Нынешняя версия законопроекта весьма значительно сдвинулась в сторону явного усиления президентских полномочий.
Одна из последних версий законопроекта о реформе корпоративного управления государственных банков, разрабатываемого при участии экспертов международных финансовых организаций, с которой удалось ознакомиться ZN.UA, в числе прочего предусматривает явное усиление полномочий президента при управлении госфинучреждениями.
Об этом пишет обозреватель по экономическим вопросам Юрий Сколотяный.
“Что, как не безнаказанность, провоцирует на новые преступления?.. Отсюда следует логичный вопрос: способно ли украинское государство хоть как-то защищать свои вложения и интересы своих граждан (и в частности налогоплательщиков)?”, — отмечает автор.
Хотя бы частично исправить ситуацию призван разрабатываемый закон, принятия которого требует Международный валютный фонд. Документ который должен:
— предусмотреть формирование наблюдательных советов (НС) из семи человек: пяти независимых директоров плюс по одному представителю от президента и КМУ (на замену действующему квотному принципу, по которому он формируется из трех “пятерок” – президентской, кабминовской и парламентской);
— переместить линию подотчетности госбанков от КМУ к наблюдательным советам и правлениям;
— обеспечить возможность подбора и назначения независимых директоров международно-признанной компанией по подбору персонала.
Одна из последних версий законопроекта, с которой удалось ознакомиться журналистам, в числе прочего предусматривает следующее:
— уголовную(!) ответственность за влияние в любой форме на членов набсоветов и правлений госбанков (если в этом уличается должностное лицо, то предусмотрен штраф на 200–345 тыс. грн или лишение свободы сроком до трех лет — новая норма, которой не было в законопроекте №4162, который подавался в Верховную Раду еще правительством Арсения Яценюка);
— к государственным относятся только банки, в которых государству принадлежит 100% капитала (весьма примечательно с учетом того, что “Основами стратегического реформирования государственного банковского сектора” предусмотрена уже в 2018-м частичная приватизация госбанков путем продажи их пакетов МФО; получается, что закон пишется и готовится дольше, чем реально будет работать?);
— госбанки освобождаются от необходимости включения акций в биржевой реестр и обязанности выполнять годовой финансовый план (как госпредприятия);
— орган, управляющий долей государства, определяет КМУ (в предыдущей версии законопроекта исполнителем этой функции был определен исключительно сам Кабмин);
— государство как высший орган управления (“общее собрание”) имеет исключительные права только на определение стратегических направлений банков, утверждение стратегии (подается набсовету), устава, изменение капитала, утверждение дивидендов, выкуп акций и т.п., но не имеет права на решения в отношении управления банком;
— исключительную компетенцию на назначение/увольнение правления банка, утверждение стратегии (на основании стратегических приоритетов государства), назначение внешнего аудитора и получает наблюдательный совет;
— на членство в НС госбанков вводятся достаточно жесткие квалификационные требования и ограничения и специально расписаны конфликты интересов (также новшество по сравнению с предыдущей версией);
— кворум правомочного заседания НС — пять членов, а срок его полномочий — три года (в предыдущей версии законопроекта срок полномочий определял КМУ, что автоматически означало его право определять это и другие положения о набсовете);
— порядок отбора членов НС и требования к конкурсной комиссии определяет КМУ.
И вот здесь мы подбираемся к наиболее любопытным нюансам, в которых, как известно, и скрываются главные подвохи процесса, позволившие, например, в случае с конкурсным назначением главы ГФС победить такой личности, как господин Насиров.
Согласно последней версии законопроекта свои кандидатуры на независимых членов НС могут подавать только те, кто отобран на открытом конкурсе компанией по подбору персонала, имеющей не менее чем десятилетний международный опыт предоставления услуг по подбору руководящего состава ведущих мировых банков. Такая структура уже выбрана (ею стала компания Amrop), но она не может приступить к работе без принятия закона.
Следующий важный пункт, измененный после отзыва законопроекта из парламента: в конкурсную комиссию по отбору членов НС будут входить по три представителя от КМУ и президента.
Вообще следует отметить, что нынешняя версия законопроекта весьма значительно сдвинулась в сторону президентских полномочий — ранее вопросы управления госбанками относились исключительно к прерогативе Кабмина, а президентские представители в их набсоветах не были предусмотрены. Ранее предполагалось, что все семь директоров в НС будут независимыми, но правила конкурса для всех определял КМУ.
Государство может досрочно прекратить полномочия любых членов НС на основании:
— невыполнения стратегии (поэтому очень важно, как именно будет выписан договор с набсоветом и как четко установлены ключевые показатели эффективности его работы);
— решения других пяти членов НС этого банка или НБУ.
В последнем пункте “зашит” еще один мощный, но невидимый на первый взгляд рычаг президентского влияния. Поскольку у Нацбанка нет наблюдательного совета (а только совет), этот пункт может трактоваться как “по требованию НБУ”. Что оставляет, благодаря нечеткости нормы, правовую дыру для легитимации увольнения обычным постановлением банковского регулятора, глава которого, как известно, числится в президентской вертикали власти.
“И все же, несмотря на явное усиление своих позиций в обновленном законопроекте, Петр Алексеевич (или его окружение), получается, боится этой реформы. Почему? Неужели правы злые языки, утверждающие, что в госбанках хранится слишком много финансовых “скелетов в шкафу” нынешнего главы украинского государства? Как известно, при разделе сфер влияния с экс-премьером Яценюком (назначившего своих ставленников в правление и набсовет “Ощада”) под президентское крыло в свое время отошел “Укрэксимбанк” (“Укргазбанк” достался “миноритарным” акционерам нынешней власти)”, — пишет Сколотяный.
