Доллар на межбанке снова преодолел отметку в 24,00 гривны, наличный курс «пробил» 25.
Значит, Нацбанку пора вспомнить о своей конституционной функции. И задействовать весь свой инструментарий для стабилизации курса. Все возможности для этого у НБУ есть. И он, вроде бы, ими пользуется. Сайт «Минфин» изучил последние шаги НБУ на межбанке. Выводы неутешительны.
Аукционы
Заявленная цель валютных аукционов — пополнение резервов. До недавнего времени Нацбанк проводил их ежедневно. Результат выглядел неплохо. Аукционы позволяли покупать валюту с минимальным влиянием на рынок, а курс отсечения был основным индикатором рынка.
Аукцион — гибкий инструмент. Если регулятора не устраивали предложения участников аукциона, у него всегда была возможность объявить аукцион несостоявшимся. В таких случаях, вся валюта, которую банкиры намеревались продать НБУ, шла на рынок. Это увеличивало предложение и, как правило, укрепляло курс гривны.
Именно так Нацбанк поступил 26 октября, когда курс гривны впервые за долгое время опустился ниже отметки 23. НБУ отменил аукцион, заметив, что участники рынка научились манипулировать цифрами. Они осознанно разогревали рынок, завышая средневзвешенный курс. Этот курс НБУ брал за ориентир для точки отсечения. Беда в том, что НБУ начал отменять аукционы только после того, как ситуация стала критической. До этого он упорно покупал валюту даже когда цена отсечения дошла до 22,69. По словам главы Нацбанка Валерии Гонтаревой с 17 сентября на валютных аукционах регулятор купил $440 млн. Как это повлияло на курс, хорошо видно на графиках «Минфина». Влиять на рынок НБУ пытался только изменениями правил аукционов.
Интервенции
НБУ может выходить на межбанк с валютными интервенциями. В последнее время, Нацбанк декларирует готовность покупать доллары не дороже 21, продавать — не дешевле 23. Это загоняет курс межбанка в определенные рамки, не позволяя ему расти в том случае, если реальный рынок находится в пределах, близких к указанным параметрам. Такие валютные коридоры – это вполне рыночный метод успокоения спекулянтов, готовых играть на повышение курса. НБУ — самый сильный участник рынка. Поэтому, когда он выходит на рынок с курсом 23, спекулянтам нет смысла ставить котировки выше. По факту рыночный курс был ниже (22,9-22,95), банки покупали валюту друг у друга, а не у регулятора по 23.
Большой минус валютных интервенций — на них может уйти много валюты. Выходя с интервенциями, НБУ ставил завышенные котировки. У него никто не покупал. Зато обратный процесс в отдельные дни шел бойко. Из-за перекосов в спросе и предложении, дилеры пристраивали клиентскую валюту Нацбанку по 21, в те дни, когда рынок предлагал за доллар меньше. Но к концу октября рынок вплотную приблизился к верхней котировке Нацбанка. И регулятор начал продавать валюту по 23.
Это выдает запоздалую реакцию НБУ на события, происходящие на межбанке в последние недели. Взрывной, и во многом спекулятивный роста курса доллара, начался еще 20 октября, когда котировки за день подскочили с 21,57/21,67 до 22,15/22,27. Но НБУ молча наблюдал за ситуацией, решившись на интервенцию только спустя неделю.
Понятно, что у НБУ недостаточно ресурсов для интервенций. Мало того, что с $13 млрд в резервах на интервенциях не разгуляешься, есть еще обязательства перед МВФ. До конца года НБУ пообещал увеличить резервы до $18 млрд. Уже ясно, что это обязательство выполнить не получится. Но вопрос вот в чем. Не проще ли вовремя выходить на рынок с интервенциями, чем сетовать на мифических спекулянтов? Сегодня гривна падает. Нацбанк интервенцию еще не объявил (по состоянию на 13.00). А ведь завтра котировки вполне могут превысить 24. И тогда на тушение пожара придется тратить еще больше валютных ресурсов.
Заявки импортеров
Один из любимых методов НБУ — ограничение заявок импортеров. Его прелесть в том, что тратить ресурсы вообще не нужно. По правилам НБУ, для того чтобы купить валюту для выполнения своих импортных контрактов, компании должны предоставить регулятору через свой банк соответствующую заявку вместе с пакетом документов (контракт, счета-фактуры, акты, справки о валютных остатках и пр.). У НБУ есть три дня на проверку документов. После этого регулятор утверждает или отклоняет заявку. Это удобно, потому что в случае излишнего спроса на валюту в отдельные дни торгов, чтобы избежать дополнительного давления на курс, НБУ может официально «срезать» несколько крупных заявок импортеров.
Серьезный недостаток этого метода – его обратная сила. Спрос со стороны импортеров никуда не девается, рано или поздно НБУ будет вынужден его удовлетворить. Поэтому тактику ограничений нужно тщательно продумывать. Не говоря уже о негативном влиянии на самих импортеров, которые рискуют нарваться в лучшем случае на штрафные санкции за несвоевременное выполнение контрактов.
«Нафтогаз»
В Украине активно работает три государственных банка – Ощадбанк, Укрэксимбанк и Укргазбанк. Все они, по просьбе НБУ, гипотетически могут влиять на курсы валют.
Однако их возможности очень ограничены, особенно сейчас. Для того чтобы специально влиять на рынок госбанкам необходимо большое количество валютных ресурсов. В нынешней ситуации это недоступная роскошь.
К тому же именно государственные финучреждения обслуживают «Нафтогаз Украины», который с недавних пор самостоятельно покупает валюту на межбанке. С 12 октября «Нафтогаз» перевел на счета российского «Газпрома» $518 млн предоплаты за газ. Только 29 октября украинская компания заплатила $64 млн. Это могло стать одной из ключевых причин падения гривны в эти дни.
«Нафтогаз» и сейчас активно влияет на курс. Раньше НБУ продавал валюту госмонополии напрямую, не влияя на котировки. Возможно, пришло время вернуться к такой практике?
Невнятная политика НБУ на межбанке дезориентирует рынок. Дилеры не понимают, что делает регулятор — укрепляет гривну, или ослабляет. Поэтому просто выполняют заявки клиентов. Стараясь купить подешевле, а продать — подороже. Сегодня доллар растет. Если НБУ хочет укрепить гривну, то интервенция явно напрашивается.
