Владимир Рыжов: «У нас намечены к приватизации 70 предприятий ВПК»
Первая инициатива, которую собирается реализовать правительство Виктора Януковича в оборонной отрасли,— приватизация крупнейших военно-промышленных предприятий. Минпромполитики уже подготовило соответствующий законопроект, который обещает в ближайшее время вынести на рассмотрение Кабмина. В списке — 70 предприятий. Первый заместитель министра промышленной политики Владимир Рыжов наотрез отказался назвать для публикации хотя бы первую десятку этого списка. «Если мы обнародуем одних, а не скажем о других, кто-то может обидеться»,— заявил он корреспонденту «ЭИ».
Представители «Нашей Украины» еще не знакомы с текстом проекта закона, но уже шокированы инициативой Кабмина. Анатолий Матвиенко, лидер УРП «Собор», входящей в блок «НУ», считает ее абсурдной. «У государства есть интересы, которые оно не может поручать никому другому. Этот проект направлен на передел земли»,— полагает он. Господин Матвиенко уточнил, что многие оборонные предприятия находятся в центральных районах столицы — например, завод им. Артема, владеющий крупным участком земли.
Разработчик законопроекта Владимир Рыжов — один из самых одиозных представителей правительственной команды. Его раздражает все, что имеет хоть какое-то отношение к слову «оранжевый».
Господин Рыжов очень уверен в себе и склонен к эпатажу. Он цинично шутил на допросах по делу о нашумевшем убийстве (самоубийстве?) банкира во время оранжевой революции. Тогда правоохранительные органы заинтересовались Владимиром Рыжовым в связи с некоторыми операциями подконтрольного ему Украинского банка реконструкции и развития. По данным Счетной палаты, при формировании уставного фонда УБРР руководство Государственной инновационной корпорации (УГИК), которую возглавлял господин Рыжов, разместило в Украинском кредитном банке, контролируемом Григорием Суркисом и Виктором Медведчуком, 16 млн. грн. и бесплатно держало их там на протяжении месяца. Кроме того, УБРР перевел 93% своего уставного капитала — 30 млн. грн. — на корреспондентский счет в УКБ.
Двое фигурантов этого дела, по версии правоохранительных органов, покончили жизнь самоубийством. 3 декабря 2004 г. председатель правления УКБ Юрий Лях был найден в своем кабинете с ножевым ранением горла. А первый заместитель главы правления УГИК Игорь Марголич следующей весной погиб от пулевого ранения в голову. Его бывший начальник — председатель правления УГИК Владимир Рыжов — в августе 2006 г. стал куратором от Минпромполитики всего оборонного производства.
— Как вы попали сюда?
— Вообще-то, я не сюда хотел. Это было решение Азарова и Януковича. Вызвали, сказали — надо. Я человек дисциплинированный.
— А чем вы хотели заниматься?
— Я хотел позаниматься личным бизнесом и заработать денег. Так получилось, что я на старости лет, кроме ожидаемой пенсии, ничего не имею.
— Какой у вас бизнес?
— У меня нет бизнеса. Когда оранжевые выставили меня из инновационной компании, я возглавил корпорацию «Марс». Она занимается легкой бронетехникой: бронетранспортеры, БМП. Модернизирует, строит новые. Сейчас заключили контракт с поляками.
— Эта компания принадлежит вам?
— Нет. Там нет моих акций. Но есть доля моей интеллектуальной собственности. У них зарегистрированы патенты на мое изобретение, и я должен получать за это определенную плату.
— И что за ноу-хау вы изобрели?
— Одно — в системе защиты бронетехники. Второе — в зенитно-ракетном комплексе.
— Так кому же принадлежит «Марс»?
— Эта компания учреждена госпредприятиями.
— Какими?
— Оно вам надо? Все — предприятия оборонного комплекса. Они ее учредили. Я был ее президентом.
— Каков годовой оборот компании?
— Это небольшая компания. Она давно создана, только поднимать мы ее начали с 2005 года.
