Покупая любой товар в магазине в США, вы платите чуть больше, чем указано на ценнике, потому что к цене магазина в момент продажи конечному потребителю добавляется налог с продаж. Все просто: купил что-то — заплатил налог.
Налог с продаж сразу же направляется в местные бюджеты, и поэтому уровень благосостояния городов прямо зависит от того, насколько власть смогла сформировать привлекательные для бизнеса условия. Никому и в голову не приходит давить на бизнес, потому что это курица, которая несет золотые яйца. И еще одна важная деталь – в США предприятия, не продающие свои товары в розницу (то есть конечным потребителям) вообще не платят никаких косвенных налогов, только налог на прибыль. Он рассчитывается и платится раз в год.
В странах ЕС есть аналогичные НДС налоги, но там нет таких коррупционных моделей, как в Украине, а проблема вымывания оборотных капиталов решается краткосрочным кредитованием банками, особых проблем с этим нет.
В Украине НДС включен в цену товара, его ставка — 20%. В США ставка налога с продаж в разных штатах разная, в среднем — 8%. Видите разницу? Вы скажете, что НДС — налог косвенный, и предприятия на самом деле платят меньше из-за расходов, которые уменьшают налоговую базу.
Но так это только в теории. На практике в нашей стране НДС — это главная коррупционная синекура. НДС формирует 34,1% доходной части бюджета Украины и 8,9% ВВП. Налог направляется в центральный бюджет, и региональным властям, чтобы получить его в свои бюджеты, нужно ехать на поклон к «царю».
В Украине кредитовать НДС, как в Европе, банки не могут, но при этом откат чиновникам за возмещение НДС — в среднем 25% от суммы.
Посредством НДС в Украине держат в заложниках все экспортные предприятия, которые дают стране приток валюты и формируют половину ВВП. Аналитики инвестиционной компании «IIP Securities» подсчитали, что только экспортёры теряют от коррупции в сфере НДС около 20 млрд. грн. собственных средств в год.
Большинство импортеров используют схемы по формированию фиктивного налогового кредита, в которых также участвуют те же самые налоговики, и только в этих схемах ежегодно бюджет Украины недополучает порядка 28% поступлений по НДС, что в абсолютных цифрах 2015 г. — около 70 млрд. грн.
Особенно активно данная схема работает в сегменте импортных товаров конечного потребления с высокой добавленной стоимостью, когда импортер является розничным продавцом: одежда, аксессуары, мебель, бытовая техника, прочее. Из 1,5 млн. СПД в Украине минимум половина задействованы в таких схемах.
Это если мыслить категориями отраслей или компаний.
Если говорить в государственном масштабе, то коррупция с НДС своими масштабами создает системные экономические сбои. НДС — это фактически механизм ручного регулирования экономики, с помощью которого можно создать преференции одним структурам и фактически уничтожить конкурентов — а значит, это делает невозможной конкуренцию и умножает на ноль понятие «свободного рынка». Без конкуренции невозможно современное технологическое развитие рынка, привлечение международных инвестиций, создание рабочих мест, рост доходов и благосостояния населения.
Если подняться еще на уровень выше — то такая экономическая модель делает Украину отсталой, а значит — абсолютно уязвимой перед любой внешней агрессией, открытой к росту радикализма в обществе (чем люди беднее — тем менее образованы и более радикальны) и подверженной риску абсолютизации политической власти. Мы можем сколько угодно переименовывать улицы и переводить школы на украинский — но без устойчивой экономики Украина как государство и субъект международных отношений не состоится никогда.
Что делать?
Главной проблемой является не сам по себе НДС, а масштабные коррупционные схемы в фискальной службе. Все мы понимаем, что никакой новый руководитель налоговой службы не сможет изменить ситуацию внутри — это культура, которая формировалась годами, и в налоговую идут работать исключительно с целью встроится в эти потоки. И это совершенно другая госслужба – не с бабушками в районном управлении соцзащиты общаться.
