Финучреждения не по карману внутреннему инвестору и откровенно не нужны иностранцам
Продать госбанки, докапитализировать монстров, нащупать вектор развития — такие задачи стоят перед банковской системой в конце 2016 года. Цели ясны, приоритеты расставлены. Вопрос лишь в том, выполнима ли миссия.
Госбанки на выход
Вопрос приватизации государственных банков стоит рассматривать, прежде всего, не с точки зрения коррупционной составляющей, о чем много написано. Дескать, на каждый из трех крупнейших государственных финучреждений уже есть потенциальные интересанты из олигархических групп, которые только и мечтают о приобретении то Ощада, то Эксима, то Укргазбанка за условную “одну гривну”.
Полностью исключить такой сценарий, разумеется, нельзя. Однако в первую очередь нужно ответить на вопрос, кому в принципе может понадобиться любой из украинских госбанков. Сколь сладким не казался бы кусок пирога, на практике ни одно из предлагаемых к продаже финучреждений нельзя назвать “хорошей инвестицией”. В действительности, любой здравомыслящий инвестор, какими бы ни были его реальные замыслы, не согласится покупать то, что у нас принято называть государственным банком.
Согласно планам правительства, до 2018 года Украина должна продать как минимум 20% своей доли в госбанках.
Однако невзирая на все спекуляции по этому вопросу в СМИ, до сих пор нет даже намека на имя или имена потенциальных инвесторов. Руки столь желанных для нас ЕБРР и Мирового банка после оценки состояния тройки госбанков к кошельку не потянулись. Более того, в официальных комментариях представители ЕБРР открыто сообщили, что без серьезной подготовки финучреждений, предварительного поиска стороннего инвестора, не может быть и речи о каком-то их участии в проекте.
Ничуть не лучше обстоят дела и с отечественными покупателями. Когда Кабмин в начале года открыто заявил о намерении приватизировать свои финучреждения, в прессе звучало множество фамилий и имен, под которые, якобы, затевался этот проект. Но спустя почти год никаких заметных изменений, способных свидетельствовать о подготовке к продаже, нет. Как нет больше и фамилий потенциальных инвесторов.
Что за фасадом
Причина кроется в реальном состоянии государственных банков, уровне скрытых в них проблем. На протяжении долгих лет госбанки работали над формированием огромного портфеля заведомо невозвратных кредитов. Виной тому и “госзаказы” на финансирование убыточных госпредприятий, и кредитование бизнесов приближенных к власти лиц и групп, и банальные откаты.
Если взглянуть на портфели госбанков сквозь увеличительное стекло, выяснится, что для залатывания только очевидных “дыр” нужны десятки миллиардов гривен. По некоторым оценкам, совокупно госбанки Украины нуждаются в докапитализации на сумму порядка 100 млрд. грн.
К слову, примерно столько же необходимо и крупнейшему негосударственному банку.
Это колоссальные цифры, в несколько раз превышающие существующий задекларированный капитал каждого финучреждения. Реальные потребности в докапитализации можно долго скрывать от клиентов и общества, но совершенно невозможно укрыть от инвестора: даже простейший аудит баланса вскрывает реальную картину. И совершенно точно можно сказать, что в мире не существует инвестора, готового пойти на столь авантюрный проект.
Угроза новой эмиссии
Выход из сложившейся ситуации есть. Государство, обладая монополией на эмиссию денег, всегда может докапитализировать банк на любую сумму. Последствия такого шага очевидны, а потому, вероятность его мала. Однако в случае необходимости прибегнуть к нему всегда можно.
Пока же идея с продажей даже относительно небольшой доли государственных банков выглядит фантасмагорией. К ней нужно стремиться хотя бы ради того, чтобы навести в балансах госбанков подобие порядка и прозрачности, но всерьез рассчитывать на успех мероприятия в течение года нельзя.
Между тем в мире существуют примеры специализированных и успешных государственных банков. К примеру, Бразильский национальный банк развития уже более полусотни лет является правой рукой правительства в части реализации стратегических государственных программ развития экономики. Ключевой ориентир банка — долгосрочное инвестиционное кредитование в частном секторе. Банк регулярно докапитализируется из двух государственных фондов и занимает лидирующие позиции в стране по размеру активов.
Кроме Бразилии, успешными государственными банками развития могут похвастаться и многие другие государства. Аналогичные структуры есть в Японии, Китае, Германии, Корее, Канаде и других странах. Иными словами, приватизация госбанка не обязательно должна быть единственной целью для страны. Вопрос лишь в том, что в отечественных реалиях реализация аналогичного зарубежным проекта будет обречена на провал и с высокой вероятностью утонет в океане коррупции. А коль скоро так, то лучше уж продавать.