— А заказы уже есть?
— Есть. И Ирак, и Иордания, и Йемен.
— А Иран?
— Нет, Иран делает собственные БТР.
— Кстати, насчет «Кольчуг», которые мы якобы продавали Ирану.
— Это очередной бред. Давайте поставим точку над «i». Та «Кольчуга», о которой болтают, на сегодняшний момент уже никому не нужна. Их никто не заказывал и никто не продавал. Никакой косвенной продажи в Иран, ничего похожего не было. Кроме того, уже давно забыли, когда в Донецке делали «Кольчуги». Этот ход направлен против присутствия Украины на мировом рынке вооружений.
— Так сколько в Украине произведено «Кольчуг»?
— «Кольчуга» — не тапочки, которые могут лежать в неликвиде на складе завода. Их изготавливают под заказ. Заказов не было.
— Народный депутат Григорий Омельченко, известный тем, что разоблачал несколько лет назад теневые схемы по продаже в Иран ракет из Украины, говорит, что при Викторе Ющенко теневые схемы прекратились.
— Щас!!! (Владимир Рыжов вдруг громко зашипел. Видимо, фамилия Ющенко заставила его забыть собственное утверждение, что в Украине нелегально оружием уже давно не торгуют). Даже в США, Англии, Франции и Германии легальные схемы составляют далеко не 100% торговли оружием. Интересно, а как это Хезболла воевала американским оружием против израильских танков? Неужели это им Джордж Буш продал? Хватит болтать насчет чистоты торговли — ее нет нигде в мире.
(По информации Владимира Рыжова, в 2005 г. Украина продала за рубеж продукции военного назначения на 6,3 млрд. грн., в том числе авиационная промышленность экспортировала продукции на 3 млрд. грн., судостроительная — на 2,2 млрд. грн., собственно оборонная — на 700 млн. грн. В этом году за рубеж продано продукции военного назначения на 3,7 млрд. грн.)
— Вам звонили от президента после того, как США попросили проверить информацию о «Кольчугах»?
— Мне позвонил кто-то из СНБО. Я человек простой и послал его. Потом позвонили из МИД — я послал и его туда же.
— То есть «ничего не делал, ничего не знаю, ничего не скажу»?
— Министерство не продает оружие. Разбирайтесь с таможней и «Укрспецэкспортом». Я дал своим людям задание проверить. Они подняли отчеты по Донецку — там «Кольчуги» не производились уже несколько лет.
— Чем вы собираетесь заниматься в министерстве?
— Мы должны иметь оружие для сдачи. В смысле, чтобы ответить в случае чего. Танки, пушки и пулеметы — вещь бесполезная. Чтобы обеспечить обороноспособность Украины, нужны глаза и уши — дальняя радиолокация и сканирование территорий противника, ближняя локация и системы наведения. Посему я намерен серьезно подойти к развитию радиолокации.
— Вы планируете развивать все это за счет госдотаций?
— Я вообще противник госдотаций. У нас в разработке закон об особенностях приватизации предприятий оборонного комплекса. Мы в ближайшее время вынесем его на Кабмин. Там будет одно ключевое условие: ни частное, ни государственное предприятие не имеет права отказаться от исполнения оборонного заказа. А если так, то какая разница, кто на этом заводе командир? Ведь сейчас на любом предприятии оборонный комплекс занимает половину мощностей. А вторая половина простаивает! Вот пусть и используют для нужд необоронного назначения.
— Какие еще требования могут быть к новым собственникам?
— (Господин Рыжов долго роется в бумагах на столе, откапывает среди вороха промышленной статистики, официальных распоряжений и списков телефонов текст законопроекта. Затем читает с листа его ключевой пункт.)
«Фонд госимущества Украины осуществляет продажу акций в соответствии с законодательством Украины о приватизации в случае сохранения специального производства, технологического единства производства и целостных имущественных комплексов и технологий предприятий оборонно-промышленного комплекса, обязательности выполнения госзаказа, обеспечения выполнения решений, приказов Министерства промышленной политики в период осуществления государственных оборонных заказов».