Если пойти по пути реформирования полиции — то есть, «уволить старых и набрать новых», то новые очень быстро поймут, в чем соль НДС и через пару лет мы получим то же самое. В такой реформе бизнес заинтересован быть не может. Нас интересует только вариант, при котором ни один конкретный чиновник не может иметь доступа к счетам или влияния на них.
Проблему нужно решать системно, так, чтобы возврат на прежние позиции стал невозможным.
Аналитики компании «IIP Securities» экономически просчитали модель замены НДС на налог с розничных продаж и оценили пользу и вред, которые эта модель может принести Украине.
В качестве альтернативы НДС предлагается введение единого косвенного налога на потребление для всех участников рынка независимо от формы хозяйствования.
Этот налог:
— не противоречит экономической сути процесса;
— не вымывает оборотный капитал на этапе обращения товара (создания добавленной стоимости);
— исключает карательную функцию фискальной службы;
— делает украинские товары более конкуретноспособными на мировом рынке, так как НДС исключается из структуры экспортной цены.
Если смоделировать налоговую систему, в которой налог на прибыль предприятий составляет 25%, а налог с оборота для СПД — 2%, то ставка налога с продаж может быть такой:
1 год (переходной) – 10%
2 год (адаптационный) – 8%
3 год — дифференцированная в разрезе регионов по шкале от 5% до 10% с прямым зачислением налога в местные бюджеты.
Чем мы рискуем?
Расчеты показывают, что в первый год реформы дефицит налоговых поступлений (финансирования бюджета) составит 2,5-3,5% ВВП, 9-11% расходной части бюджета, 12-17% общих налоговых поступлений, то есть примерно 55-70 млрд. грн. ($2-3 млрд.) в показателях 2015 г.
При покрытии дефицита эмиссией национальной валюты, а также стабилизаций валютной части расходов государственного бюджета средствами ЗВР (до $2 млрд.) инфляция составит около 20%-25%, что является допустимым показателем для первого, самого сложного переходного года.
Что получаем?
Только по итогам первого года (самого сложного, переходного)
— детенизация экономики 5-10%;
— рост внутреннего рынка потребления 10%;
— становление конкурентной среды, которая впоследствии будет позитивно влиять на все рынки;
— существенное улучшение условий и позиций экспортных предприятий и компаний сферы услуг;
— улучшение инвестиционного климата (драматическое);
— рост стоимости активов, в том числе входящих в программу приватизации.
Уже в течение второго — адаптационного — года, Украина может получить +3% ВВП, детенизацию экономики еще в пределах 5-10%, инфляцию в пределах 7-15%, а также:
— стабилизацию макроэкономических показателей;
— получение стабилизационных кредитов от международных фондов (2-4 млрд. USD);
— начало качественной приватизации международными инвесторами;
— старт прямых иностранных инвестиций в экономику.
В течение третьего года показатели по росту ВВР и инфляции будут приблизительно такими же, но уже будет хорошо заметен эффект детенизации экономики, качественной приватизации и инвестиций, и, соответственно, роста доходов граждан и повышения уровня жизни. Снижение фискального давления и прозрачное налогообложение позволит запустить долгосрочные программы модернизации инфраструктуры и экономики Украины.
Замена НДС на налог с продаж полностью перестроит систему налогообложения в Украине, ликвидирует большую часть налоговых ям и «серых» схем. Это будет как землетрясение в отдельно взятой Государственной фискальной службе, которое разрушит многолетние коррупционные схемы и сделает украинское налоговое законодательство простым для инвесторов.
И напоследок — внешнеполитический фактор. Как отреагируют чиновники Евросоюза на такую реформу в рамках действующих международных договоров и перспектив Украины в контексте интеграции с ЕС?
Ответ здесь прост — пока Украина не научится исходить в первую очередь из своих суверенных интересов, считаться с ними никто не будет. В ЕС огромное количество собственных известных финансовых проблем, и никакие партнеры не могут заставлять Украину держаться за устаревшие и неэффективные финансово-экономические модели.
Сергей Носенко, старший управляющий директор международной инвестиционной компании International Investment Partners, участник Украинской Бизнес Инициативы
