Максим Кухар, заместитель главного редактора
Одной из сюжетных линий вокруг обсуждения нового Налогового кодекса стала тема секонд-хенда. Активные отраслевые лоббисты швейных предприятий как-то совсем не по-доброму ополчились против поношенных вещей из Европы и почему-то решили вписать эту житейскую подробность в стратегический документ.
При этом, если послушать производственников, так очень даже проникаешься их доводами относительно того, что намного лучше, когда фабрики работают, чем не стоят. Что нехорошо под видом секонд-хенда, через таможню, провозить брендовые вещи из последних европейских коллекций. Что не совсем понятно, кто и где носил бывшие в употреблении вещи и чем этот человек болел. И наверное, еще пару недель назад вполне приемлемо было вести дискуссию по поводу того, кого пожалеть в первую очередь — заводы или неодетых людей. Однако в последнее время страна с интересом узнала, что мы достигли больших успехов — заняли второе призовое место в списке беднейших стран Европы, для составления которого исследовались 40 государств.
Конечно, специалисты по статистике и экономисты где-то там в своих бумагах знали это и раньше, так что сенсации как бы и не случилось. Однако, когда исследование получило широкую огласку, экономическая информация стала очень яркой идеологической точкой, после которой многое видится уже по-другому.
Например, совершенно излишним становится разговор о том, что спасать — фабрики, у которых где-то там есть потенциал, или самых бедных людей в Европе, которым будет холодно уже этой зимой.
Ведь на фоне столь бедственного положения народа любые разговоры с отраслевыми лоббистами о том, что покупатели еще немного должны подвинуться, чтобы производство отечественных фуфаек вышло на новый уровень, приобретают некий северокорейский оттенок. Ведь есть же страна в мире, которую мировому сообществу приходится иногда уговаривать принять гуманитарную помощь, чтобы от голода умерло не слишком много тысяч людей.
И чем-то подобным может стать и Украина, если во время продолжающегося тяжелого экономического кризиса отберет у своих граждан возможность покупать лохмотья, ссылаясь на то, что по статистике у нас все хорошее, все растет, все счастливы — все с радостью пойдут в магазины покупать новые вещи. Это же просто сбывшееся указание Марии Антуанетты — вместо хлеба голодный народ пойдет покупать пирожные.
Также нельзя не сказать и о том, что отечественные фабрики неправильно поняли возникшие перед ними экономические вызовы. Ведь если секонд-хенд является угрозой для объемов их производства, то нужно, как минимум, правильно переформулировать вопрос в терминах маркетинга — и тогда решение придет само!
Итак, существует импортная бывшая в употреблении одежда, которая в нижнем ценовом сегменте побеждает новые изделия отечественных производителей. И с этим все согласны. Так же вполне логично называть сегмент товарного рынка именем побеждающей продукции — такое правило, как известно, часто используется.
Таким образом, следует говорить, что на рынке секонд-хенда потертый импортный товар побеждает новую продукцию отечественных фабрик. В результате ответ очевиден: нужно шить более качественный и дешевый секонд-хенд, а не валить все на таможню и законы.
