Украинский уголь, даже если он добыт на государственных шахтах, всегда приносит многомиллиардные убытки казне и доход частным высокопоставленным лицам, - пишет Ирина Соломко в журнале Корреспондент.
Хотите без труда определять, кому принадлежит любая украинская шахта? Нет проблем, уверяет Сергей Гайда, аналитик инвесткомпании Dragon Capital. Если она прибыльна, то наверняка находится в частной собственности или взята в концессию. Если же владелец – государство, то шахта, скорее всего, убыточна. Этот метод оценки можно применять практически ко всем 153 действующим в стране шахтам, из которых треть – 47 объектов – пребывает в руках крупного капитала.
Слова аналитика подтверждают официальные данные о том, что 80 % угледобывающих предприятий, управляемых государством, не покрывают собственных расходов. При этом они обирают казну, ежегодно получая десятки миллиардов гривен дотаций на поддержание своей работоспособности.
Директорам госшахт выгодно декларировать убыточность ради бюджетных вливаний.
Власти идут на фантастические расходы, чтобы поддержать стабильность угледобывающих регионов и успокоить местный электорат. Но подобные взаимоотношения развратили отрасль: по мнению экспертов, директорам госшахт выгодно декларировать убыточность ради бюджетных вливаний.
Возможность распоряжаться дотациями привлекает к госшахтам и бизнес, который действует через “своих” директоров. По словам Михаила Волынца, нардепа-бютовца и лидера Независимого профсоюза горняков, в этом секторе имеют интересы ключевые представители власти – Александр Янукович, сын Президента, Александр Ефремов, глава фракции ПР в Раде, и регионал Юрий Иванющенко.
Избавить казну от пассива в виде госшахт должна тотальная приватизация, которую Министерство энергетики и угольной промышленности запланировало начать со следующего года. Но аналитики не верят, что подземные активы разлетятся, как горячие пирожки. Новых хозяев найдут лишь те предприятия, на которые уже сегодня положил глаз бизнес. “Большие куски лакомого пирога со вкусом угля уже съедены крупными холдингами”, – убежден Гайда.
В собственности государства остаются, как правило, добывающие предприятия, себестоимость добычи угля на которых выше цены, по которой его закупает монополист – госпредприятие Вугілля України. В этом убеждали в Минэнергетики, настаивая, что четыре из пяти госшахт убыточны. Подтвердить эти выводы конкретными цифрами в ведомстве не захотели.
Пример некоторых угледобывающих объединений показывает: причина их бед может крыться не только в высокой стоимости добычи, но и в неэффективном управлении. И, по наблюдениям Дмитрия Марунича, директора Института энергетических исследований, стоит им только попасть под опеку частного капитала, как себестоимость продукции снижается, а рентабельность растет на глазах.
Так произошло с шахтой Должанская-Капитальная, расположенной в Свердловске, что на востоке Луганской области. Как только объединение Свердловантрацит, куда она входит, в конце 2011-го взял у государства в концессию на 49 лет ДТЭК, на шахте, по словам ее замдиректора Романа Бояринцева, появилось новое оборудование. В частности, современный монорельс с дизельными поездами, перевозящими людей, оборудование и прочие грузы.
Правда, не все госшахты могут с помощью частных инвесторов превратиться из Золушек в принцесс. Поэтому, по словам Волынца, отрасль требует кардинальной модернизации, включающей не только оптимизацию управления, но и закрытие отработанных объектов. Вместо этого официальный Киев годами консервирует ситуацию, используя суммы с девятью нолями.
Люди, знакомые с порядками в отрасли, называют госшахты черной дырой. Для нелестного термина есть все основания.
По словам Марунича, только за четыре года – с 2007-го по 2011-й – в виде инвестиций в основной капитал они съели 3,6 млрд грн. Помимо этого, еще почти столько же ушло на техническое переоснащение углеи торфодобывающих госпредприятий.
Дальше – больше. В прошлом году из бюджета горнякам выделили 10,5 млрд грн., а в нынешнем и того больше, 11 млрд.
Деньги, по словам Волынца, не меняют ситуацию, зато помогают властям погасить очаги социального напряжения на Донбассе – в самом густонаселенном регионе страны, являющемся ко всему электоральной базой Президента и его команды.
Эксперты говорят, что дотации играют на руку не только властям, но и угольным генералам – руководству шахт и бизнесменам, связанным с ним.
По словам Павла Петренко, руководителя юрдепартамента Центрального избирательного штаба объединенной оппозиции, изучавшего проблему, в стране никто не контролирует количество добытого угля. Лишь руководство каждой отдельной шахты может знать, сколько тонн поднято из забоев. В результате часть угля декларируют и продают Вугіллю України, а часть втихую реализуют частным компаниям по заниженным ценам.
