Журналист, побывав на оккупированной пророссийскими марионеточными властями территории Донбасса, рассказывает об экономической стороне жизни обычных людей.
Корреспондент БизнесЦензор рассказал, как живет оккупированная территория.
“Новоазовский район Донецкой области – это разбросанные среди полей и лесополос села. Он граничит с РФ с одной стороны и линией АТО возле Мариуполя – с другой. Районный центр – город Новоазовск, был занят российскими войсками в 2014 году.
Сейчас район почти полностью находится под оккупацией российских войск и бандформирований “ДНР”.
Несмотря на торговую блокаду Донбасса, в магазинах Новоазовского района полно продуктов украинского производства, в том числе, конфеты Roshen и украинский алкоголь.
После распада СССР колхозы и фермы Новоазовского района, по рассказам местных жителей, были на грани исчезновения. Зарплаты не выплачивались, имущество и техника разворовывались.
В начале 2000-х Мариупольский завод имени Ильича начал создавать на территории бывших колхозов агроцеха. В селах появилась новая агротехника, завод начал строить и обновлять фермы, жители сел начали регулярно получать зарплату.
В полях выращивались зерновые, картофель и овощи, которыми снабжали меткомбинат. Молоко с ферм отправляли на производственные мощности в Днепропетровск. Частные фермеры в основном выращивали зерно и подсолнечник, которые большей частью отправляли на экспорт.
Те времена местные жители вспоминают как “золотые”. Но даже тогда молодежь покидала села и переезжала в Мариуполь или Донецк.
В 2010 году “ММК имени Ильича” перешел в собственность Рината Ахметова. Новое руководство провело изменения в функционировании агроцехов, которые вылились в сокращение некоторых видов производства и массовые увольнения в селах.
К примеру, были полностью ликвидированы свиноводческие фермы. Также менеджмент Ахметова сократил количество трактористов, купив новую агротехнику, которая не нуждалась в большом количестве обслуживающего персонала.
Местные жители с недовольством вспоминают приход Ахметова. По их словам, новое руководство проводило резкие изменения, очень много разворовало и позволяло воровать другим.
“Свиноферму полностью уничтожили. Больших свиней продали заготовителям мяса, а маленьких поросят иногда просто выкидывали в ямы”, – вспоминает один из бывших работников.
“Базы разобрали и продали сами руководители а то, что осталось, мы подобрали”, – добавляет он.
Приблизительно с этого времени в селах даже перестали включать уличные фонари, мотивируя это нехваткой средств и экономией.
С началом войны жизнь обычных жителей сел Новоазовского района только ухудшилась. Структуры Ахметова контролировали свои производственные мощности и имущество в Новазовском районе вплоть до 2015 года.
По рассказам местных жителей, когда фермами и полями владел Ахметов, зарплата выплачивалась в гривнях. Как только район “отжали”, зарплату начали выплачивать в российских рублях.
Когда точно Ахметов лишился своего имущества в Приазовье, местные жители сказать не могут.
“Год назад еще был “Харвест” (Холдинг HarvEast, который контролировал агробизнес комбината имени Ильича” – БЦ). Зарплату давали в гривнях. Потом пошли увольнения, сейчас зарплата только в рублях”, – рассказывает бывший сторож.
HarvEast до последнего момента продолжал вкладывать деньги в Новоазовский район. Например, в одном из сел уже под раскаты выстрелов монтажники завершали стройку цеха по сортировке зерна и семян.
Уже с приходом новой “власти”, в селах и на фермах прошла серия увольнений. Некоторые фермы были закрыты из-за отсутствия руководства, рынков сбыта, финансирования и прочего. Из десятков скотоводческих ферм в Новоазовском районе остались работать только две.
“Молоко до войны возили каждый день в Днепропетровск. Теперь возят в Донецк”, – рассказывает скотник одной из оставшихся ферм.
“Зерно до войны шло на экспорт в Европу куда-то. Теперь все отвозят в Донецк, а потом в Россию. Закупочная цена – 4 рубля за килограмм”, – рассказывает один из жителей.
По его словам, до войны закупочная цена зерна была выше. Но бывшие агроцеха по-прежнему засевают поля и собирают урожай. Тем же занимаются и частные фермеры.
“Правда, иногда опасно так сеять. Они ж (боевики) заминировали некоторые поля, а сами свалили уже в Россию. И даже не оставили табличек, что там мины. Теперь никто не знает, где и как разминировать. В прошлом году комбайн на фугасе подорвался. В этом пока все тихо”, – рассказывает местный житель.
Пенсионерам на оккупированных территориях оккупационные власти выплачивают пенсии в рублях. Такая выплата составляет приблизительно 3000 рублей. Курс рубля к гривне, который действует на оккупированных территориях – два к одному. Большая часть пенсионеров получают также и украинские пенсии.
“Пенсионеры у нас сейчас как при коммунизме. И тут им платят, и там. Только ездить надо снимать в Мариуполе”, – рассказывает одна из пенсионерок.
Кроме пенсионеров стабильные выплаты получают сотрудники оккупационных администраций, школ, детских садиков и других бывших бюджетных украинских заведений. В этих структурах люди остались прежними, изменилось только финансирование и правила работы.
