Назначенный в конце июля на должность гендиректора Национального космического агентства Юрий Алексеев в своем первом интервью в новой должности рассказал «ЭИ» о космических планах Украины
Комментируя по просьбе корреспондента «ЭИ» назначение Юрия Алексеева гендиректором НКАУ, сотрудник пресс-службы Президента сказал, что перед г-ном Алексеевым поставлена задача «быстро осуществить прорыв». Очевидно, отрасль ждут серьезные реформы. Причем, как ни парадоксально, ее судьба во многом зависит от того, кто первым — Россия или США — начнет реализацию плана пилотируемого полета на Марс. Будущее украинской ракетно-космической отрасли — присоединение к одному из двух космических гигантов. Похоже, г-н Алексеев склоняется в сторону России.
— Комментируя «ЭИ» Ваше назначение пресс-служба Президента сообщила, что Виктор Ющенко ожидает заметный прорыв в ракетно-космической отрасли. Какие задания перед Вами поставлены?
— Если говорить о прорыве, то считаю, что мы можем его осуществить вместе с Федеральным космическим агентством России. Очень многие комплектующие мы покупаем в РФ, у нас тесная кооперация.
Есть ракеты украинской разработки, но нельзя сказать, что есть чисто украинские ракеты. Считаю, что Украина и Россия могут совместно работать как по линии науки, так и по линии практического освоения космоса. Сегодня Россия создает новый космический корабль «Клипер». Он хорошо увязывается с нашей ракетой «Зенит». Будет очень здорово, если он «сядет» на нашу ракету. Это будет громадный прорыв в освоении космического пространства.
Думаю, что наступает новый виток развития космонавтики. Многие программы освоения космоса пересматриваются, в частности американская. Сегодня для Америки приоритетом стала программа полета на Марс. Полеты «Шаттла» сворачиваются. Россия также объявила обновление своей космической программы. Теперь слово за Украиной в контексте этих изменений.
— Россия активно создает замкнутые циклы производства. Насколько ей нужна Украина?
— Думаю, что на данном этапе Россия и Украина нужны друг другу. Многие важные узлы космических носителей делаются в Украине. Например, узел стыковки «Курс» производит Киевский радиозавод. Многие элементы системного управления для российских ракет (в том числе «Протона» и «Союза») делаются в Харькове. Системы телеметрии, контроля полета — в Чернигове. Ломать старые связи не следует.
Если говорить о боевых ракетах, то Россия, может быть, приняла правильное решение в условиях нестабильности, замыкая производственные циклы. Хотя мы («Южмаш» — Авт.) продолжаем работать с Минобороны России, с Федеральным космическим агентством.
— Будет ли создана транснациональная космическая компания, как Вы планировали?
— Рассматривалось создание российско-украинской корпорации на базе КБ « Южное», завода «Южмаш» и российских РКК «Энергия» и НПО им. Лавочкина. Документы этого проекта нарабатывались давно. Создание нового пилотируемого комплекса «Клипер» могло бы осуществляться именно этими четырьмя головными предприятиями. Вместе задачи нам под силу решить дешевле и оперативнее во времени. Но на этом пути следует решить ряд юридических вопросов, поскольку вышеуказанные предприятия имеют разную форму собственности. Необходимо на законодательном уровне решить проблему нашего объединения. Сейчас наступает второй раунд переговоров. Я с Александром Алексеевичем (Зинченко. — Авт.) посетил Москву, где состоялась плодотворная встреча между Госсекретарем Украины и президентом России, а также с руководителем Федерального космического агентства Анатолием Перминовым.
— А какое отношение имеет Зинченко к ракетно-космической отрасли?
— Президент поручил ему курирование ракетно-космической отрасли, есть соответствующий указ.
— Будет ли Россия со временем пытаться выдавить Украину из своих производственных циклов?
— Я думаю, что в ракетно-космической отрасли России работают трезвые люди. Зачем тратить лишние деньги?
— А разве замыкание производственных циклов не является укреплением обороноспособности государства?
— Есть коммерческий космос, гражданский космос и есть боевой сектор. В боевом секторе, я уже отметил выше, они себя ведут правильно, создавая замкнутые циклы. Мы десять лет ничего нового не создавали. А если новое не создаешь, то сильно отстаешь. За это время американцы создали ракету «Дельта-4». Это принципиально новая ракета, на новых компонентах топлива, новой грузоподъемности. А все страны СНГ топтались на месте и съедали тот научный задел, который был создан нашими отцами. Я считаю, что мы стали отставать. И нам нужно объединяться. Глядишь, что-то принципиально новое появится. К слову, и при Союзе Украина занималась одним направлением, Россия — другим…
— Как Украина чувствует себя на международном космическом рынке?