Аналитики уверяют, что на подобные шаги руководство шахт толкает собственная алчность. “Серый” рынок угля формируют и порядки, практикующиеся в этой сфере. Вугілля України порой занижает закупочные цены с целью сделать госуголь более привлекательным для теплоэлектростанций (ТЭС) и теплоэлектроцентралей (ТЭЦ), вынужденных его покупать.
Главный бонус шахт, управляемых чиновниками, не игры с объемом добычи, а дотации. Волынец приводит пример того, как в прошлом году потратили 1,2 млрд грн., выделенных Киевом на закупку горного оборудования. Средства поступили в самом конце декабря, за несколько дней до крайнего срока, в который руководство шахт могло их освоить.
По закону директора должны были провести тендеры на закупку, но по срокам просто не успевали это сделать. Пришлось проводить все второпях и закупать оборудование по вдвое завышенным ценам. “Директора шахт говорили мне, что на них давят, в том числе и местные власти, диктуя, у кого покупать оборудование, и требуя откаты. К сожалению, многие пошли на такое преступление и закупали технику, отдавая при этом 50% отката”, – утверждает Волынец.
Заработать на дотациях можно и без грязных схем. Достаточно получать договоры на поставку оборудования госшахтам. На Донбассе есть ряд структур, преуспевших в этом. Например, гособъединение Луганскуголь по результатам тендеров заключило несколько договоров со структурами, которые, по словам Волынца, связаны с семьей лидера парламентских регионалов Ефремова. Для бютовца, который считает, что Ефремов через гендиректора контролирует Луганскуголь, данные контракты на общую сумму 165 млн грн. – повод говорить о предопределенности результатов тендеров.
Часть угля декларируют и продают Вугіллю України, а часть втихую реализуют частным компаниям по заниженным ценам.
Корреспондент обратился в пресс-службу Ефремова за комментариями по этому вопросу, но, несмотря на заверения, что нардеп озвучит свою точку зрения, ответа не последовало. Сам Ефремов не брал трубку своего мобильного.
Бюджетные вливания привлекли, по информации Волынца, даже старшего сына Президента: мол, еще в середине 2010-го он фактически взял под контроль Донбасский расчетно-финансовый центр (ДРФЦ), который арендовал несколько обогатительных фабрик.
Через них Янукович-сын смог влиять на руководителей гособъединений Макеевуголь, Селидовуголь, Торезантрацит и Шахтерскантрацит, поставляющих фабрикам уголь. Из-за этого, уверен депутат-бютовец, в 2011 году ДРФЦ выиграл ряд тендеров на обогащение угля, добытого этими объединениями. Кроме того, центр стал поставлять госшахтам, входящим в вышеперечисленные структуры, товары и услуги для их модернизации.
В середине лета ДРФЦ был ликвидирован, но фабрики, которые ему принадлежали, продолжают свою работу. Эксперты предполагают, что будет изменено юрлицо, но не структура этой организации.
Наталья Бойко, пресс-секретарь сына Президента, отвечая на вопрос Корреспондента об угольных интересах Александра Януковича, заявила, что комментировать сплетни “экспертов” – дело неблагодарное.
Следующий год обещает стать революционным для отрасли: Министерство энергетики и угольной промышленности планирует с 2013-го начать тотальную распродажу госшахт.
Приватизация, как говорится в комментарии ведомства, предполагает, что убыточные шахты выставят на торги за 1 грн., а покупатели будут соревноваться в обещаниях, кто вложит больше средств в развитие лота. Прибыльные же предприятия продадут на обычных аукционах.
Стоимость всех этих активов определят без учета промышленных запасов ископаемых, а ведь в них, по словам аналитиков, и заключается главная ценность подобных объектов. В итоге цена шахты с большими запасами угля, но не модернизированным оборудованием, будет ниже, чем у неплохо укомплектованной, но с выработанными запасами.
Такой метод оценки привел Волынца к мысли, что приватизация поспособствует перераспределению наиболее лакомых объектов в пользу бизнес-групп, уже сегодня представленных на рынке. Они по минимальным расценкам получат не только шахты, но и уголь, который там можно добыть.
“В будущем запасы угля будут востребованы. Тех, кто за гривню заберет шахты, интересуют именно они”, – уверен нардеп.
В Минэнергетики считают иначе. Там ратуют за пополнение бюджета, нормализацию дел в отрасли и надеются привлечь внешних инвесторов. Как сообщили Корреспонденту в ведомстве, к ним уже обратились четыре иностранные компании, которые хотят взять ряд шахт в концессию.
