно было бы стимулировать экспортную экспансию. Но этого не происходит. «Отсутствие экспортной экспансии говорит о негибкости экономики», – констатирует Вьюгин. В целом же экономическое процветание возможно только при наличии четких правил, в основе которых лежит защита прав экономических агентов и отсутствие системы «хищничества», заявил Вьюгин.
«Мы пытаемся насытить экономику деньгами, а они утекают», – замечает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. «Деньги в неволе, как и люди, не работают. Деньги нужно не распределять, а привлекать. Нужно создавать идеальные условия для них», – считает Гурвич. Однако все программы и идеи правительства концентрируются вокруг темы распределения финансов. Но это не решает проблемы инвестклимата.
Издание отмечает в этом месте, что отток капитала из РФ только за последние два года составил более 200 млрд долл. В текущем году, по оценкам ЦБ, отток составит около 20 млрд долл.
Вместе с тем свободное движение капиталов могло бы исправить ситуацию в экономике. «Нужно сделать так, чтобы деньги не боялись переходить, не боялись попасть в чужие руки и даже потерять свою стоимость», – объясняет Гурвич. Сделать же это возможно лишь при серьезной макроэкономической политике и устранении внешних и внутренних барьеров на пути капиталов. В итоге, подчеркивает эксперт, деньги должны работать на будущее, а не на сохранение прошлого, в то время как сейчас государство зачастую поддерживает отсталые производства.
«Реально что-то сделать и что-то произвести – это большая редкость сейчас. Если у нас треть активного населения что-то охраняет, а другая треть – проверяет, то кто у нас добавочную стоимость-то производит? И как мы что-то хотим скорректировать денежно-кредитной политикой?» – рассуждает глава Аналитического кредитного рейтингового агентства Екатерина Трофимова.
«Эра потребителя» в России, по сути, завершилась в 2014 году, считает председатель банка Citi по России и СНГ Иракли Мтибелишвили. «Сейчас во многом потребитель мертв, фигурально выражаясь», – сказал он. Сегодня драйвером экономического роста могли бы стать инвестиции. «Но здесь возникает вопрос доверия инвесторов. Мы же общество с низким уровнем доверия. И в ситуации с низким уровнем доверия мы имеем и соответствующую реакцию экономических агентов – низкое желание инвестировать в РФ», – подчеркивает Мтибелишвили, добавляя, что нежелание вкладываться в РФ зачастую в меньшей степени связано с действием западных санкций.
При этом часть экспертов традиционно критиковали политику Центробанка. Сейчас ключевая процентная ставка в реальном выражении практически 5,5% – один из самых высоких показателей в мире, считает старший экономист Sberbank CIB Антон Струченевский. Это очень жесткая денежно-кредитная политика, что тормозит развитие экономики.
Иные акценты предлагает Вьюгин. «Дерегулирование и сокращение регулирующих органов могло бы помочь росту экономической активности. Необходимо также сместить балансы в обществе, где пока что превалируют коммерческие интересы компаний, связанных с государством», – считает он.
Участие государства в экономике достигло рекордных 70%, соглашаются опрошенные «НГ» эксперты. «Нас уже перестает удивлять, что около 95% публичных торгов по госзаказу подозреваются в нарушении прозрачности, а наличие коррупции стало обыденным явлением», – обращает внимание завкафедрой Российского экономического университета им. Плеханова Константин Ордов. И чрезмерная доля государства в экономике – тяжелая гиря, которая не даст в обозримой перспективе быстро всплыть на поверхность. «Наша система управления адаптировалась под такие госфинансы, а переход к классической рыночной экономике, по сути, не востребован», – полагает Ордов.
«Излишняя консолидация активов под управлением государства ведет к снижению внутренней конкуренции, а главное – к замораживанию в стране процессов развития и создания инноваций, которые являются драйверами экономического роста», – соглашается директор Центра экономических исследований университета «Синергия» Андрей Коптелов.
«Вклад госкомпаний в ВВП в 2015 году составил 70%. Хорошо это или плохо – однозначно ответить сложно. С одной стороны, существуют очевидные минусы доминирования государства в экономике: государство выступает одновременно в роли участника рыночных отношений и в роли регулирующей структуры. К тому же частный бизнес во многих случаях действительно является более гибким и эффективным по сравнению с государственными компаниями», – говорит декан Академии народного хозяйства и госслужбы Сергей Календжян. Но существуют сферы, где участие государства необходимо и жизненно важно для экономики, – это военно-промышленный комплекс, обеспечение продовольственной безопасности и социальная сфера, уточняет он.
«Тем не менее экономический рост в РФ сдерживает не только чрезмерный контроль государства за капиталом. В первую очередь к кризису привели структурные проблемы российской экономики, отягощенные внешними шоками», – указывает директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев. Относить зарегулированность российской экономики к первоочередным проблемам – это спорно. «Тот же валютный контроль в РФ последовательно ослабляется», – говорит Николаев. Основные же проблемы, по мысли эксперта, остались прежними: небольшая доля малого и среднего бизнеса в РФ, перекос бюджетных расходов на оборону и значительная доля сырьевых доходов.
В то же время эксперты согласны, что драйвером экономического роста на фоне падения потребительского спроса могли бы быть инвестиции в РФ. «Но подстегнуть инвестиционный спрос должен явный посыл Российского государства, а пока этого нет», – считает Игорь Николаев. «Потребительский спрос и рост экономики – это, по сути, палка о двух концах: одно невозможно без другого», – признает он. И если раньше потребительский спрос подстегивал экономику, то сегодня этого нет. «Можно ждать и дальнейшего падения доходов населения, после того как в стране закончатся резервы», – подчеркивает Николаев.
Напомню, в начале текущего месяца издание ВВС констатировало, что сырьевая зависимость и без того рахитической экономики РФ лишь нарастает в последнее время.
А как рассказал в прошлом месяце российский «Коммерсантъ», несмотря на подорожавшую нефть и относительно успешную адаптацию экономики России к новым реалиям, в последнем месяце третьего квартала не случилось ни ожидаемого роста промышленного производства, ни роста кредитования экономики.
Также в минувшем месяце в минувшем российские «Ведомости» написали со ссылкой на экспертов, что Россия будет дрейфовать в стагнации и беднеть еще 20 лет. Это — как минимум.