Как рассказала одна из учительниц, зарплата в сельской школе составляет приблизительно 7 тысяч российских рублей. Некоторые учителя грозятся уйти работать на фермы, где платят от 9 тысяч рублей.
Уроки в школах идут по российским учебникам, которые начали завозить еще год назад.
“Есть и украинские учебники. Мы их используем, если нет российской замены”, – рассказывает учительница.
Украинский язык в школах также преподают.
“Но в следующем году сделают возможность выбирать – хочешь, учи украинский, хочешь – не учи”, – рассказывает учительница.
“У нас в школе и надписи на украинском языке есть. Из Новоазовска приезжали, говорили, что нельзя на украинском писать. Но мы то знаем, что можно и на русском, и на украинском. Есть такой закон”, – говорит она.
Женщина объясняет, что на оккупированных территориях действует уже новое законодательство, не украинское.
“Ну, тут есть конституция “ДНР”. Законы уже придумали. Все очень напоминает Советский союз, особенно, если взять школьную программу”, – рассказывает она.
Наибольший заработок в селах у тех, кто пошел в так называемое “ополчение” – отряды вооруженных сепаратистов. Рядовой получает 15 тысяч рублей. В их обязанности входит дежурство на блокпостах, жизнь в военных лагерях и учения.
“Ну как сказать, какие у них учения?, – рассказывает один из местных жителей. – Вывозили их куда-то в поле, они шли за “бмпешкой”, стреляли по мишеням. Вот и все учения”.
“Тут недавно из нашего села малолетки пошли в “ДНР”. Их отправили в соседнее село. Так их там местные мужики побили и отобрали автоматы, – рассказывает мужчина. – Просто на мужиков нарвались. Че-то там не так сказали или сильно наглели. Ну, их и побили. Оружие потом отдали, когда приехало начальство разбираться”.
“Кормят их плохо. Макароны выдают, которые воняют соляркой. Паштеты, которые собаки уже не едят. Что можно есть – так это тушенку. Но от нее их там всех рвет уже”, – добавляет мужчина.
Кроме таких заработков, некоторые местные жители работают на сезонных работах, в основном на полях и стройках.
“Летом хорошо – работы много. Я даже пить меньше стал, чтобы к зиме собрать денег”, – рассказывает один из таких сезонных работяг.
Пьют в оккупированных селах много. До войны объемы потребления алкоголя были приблизительно такими же. Поэтому и поставки горячительных напитков здесь стабильны. Проблемы были только на короткий период в 2015 году с начала торговой блокады. Тогда цены, например, за двухлитровую баклажку пива подскочили до 100 гривен.
“И что самое интересное – брали. Я даже покупал”, – признается один местных жителей.
“Потом, как закрыли поставки с Украины, нам начали поставлять российское пиво и водку. Мы это пойло вообще пить не могли, а потом привыкли. Правда и марок поменялось куча, но сейчас разницы между украинским и российским пивом я не вижу”, – рассказывает он.
По словам местных жителей, торговая блокада Донбасса никак не повлияла на наличие украинских товаров в сельских магазинах.
“Посмотри конфеты – один “Рошен”. Сухарики, жвачки, пиво, все – украинское. Есть и российское”, – рассказывает местный житель.
Курс рубля и гривне, который действует на оккупированных территориях – два к одному
По рассказам местных жителей, сначала блокада товаров началась на украинских блокпостах.
“Но все решалось с помощью “бабок”. Я постоянно мясо для продажи возил с Украины через блокпосты. Отстегиваешь прям при проверке и везешь себе”, – рассказывает местный житель.
По его словам, сначала за провоз товаров с одной машины на украинском блокпосту брали около 600 гривен, потом цена выросла до 1500 гривен.
“Сейчас я уже не езжу, потому что они наладили какие-то массовые поставки мяса, и мне уже нет смысла одному что-то возить. Перебивают цену. Сейчас у нас украинского мяса много, а чем больше мяса, тем ниже цены”, – объясняет он.
Свинину, к примеру, в Новоазовском районе продают за 320 рублей за один килограмм.
“Сначала украинцы брали на блокпостах, а как объявили блокаду, так и “дэнэровцы” стали деньги брать за провоз товаров. Потому что украинские товары у нас как-бы запрещены”, – объясняет мужчина.
По его словам, похожая ситуация и с другими поставками продуктов из Украины.
В магазинах Новоазовского района есть продукты как украинского, так и российского производства. На этикетках некоторых продуктов можно даже встретить Чеченскую республику, как производителя.
К тому же, попадаются продукты, которые производятся на оккупированных территориях. Например, здесь можно купить газировку, на этикетке которой написано “Сделано в ЛНР”. На пачках с мороженным под маркой “Геркулес” написан адрес производства: Донецк, ООО “Торговый дом “Горняк”.
“Все продукты есть. Просто они дороже где-то на треть из-за того, что за провоз на блокпостах надо платить, – поясняет местный житель. – Эта война никогда не закончится, потому что на этой блокаде наживаются и одни, и вторые”.