Докапитализировали, докапитализировали, до недокапитализировали
Второй стратегической задачей для банковской системы остается докапитализация. По оценкам НБУ в результате проведенного стресс-тестирования, потребность в дополнительном капитале 15-ти крупнейших банков на конец 2014 года оценивалась в 56 млрд. грн.
Тогда все “нуждающиеся” подписали с регулятором планы по наращиванию капитала и приступили к их выполнению. Последние рапорты Нацбанка по этому вопросу должны успокаивать: почти все подписанты “в графике”. Но все ли так хорошо?
Во-первых, изначальные оценки НБУ недостаточно реалистичны. Они построены лишь на очевидных проблемах в портфелях, тестируемых финучреждений, но почти не учитывают скрываемые и потенциальные сложности. Во-вторых, докапитализация “по-украински” далеко не всегда означает внесение “живых” денег в капитал. А значит, и не решает никаких проблем.
Реальная оценка состояния дел в крупнейших банках и, особенно, госбанках может ужаснуть. Конкретные цифры могут знать только непосредственные руководители, и они никогда не станут достоянием гласности, однако по некоторым оценкам потребность в дополнительном капитале в ряде крупнейших банков достигает сотни миллиардов гривен.
К такому выводу можно прийти, проанализировав кроме официально признанных проблемными, инсайдерские кредиты, льготные займы, выданные приближенным к прошлой власти “уважаемым людям”, многократно реструктуризированные кредиты убыточным предприятиям. Подобных “скелетов в шкафу” найдется немало в любом, не только украинском, банке. Но в условиях кризиса все они имеют обыкновение превращаться из потенциальной в реальную проблему. Потому вопрос докапитализации будет еще долгое время стоять на первых местах в повестке дня. А сразу по завершении нынешних программ наращивания капитала, НБУ придется подписывать новые планы.
Кредитовать не выйдет
Но хуже всего дела в банковском секторе обстоят со стратегией развития. Четкое понимание, что делать, есть лишь у иностранных банков. За исключением американского “Сity” и голландского конгломерата “ING”, все они решительно настроены уходить. Обсуждаются лишь сроки и методы.
Остальным же приходится ломать голову над тем, что делать и как быть. Кредитование бизнеса почти замерло, стоимость ресурсов запредельная, комиссионные доходы отбирают многочисленные финкомпании. На что делать ставку в существующих реалиях не знает никто. Впервые за многие годы большинство крупнейших финучреждений войдут в 2017-й без принятых стратегий развития.
Ставка на кредитование кажется проигрышной. Во-первых, банкам все еще отчаянно сложно собирать ресурс на рынке, а цена его оказывается слишком высокой. Украинцы неохотно размещают депозиты, постоянно мигрируют между банками в поисках лучших условий и предпочитают вложения в валюте. Ресурсов не хватает, депозитный портфель не поддается прогнозированию, а дорогое свопование “убивает математику” при попытке выдать гривневый кредит из привлеченной валюты.
Нынешняя цена свопа в 14-16% даже от НБУ лишает процесс смысла — фактическая цена гривны возрастает до 21-23% годовых. Украина, в отличие от всего цивилизованного мира, оказалась в парадоксальном положении. В то время как крупнейшие мировые банки снижают ставки до уровней, близким к нулю и даже устанавливают отрицательную доходность по вкладам, отечественные финучреждения вынуждены держать ставки невероятно высокими. Те же из них, кто испытывает избыток ликвидности и снижает доходность, рано или поздно сталкиваются с оттоками.
Но даже при условии достаточной ликвидности, кредитовать оказывается некого. Для реального сектора, инвестиционных проектов и малого бизнеса ставка выходит слишком высокой. Те же, кто готов и на драконовские условия, часто не могут преодолеть банковских рисковиков.
Кроме того, с 1 января вступит в силу новое положение о кредитных рисках, которым будут ужесточены требования к банковским залогам и финансовому состоянию заемщиков. Документ сделает кредитование еще более недоступным как для банков, так и для потенциальных заемщиков.
Опрошенные представители нескольких финучреждений признались, что единственной вменяемой стратегией на 2017 год остается сакраментальное сокращение издержек. Один банк принял программу сокращения убыточных отделений, в рамках которой первыми закроют представительства, размещенные на арендованных площадях. Другой решил полностью отказаться от обслуживания частных клиентов в кассах и перевести розничные программы на карточные продукты, чтобы существенно сократить издержки на дорогое кассовое обслуживание. Третий банк намерен существенно повысить комиссии на розничные услуги. К слову, в 2017 году к такой мере прибегнут очень многие украинские банки, что до финучреждений с иностранным капиталом, то большинство из них уже провели эту работу.
Василий Невмержицкий.
