Отечественная информационная сфера пестрит упоминанием легитимности в контексте законности. Но эти понятия не идентичны. Более того, их различие и составляет основную проблему с властью в нашей стране.
Для начала стоит разобраться, в чем заключается разница между понятиями «легитимность» и «легальность». Если с легальностью все ясно, из самого термина можно понять, что речь идет о законности (соответствии действующим в стране правовым нормам), с легитимностью дела обстоят не так радужно. В словарях этот термин сводят к законности. На самом деле, согласно политологической науке, он намного шире. Легитимность во всей своей широте и полноте — это признание чьего-то права на власть.
Известный социолог, историк, политический экономист Макс Вебер разделил легитимность на несколько типов, в зависимости от того, на какой источник она опирается. Традиционная легитимность опирается на веру и обычаи, рациональная (легальная) легитимность опирается на правовые нормы, признанные обществом, а харизматическая — на личный авторитет определенной политической фигуры.
Легитимность можно распределить и на несколько уровней. Легитимность народного уровня — это признание обществом права на власть определенной фигуры или института. Внешняя легитимность — это признание со стороны других государств и международных организаций права на власть внутригосударственных институтов и политических фигур. Индивидуальная же легитимность — признание правящих элит, что сами они имеют право на свои полномочия и власть.
Таким образом, легитимность может быть легальной (законной), а может и не быть. Легальность (законность) также может быть легитимной (то есть признанной обществом или третьей стороной), а может и не быть. Легитимность — этическая характеристика власти. А легальность (законность) — сугубо юридическая. При условии сохранения легальности (например, законно избранный лидер государства), можно лишиться легитимности (общество больше не считает данного законно избранного лидера достойным власти и полномочий).
Чтобы разрешить это противоречие, в западных демократиях используется термин «порог легитимности власти» — это тот предельный минимум (в процентах от общего числа населения), который поддерживает легальную политическую фигуру. Если поддержка легальной (законно избранной) фигуры падает ниже порога легитимности, политик считается легальным, но нелегитимным, а потому должен уйти в отставку.
Соотношение легальности и легитимности имеет прямую связь с самой сущностью понятия «политическая власть». Политическая власть — это руководство, с целью волевого воздействия на деятельность и поведение людей, исходя из определенных задач. Так, власть по самому определению предполагает, что существует кто-то, кто оказывает воздействие (субъект), и кто-то, на кого оказывают воздействие (объект). Если объект воздействия не спешит добровольно подвергаться этому воздействию и оказывает сопротивление, можно говорить, что власть основана на принуждении, насилии. Согласие же объекта подвергаться воздействию и руководству возвращает нас к понятиям «легальность» и «легитимность».
Если власть легальна, это предполагает, что объект руководства (например, народ), согласился на руководство определенных политических фигур, потому что они были избранны законно, то есть легальны. Если власть легитимна, это предполагает, что тот же объект руководства (например, народ) согласился на руководство определенных политических фигур, потому что они «хорошие люди», «честные граждане», «успешные управленцы», «наследственные молодцы», «говорят все в лоб и вскрывают гниль системы» и так далее.
В правовом демократическом государстве легальность власти — в приоритете, но она также предполагает непременную легитимность, падение уровня которой до определенного порога перечеркивает приоритет легальности. Так, объект руководства (опять же, народ), соглашается быть ведомым и подвергаться воздействию, потому что чтит закон и вместе с тем считает, что именно эти кандидаты во власть — настоящие молодцы.
Фактически, избранные кандидаты во власть выбираются с полным пакетом легитимности. В ходе своей деятельности, они эту легитимность теряют до того предела, когда на их руках из козырей остается только легальная легитимность, а точнее — законное право быть у власти, потому что когда-то их избрали благодаря полному пакету легитимности (поддержки населения и с юридической, и с этической точки зрения).
Проще говоря, законно избранный политический деятель легален, потому что прошел все процедуры выборов, установленные законом, и полностью легитимен, потому что народ избрал его за определенные качества, обещания, харизму, милую семью и светлую улыбку. По ходу дела, принимая определенные решения, он кажется народу не таким харизматичным, семья — не такой милой, а улыбка — не такой светлой. Легальным он остается, а легитимность теряет, в т.ч. вплоть до критического порога.
Вследствие этой потери легитимности, у объекта власти (например, народа), остается только одна причина поддерживать власть и подчиняться ее решениям — правовые нормы, то есть легальность. Выглядит это так: я ненавижу этого политика, но я его честно выбрал, и теперь терплю, хотя оказалось, что он не молодец.
Если в правовом демократическом государстве не предусмотрена законная процедура смены носителей власти после их критической потери легитимности, даже подчинение объекта власти, основанное на уважении к закону, теряет свою силу. Потому что юридически обязательное подчинение, не подкрепленное этической составляющей — это принуждение.
Когда мы говорим о том, что «народ сам видел, что выбирал, пусть теперь терпит», мы говорим об этом непременном казусе потери легитимности. И о том, что если сводить легальность и легитимность в единое целое, определяя это как законность, мы рано или поздно придем к отношениям субъекта и объекта власти на основе принуждения, пусть и законного.
Принуждение без возможности изменения ситуации законным путем, рано или поздно, выльется в то, что путь будет найден, но незаконный. Демократическое развитие без эксцессов предполагает приоритет права с обязательной поддержкой этики. Ведь если кто-то подчиняется добровольно и сознательно, он становится поддержкой власти. А если кто-то подчиняется только потому, что обязан и вынужден, он станет ее проклятием и основанием ее трагического конца.