— В мире очень серьезное разделение труда. Например, ракету «Ариан-5» создавали 16 европейских государств, которые и внесли деньги в проект. На сумму взноса и определяются работы. Влезть в этот проект без денег очень тяжело. Тем не менее, несмотря на то что мы еще не члены Европейского космического агентства (ЕКА), мы участвуем в программе создания новой ракеты легкого класса «Вега» (контракт предусматривает с 2005 г. поставку Украиной 4-6 двигателей малой тяги ежегодно).
Итальянцы знают, что Украина имеет колоссальный опыт в разработках подобного класса. Украина внесла в проект интеллектуальный потенциал вместо денег. Делать же на Западе то, что делаем мы, было бы дороже и дольше. Нам сделали заказ из набора того, что уже апробировано, что уже летало. Замечу, что зарубежным партнерам с нами работать перспективно, ибо мы всегда занимались решением глобальных задач. Например, КБ «Южное» всегда проектировало ракету полностью. И шахтную установку, и систему защиты шахты, и систему жизнеобеспечения. Т.е. за все отвечало КБ. Сегодня трудно, например, найти генерального конструктора европейской ракеты. Европейцы работают командой.
— Сколько еще Украина сможет протянуть на старых разработках?
— Ну почему протянуть? Сегодня мы делаем «Зенит», а ракеты живут долго. Возьмите ракету «Союз». Это была боевая ракета из тех, которые доставали США. Она создана в 50-х годах. Сегодня она потихоньку модернизируется, улучшается и живет. Советская ракетно-космическая отрасль серьезно опередила свое время. В СССР создали ракету «Энергия», которая способна выводить на орбиту 100 т груза. Сейчас, спустя 20 лет, американцы могут вывести на орбиту только 30 т. Научный космический потенциал СССР Украина сохранила.
— С какими странами сотрудничает Украина в сфере освоения космоса?
— В основном с Россией, США, а также ЕКА. В прошлом году РФ вышла на первое место в мире по количеству запусков.
— Почему долго тормозился украинско-бразильский проект «Циклон-4»?
— В Украине подходы к космическим программам чисто государственные, а Бразилия работает, в основном, на коммерческой основе. Сейчас идет подбор фирмы, которая будет нашим партнером в Бразилии. С украинской стороны выступают «Южмаш» и КБ «Южное». Активная фаза уже началась: наше КБ выдало «Южмашу» всю проектно-конструкторскую документацию. Завод приступил к отработке некоторых узлов нового «Циклона». Работа уже ведется, но не так масштабно, как хотелось бы.
— Вас устраивает объем бюджетного финансирования?
— Нет, не устраивает. В 2004 году мы получили около 30 млн. грн., этого мало.
— По слухам, «Укроборонсервис» занимается выбиванием американских кредитов для «Южмаша».
— Мы очень плотно с ними работаем, это порядочные люди, но никакого отношения к кредитам они не имеют.
— Они вам не помогают?
— Они нам помогают, но не в отношении кредитов. Мы через них работаем. Законодательство России, например, не позволяет Минобороны России самостоятельно заключать контракты свыше определенной суммы с иностранными компаниями. Поэтому они выставляют ФГУП «Рособоронэкспорт» и через эту компанию работают. Мы работаем через ГП «Укроборонсервис» (дочернее предприятие ГП «Укрспецэкспорт»). Они предоставляют нам предварительное финансирование. Это большая помощь и хороший вид сотрудничества. Сейчас мы вместе работаем в Туркмении по программам утилизации радиоактивных веществ.
— Прокомментируйте, пожалуйста, утверждение российских экспертов о том, что самое слабое место украинского ракетостроения — отсутствие разработок больших ракетных двигателей.
— Это Россия хочет, чтобы так было. Мы можем разработать большой двигатель. Если будет поставлена такая задача, в КБ «Южное» есть отдельная организация — двигательное
КБ-4. Да, традиционно мы делали двигатели малых тяг и рулевые двигатели. Я сам инженер-механик по двигателям и знаю, что идеология построения двигателя нашего КБ позволяет спроектировать двигатель большой тяги.
— КБ «Южное» может удовлетворить все запросы космической отрасли?
— Да.
— А разрабатывать стартовые комплексы?
— Это специфическая деятельность. Я всегда в подобных случаях говорю, что «Южмаш» может сделать и авианосец. Но потребуется время и большие деньги. По двигателям у меня нет никаких сомнений, да и стартовый комплекс по плечу нашему КБ…
— Идет ли речь о реструктуризации «Южмаша»?
— Да, мы занимаемся этим. Намерены создать что-то типа холдинга. Отрасль также будет реструктуризирована.
— А о приватизации?
