Сторонник дарвиновской теории эволюции Даррен Аронофски пытается оживить библейский сюжет логикой и психологизмом, сдабривает канон диалектикой, но успеха добивается лишь в паре сцен ближе к финалу.
Итак, земля растлилась и наполнилась злодеяниями — и Создатель решил устроить человечеству холодный душ, оставив Ною (Рассел Кроу), самому праведному из людей, кое-какие распоряжения на этот счет.
Допускает ли Аронофски вольности, пересказывая ветхозаветную классику? Самой собой. Ведь ему надо снабдить схематичных героев мотивациями, прояснив, зачем Хам хамит отцу и почему Ной ушел в запой, когда вода всемирного потопа вернулась вновь в границы берегов.
Хоть спойлеры и не значатся в списке смертных грехов, скажу только, что Аронофски сильно погрешил против Книги Бытия в двух моментах.
«И сделал Ной все: как повелел ему Бог, так он и сделал»: Бог в фильме не то чтобы повелел, а Ной не то чтобы был уверен, что правильно его понял.
«Вошел в ковчег Ной, и Сим, Хам и Иафет, сыновья Ноевы, и жена Ноева, и три жены сынов его с ними»: Аронофски отправляет на борт совсем другой экипаж — и от этого, с одной стороны, сюжет наконец начинает искриться подлинной драмой, а с другой — еще острее, чем в Библии, становится проблема послепотопного инцеста и вообще непонятно, как выжившие будут исполнять указание «плодитесь и размножайтесь».
В интервью Аронофски рассказывает о том, что Ной, как и многие другие библейские герои, — «исконный супергерой». И желание режиссера перелицевать религиозную историю в светскую очевидно. В конце концов, у Бога в фильме нет даже эпизодической закадровой роли, а главный герой, как обычно у Аронофски — будь это «Пи», «Реквием по мечте», «Рестлер» или «Черный лебедь», — сражается исключительно со своими внутренними демонами.
Но одно дело — желание, а другое — результат. Совсем откреститься от религиозного контекста режиссеру не удалось, и это проблема. В том числе для критика, пытающегося быть объективным.
Как и любую библейскую историю, сюжет о человеке, которому нужна лодка побольше, следует проговаривать быстро, неразборчиво, многозначительно причмокивая и поглаживая седую бороду при этом. Если же растянуть первоисточник, которого мало и для сценарной заявки, на два с лишним часа, да при этом еще пытаться быть доходчивым и конкретным, повествование превратится в испытание веры — любимый аттракцион Создателя в Ветхом Завете.
Четко артикулированная и подробно изложенная, история Ноя делается смехотворной. А количество того, что рассказчик вынужден списывать на чудо, выходит за рамки приличий. Верить в нее не просто, и порой кажется, что, отправившись в кино, ты оказался даже не в церкви, а в цирке.
В такие моменты честный рецензент, конечно, обязан себе напомнить: я же, как минимум, агностик, а потому не вправе переносить раздражение сюжетом на весь фильм — Аронофски не виноват, что ему достался такой сомнительный оригинал. Но, с другой стороны, это же он его выбрал и это он не смог придать ему общей осмысленности и правдоподобия хотя бы в деталях (чтобы было, как в идеальной фантастике — большая ложь в качестве закваски и достоверные мелочи в роли приправы) — тоже мне творец!
А с третьей, раз уж сам Создатель лажал так, что пришлось прибегнуть к перезагрузке (которая тоже не увенчалась успехом — в чем легко убедиться, прожавшись, к примеру, по сегодняшней ленте новостей), сыну человеческому можно простить. У Аронофски и оправдание какое-никакое есть: искушение в виде $125 млн., выделенных на съемки. Будь у него раз в десять меньше, «Ной» оказался бы превосходной разговорной драмой в замкнутом пространстве. Собственно, ее Аронофски тоже снял. Просто не уходите с фильма первые полтора часа.
Вам понравится, если: вы любите кино с послевкусием. Не сказав в самом фильме ничего незаурядного и сколько-нибудь оригинального ни о природе человека, ни о природе веры, Аронофски умудрился напичкать его недосказанностями и умолчаниями, из которых можно вытащить вопросы (и ответы) на любой вкус. Те, у кого есть голова на плечах, покинут кинотеатр с набором головоломок философского толка. Ну, а те, кого Господь уберег от сложносочиненной головы, просто пожмут плечами: «Шо это было?»
Вам не понравится, если: вы рассчитываете на то, что «Ной» — это эффектный фильм-катастрофа в духе «2012» Роланда Эммериха. Авторы спецэффектов для «Ноя» (а они рисовали, среди прочего, и «Аватар») утверждают, что это самая сложная их работа. Они забывают сказать, что еще и самая неудачная. Если вы и ахнете на просмотре «Ноя», то это будут не батальные сцены и виды потопа, а одна минута молчания на крыше ковчега в исполнении Рассела Кроу.
Мнение: «Творение проносится перед глазами агрессивной стоп-моушен-бомбардировкой: в кромешной тьме загорается свет, материя сгущается до размеров планеты, микроорганизмы стремительно вырастают в рыб, те выползают на сушу, сбрасывают чешую, обзаводятся шкурой, встают на две лапы, меняют булыжник в руке на полицейскую дубинку. Эффектный, спору нет, эпизод заставляет поперхнуться и креационистов, и дарвинистов — парадокс, который для Аронофски не принципиален. В самом деле, какая разница, когда тебе за пару минут удается то, на что кому-то требуется шесть дней. Кто здесь, в конце концов, настоящий Творец?» — Денис Рузаев, Colta.ru.
Важно знать:
— От роли Ноя отказались Кристиан Бэйл и Майкл Фассбендер, а его жену, вместо Дженнифер Коннелли, могла сыграть Джулианна Мур.
— В фильме не снимали настоящих животных — их нарисовали специалисты по спецэффектам. При этом вся цифровая фауна немного вымышленная: во всяком случае, в наши времена точь-в-точь таких животных не встретишь.
— А вот ковчег был построен, даже в двух экземплярах. Один — чтобы снимать снаружи, второй — чтобы снимать внутри. Примечательно, что построенному для фильма ковчегу пришлось тоже столкнуться со стихией – ураганом Сэнди, который разбушевался в 2012-м, в разгар съемок. Создатели этого ковчега, собранного по большей части из имитирующих бревна пластика и пенопласта, не особенно верили в то, что он выдержит бурю и ливень, а потому, от греха подальше, частично разобрали его и спрятали в укрытии, услышав грозные предупреждения метеорологов.
— По сценарию фильма «Ной» уже выпущен комикс.
— Даррен Аронофски мечтал экранизировать историю Ноя с 13-ти лет, когда посвятил этому библейскому сюжету стихотворение собственного сочинения.
— Съемки проходили в Исландии и в пригороде Нью-Йорка.
— Верующие разных конфессий нашли «Ноя» оскорбительным, однако папа римский благословил фильм Аронофски, встретившись с исполнителем главной роли Расселом Кроу в Ватикане.
