В залы заседаний и бары Хьюстона – духовной столицы энергетической отрасли Америки – возвращается кураж. Цена на нефть держится всего лишь на уровне 48 долларов, что на половину меньше, чем три года назад, но гидроразрыв сланцевого пласта – метод добычи нефти и газа из горных пород, при котором эти породы взрываются с помощью воды и песка, – снова процветает после сокрушительного периода 2014-2016 гг. Компании по разведке и добыче нефти готовятся к очередному инвестиционному всплеску.
Стремительно растет спрос на сырьевые материалы отрасли: песок, чужие деньги, готовую к неприхотливым условиям рабочую силу и ледяное пиво.
Второе пришествие сланца является свидетельством твердого техасского характера. Но несгибаемый дух отрасли не сможет ответить на вопрос, почему пока нет изменений в области финансов. Согласно данным 60 ведущих компаний по разведке и добыче нефти, которые были собраны Bloomberg, одним из ведущих поставщиков финансовой информации, бизнес был убыточным по результатам 34 из последних 40 кварталов. За исключением авиакомпаний, китайских государственных предприятий и “единорогов” из Силиконовой долины, для частных фирм, стоимость которых оценивается более чем в 1 млрд. долларов США, уровень финансовых потерь является беспрецедентным. По итогам последнего квартала сгорело около 11 млрд долларов, так как капитальные расходы превысили приток денежных средств. В этом году скорость “сжигания” капитала может опять вырасти.
Между тем, глобальные энергетические рынки будоражит перспектива быстрого роста производства. В частности, это беспокоит ОПЕК – картель производителей во главе с Саудовской Аравией, цель которого предусматривает сдерживание производства и поддержку стабильных и достаточно высоких цен. Во время энергетической конференции в Хьюстоне, которая состоялась 7 марта, министр энергетики Саудовской Аравии Халид аль-Фалих предупредил об «иррациональном изобилии».
Когда цены на нефть сократились наполовину всего за 16 недель, начиная с конца 2014 года, на Техас сначала обрушилась паника, а затем – на определенное время – в регионе наступил период суровой экономии. Количество буровых установок в Америке снизилось на 68% – от пика до минимума. Компании сократили инвестиции. Более 100 фирм обанкротились, при этом общая сумма долгов составила, по крайней мере, 70 млрд долларов. Сокращение добычи сланцевой нефти помогло стабилизировать мировые цены на нефть. Добыча в 48 штатах (за исключением Аляски и Гавайских островов) и за исключением федеральных вод в Мексиканском заливе снизилось на 15% в последнее время – за период в 21 месяц, – что эквивалентно 1 млн баррелей в день или 1% мирового производства.
Частичное восстановление цены на нефть, которая в какой-то момент упала до уровня 26 долларов США, является лишь одним из факторов, вызвавших новый энтузиазм в отношении сланца. Оптимисты Хьюстона также утверждают, что полный геологический потенциал Пермского бассейна Техаса стал очевидным только сейчас. Некоторые эксперты полагают, что со временем они смогут производить ежедневно больше баррелей, чем Саудовская Аравия. Это компенсировало мрачные новости о падении производства в других сланцевых бассейнах, таких как месторождение Баккен в западной части Северной Дакоты. Также удалось повысить производительность отрасли. Бурение происходит быстрее, более избирательно и более точно, а уровень утечек снизился. Скважины разрабатываются для проникновения в несколько слоев нефти, которые расположены друг над другом.
Но тот факт, что отрасль терпит огромные финансовые убытки, не изменился. В результате исчерпались наличные ресурсы, ведь есть разница между ценой на нефть на уровне 100 долларов США, как в 2014 году, и примерно 50 долларами, как это было в течение последних трех месяцев. За последние пять лет крупнейшие 60 фирм в совокупности ежеквартально использовали в среднем до 9 млрд долларов США. В результате отрасль практически не улучшила свои финансы, несмотря на то, что с 2014 года она привлекла 70 млрд долларов капитала. Большая часть новых денег была поглощена убытками, при этом общий долг остается на высоком уровне – чуть более 200 млрд долларов.
Нефтяные боссы любят демонстрировать свои новейшие скважины в Пермском бассейне, которые, по их словам, теперь смогут повысить внутреннюю норму доходности более чем на 50% в течение периода эксплуатации. Но у большинства фирм есть и посредственные скважины, а также накладные расходы компаний, поэтому в целом повышение эффективности не стало существенным. Для десяти крупнейших компаний в сфере разведки и добычи совокупные операционные расходы в расчете на баррель сократились на 13 долларов в период с 2014 по 2016 год, но этого недостаточно, чтобы компенсировать падение цены на нефть на 50 долларов. Поскольку месторождения сланцевой нефти исчерпываются намного быстрее, чем традиционные, компании должны реинвестировать значительные объемы средств, чтобы сохранять производство на одном и том же уровне.
Интересно сравнить сланцевую нефть с другим бизнесом в области природных ресурсов, которому также пришлось справляться с обвалом цен на сырьевые товары. В 2016 году крупнейшие компании горнодобывающей промышленности получили прибыль, обеспечили денежные потоки после капитальных вложений и принесли достойный доход на капитал. Тем не менее, несмотря на этот неприятный контраст, капиталовложения американских компаний по разведке и добыче нефти, вероятно, возрастут в следующем году, причем темп роста может составить 50% и больше.
Почему это происходит? Первая причина состоит в том, что с точки зрения вознаграждения руководителей, а также стимулов для кредиторов, Хьюстон всегда уязвим в плане инвестиционной мании. Например, ни одна из десяти крупнейших компаний по разведке и добыче нефти не делает существенного акцента в своей системе выплат на том, какую рентабельность капитала она обеспечивает. Низкие процентные ставки облегчают процесс заимствования для сланцевых фирм, а банки радуются зрелищу в ожидании доходов. И единственный способ попрощаться с подобной манией заключается в резком повышении цен на нефть, которое вырвет отрасль из долговой пучины, или же в приобретении фирм по разведке и добыче нефти крупными энергетическими компаниями. Это возможно, но такие компании, как Exxon и Shell, слишком опытны, чтобы заплатить крупные суммы за небольшие убыточные фирмы.
Хьюстон все еще имеет дело с проблемами
Вторым объяснением является уверенность руководителей-нефтяников в увеличении добычи из Пермского месторождения, а также в более высокой производительности. Большинство фирм по разведке и добыче нефти считают, что они смогут расширять производство на 10-20% ежегодно в течение следующих нескольких лет. Но, чтобы оправдать свою рыночную стоимость и обеспечить адекватную отдачу на совокупный вложенный капитал, упомянутым фирмам по разведке и добыче нефти с течением времени придется обеспечивать около $ 60 млрд свободных денежных средств ежегодно. Если предположить, что и цены на энергоносители, и капитальные расходы останутся на том же уровне, для этого придется почти удвоить производство по сравнению с текущими объемами добычи.
Беда в том, что это порочный круг. Если такой уровень будет достигнут во всей сланцевой отрасли, это будет означать, что объем производства будет вдвое выше, чем сейчас. Это приведет к увеличению на 5% предложения на мировом рынке, что, в свою очередь, может снизить цены на нефть. Есть нечто героическое – и озадачивающие – в сланцевых фирмах Америки. Они являются маргинальным производителем в циклической отрасли, а это, как правило, неприятная роль. Нефтяным быкам Хьюстона еще предстоит доказать, что они смогут качать нефть и создавать стоимость одновременно.
По материалам: The Economist