— То есть при соблюдении этих условий будет разрешена приватизация любого завода?
— Любого. В госсобственности должны находиться только те предприятия, которые техногенно опасны. То есть те, что занимаются взрывчатыми веществами, утилизацией боеприпасов, химические оборонные предприятия. Никакому частнику их нельзя отдавать, иначе Новобогдановка будет на всю Украину.
— Планируете продавать заводы целиком?
— Хоть 100%. А потом правила, прописанные в этом законе, запишут в уставе предприятия, который будет утвержден Кабинетом министров. И полетели!
— Николай Азаров с идеей приватизации знаком?
— Да, он ее одобряет.
— И с какого предприятия собираетесь начинать?
— У нас намечены на приватизацию порядка 70 предприятий. Как только закон принимается, мы сразу подаем в Кабмин и Верховную Раду проект о снятии запрета на приватизацию. Там будет ряд предприятий, которые на слуху.
— Харьковский авиастроительный?
— Все авиазаводы нужно приватизировать как авиастроительную корпорацию. Но не так, когда один приватизирован, а другой — нет.
— В свое время вы создавали банк — УБРР — как раз собираясь привлекать ресурсы под всякие технологические проекты. Не собираетесь вернуться к этой идее?
— Спасибо оранжевой революции. Порушила все. А к этой идее я уже вернулся и сделаю то же самое, только при министерстве промышленной политики.
— Что это будет за структура?
— Я хочу убедить создать консорциум банков инвестиционной направленности по цивилизованным схемам. Переговоры уже идут. Я собираюсь заниматься портфелем заказов оборонных предприятий.
— Можно детализировать эту схему?
— Нельзя. Если вы выстроите схему и о ней напишете, то мне попытаются помешать ее реализовать. Раньше была создана прекрасно работающая схема. В отместку оранжевые завели на меня целую кучу уголовных дел, которые ничем не закончились.
— С тех пор МВД и прокуратура не трогают вас?
— А что против меня могло быть? Разве что я следователю сказал, что это я сам в форточку рано утречком залез и четыре раза его (Юрия Ляха. — Ред.) ножичком по горлышку.
— Это кто сказал?
— (Господин Рыжов хохочет, сотрясаясь в своем кресле.) Я им сказал!
— Это была такая шутка на допросе?
— Ну да. То есть рано утром… в форточку Ляха пробрался… и четыре раза… ножичком. А еще спрашивали, о чем я говорил с Януковичем, когда он разрешил мне создать банк. Я им рассказываю: «Договорились, мол, вывести деньги из банка, раздерибанить, а банк закрыть». Ну что я еще дуракам скажу.
— Но ваш банк успел выдать хоть один реальный кредит?
— Не успел. Началась революция, НБУ ввел запреты на банковские операции.
— Но деньги все же были переведены на депозит в УКБ?
— Да, и там они висели, пока операции не разморозили. А когда разморозили — обнаружилось, что их там нет. Вот и все. Но потом все деньги вернулись. Даже с процентами. Так что у Луценко против меня ничего быть не может.
— Каковы размеры вашего состояния? Сколько Вы заработали, скажем, в 2005 году?
— Продал свой пакет акций «Турбогаза» за 500 тыс. грн. Этот пакет был у меня со времен первой, ваучерной приватизации. Кроме того, получал заработную плату президента корпорации «Марс». Деньгами, вырученными от продажи акций, рассчитался с адвокатами, которые меня защищали. Ну и кое-что осталось на жизнь.
— Сумму своего годового дохода можете назвать?
— Да я его никогда в жизни не считал.
В официальной биографии Владимира Рыжова, размещенной на сайте dovidka.com.ua он значится собственником ООО «Дизель», ООО «Сиверський-2» и ООО «Этерия». Господин Рыжов заявил, что владел этими предприятиями в 80-е, а сейчас они ликвидированы.
