Бульдозер, давящий санкционные продукты, напоминает мне другой, еще более зловещий бульдозер, что фигурирует в последних кадрах фильма А.Вайды "Катынь": земля засыпает котлован с трупами, оставляя на виду руку, сжимающую четки.
И это вполне естественная ассоциация. В обоих случаях бульдозеры символизируют торжество репрессивной машины, провозглашающей смерть единственной нормой.
Многие заметили, что, помимо агрессивного выброса в сторону «врагов», садистский ритуал уничтожения еды гораздо больнее бьет по своим, опуская их ниже всех возможных плинтусов. Заморские деликатесы всегда были и будут объектом желания россиян, как бы они ни отрицали сей факт.
Но их заставляют не просто вытеснить это желание, а внушить себе, что они добровольно отказываются от зараженной «западным злом» пищи, к которой даже прикасаться противно. Запрет не распространяется на изуродованные, гниющие продукты, потому что устанавливается жутковатое тождество между расплющенными овощами-фруктами и людьми, изнасилованными системой и практически утратившими человеческий облик.
Нищие персонажи, рыскающие среди мусора, интуитивно понимают, что пробитый персик — их отражение, а значит, годен к употреблению, равно как и они потребляются режимом для подпитки бредовых проектов.
Воистину дьявольские развлечения у путинской банды. Худшего наказания, чем участие в подобных экспериментах, и не придумаешь.
Ilaria Shevchenko
