Лето в России обещает выдаться богатым на политический пиар и исторические реминисценции.
Такое мнение выразил российский журналист Константин Эггерт.
Парад, посвященный 75-й годовщине победы над нацистской Германией, пройдет 24 июня. Так решил Владимир Путин. На видеосовещании с министром обороны Сергеем Шойгу он сослался на неких “специалистов”, которые, по его словам, считают, что пик эпидемии коронавируса в стране пройден, пишет Константин Эггерт для DW.
Путин теряет популярность?
Кто эти специалисты, Путин не объяснил. На основании каких данных он сделал вывод, что через месяц в России, сейчас занимающей третье место в мире по числу инфицированных, станет возможным проводить парады, тоже неясно. Одновременно сразу несколько СМИ сообщили: Кремль, вероятнее всего, предложит провести в июле и не состоявшееся в апреле голосование по поправкам в конституцию. В качестве дат называют 1 или 8 июля.
Путин спешит объявить о победе над вирусом и возвращении к “нормальной” жизни. Почему – можно только предполагать. Вероятно, опросы общественного мнения (включая так называемые закрытые, которые проводятся спецслужбами) не очень утешительны для президента и он считает, что нужно поторапливаться.
В какой-то мере это подтверждают и предварительные результаты исследования, проведенного группой специалистов во главе с экономистом Михаилом Дмитриевым и психологом Анастасией Никольской. Дмитриев – единственный эксперт, предсказавший протесты 2011-2012 годов, причем за год до того, как они начались. Если верить его новым данным, то в период пандемии российское общество резко политизировалось, активное меньшинство становится все многочисленне и начинает увлекать за собой большинство конформистов.
Популярность федеральной власти и лично президента, отмечается в исследовании, не менее резко упала. Как утверждают Дмитриев и Никольская, все больше людей хотят перемен буквально во всем – политической системе, отношениях Москвы и регионов, даже во внешней политике, до того якобы стабильно сверхпопулярной у граждан. Что еще важнее, они, указывают эксперты, совершенно не доверяют руководству страны.
Конечно, с выводами любых исследований можно поспорить. Но мне они кажутся довольно точными. По крайней мере мои не претендующие на научность впечатления от профессионального и личного общения с людьми в российских регионах, особенно в крупных городах, – такие же.
“На Берлин!”
На фоне продолжающейся пандемии, экономической и социальной неопределенности, дикой нагрузки на систему здравоохранения России, которая явно нуждается в серьезных изменениях и приоритетном финансировании, Путин решает, что люди больше всего хотят вернуться к “добрым старым временам” – по версии Кремля. То есть прикрепить на лацкан георгиевскую ленточку, посмотреть по телевизору фильм “Белый тигр”, наклеить на машину свежий стикер “На Берлин!” и выпить с друзьями и за президента, который, подобно Сталину в 45-м, победил всех врагов и вернул “наш Крым”.
В Кремле уверены: до тех пор, пока власть обеспечивает имперское величие (или его иллюзию), она может править вечно. Упорное желание провести законодательно бессмысленное голосование по поправкам в конституцию (если его назначат на лето) – из этой же серии кремлевской зацикленности на исторических аналогиях. Недостаточно просто назначить себя пожизненным правителем. Сначала нужна просьба от лучших людей страны – в лице космонавта Терешковой. А затем требуется, чтобы народ попросил царя остаться на троне – точь в точь как в сцене у Новодевичьего монастыря из “Бориса Годунова”.
COVID-19 – не помеха маршу
Вся эта спонтанность – как в случае с согнанными к стенам монастыря пушкинскими горожанами – должна быть под строгим контролем властей. А то вдруг они что-то не то подумают или сделают. В этом смысле Путин не ощущает неловкости, когда предлагает (по сути – дает распоряжение) провести шествие “Бессмертного полка” 26 июля. То, что начиналось как независимая гражданская инициатива в Томске, окончательно трансформировалось в обязательное всероссийское “мероприятие”.
Президент не может не понимать, что именно так его слова воспримут чиновники. И, несмотря на все еще напряженную эпидемиологическую ситуацию, предлагает – ради еще одной символической демонстрации единения власти и народа. Выходит, что власть считает поминовение павших оптимальным, если оно проходит на виду у всех и по приказу свыше. А то, что с риском для здоровья – так это, похоже, не так важно.
Владимир Путин, как и раньше, убежден: и сегодня, и завтра в “его” России нет и не будет ничего важнее вчерашнего дня. Мне кажется, это его главная ошибка.