— Пока мы («Южмаш».— Авт.) государственное предприятие. К нам приходят люди и говорят, что работали бы с нами, если бы «вот это было частным». Приводят пример: «Вот смотрите на великий «Боинг»! Это акционерная компания, как она великолепно живет!» Когда начинаешь глубже вникать в проблему, выясняется, что у этой акционерной компании 75% заказов — оборонные. Сегодня «Боинг» отвечает за всю противоракетную оборону США вместе с «Локхид-Мартин». Один самолет-заправщик стоит пяти Боингов-747. Ясное дело, что надо создавать благоприятные условия для инвестора.
— Приватизация предприятий ракетно-космической отрасли реальна?
— Пока только корпоратизация, создание государственных корпораций.
— Вы будете, как глава НКАУ, просить увеличения бюджетного финансирования?
— Я считаю, что сегодня надо финансировать то, что может дать быстрый эффект. Это может быть, создание гироскопов в Украине, новых видов сварки. Созданы материалы, которые либо поглощают, либо рассеивают рентгеновское излучение. Мы занимаемся производством контейнеров для хранения радиоактивных отходов. Выдаем гарантию хранения на 300 лет. Я считаю, что надо сделать акцент на этом.
— Не помешают ли планы тесного сотрудничества с Россией движению Украины в ЕС?
— Нет. Мы должны работать на государство. Мы говорим о евроинтеграции, но, кроме двигателя для «Веги», больше ничего серьезного в Европе не делаем. С Россией мы работаем уже 60 лет.
— Какие основные рынки сбыта украинской ракетно-космической продукции?
— В настоящее время США, Россия и Украина работают вместе. Ракета «Зенит» состоит из трех ступеней. Две производятся в Украине с помощью России. Третья ступень делается в России. Обтекатель производит Америка. Все компоненты «Зенита» доставляются в Лонг-Бич (США). Туда же привозят американский или европейский космический аппарат. Я думаю, такое сотрудничество имеет будущее. Проект «Морской старт» интересен тем, что впервые показал, как разные по интеллекту страны, разные в подходах к ракетной технике специалисты объединились и получили великолепный результат.
— Так с кем Украина все-таки конкурирует в ракетно-космической отрасли?
— Зачем нам конкуренция? Есть громадное поле, где мы можем сотрудничать. Сегодня конкуренция уместна только на уровне идей.
Юрий Алексеев, генеральный директор НКАУ.
Родился 6 декабря 1948 г. в Днепропетровске.
В 1972 г. окончил Днепропетровский государственный университет по специальности «двигатели летательных аппаратов».
С 1972 по 2005 г. — работал на ГП «ПО «Южный машиностроительный завод им. А.М. Макарова».
С 17 октября 1992-го по 24июля 2005 г. — генеральный директор «Южмаша».
Женат, имеет двоих детей.
Космические проекты Украины
Компания «Морской старт», созданная в 1995 году для реализации одноименного коммерческого проекта, объединила недавних заклятых врагов – американский «Боинг», российскую РКК «Энергия», КБ «Южное», «Южмаш». Эти компании в период холодной войны были главными фигурантами ракетно-космического противостояния США и СССР. Для «Морского старта» «Южмаш» построил уже 21 «Зенит», 17 ракет использованы в рамках проекта. По некоторым данным, запуск каждой ракеты обходится участникам проекта примерно в $50 млн. Только в 2004 г. состоялось шесть запусков. «Зенит» выводит с морской платформы на геостационарную орбиту космические спутники весом свыше 4, 5 тонн (стоимость вывода на орбиту одного килограмма полезного груза — $7-9 тыс.). По некоторым оценкам, в течение ближайших 15 лет «Южмаш» может получить в качестве дивидендов от «Морского старта» до $240 млн. Ожидается, что емкость мирового рынка космических аппаратов 90 2020 г. составит $10-15 млрд. Эксперты прогнозируют запуск за этот период около 1800 легких космических аппаратов.
Еще один проект «Южмаша» – «Египтсат-1». Сейчас завершается работа над созданием спутника дистанционного зондирования земли «Египтсат-1». Три года назад КБ «Южное» выиграло тендер на производство спутника в интересах Египта. «Египтсат-1» должен быть запущен в конце 2005 г. на конверсионной ракете «Днепр-1».
По проекту «Наземный старт» планируется осуществление запусков «Зенитов» с космодрома «Байконур». Ракетоносители будут выводить на орбиту спутники весом до 4 т (стоимость вывода на орбиту одного килограмма полезного груза — $25-30 тыс.). Проект заработает в 2007 г. В портфеле менеджеров проекта (компания «Морской старт») уже есть три твердых контракта на запуски. В частности, о желании отправить спутник в космос заявили израильские компании.
На «Южмаше» надеются, что после недавнего телефонного разговора президентов Украины и Бразилии начнется активная работа по проекту «Циклон-4» (модернизированный старый ракетоноситель). Ежегодно планируется осуществлять 5-10 запусков с бразильского космодрома «Алкантара».
